– А что бы вы с ними сделали?
Таннер пожал плечами.
– Не знаю. Продали бы, наверно.
– Вы там действительно... ну, продавали людей?
Таннер снова пожал плечами.
– Бывало, – бросил он. – До Рейда.
– Как ты ухитрился остаться в живых? Говорят, тогда никто не ушел.
– Я сидел. За бандитизм.
– А чем занимался, когда тебя выпустили?
– Позволил себя перевоспитывать. Мне дали работу – развозить почту.
– А, я слыхал. Правда, только сейчас догадался, что речь шла о тебе. Вроде сначала все складывалось хорошо – ты даже шел на повышение. А потом избил начальника и потерял работу. Как это получилось?
– Он вечно поддевал меня по поводу прошлого, вспоминал мою старую банду с Побережья... Ну и в один прекрасный день я велел ему заткнуться. Он расхохотался, и я жахнул его цепью. Выбил у ублюдка передние зубы.
– Дела...
– Я был у него лучшим водителем. Никто больше не соглашался ходить в Альбукерке, даже сегодня не соглашаются. Разве уж совсем припрет с деньгами.
– Ну а пока ты ездил, нравилось?
– Да, я люблю водить.
– Тебе, наверное, следовало попросить перевода, когда он стал приставать.
– Знаю. Сейчас бы я, пожалуй, так и сделал. А тогда я был совсем бешеный.
– Если мы дойдем до Бостона и вернемся назад, тебе наверняка удастся получить это место. Ты бы согласился?
– Во-первых, – сказал Таннер, – я не думаю, что мы дойдем. А во-вторых, если нам все-таки повезет, и если там еще есть люди, я вряд ли вернусь обратно.
Грег кивнул.
– Разумно. Ты будешь героем. И никому не известно твое прошлое. Ты сможешь неплохо устроиться.
– К черту героев... – процедил Таннер.
– А я вот вернусь. У меня старуха-мать и орава братьев да сестер, о которых надо заботиться. И девушка.
Небо постепенно бледнело, и Таннер увеличил яркость экранов.
– Расскажи мне про свою мать.
– Она у нас хорошая. Вырастила семерых. А сейчас у нее тяжелый артрит... Днем она работала, но всегда готовила нам еду, а иногда приносила что-нибудь сладкое. Шила одежду, играла с нами, бывало, вспомнит о довоенных временах...
– А твой старик? – после короткого молчания спросил Таннер.
– Он сильно пил, часто сидел без работы. Но никогда не дрался. Погиб, когда мне и двенадцати не было.
– И теперь обо всех заботишься ты?
– Да. Я старший.
– Чем ты занимался?
– Работал на твоем месте. Возил почту в Альбукерке.
– Не шутишь?
– Нет.
– Будь я проклят!.. Горман все еще инспектор?
– Ушел на пенсию в прошлом году, по инвалидности.
– Черт побери, забавно! Послушай, ты там, в Альбукерке, никогда не бывал в баре «У Педро»?
– Бывал.
– У них играла на пианино такая маленькая блондиночка, Маргарет...
– Сейчас ее нет.
– А...
– Теперь вместо нее какой-то парень. Жирный, со здоровенным кольцом на левой руке.
– Как твоя голова? – немного погодя спросил Таннер.
– Вроде бы нормально.
– Сможешь вести?
– Конечно.
– Тогда садись за руль. – Таннер ударил по клаксону и остановил машину. – Иди по компасу миль сто, а потом меня разбудишь. Ясно?
– Хорошо. На что обращать внимание?