— Сколько длится этот безкняжий день? — быстро спросил Юрий.
— По разному. Несколько часов или чуть больше суток, — рыжий сплюнул попавшую в рот воду и поплыл. — Неужели у вас на островах такого дня не бывает?
— Князей у нас нет, и такие дни мы называем днями глухоты, — вывернулся Кондрахин, переходя к плавным движениям брасса.
Рядом столь же бесшумно плыл бородач, а вот Ведмедь и Магран пытались плыть саженками. Бинду прикрикнул на них:
— Рук из воды не поднимайте!
Его послушались. Теперь, когда у чернокнижников и Маграна исчезли их способности, бородач почувствовал себя вожаком. И все остальные признали его старшинство. Землянин надеялся, что Бинду окажется достаточно рассудительным, чтобы помнить — его верховенство временное. Самое большее, к послезавтрашнему утру, способности его спутников восстановятся. Если, конечно, сами спутники и он, Бинду, до этого утра доживут.
Вскоре оставленный ими берег исчез в темноте. Над водой отчетливо разносился приближающийся собачий лай. Временами он перемежался утробным ревом и хрипами, а иногда раздавались короткие взвизги. Потом в воду позади них что-то с шумным плеском обрушилось.
Бинду прошептал:
— С берега нас не увидеть. Собаки верхним чутьем запах тоже не возьмут — ветер не тот. Нас может выдать только плеск или разговор. Так что плывем тихо, и бережем силы. Спешить нам незачем.
В темноте нельзя было понять, далеко ли до берега. Лай собак приблизился. Теперь стало понятно, что преследователи прочесывали местность тремя группами. Вскоре все группы вышли на берег озера. Об этом можно было догадаться по треску ломаемых кустов и всплескам воды — прибрежная живность от всякой опасности укрывалась в воде. Юрий приноровился, очистил свое сознание и плыл, равномерно загребая руками, не чувствуя усталости. Рядом шумно дышал уставший рыжий.
Ведмедь что-то прошептал, и бородач подплыл к рыжему с другой стороны. Они вдвоем придерживали Маграна, давая ему возможность отдохнуть. Так прошло не меньше часа. Юрию пришлось держать еще и лук со стрелами. А затем Бинду отплыл в сторону, и рыжий вновь поплыл самостоятельно. Хватило его ненадолго.
Теперь уже Юрий и Ведмедь придерживали на воде Маграна. Впереди раздавался хруст и чавканье. Даже ночью кто-то не упускал случая полакомиться листвой прибрежных растений. Берег был уже недалеко. Погоня, судя по звукам, пыталась обогнуть озеро с севера. В темноте невозможно было оценить его размеры, и Кондрахин прикидывал, что им делать, если погоня успеет к берегу раньше них.
А ведь кроме погони, неведомо, кстати, за кем, им сейчас угрожали и многочисленные хищники. И не было с ними княжьего дара, позволяющего определить их присутствие или отогнать. В кустах их вполне мог ждать тигр, с которым они не могли соревноваться в остроте слуха и умению улавливать запахи. А на открытом месте их легко обнаружил бы голодный выжир.
Впереди что-то плескалось. Раздавались мяукающие звуки. Стал виден берег. Маграна вновь отпустили в самостоятельное плавание. Под ногами появились водоросли и Кондрахин смог встать. Воды было по грудь. Сбившись в кучу, люди стояли в воде, отдыхая.
— Пока не начнет светать, вылезать из воды не будем, — шепотом объявил бородач, — разве что вернется княжий дар.
Ему никто не возразил. В озере не было настолько крупных хищников, чтобы они дерзнули напасть на человека. Кормящийся на мелководье болотный вепрь заметен издали, даже ночью. Ему они дорогу уступить успеют. Погоня кружила где-то севернее.
Теперь они бежали по широкому открытому лугу к стоящей впереди полосе низких деревьев. По дороге Бинду предложил окунуться в безжизненный водоем, чтобы сбить природный запах. И даже особо чувствительный ко всему искусственному Ведмедь не нашелся, что возразить.
Уже полностью просветлело. Восходящее солнце просвечивало сквозь растущий на откосе долины лес. До откоса оставалось километра два, до редкой полосы деревьев — метров триста, когда поминутно оборачивающийся Магран истошно закричал:
— Бинду, лук!
Бородач потащил стрелу из-за спины, а Кондрахин выхватил нож. Стремительными прыжками по их следу неслись две крупные лохматые собаки. Им не было нужды брать след чутьем — на открытом пространстве собаки издали видели людей. Бородач и Юрий выступили вперед, прикрывая собой Маграна и ведуна.
