14.18. Суббота 16 августа 1969г., г. Ленинград, Малый пр-кт, П.С.
Карапуз, лет трех от роду, одетый в короткие штанишки на помочах и бело-голубую матроску, увлеченно тащил за собой молодую мамашу откровенно уставшего вида. Женщина слабо упиралась, заметно прихрамывая на одну ногу.
– Славик, ну куда ты меня тащишь? Горе ты мое луковое.
Карапуз все так же увлеченно тянул маму за руку.
– Ну, не могу я так быстро. Вон, все ноги уже стерла, – женщина поправила на плече ремешок маленькой изящной сумочки. – Зря я тебя послушала. В кои-то веки выбрались на большую землю, нет бы по экскурсиям поездить…
– Тут. Бизко, – не ослабляя хватки и не снижая заданного темпа, умоляюще выдохнул малыш.
Мама только тяжело вздохнула и покорно прибавила шаг. Любоваться архитектурой старой части города-героя у нее уже не было сил. В просвете между домами мелькнуло что-то похожее на детскую площадку, и карапуз решительно свернул с тротуара во дворик.
– Тут.
Маму маленький кавалер осторожно подвел к скамейке, и обессилившая женщина просто рухнула на разноцветные деревянные рейки. Карапуз, подтянув штаны, тут же потрусил к песочнице с большим деревянным грибом-зонтиком посредине.
– Это ж надо было ехать за три тысячи километров, чтоб в песочке покопаться… – обмахиваясь извлеченным из сумочки платком, ни к кому не обращаясь, устало пробормотала мама маленького путешественника.
Сидящая рядом на скамейке такая же молодая женщина удивленно повернула голову.
– Как? Вы тоже не местная?
Мама карапуза с интересом посмотрела на соседку по скамейке.
– Да, мы издалека. С Байкала. А вы?…
– Нет-нет, мы ленинградские. Просто из другого района. А вот, сынок что-то сегодня сюда потащил, – соседка пожала плечами и указала пальцем в сторону песочницы. – Во-о-он тот, в белой панамке – мой. Нам уже четыре годика, а вам сколько?
Карапуз присел на корточки возле увлеченно пекущего песочные "пирожки" рослого четырехлетки. Чуть-чуть посопев, он взял в руки одну формочку и покрутил ее в руках. Не сумев привлечь к себе внимания, малыш сдернул с головы "пекаря" панамку и вскочил на ноги. Обиженный поднялся во весь рост и возмущенно выкатил глаза. Несколько секунд мальчишки стояли, молча разглядывая друг дружку, и вдруг одновременно улыбнулись.
– Пливет, – карапуз протянул руку. – Ты фсе буквы выгаваиваешь?
Старший мальчик улыбнулся еще шире и по-взрослому пожал протянутую ладонь.
– Ну, здравствуй, Крот, – он отчетливо проговаривал все звуки. – Давно не виделись.
Карапуз кивнул и заговорчески оглянулся в сторону скамейки.
– Ты заешь, Баз… А недафна Илка лодилась. Ее увже выпишали. Навештим? Тут бизко… – и он подмигнул зажмурившемуся от удовольствия товарищу.
20.54. Воскресенье, 18 августа 1991г., Костромская область, озеро Нижнее.
Пожилой рыбак уложил в алюминиевую кастрюлю очередной слой свежевыловленной рыбы и, запустив руку в холщевый мешок, обильно посыпал сверху крупной солью. В весело поющем костре оглушительно треснуло поленце, и старик оторвался от своего занятия. Почесав седую щетину, он, кряхтя, поднялся с бревна, служившего ему скамьей, и медленно подошел к огню. Запустив руку в глубокий карман брезентовой куртки, старик достал алюминиевую ложку и неспеша помешал кипящее в котелке варево. Зачерпнул и, обжигаясь, попробовал на вкус. Удовлетворенно кивнул.
– Это сто?
Рыбак оглянулся на тоненький голосок и опустил взгляд вниз. Мальчик, годиков трех на вид, одетый в легкую курточку и перепачканные на коленках зеленью штанишки, смотрел серыми глазенками снизу вверх и показывал пальчиком на бушующий котелок.
– Сто это?
– Уха, – улыбнулся рыбак, пустив в уголках глаз стрелки-лучики.
– Ухо? – недоверчиво переспросил пацаненок.
– Не ухо, а уха, – старик чуть наклонился и коснулся маленького носика узловатым пальцем. – Суп такой. Рыбный. Хочешь попробовать?
Мальчик смешно поморщился.
– Не любу суп…
Старик рассмеялся и потрепал маленького гурмана по светлым волосам.
– Это не просто суп. Это волшебный суп, из очень свежей рыбы. В городе такого не бывает, – рыбак зачерпнул несколько дымящихся капель и, надув щеки, остудил. – На, пробуй.
