Гигантский белый тигр окинул Кулла внимательным взглядом.
— Можешь поверить, что ты первый и последний человек, искупавшийся в Озере Жизни. Всех, кто является проводником злой воли Губителя, мы безжалостно уничтожаем. Нет никакой разницы, как они выглядят — кубурхи, росомахи, люди, другие животные,— они лишь вместилища души Сооха, его глаза и руки.
— Нам, тиграм, дано видеть истинный свет души живых существ. В отличие от двуногих тварей, населяющих эту долину, ты не отмечен темным клеймом Сооха. Когда я смотрю на тебя, то вижу не черную муть, коей отмечены его рабы, или клубящуюся мглу, присущую кубурхам. Мне даже хочется зажмуриться от яростного сияния твоей души. Я не могу видеть будущее, Крепкий-как-Горы, но в тебе сокрыта частица Пламени Созидания…
Вождь тигриного народа поднялся с каменного пола пещеры.
— Человек, мне очень не хочется, чтобы мой сын был последним из детей владыки Ааргха. Я хочу, чтобы Долина Тигров вновь стала домом для многочисленного и счастливого племени. Я хочу, чтобы здесь не осталось ни одного существа, созданного волей Темных или Новых богов. И я хочу, чтобы добиться всего этого помог мне ты.
— Но что могу поделать я, маленький человек, не обладающий ни твоей силой, ни твоим могуществом? — Кулл смело смотрел в глаза Идущему-по-Краю Обрыва.
— Я чувствую в тебе великую силу, человек. Имя, которое дал тебе мой сын,— Крепкий-как-Горы, подходит тебе как нельзя лучше. Я уверен, ты и сейчас, и еще бесчисленное количество раз потом выступишь посланцем сил, что стоят над богами и их жестокими забавами. Таково твое предназначение — служить справедливости и бороться со Злом, какую бы форму оно ни принимало.
— Ну, в одном я тебе помогу точно,— пожал плечами Кулл.— Я поклялся истребить кубурхов, и я это сделаю. Пока я еще не знаю как, но — поверь мне, вождь,— так будет.
Кулл сейчас говорил истинную правду. Трудно сказать, что тому послужило причиной — поединок вне времени и пространства с темным божеством, купание в волшебном озере или нечто совершенно другое,— но юноша сейчас инстинктивно улавливал связь всех тех событий, участником которых он оказался; он чувствовал, что победа будет за ним и его союзниками.
— Но ты ошибаешься, вождь, считая, что я позволю безжалостно уничтожить своих собратьев. Ты прав, когда говоришь, что они — покорные рабы Сооха. Но ведь не все люди такие. Знаешь ли ты, что среди людей рождаются дети, неподвластные черному взгляду кубурхов? Пускай их немного и они вынуждены спасаться бегством и скрываться в джунглях от всех — от людей, от тигров, от кубурхов, но пока рождаются им подобные, остается надежда для всего человеческого племени.
— Пускай так, Кулл,— согласился Идущий-по-Краю Обрыва,— но эта земля принадлежит только нам.
— Если кубурхов не остановить сейчас, то через несколько поколений от вас не останется даже легенды,— жестко ответил гигантскому тигру Кулл.— Хочешь ты того или нет, но вам придется объединиться с людьми, чтобы победить Сооха. И чем раньше вы это сделаете, тем больше у нас всех будет шансов на победу. Не только ты хочешь счастья для своих детей.— Атлант подошел к белому тигру.— Я тоже надеюсь, что мой пока еще не рожденный ребенок вырастет мужественным воином, а не двуногим куском мяса. И горе тому, кто осмелится причинить ему зло. Я уничтожу любого, кто посмеет даже помыслить об этом,— зверя, демона, бога!!!
Гигантский хищник, во много раз превосходивший казавшегося рядом с ним маленьким и хрупким человека, покорно опустил голову, признавая его правоту.
Вождь тигриного народа всем своим сердцем уловил страшную правду, прозвучавшую в словах Кулла. Идущий-по-Краю Обрыва ощутил себя крошечным комком трепещущей плоти пред грозным оком всемогущего божества.
Древний мудрый зверь сумел постигнуть то, что впоследствии не сумеют различить земные цари и небесные иерархи, дерзнувшие бросить вызов Куллу. На какое-то мгновение черты Кулла расплылись, и на Идущего-по-Краю Обрыва упал отсвет той силы, что составляла истинную сущность Кулла — этого удивительного человека без роду и племени. Это была та сила окончательного уничтожения, противостоять которой не могли ни смерть, ни хаос. Кулл даже представить себе не мог, к каким результатам могут — да и будут — приводить его клятвы. И горе тому, кто осмелится пробудить в нем эту силу…
Идущий-по-Краю Обрыва распластался у ног человека и, зажмурившись, тщетно пытался вжаться в холодный камень.
То, что стало известно Идущему-по-Краю Обрыва, так и осталось неведомым и для самого Кулла, и для всего остального мира. К худо ли, к добру ли, но повелитель тигриного народа решил, что знание, могущее поколебать основы бытия, должно навсегда остаться в нем.
Впрочем, озарение, снизошедшее на Идущего-по-Краю Обрыва, осталось не замеченным атлантом.
— И кроме того, я сам хочу увести людей подальше отсюда,— продолжал Кулл как ни в чем не бывало.— Я тоже чувствую, что это место создано не для нас. Решайся, вождь, ваши когти и зубы и наши руки и копья против Сооха и его отвратительных порождений!
— Да будет так! — рыкнул тигр.— Но что мы будем делать?
