Машина, будто услышав мои мысли, издала странный рыкающий звук. В испуге я отпустила педали, вызвав еще одну серию толчков. Этого моя психика вытерпеть не смогла. Памятуя эпические моменты большинства боевиков, я вдарила по кнопке разблокировки и дернула дверь.
Дальше все пошло секундными нарезками, где я только успевала прикрывать голову. Щелчок. Ветер. Перекошенное лицо мужчины. Хлопок. Резкая боль. Выдранный клок волос. Темная обшивка машины. Грунтовка и пыхтящая выхлопная труба.
Бег — это не мое. Пение — это не мое. Девяносто пять процентов искусств Избранных — это не мое. Мое — это падать с высоких движущихся помостов. В данном случае из подпрыгивающей на кочках машины.
Когда я приземлилась в кучу хлама из пенопласта, коробок и брезента, впервые ощутила ту пресловутую удачу. Чуть позже донесся визг тормозов. Приоткрыв глаза, я видела, как дредноут юзом мотнуло в стенку дома.
Не дождавшись продолжения, я вытащила свою помятую тушку из кучи мусора. Прихрамывая на одну ногу, тут же направилась в тень перекошенных домов. В суматохе безумного форсажа, я запуталась в хитросплетении кварталов. Дорога до Окры отражалась в голове очень сумрачно.
Адреналин медленно отступал. Слабость с каждым шагом ложилась дополнительным весом. Не иначе как чудом, улица шла петлей и вывела обратно к Окре. Знакомый охранник без особых проблем пропустил меня внутрь. Как я добиралась до комнаты в голове не зафиксировалось.
Ныло плечо. Откуда-то текла кровь. Нога немела, а рука наоборот набухала болью.
Последнее, что я помнила, это как холод неотапливаемого помещения полз по ногам. Как на глазах наворачивались слезы, когда схлынул адреналин. Как пришло осознание пережитого, пройдясь эмоциональной наждачкой. Как надвигающаяся истерика вступила в бой с теми крохами ягод, что задержались в организме. И как она проиграла иномирному транквилизатору.
Вместо надрывного всхлипа я зевнула. Зевнула еще раз. И провалилась в сон.
Знакома поляна Центра, вновь прорвалась в ворох сновидений.
— 10 —
Недолго я пребывала в глючных иллюзиях о стерильном мире. Бредовые картинки замерцали, и искаженные образы стабилизировались. Легкостью отозвалось понимание, что я в платье Избранной, а не в порванной форме окровки. На коже ни единой отметины о ночном происшествии. Будто ничего и не было.
Мужчина в черном уже ждал меня на тропике. Притоптанная сотней пар ног, она убегала в глубокую пещеру, сотканную из мириады блестящих пылинок магии. Впрочем, надоедливого преследователя мало интересовала красота стерильного мира.
— Все же было нормально, — пробубнила я, ища перевязь. Если это сон о Центре, а я в форме, меч бы пригодился. Выпроваживать незваных гостей. — Откуда ты взялся?
Враг облокотился о поросший мхом уступ.
— Разве не по твоему личному желанию?
Приятный баритон. Нотки снисходительности. Элегантная безупречность зла.
— Упаси меня боги от таких желаний.
— Не упасут, — уверенно ответил мужчина, изучая тропинку с пещерой. — А это место я помню.
С долей тревоги я проследила за тем, как он проверяет на прочность каменный свод. Сразу вспомнился Атрос, опутанный сетями сдерживающей магии.
Излишний интерес Врага к деталям сна-воспоминания пробуждал во мне параноика. Мало ли какую гадость Тинхе учинит.
— Ты смог проникнуть в мой сон, потому что защита Дара дала слабину?
Я встрепенулась, желая вернуть внимание к себе. Наконец появилась возможность блеснуть интеллектом. Не все же Врагу угадывать каждое мое действие.
В первый раз Тинхе пробрался в мой сон, когда я отключилась от лекарства из ягод роа. В этот раз доза досталась вместе с коктейлем.
— Помимо прочего, — подтвердил он. — Надо же, догадалась без подсказок. Брошенный мир хорошо на тебя влияет.
Ну да. Деополис спустил меня с неба на землю. Или сбросил, если быть точнее.
— У меня нет ни сил, ни желания вести с тобой диалог. — Я прислонилась с другой стороны от входа, копируя его позу. — Других проблем навалом. Не до тебя. Будь любезен, оставь меня в покое.
— Выходит, я зря надеялся, что здравый смысл переборол избранность.
— Запамятовал, с кем разговариваешь? Где я, а где здравый смысл? — Нащупав рукоять меча, я ощутила уверенность. — Иди, откуда пришел. Я тебя не звала. Ты мне не нужен.
Пожалуй, впервые вела себя с Врагом столь нагло. Обычно я так сильно не нарываюсь, но день выдался тяжелым. Отдых организму требовался как никогда. А лимит угроз, двойных смыслов и мужского внимания себя исчерпал.
— Что произошло? — спросил Тинхе. Плохим бы он был злодеем, если бы не заметил возникшие во мне перемены.
— Не понимаю, о чем ты, — тут же ощетинилась я.
Оставив в покое поросший на камнях мох, Враг полностью сосредоточился на мне.
— Раньше ты подавляла страх передо мной флиртом, а не агрессией.
Я поджала губы, пряча эмоции. Нет, я не позволю ничего из себя выудить.
Впрочем, Странника мало волновали чужие желания. Как и всегда. Легкий пасс и разноцветные блестки замерцали вокруг. Мужчина оттолкнулся от уступа, хрустя мощными сапогами по гравийной дорожке. Рука в черной перчатке потянулась к моему солнечному сплетению. Как тогда во дворце. Но магия не успела как следует оформиться. Кончик лезвия уткнулся в сонную артерию Врага прежде, чем тот успел завершить заклинание сканирования.
— Нет, — предупредила я, выдыхая злость. — Больше никто не прикоснется ко мне без разрешения.
Тинхе прошелся взглядом по отполированной линии лезвия. Оценил серьезность намерений.
Темные глаза опасно сощурились, сгоняя возникшую толику удивления.
— Неужели я дал повод так о себе думать? — Развел он руки в притворно-беззащитном жесте.
Я поджала губы, и Враг тут же сделал вывод.
— Дело не во мне. Так Дробь? Эти чувства вызвал не я.
Парящие блестки вспыхнули золотыми огоньками.
Тинхе не нападал. Он развеял иллюзию Центра, а обнажая реальность Деополиса.
Коричневое, и как раньше казалось, отвратительное платье, уплотнилось и легло на кожу царапающей тканью серой формы. Две верхних пуговицы отсутствовали. Край рубашки болтался рваными клочьями, а на коленках проступили дырки. Подвернутые рукава сдавали синеющие отметины чужих пальцев.
— Хватит! — Взмахнула мечем, и трансформация остановилась, не дойдя до волос.
Поблескивающая чернота глаз застыла на ссадине, алеющей на моей скуле. Метнулась к синякам на руках. Задержалась на участке коже, открывающейся за оторванными пуговицами.
Враг дернулся, будто собираясь прикоснуться ко мне, но в последний момент, прижавшийся к его коже металл, немного охладил интерес.
— Как ты получила эти травмы? — Зачем-то спросил он, хотя я прекрасно понимала, что его холодный ум уже произвел все расчеты.