— Кого?
— Визиря.
Я не то что бы побледнела или подавилась коктейлем, но зубами-то по стеклу хрустнула. Глаз дернулся в нервном тике. Больно стукнувшись локтем, я вперилась в оголяющихся танцоров. Нервная система приготовилась запускать обратный отчет до срыва.
— А, да не там, — хохотнула девушка, секундой раньше, чем меня хватил сердечный приступ, но секундой позже, чем я в подробностях рассмотрела обнаженное тело последнего выступающего. Картина жестко впечаталась в мозг, ввинтившись в подкорку с металлическим скрипом. «До встречи во снах с самыми извращенными сюжетами», — пообещала она, прежде чем затеряться в подсознании.
Усилием воли я убрала ото рта стакан. На всякий случай зажевала конец вопроса пластиком картошки.
— Ты про Темного повелителя? Он приходил к тебе?
«Ммм… Свежий крахмальчик малополезного пасленового. Вот ты здесь для чего. Чтобы я не думала о ветреных Врагах, которым все равно, в чей сон вторгаться».
Диа махнула рукой.
— Да ну тебя. Откуда ему взяться в Дополисе? Я про другого.
И девушка пересказала собственные измышления. Как и я, она пришла к выводу, что луноликого захватили деополисцы и используют в качестве батарейки. Но одними домыслами она не ограничилась. Как только прошел карантинно-адаптационный период, Диа преступила к действиям. Отправилась проверять свою теорию.
Любое помещение нуждается в мытье полов, смекнула Диа, выбирая основное занятие. В побочное, ей вменили практику собственной магии по назначению: поиск мелких вещей. Благодаря чему резко подскочили показатели по раскрытию дел, связанных с хищением. Между делом подписалась и на подработку официанткой (это уже, чтобы найти меня и Фло). Короче, силы, которые я тратила на подъем с постели и каждодневные выходы на смены, Диа отдавала на поиски.
Я не могла не подивиться активности девушки. Меня до сих пор лихорадило при воспоминании о жужжащей комнате, выкрашенной в розоватые тона. Не сказать, что в моей душе что-то надломилось, но пара царапин свой след оставили.
— Тебе вживили в мозг флешку или таблетку скормили особую?
Избранная схватилась за рыжие лохмы.
— Что? Почему?
— Ты же языка не знаешь. А здесь как?
— Ой, да что там знать? Проще, чем азбука Морзе. — Пригладила она чересчур здоровые и блестящие кудри, контрастом выделяющиеся среди среднестатистического волосяного покрова обитателей клуба. — Пару десятков фраз запомнить не сложно. В меню всего одна страница, а пьяный бубнеж мужиков я на интуитивном уровне понимаю.
Все что касалось интуиции и якобы внезапно легко приобретенных знаний отсылало к методикам обучения в Центре. Но что-то я сильно сомневалась, что Клод напивался, и Диа практиковалась в изучении невнятного бормотания.
— Там-то скука едва не изничтожила, — поведала Избранная, — ну в этом, то ли Персидском, то ли Арабском дворце. Не знаю, успела ли ты заметить, а может я чувствительная, но там как будто сила какая на психику давила. Будто паутина черная, и давит, давит, — содрогнулась она, глотнула коктейль и продолжила: — Здесь я впервые свободно вздохнула. Не за все попаданство, а вообще в жизни.
Вот тут я уставилась на Дию во все глаза.
Мы же в один и тот же мир попали?
На всякий случай заглянула в ее стакан. Может ей что интересней наливают чем мне? Может вместо овсянки она на алкогольной диете?
— Ты что, в новую интерпретацию Золушки играешь? Не из служанки в принцессу, а наоборот, из фаворитки в поломойщицы? Грофа надышалась или ягод кислотных наелась? Какая свобода, мать? Ты оглянись.
Последнее было некстати. На сцену вновь вышли танцоры, и посмотреть было на что.
Диа отпрянула назад.
— Спиртное тебе противопоказано, — накрыла она ладонью мой стакан, отодвигая в сторону. — Веселиться совсем не умеешь? Какие-то заговоры, тайны, побеги. Баста, Анна. Меньше нервов!
«Вот лучше бы она в депрессии сидела», — зло подумала я и тут же себя одернула. Да что я, в самом деле? Ну, нравится ей здесь. Нашел себя человек. Она же не виновата, что ее цели не совпадают с моими. Что она не видит целой картины происходящего. Что не может спрогнозировать будущее. Что делает не то, что я хочу и не поддерживает меня в страданиях. Да, ее тактика сработала лучше моей. И она меня нашла, а не я ее. И про Аматри все узнала. И вообще…
Заиграла новая музыка. Насыщенный женский голос протянул первые ноты. Я сделала один долгий глоток. В этот раз напиток не показался таким уж кислым.
— Ладно, погорячилась. — Пришлось наклониться, чтобы Диа меня расслышала. — А что с Фло? То есть, Флорин. Известно что-нибудь о ее местонахождении?
Девушка хмыкнула, глядя мимо меня на сцену, куда были прикованы все взгляды отдыхающих. Цветастые платья, яркие огни и фальшивые улыбки, как глоток воздуха для утопающего.
— Я бы не стала о ней переживать. Думаю, она справляется лучше нас всех.
— Фло? Изнеженная фрейлина в шелковых нарядах? Вряд ли она в своей жизни держала что-то тяжелее карманного зеркальца. Чем она может быть полезна Деополису? Сидеть и вздыхать у окна об очередном визире? Нет. Не знаешь, есть ли у них что-то вроде… ммм… отдела по созданию нового генофонда?
Меня немного понесло. Но, эй, мы все видели похожие фильмы!
— Опять ты накручиваешь. Знаешь, некоторые расцветают, когда перестают грезить о недоступном мужчине. И тебе бы попробовать. — Девушка подмигнула и кивнула на сцену.
Я поджала губы. Хватит с меня на сегодня обнаженки.
— Хоть ты не начинай. А то я вспомню, что где-то шатается и твоя половинка, навеянная магией.
— Анна!
— Забыла уже, да? Артефакт богини, нареченный. И не пихайся.
— Ой, да посмотри уже! — двинула в плечо Диа.
— Да не хочу я смотреть, — взбрыкнула я, но все-таки повернулась. Повернулась и застыла с открытым ртом.
Мать честная!
Какие танцовщицы, какие стриптизеры, какие перья и блестки? По отполированной сцене в клубах дыма скользила дива. Не томная наложница визиря, не рабыня постапокалиптического общества, а настоящая богиня. Возможно единственная в этом мире, зато со знакомым мне именем. Флорин.
— 8 —
Фло извернулась в немыслимом пируэте. Белая ткань платья взметнулась будто живая. На ажурном плетении вспыхнули огни. Зал охнул. Свет прожектора заскользил по смуглой коже, будто подсвечивая ее изнутри. Ни у одного ревнителя пристойности язык не повернулся бы назвать девушку или ее наряд пошлым и вульгарным.
— Ты тоже это видишь?
В руках бывшей жительницы Цезерины не было микрофона, но она открыла рот и из усилителей потянулись строки незнакомой песни.
— Ага. Она великолепна!
— Ты знала, что Фло здесь?
Меньше всего наложница повелителя фоморов напоминала принуждаемого человека. Язык тела, то, как девушка себя вела на сцене, говорили о ее личном желании там быть.