— Ты так думаешь? — спросил он недоверчиво. — Мэт опасался, что никогда не найдет свою маму, потому что она не пришла, когда он звал ее.
— Она придет. Мамы всегда приходят, — Лесли старалась говорить уверенно. — И Лиззи поможет, ибо она превосходно умеет все и вся заставить действовать.
Она вспомнила, как Лиззи неоднократно доказывала свое умение. Вначале она была ошеломлена и испугана, не поняв, что делала Лиззи перед тем, как снова исчезнуть вместе с Мэтом, потом удивлялась. Чему Лиззи училась в другом месте и зачем? На их вопросы она не отвечала, словно боялась говорить о том, что лежит по ту сторону… и того, что посередине между там и здесь.
Если даже видеть действия Лиззи своими глазами, в них трудно поверить.
Припарковавшиеся здесь бульдозеры и другие машины сами собой задвигались: бульдозер упал на бок, на него навалились другие машины, а некоторые даже сломались! Но еще более удивительное произошло потом: сунув руки в карманы своего платья, похожего на фартук, и достав горсть семян, она стала их тут и там разбрасывать.
Семена, как знала Лесли, прорастают не меньше недели, эти же росли прямо на глазах, покрывая части машин, до которых мгновенно дотянулись, плотным ковром. Распустились цветы, появились из ниоткуда бабочки. Такого количества бабочек Лесли никогда не видела.
— Как это, Рик?.. — она только показала на происшедшее, не в силах выразить словами свое удивление.
Пожав плечами, словно не хотел и думать о случившемся, брат вместо ответа сказал:
— Лес, послушай-ка, уже поздно, а нам нужно вернуться до прихода родителей. Ведь вещи, которыми пользовались Мэт и Лиззи, остались в летнем домике. Папа после обеда начнет стричь газон и пойдет за носилками в домик. Увидев то, что мы оставили, он наверняка будет спрашивать, и мы обязаны будем рассказать все, хотя ничего хорошего из этого не получится.
Рик был прав, и Лесли огляделась вокруг с сожалением. Ничего больше она не боялась, просто ей хотелось постоять здесь и посмотреть. Потянув Алекса за руку, она удивилась, что он не спорил и не вырывался, лишь слегка икал, как всегда бывало после истерик, и подумала, что Рик удивительно хорошо умеет обращаться с Алексом.
Через свою личную дыру в заборе они пробрались на задний двор и направились к летнему домику, предназначенному для хранения инструментов, а также для игр в дождливую погоду. Сейчас там лежали спальные мешки и сумки, даже грязная посуда, которую необходимо поекорее вымыть. Трудно поверить, но Мэт никогда раньше не пробовал ни джема, ни арахисового масла, хотя ему очень понравилось. А молоко? Лиззи никак не могла понять, почему люди не доят коров, а берут его у своих дверей в бутылках, и даже опасалась его пить. Зато кока-кола ей не понравилась. Она сказала, что у нее вкус какой-то чудной.
— Я хочу, чтобы здесь был Мэт! — уставившись на спальный мешок, Алекс нахмурился. — С ним было так весело…
— Конечно, весело. Выше нос, креветка, а теперь помоги мне убрать все это до прихода папы.
— А зачем?
О боже! Неужто Алекс опять ударится в бесконечные вопросы? Сложив посуду в картонную коробку, в которой сегодня утащила с кухни еду, Лесли убрала с постели Мэта покрывало.
— Я расскажу по дороге, пошли, — услышала она слова Рика; вероятно, мама была права, когда говорила, что обращаться с Алексом лучше всех в семье умеет Рик, если, конечно, захочет.
Оглядевшись внимательно, она проверила, все ли убрали мальчики. Вроде бы все в порядке, и теперь папа может спокойно прийти. Он не узнает, что две ночи и день здесь были Лиззи и Мэт.
Две ночи и день… Лиззи и Мэт вчера прятались от посторонних глаз, пока Лесли и Рик были в школе. К дому Лиззи не подходила, а когда Алекс позвал Мэта посмотреть сделанный папой и Риком поезд, стоявший в общей комнате, не пустила его. Ее единственным желанием было видеть газеты. Она сразу прочла принесенные Лесли газеты и несколько журналов, собранных их мамой для Армии Спасения, потому что засыпала их вопросами, как только они вернулись из школы.
