— Нет.
— Но знаешь?
Трубки, провода, мужчина в коме. Розоватая жидкость освещает комнату.
Кончик волос мазнул по коже перчаток, когда я осторожно кивнула.
— Это можно будет исправить, — едва слышно пробормотал Тинхе себе под нос.
Я не стала заострять внимания, о чем он говорит. Реальность диктовала иные правила.
— Почему мы в опасности? Контракт не заключен. И не то чтобы я сомневаюсь в сказанном, но просто на всякий случай. Как снять проклятье? Спрашиваю на тот случай, если ты решишь, что я, падающая без парашюта с башни, более привлекательный вариант, чем я живая и желанная.
— Моя осторожная и подозрительная Дробь, — неожиданно промурлыкал Враг, склоняясь надо мной — Я, было, испугался, что ты не спросишь.
Дрожь пробежала по загривку.
— Так и знала, что пожалею.
— Это же история о любви, Дробь. Еще не догадалась? Решение вопроса из серии розовой сахарной ваты. — Он выдержал драматическую паузу, выдыхая ответ на обнаженную шею. — Проклятье снимается поцелуем любви Избранной.
Не то чтобы я потеряла дар речи, но я его потеряла.
Хотелось ответить, что скорее поцелую жабу, чем его, но это прозвучало бы откровенной ложью, которую бы он тут же распознал. Фиг с ним, поцеловала бы (и еще неясно, кому бы от этого стало хуже), чтобы разрушить долбанные чары. Это в общем-то ерунда, в сравнении со всем остальным. Но, во-первых, сколько там должно быть любви в этом поцелуе? Во-вторых, а не вешает ли мне лэйтарский жулик лапшу вот так в наглую? Как есть, врет! Скучно небось стало в своей Лэйтарии. Развлечения однообразные, в гости никто не зовет, Аматри сбежал, а меня же развести проще, чем краску.
Я расправила воротник формы, прикрываясь от навязчивого присутствия.
— Ничего личного, суженый мой, но спасать от безответной любви я тебя не собираюсь. В этом столько же смысла, как вылавливать рыбу из воды, чтобы она не задохнулась.
В глазах Врага вспыхнула искорка веселья
— Я думал, Избранные готовы на все ради спасения мира. — Голос окрасился в завораживающую мягкость шелка. Стало очень сильно не по себе. Раньше мне было плевать, но после всех намеков и проклятий, я начала беспокоиться за свои реакции. Шуточки шуточками, но черт его знает? — Как было бы просто: разрушить проклятье, вернуть богиню, восстановить защиту мира от Золотой оси.
— Угу, а для этого нужно просто завершить наш контракт и отдать магию?
— Если этого не произойдет, твои чувства сыграют против тебя, а мне будет очень сложно отказать себе в желании ими воспользоваться.
Я фыркнула.
— За себя переживай. Не знаю, зачем оно тебе, но я не поведусь.
«Пока не перепроверю информацию у Фло», — мысленно добавила я.
Знакомые ощущения поползли по спине.
Я просыпалась.
— В последний раз, Дробь. — Игривость в один миг спала с Врага. Ореол мрака и тьмы вернулся к черной фигуре мага. — Откажись от Предназначения сейчас. То, что произойдет дальше, тебе не понравится.
— Мы проходили это. Я не намерена становиться подданной Золотой оси. Ни в роли лэй, ни в роли леди.
Он кивнул, принимая мой выбор. Если судить по выражению его лица, я еще очень сильно пожалею, что отказалась.
— Не позволяй себя обижать, Дробь. Я серьезно. С контрактом или без, но на твоей дальнейшей судьбе печать моего права.
Это то что делал Тинхе. Внимательно относился к своим вещам. Даже к тем, которые только собирался приобрести.
Пространство поплыло. Фигура Врага покрылась рябью. Мир сновидения треснул, разлетаясь на осколки. Меня потянуло обратно в реальность.
Я застонала.
На легкое пробуждение было не похоже. Голова раскалывалась, а тело сплетала тянущая паутина саднящей боли. Горло пересохло как после трехчасового кросса по пустыне.
«Воды», — обреченно подумала я.
Я не ждала, что вселенная ответит на мольбы, но она ответила. Не успела я открыть глаза, как на лицо вылилась целая кружка жидкости.
— Какого дьявола? — подскочила на кровати и тут же со стоном упала вниз. Картинка комнаты восстанавливалась очень медленно. Протерев глаза, я кое-как сфокусировала взгляд на мужчине. — Никий? Это женский корпус. Свали.
Неловким движением я попыталась смахнуть впитавшуюся в постельное белье воду. Не вышло. Вместо этого на голову вылилась еще одна порция пробуждающего эликсира температурой не выше пяти градусов.
— За что?! — воскликнула я, прикрываясь одеялом.
Никий проигнорировал вопрос.
— Что ты вчера делала? — Сквозь зубы процедил он.
— Танцевала.
Промокшее одеяло не доставило того удовольствия, на которое я рассчитывала. Сдавшись обстоятельствам, я скинула его на пол. Мой грозный взгляд уперся прямиком в коренного жителя Деополиса, который не спешил каяться в грехах. Наоборот, нахмурив брови, сурово спросил:
— Все эти кровоподтеки от танцев?
Во сне синяки выглядели не так пугающе. Да и ссадины не пропитали кровью часть одежды.
— Я оказалась не так хороша в танцах, как мне помнилось. — Прошипела я. Голова трещала даже от звуков собственного голоса. — У вас странная музыка. В ритм сложно попасть. Случайно приложилась о парочку балок. Никий, какая разница? Я что на смену опоздала или где?
— Тебе предъявлены обвинения в порче ценного механизированного имущества и в нападении на сотрудников особого значения.
— 12 —
Мне дали пять минут, чтобы собраться. В понимании Никия этого времени было достаточно, чтобы ополоснуться, замочить одежду, промыть раны, продезинфицировать их, найти новые шмотки, высушить волосы и преобразиться в благопристойного работника окры. Что я успела? Почистить зубы (приложиться к крану и выхлебать воды столько, сколько влезет, и надеяться, что золотая магия упасет от дизентерии, кишечной палочки и прочих прелестей апокалиптической экологии).
Закрывайся общая душевая на замок, я бы и голову помыла, но под нудеж Никия под ухом особо не забалуешь. По истечении указанного времени, меня выволокли из корпуса.
Никакого следствия, допросов и адвокатов. Суд начинался сейчас. Коллегия собиралась в центре Деополиса, чтобы судить дикую иномирку. Именно к ним спешил доставить меня Никий. Почему-то не обычным путем, а через какие-то каналы на нижних уровнях.