Собаки атаковали сходу. Свистнула стрела Бинду, вонзившись в горло одной собаки. Прыгнула другая, нацелившаяся сбить с ног землянина. Кондрахин неуловимым движением сдвинулся, уходя в сторону и отворачивая корпус. При этом он захватил переднюю лапу собаки, рванул на себя, одновременно вонзая нож в ее широкую грудь. Короткий визг, в воздухе возле руки клацнули челюсти. В учебном центре НКВД их учили иначе: упасть на спину, скрестив ноги, и задушить прыгнувшую на тебя собаку на весу. Но это — когда она одна. Сейчас такой уверенности не было. Когда Юрий извлекал нож из тела убитой им собаки, Магран с Ведмедем уже вбегали под защиту деревьев.
Выглядывая из-под низких, редких крон, ведун осмотрел небо. Бинду, прижавшись к стволу, караулил тылы. Его вконец обессиленный напарник пластом лежал под деревом. Всем ясно — сегодня он не ходок. Отдых ему требуется. А землянин тем временем раздумывал.
"Если собаки взяли наш след, нас догонят. Хоть здесь, хоть в лесу. Лес рядом — всего лишь взобраться по открытому откосу. Десять минут всего-то. Но на эти минуты мы станем видны и тем, кто шарит по равнине, и тем, кто, предположительно, наблюдает с неба. Если останемся на дневку здесь, а наш след потерян, опасаться следует лишь прочесывания местности с собаками. Но это не очень вероятно. Любой нормальный преследователь предположит, что мы уже в лесу".
— Что там, Вед? — спросил бородач, — можно подниматься?
— Не знаю. Я бы остался здесь, хотя бы, пока Магран не отдохнет. Те, что гоняли нас ночью, тоже не железные. Должны отдыхать. Может, они нашли тех, кого искали.
В их скоротечную беседу вмешался Юрий:
— Бинду, ты слышал когда-нибудь о тех, кто ходит или живет в этой долине? Бывает, что люди гибнут или пропадают?
Оказалось, очень даже бывает. Кроме ссор между самими расхитителями — ссор, о результатах которых обычно становилось известно лишь скупщикам древностей, здесь погибали охотники с той стороны Лысых Холмов. Пропадали целые таборы романов, которые пробирались через леса Прежних вдоль рек. Исчезали отряды монахов, среди которых всегда кто-то владел княжеским даром. Живет ли кто в долине постоянно, он не знал.
— Мы, — рассказывал Бинду, — если встретим на своем участке других искателей, которые шарят в подземельях, имеем право их убить. На чужие участки можно заходить, только охотясь, да еще за водой. Или когда спасаешься бегством.
— А что здесь делают романы?
Бинду ответил выразительным пожатием плеч. И понятно: это странное племя посторонним о своих делах не сообщало. Бородач лишь предполагал, что они тоже искали древности.
— Бывает, наткнешься: лежат россыпью скелеты в цветастых юбках, в кожаных безрукавках. Кольца, цепи, серьги — все на месте. Никто мертвых не обирал. У некоторых в руках — топоры. Я слыхал, что однажды из лесов Прежних вернулись повозки целого табора. Лошади сами нашли обратную дорогу. На повозках нашли лишь нескольких младенцев. Все взрослые и все способные ходить дети сгинули. Разыскивать их никто не пошел — дураков нет.
Расхитители заснули, едва было решено остаться на дневку здесь. Ведмедь поспал чуток, пока сторожил Кондрахин, но быстро проснулся, присел рядом, облокотившись о ствол дерева.
— Вот тебе и странность этого мира. Дни без князя… Значит, хороших князей предупреждают, а плохих — незачем. И с плохими в дни без князя всякие безобразия случаются. Хороший способ править исподволь. Но нам до княжих забав и распрей дела нет. Нашли мы, что требовалось твоему Алишеру?
— Не знаю, — лениво ответил Юрий, — с одной стороны, дни без князя — это удивительно. Просветленные вполне могли счесть мир, где в некоторые дни их легко могла сожрать большая кошка или поднять на вилы толпа крестьян, неподходящим для себя. С другой стороны, умеют же монахи предвидеть эти самые дни? И Просветленные наверняка могут. Я полагаю, с Прежними и монахами нам еще следует познакомиться основательней.
— Только не раньше, чем я научусь определять, когда эти самые дни наступают, — проворчал Ведмедь и принялся медитировать.
Днем проснулся Бинду. Над их головами, скрытый кронами деревьев, вновь прогрохотал летательный аппарат, следуя вдоль откоса на юг. Днем его звук уже не казался ужасным грохотом — так, сильный шум, не больше. Бинду даже не встрепенулся. Лишь открыл глаза и посмотрел на тени, прикидывая положение солнца. Затем ведун предложил набрать яблок — по дороге сюда он заметил несколько яблонь — и бородач увязался с ним. Для охраны. Оставшись вновь в одиночестве, Юрий задумался. Действительно ли Алишер имел в виду эти самые "дни без князя", говоря о странностях Амату? Вряд ли. Во всем, что касалось устройства мира, Просветленные возвышались над рядовым астральным мастером Кондрахиным, как слон возвышается над муравьем. Незачем посылать его разгадывать такие загадки, не его это дело.