Именно тогда она и сказала, что они с Мэтом вернутся туда, отуда пришли, так как в этом ужасно путаном мире, где все неправильно, они оставаться не могут. Тогда Рик рассказал Лиззи про надпись на камне и о том, когда ее сделали. Она поначалу не поверила и называла его лжецом. Тогда он, как только стемнело, проводил ее к камню и осветил фонариком надпись. Лиззи слегка всплакнула, но потом, показав на машины, спросила, что делается на поле. На объяснения Рика она горячо возразила, что из-за опасности делать этого нельзя, так как для достижения цели имеется много других способов. А в том, другом мире, они не хотят, чтобы люди плохо поступали и все испортили.
Лиззи злилась, когда Рик вел ее обратно, но не на него, а вообще на все, и заставила его пройти до места, откуда можно было видеть шоссе, по которому мчались машины. Потом Рик говорил, что она, испугавшись, со всей силой вцепилась ему в руку, хотя продолжала смотреть. Вернувшись, она предложила Мэту уйти и взять с собой Рика, Лесли и Алекса. Она высказалась, что им жить здесь не может понравиться, и чуть больше рассказала о том, что было там: птицы, цветы, но нет шума, нет носившихся где попало машин, бульдозеров, роющих землю.
Не подумав, Лесли спросила:
— Зачем же вы хотели сюда вернуться, если уж там все так замечательно? — и тотчас же пожалела о своих словах, потому что лицо Лиззи болезненно искривилось.
— Потому что здесь папа и мама, а Мэт еще маленький, поэтому мы все время тоскуем по ним. Те, другие, в жизни выбрали свою дорогу, и его тоска им очень не нравится. Потому мы и старались вернуться. К тому же, я кое-что принесла для мамы, — Лиззи показала им два пакета из больших серебристых листьев, сколотых длинными шипами, внутри которых вперемешку находились крупные и мелкие семена. — Они здесь вырастут, — кивнула она в сторону поля. — Правда, вид у них будет несколько странным, зато вырастут быстрее любых других. Посадите одно из них в землю, — она показала на семена, — и вы увидите его прорастание своими глазами, вот святой крест. Я принесла много семян, потому что мама очень любит цветы, жаль, что ее здесь нет. Но вот, странное дело — там, по ту сторону, чувствуют, что здесь растут цветы и другие растения. А пока здесь есть растения и цветы, говорят они, и правильно, они в безопасности.
— В безопасности от чего? — удивился Рик.
— Вероятно, от чего-то, что может их изменить, как они думают. Видишь ли, кроме нас с Мэтом, там были и другие. Мы встретили двоих: Сьюзен и Джима. Она меня постарше и одета очень странно, как леди на старинной картинке, а его я видела очень редко, поскольку он проводил в лесу большую часть времени. Сьюзен очень хорошая. Когда мы пришли туда, она пригласила нас остановиться у нее. Но порой мы чувствовали себя очень неуютно, так как она была замужем за одним из них.
У них есть правило: первым делом они интересуются, нет ли у вас чего-нибудь железного. Для них железо — вред, пользоваться им они не могут, потому что оно их обжигает очень сильно. Кроме того, они говорили, что если мы останемся там долгое время, то изменимся. Мы ели их пищу, пили их питье — похожее на сидр и очень вкусное. Людей отсюда это изменяет, и пришедший туда человек довольно скоро становится на них похожим. А изменившийся вернуться сюда уже не захочет, а Сьюзен, насколько я понимаю, уже почти стала такой.
— Но вы же не изменились и вернулись, — уточнила Лесли.
— А ведь вы пробыли там сто десять лет, — сказал Рик. — Почему вы не изменились?
— Нет, нет! — застучала кулаками по полу летнего домика Лиззи. — Не может этого быть! Мы не могли быть там столько времени! Я считала дни! Мы нашли место прохода через десять дней и стали звать родителей, чтобы они забрали нас домой!