Мальчик нерешительно оглянулся на медленно идущих по берегу озера к костру родителей, серьезно сдвинул бровки и солидно кивнул.
– Холосо, поплобую.
Вытянув губки, малыш с шумом втянул в себя ароматное варево и неопределенно чмокнул. Старик выжидательно смотрел на серьезное маленькое личико.
– Ну? Хорошо? – мальчик в ответ кивнул. – Вкусно?
– Кусно.
– То-то же.
Родители карапуза уже подошли к стоянке рыбака и с улыбками поздоровались.
– И вам здравствовать, люди добрые, – старик сделал широкий жест рукой в сторону булькающего котелка. – Отведайте и вы ушицы свеженькой.
Молодые, с виду лет около двадцати, люди переглянулись и улыбнулись друг другу. Мужчина посмотрел на часы.
– Благодарим, у нас как раз есть время.
Старик тут же засуетился, снял котелок с огня и начал пристраивать его на небольшой пенек. Глава юного семейства подтащил бревно ближе к огню и усадил на него жену и сына. Девушка поправила короткие пепельные волосы, разгладила на коленях сарафан и забрала под накинутую на плечи мужнину куртку сынулю.
Неподвижная гладь озера замерла великанским зеркалом, словно приготовившись укрыться одеялом подступающих сумерек. Прибрежные деревья и камыши оборвали свой шепот, отпустив легкий летний ветерок к горизонту – проводить на покой уставшее за день солнце. Мальчику очень быстро надоела неторопливая беседа старших, и он, несколько раз приложившись к передаваемой по кругу ложке с ароматной наваристой ухой, выскользнул из-под теплого маминого бока и бросился гоняться по берегу за большой беспечной стрекозой.
– Вот, и говорю я, что вся перестройка эта… – старик-рыболов любил, оказывается, порассуждать о политике.
Отец мальчика поцеловал жену в щеку и достал сигареты. Прикурив от извлеченной из костра щепки, он поднялся к тянущейся вдоль берега проселочной дороге. Проводив его глазами, рыбак смущенно прокашлялся и тихо спросил:
– Извините, Ирочка… – он поискал глазами мальчика. – Нескромный вопрос… Ведь ваш муж – Слава, зачем же вы сынульку Анатольевичем кличите?
И тут же сокрушенно замахал руками.
– Нет-нет, не отвечайте. Простите не в меру любопытного старого дурака.
– Ничего, – Ирина улыбнулась. – Это у него кличка такая. На память нам всем. Длинная история… А нам, кажется, уже пора…
Ира встала с бревна-скамейки и, приложив ладонь козырьком к бровям, внимательно посмотрела против заходящего солнца. Мальчик был уже с папой, и они медленно шли по свежескошенному полю в сторону от дороги. Анатольич выдернул ручку из отцовской ладони и вприпрыжку побежал к горизонту.
– Слава, куда вы?
Вячеслав обернулся, застыв темным силуэтом на фоне вечерней зари.
– Мы хотим дойти до неба… – постояв неподвижно еще несколько секунд, он развернулся и пошел за сыном.
– Пора, – Ирина встала и улыбнулась старику. – Спасибо, Василь Петрович, за угощение. Уха была очень вкусной. До свидания.
Она легко нагнулась и поцеловала небритую щеку.
– Ну, вы… – старик расчувствовался и потер зачесавшийся вдруг глаз. – За таранькой непременно зайдите, у меня ее нонче много будет…
– Непременно, – Ирина оглянулась уже на гребне берега и снова улыбнулась. – Вот только дойдем до неба и – обратно.
Рыбак долго смотрел в удаляющиеся спины и встал на ноги, заслышав далекий рокот. Приложив ладонь ко лбу, он разглядел над горизонтом вереницу пузатых транспортно-десантных вертолетов, медленно тянущихся в сторону Москвы. Из-за деревьев далекого леса вынырнул и сел прямо на опушке краснозвездный Ми-8. Боковая дверь вертолета сдвинулась назад, и из его нутра выпрыгнули двое мужчин и девушка в военной форме. Рыжеволосая девица поцеловала поочередно Вячеслава и Ирину, присела рядом с мальчиком и начала ему что-то рассказывать, показывая на винтокрылую машину. Мужчины, один высокий, второй – низкий и щуплый, пожали Славе руки, обнялись с Ирой и жестами позвали их внутрь. Через несколько секунд вертолет с ревом взмыл в воздух и помчался догонять своих больших собратьев.
Старик смотрел в небо, пока машины не скрылись из виду и не затихли звуки моторов. Вздохнув, он глянул на темнеющее небо и вылил в костер остатки ухи. Он решил назавтра остаться дома, отдохнуть и посмотреть телевизор. Кажется, обещали какую-то комедию…
Санкт-Петербург – Москва – Рязань 2005 г.
Игорь Абакумов Џ "Дойдем до неба"