Тогда что? Прежние? Уже более правдоподобно. И Амаравата намекал, что все тайны этого мира сосредоточены здесь, в этих лесах. Но связываться с Прежними особого желания не было. Летательные аппараты, автоматы в схронах, сложные приборы. Такие, не дай бог, и тайной "дней без князя" вполне могли овладеть… А то и устраивать эти самые дни.
Вскоре Юрий так запугал сам себя предполагаемыми невероятными возможностями Прежних, что когда из-за деревьев неподалеку вышел выжир, он даже не испугался. Встал, закрыл собой Маграна, сделал шаг навстречу зверю. Выжир не спешил. Косолапой переваливающейся походкой он шел на человека, буравя его маленькими, медвежьими глазами. Теперь у землянина была возможность разглядеть его в подробностях.
Морда медвежья, без ушей, с короткой шерстью. Рост в холке — чуть выше солнечного сплетения землянина. Лапы толще волчьих, но тоньше медвежьих. Тело мускулистое, поджарое. Короткий толстый хвост. Шерсть на брюхе свисает вниз. "Не бежит — значит, атакует без прыжка. Либо челюстями за ногу хватит, либо лапой меня подсечет. Умен. Против двуногих так и надо — уронил и дави. Не иначе, имел дело с пещерными обезьянами".
Оставалось только надеяться, что он правильно угадал манеру нападения выжира. Исходя из нее, у него оставалась лишь одна возможность — прыгнуть сверху. "Шея толстая, вряд ли он способен быстро ее повернуть. Перепрыгну через морду и лапы, окажусь в безопасности. Но сверху мне его ножом не достать. Значит, придется лечь ему на спину и наносить удар сбоку". Все эти сложные мысли промелькнули в долю мгновения. Юрий прикинул траекторию движения и собрался. Сейчас все решала скорость. Кто быстрее — зверь или человек?
Натренированный на охоту всей своей жизнью лесной хищник, или человек, обученный поединкам с себе подобными, вооруженный ножом, обладающий разумом? Юрий переступил влево, сбивая выжира с избранного направления, и немедленно вернулся в прежнюю точку. Выжир ускорил ход. В этот момент человек сделал обманное движение вперед и выпрыгнул вверх.
Хищник ударил лапой по тому месту, где должна была быть нога Кондрахина. Запоздало вскинул морду, лязгнув клыками. Немного не достал, переместил центр тяжести, садясь на задние лапы. Но Юрий уже находился за его затылком, разворачивая туловище одновременно с широким махом рукой. Удар ножом пришелся выжиру под мышку. Зверь всхлипнул, развернулся всем телом в сторону отскочившего на шаг человека. В маленьких глазках хищника мелькнула ярость — если это не показалось Кондрахину. Наверное, показалось. Морда выжира не могла выражать чувства, да еще так, чтобы их мог понять человек с другой планеты.
Сделав движение вперед, на что Юрий отреагировал уходом влево, выжир не остановился. Передние лапы подломились, зверь ткнулся носом в траву. На всякий случай человек ударил его ногой по голове и отскочил. Но это было уже лишнее. Из пасти хищника хлынула кровь, а глаза подернулись смертной пеленой. Спавший под деревом Магран даже не шевельнулся.
Вернувшийся бородач восхищенно взглянул на Юрия и принялся снимать шкуру. Хоть и не медвежья, шкура выжира ценилась достаточно высоко. Поели яблок, что набрал Ведмедь. Чуть позже разбудили Маграна и ушли подальше от освежеванного хищника. На запах крови уже собрались насекомые. А вскоре, не обращая внимания на людей, к трупу пробежала большая стая крыс.
Едва солнце повисло над горизонтом, Бинду дал команду подниматься. Если даже их обнаружат сейчас, у них хватит светлого времени, чтобы укрыться в известном расхитителям тайном убежище. По лесу двигались бегом. Бородач ориентировался по уклону местности. Наткнувшись на небольшой продолговатый бугор, он взобрался на него и повел их к северу.
Землянин вскоре сообразил, что движутся они по заросшей железнодорожной ветке. Слишком уж ровно она шла, то поднимаясь насыпью, то опускаясь выемкой, сохраняя горизонталь независимо от окружающего рельефа. А вот и бывшая станция — ровная вытянутая площадка — на ней ржавый остов какой-то машины. На паровоз не похоже.
Бинду свернул мимо руин кирпичного здания в кусты. Полез прямо в самую чащу. А затем в буквальном смысле провалился под землю. Ползущий за ним на карачках Кондрахин упал сквозь плотные ветки вниз, на кучу гниющих листьев. Не заставили себя ждать и остальные.
— Пришли. Юр, свечу можешь зажечь?