— Расскажи мне о горах, которые окружают селение кубурхов. Я хочу также знать, где берет начало река, что протекает мимо их пещер…
* * *
На следующее утро после того, как состоялся большой совет племени, Кулл с Идущим-по-Краю Обрыва выехали в направлении деревни народа Долины Тигров. Вождь тигриного народа убедил своих подданных, что лучше пасть в решительной битве за свое будущее, нежели смиренно дожидаться, пока последний из некогда могущественнейшего племени владыки Ааргха издохнет от старости.
Все слова были уже сказаны, и Кудл молча ехал на широкой спине белого тигра. Сейчас он думал о том, как ему реализовать свой невероятный план. На какое-то время он задумался о цене, которую предстояло заплатить за победу над кубурхами. Было ясно, что после подобной бойни мало кто из людей останется в живых.
Кулла никак нельзя было назвать милосердным, и он не испытывал ни малейших угрызений совести, что отправит большую часть народа Долины Тигров на верную смерть. Сколько бы соплеменников Наари и Вадана ни погибло, это будут не напрасные жертвы. Великий Валка, да пускай лучше они погибнут в бою, чем и дальше продолжат служить пищей для злобных бестий!
И его новые союзники, и он сам осознавали, что сколь бы высока ни была цена победы — это была цена жизни.
Огромный скакун Кулла несся сквозь джунгли, словно белая молния. То он низко стлался над густыми травами, то высоко взмывал в воздух перепрыгивая через глубокие ущелья. На какое-то время Кулл забыл обо всем на свете, всей душой отдавшись сказочному полету.
Идущий-по-Краю Обрыва тотчас уловил его настроение.
— Ты должен был родиться тигром, Кулл,— рыкнул он.— Ни у одного человека я доселе не встречал подобного неукротимого и яростного духа! Наша жизнь просто предназначена для тебя. Ты создан для гор, ветра и бескрайних просторов!
— Иногда я и сам чувствую, как сильно отличаюсь от себе подобных,— стараясь перекричать ветер, воскликнул юный атлант.— Пусть так, и все-таки я — человек!
Но что бы ни думал по этому поводу Идущий-по-Краю Обрыва, мудрый тигр промолчал и на этот раз.
Ветер бил в лицо, горы уносились назад, никогда еще в жизни Кулл не испытывал подобного наслаждения. Он совершенно потерял счет времени и не заметил как пролетел день. Но вот Идущий-по-Краю Обрыва замедлил свой бег и остановился.
— Вот мы и добрались до границы мест, запретных для детей Ааргха,— обратился он к Куллу.— Но прежде чем ты отправишься в путь, я должен сказать тебе одну вещь.— Идущий-по-Краю Обрыва не мигая смотрел на атланта.— Один раз в жизни, каждый вождь племени может воззвать к Ааргху. И тот может ему ответить.
— Но ты же говорил, что Соох его убил? — удивился Кулл.
— Как можно убить бога? — рыкнул тигр.— Можно лишь уничтожить его земное воплощение, но не бессмертную сущность.
— Я не знаю, в каких местах обретается ныне дух Ааргха, но в моей власти попросить у него помощи, хотя его возможности не так уж и велики,— закончил Идущий-по-Краю Обрыва.— Я буду ждать тебя здесь. Иди!
* * *
Ориентируясь по вершинам скал, указанных ему белым тигром, юноша ровным шагом заскользил в сторону деревни народа Наари и Вадана. Наслаждаясь ощущением полноты жизни, Кулл стремительно мчался сквозь лес, уворачиваясь от стволов деревьев. Так, не чувствуя усталости, он покрывал лигу за лигой.
Разъяренный вой кубурхов и шум битвы он услышал еще на подходе к деревне. Кулл скоро переправился через неглубокую, но бурную речку. Бесшумно прокравшись через густой подлесок, окружавший полуостров, на котором располагалась деревушка Наари, он замер, затаившись в тени раскидистого платана.
Удивлению Кулла не было границ. От своих друзей он точно знал, что человеческая деревня было совершенно беззащитна. По словам Наари, старейшины запрещали своим людям совершать поступки, которые могли бы быть восприняты кубурхами как неподчинение. Проповедуя полную покорность судьбе, эти негодяи даже не удосужились высадить живую изгородь!
И тем не менее сейчас деревню окружал высокий частокол из свежеокоренных стволов деревьев. На остро заточенных кольях красовались отрубленные головы кубурхов, еще больше трупов валялось под деревянной стеной. И все же еще весьма значительное количество детей Сооха, удалившись от частокола на безопасное расстояние, бесновались, закидывая защитников камнями и утыканными шипами глиняными шарами.
Насколько Кулл знал кубурхов, зверолюди наверняка смазали эти шипы какой-нибудь отравой.
Увы, приглядевшись, Кулл различил и изуродованные человеческие тела. Судя по всему, сражение разыгралось с утра и обе стороны понесли существенные потери, хотя по оценкам атланта кубурхов погибло больше, чем людей. Учитывая покорность людей воле кубурхов и их неумение драться, это было удивительно. Похоже, Вадан и Наари действительно постарались на славу!
Тем временем командир нападавших — огромный мосластый кубурх с невероятно мощными руками, свисавшими почти до самой земли,— раздавал приказания:
— Эй ты, Зазерг, бери свою тройку и отправляйся в лес за сухостоем. Патам и Наксут, вы с вашими людьми будете плести щиты! Шулум, возьмешь тройку Бодрота и дуй к броду за глиной и камнями!
Раздавая пинки и зуботычины, кубурх мгновенно навел порядок в своем весьма поредевшем войске. Оставив надежду одолеть деревню людей с наскока, на этот раз он решил подготовиться к штурму всерьез.
— Пошевеливайтесь, мерзавцы! — ревел кубурх, подгоняя свое войско.
Повернувшись к не охваченным работой, он оглядел своих бойцов.
— Бодрот, иди-ка сюда! — отдал он приказ.