— Следовательно, время там течет по-другому, — сказал задумчиво Рик. — Лиззи, вы на самом деле пробыли там столько лет. Ведь сейчас, как ты знаешь, одна тысяча девятьсот семьдесят первый год, а не одна тысяча восемьсот шестьдесят первый, что можно доказать.
— Я и так верю, — потерла глаза концом своего фартука Лиззи, — поскольку ты показал мне совершенно чужой мир: все эти быстро несущиеся машины, появляющийся и исчезающий свет, когда нажимаешь на стене кнопку, построенный на пахотной земле моего отца дом, все, что я прочитала здесь. Конечно, я в это должна поверить, но как это трудно! Но к этому миру со зловонным воздухом, с шумом и грохотом мы с Мэтом больше не принадлежим. Я считаю, нам, зная что здесь, нужно уйти туда.
— Каким образом вы вернетесь? — поинтересовался Рик.
— Я не тупица, — слабо улыбнулась Лиззи, — и хочу сказать, что знаю их правила: необходимо взять что-нибудь оттуда и надеть на себя. Оно нас потащит обратно и на той стороне выпустит. Для мамы я принесла семена, а для нас захватила кое-что. Я подумала, что мы с Мэтом, может быть, будем ходить в гости туда, ведь Сьюзен была к нам очень добра. Вот принесенным я теперь и воспользуюсь.
Порывшись в кармане под пакетами с семенами, она извлекла две цепочки, плотно сплетенные из травы, к каждой из которых было привязано по маленькому, не больше ногтя на мизинце, наконечнику от стрелы.
— Покажи! — протянул руку Рик.
Но Лиззи держала цепочку таким образом, чтобы он не смог достать.
— Рик, это наконечники от стрел индейцев, которыми они пользуются для своих целей. Сьюзен называла их «эльф-пулями». Если мы их наденем, то они, как бы то ни было, унесут нас отсюда. Мы уйдем завтра.
Лиззи на вопросы Рика и Лесли не отвечала, хотя они очень хотели узнать побольше о том мире. Как видно, у Лиззи, подумала Лесли, для этого есть причины. Лиззи была убеждена, что там им с Мэтом будет лучше, чем здесь, но ей было искренне жаль, что Рик, Лесли и Алекс останутся в этом мире. Она намекнула, что если взяться за руки, то туда можно пройти всем вместе.
— Извини, но нет, — покачал головой Рик. — Мы принадлежим этому миру, здесь наши родители.
— Я так и думала, — кивнула Лиззи, — но здесь так все безобразно. Как вам может здесь нравиться, я просто не понимаю, — она зажала в руке крошечный наконечник. — А там так красиво! Что вам тут делать, где земля вся застроена домами, воздух наполнен дурными запахами, и днем и ночью носятся машины? — Лиззи взяла один из журналов, — В школе я читаю лучше всех, и когда в школу приходят посетители, мисс Джейн всегда заставляет читать вслух, — сказала она, не хвастаясь. — Я здесь прочитала о том, как для вас все стало плохо: воздух, вода, чересчур много народу и тому подобное. Этому, похоже, нет конца. Разве не так?
— Мы это изучали в школе, — кивнула согласно Лесли, — и знаем.
— Так вот, там, могу поспорить, этого не случится! Они не допустят!
— И как они это остановят? — поинтересовался Рик.
Лиззи, покачав головой, сказала только:
— Просто они идут другим путем. Мы вернемся с Мэтом, потому что живем там, а не здесь. Там, по крайней мере, больше похоже на то, к чему привыкли мы. Нам необходимо уйти в тот же час, что и тогда — в полдень.
— Но откуда ты знаешь? — удивился Рик.
— Таковы правила. А вы уверены, что не хотите пойти с нами?
— Лишь до поля, — ответил Рик за всех. — Нам легко это сделать, так как сегодня суббота. У мамы утром свидание с парикмахером, у папы встреча с министром Чемберсом, и он проводит маму, а потом, перед возвращением домой, они вместе поедут за покупками. В поле по субботам тоже никто не работает, поэтому мы предполагали устроить там пикник.
— Когда же вы здесь появились, если ушли в полдень? — спросила Лесли. — Мы с вами встретились около пяти. В это время нас на углу высадил школьный автобус, а Алекс пришел встречать…