Идущий-по-Краю Обрыва, перепрыгивая с камня на камень, стрелой мчался прочь от озера.
— Нам нужно спешить, Соох уже знает, что здесь случилось,— оскалился белый тигр,— но даже он теперь не в силах изменить ход событий!
* * *
Возвращение Идущего-по-Краю Обрыва, Кулла и Вадана было встречено ликующими криками. Напуганные землетрясением люди испытали невероятные облегчение и радость, увидев своего вождя, царя тигров и Кулла живыми и невредимыми.. Когда же Кулл рассказал, что им удалось обрушить на головы ненавистных кубурхов целое горное озеро, радости воинов не было предела.
Кулл не переставал удивляться разительной перемене, произошедшей с этими людьми. Разве в подданных Вадана можно было узнать понурых существ с мертвыми глазами, мечтавших лишь о скорейшей смерти? Нет, нет и еще раз нет! Сейчас Кулл видел перед собой мужественных самоотверженных воинов, рвущихся в бой, на помощь своим друзьям и близким.
Впрочем, он их прекрасно понимал. В предвкушении горячей кровавой битвы его сердце — сердце воина — сладко трепетало, а глаза горели нетерпением.
Спуск прошел гладко и быстро. Оказавшись внизу, Кулл обратился к собравшимся вокруг него людям.
— Пришло время битвы,— так напутствовал он воинов Вадана.— Пусть ваши копья и ножи досыта напьются крови ненавистных кубурхов! Сегодня великий день — день расплаты! Пускай души ваших друзей и близких, замученных проклятыми тварями, обретут покой, добившись отмщения!
— Веди нас, Кулл!!! — взревели воодушевленные воины.— Смерть кубурхам!
— Выбросить все: снаряжение, еду и прочие припасы.— Кулл, обладавший отменным чутьем, понимал, что сейчас на счету каждое мгновение.— Оставьте себе только оружие… Вперед!!!
Не мешкая они с Ваданом вскарабкались на спину Идущего-по-Краю Обрыва и помчались вперед. Остальные воины кинулись вдогонку.
Тигр летел как ураган. Кусты и деревья слились в одну зеленую полосу, ветер бил в лицо. Кулл и Вадан молчали, до боли в руках сжимая оплетенные кожей рукояти кубурхских секачей. Мыслями мужчины уже были там — на равнине, в гуще кровавой сечи.
Дикое верещание кубурхов, злобный визг росомах, рычание тигров, человеческие крики и рев воды они услышали еще задолго до того, как достигли границы джунглей. Наконец Идущий-по-Краю Обрыва проломил мощной грудью кусты и вырвался на равнину предгорий.
За те несколько мгновений, которые потребовались тигру, чтобы достичь поля боя, Кулл успел оглядеться. Поросшая высокими травами саванна сейчас превратилась в гигантское болото. Вокруг, насколько хватал глаз, разлилась вода, доходившая человеку до колена.
Река с ревом пенилась, переливаясь через жалкие остатки каменной стены, некогда укрывавшей народ Сооха от гнева детей Ааргха. Неподъемные глыбы были разбросаны по всей долине. Кулл содрогнулся, представив, что здесь творилось, когда неумолимая стихия, сметая все на своем пути, обрушилась на селение кубурхов.
Над пещерной цитаделью Сооха, расположенной в вечном мраке подземелий, сейчас бурлил гигантский водоворот. То и дело мутные воды взрывались гигантскими пузырями, когда вода врывалась в очередную нору кубурхов, и тогда на равнину обрушивались волны нестерпимой вони. Повсюду плавали трупы мохнатых существ, но сотни и сотни этих созданий были еще живы. А к ним на помощь, вызванные Соохом на последний бой, со всех концов Долины Тигров стекались росомахи.
К этому времени все стрелы уже были выпущены, и люди сошлись с кубурхами в ближнем бою. Но, по правде говоря, основными противниками детей Сооха были тигры. Могучие кошки своими страшными когтями и зубами рвали кубурхов и росомах на части, ударами мощных лап превращали их тела в бесформенные куски мяса.
Но и тигры несли потери. Стоило облепленной десятками завывающих злобных дьяволов гигантской кошке упасть, подняться она уже не могла. А своры росомах набрасывались на тигров со всех сторон, норовя добраться до мягкого незащищенного брюха. И тут на помощь детям Ааргха приходили люди. Их каменные топоры и трофейные копья с железными наконечниками прорубали страшную просеку в живом потоке, откидывая росомах от тигров.
Бой шел страшный и беспощадный. Слишком непримиримые враги сошлись в этой решающей битве, ценой победы в которой была жизнь целых племен.
Кулл соскочил со спины Идущего-по-Краю Обрыва и, издав боевой клич, которому его научил тигр, очертя голову ринулся в гущу сражения. Мимоходом смахнув голову кубурху, изготовившемуся метнуть тяжелое копье в незащищенный бок какого-то молодого тигра, сцепившегося с двумя росомахами, атлант помчался дальше.
Словно смерч-демон пронесся Кулл по равнине, оставляя за собой изуродованные трупы. Атлант наносил удары с такой точностью и силой, что второй раз бить уже не требовалось. И там, где появлялся Кулл, кубурхи в ужасе бросались прочь. Казалось, этого человека не брали ни копья и лезвия кубурхов, ни клыки и зубы росомах.
— Кулл с нами! — разнесся над полем брани звонкий ликующий крик Наари.
— Кулл!!! Кулл!!! Кулл!!! — подхватило множество голосов, и словно эхо им вторило грозное рычание тигров.
Обрадованный, что с Наари все в порядке, Кулл продолжал сражаться с новыми силами.
Солнце клонилось к закату, но битва не стихала. Было ясно, что все участвующие в нем существа скорее умрут, чем прекратят сражаться. Кулл совершенно потерял счет времени. Когда его правая рука онемела, налившись неподъемной тяжестью, он перекинул тесак в левую. Кровь хлестала из множества ран и укусов, но юноша совершенно не обращал на это внимания.
Он метался по всей долине, стараясь поспеть всюду, но — увы! — врагов было слишком много. Вокруг гибли его соратники, помочь которым он был не в состоянии.
Прямо на груду разорванных им в клочья десятков росомах повалился огромной тигр с седой мордой — из его левого бока торчали три массивных древка. Издав ликующий визг, огромная белая росомаха вцепилась ему в горло. Тело гигантской кошки несколько раз конвульсивно изогнулось, страшные клыки лязгнули в последний раз, отхватив руку зазевавшемуся кубурху, и зверь затих навсегда.
Вот буквально в дюжине локтей от Кулла пал стройный мускулистый парень — широкое лезвие кубурхского копья, разворотив живот, вышло у него из спины. Серый кубурх торжествующе зарычал и, наклонившись, впился кривыми клыками в горло умирающего юноши.
Взревев от ярости, Кулл одним стремительным ударом раскроил череп огромной росомахе. От кубурха его отделяли сошедшиеся в смертельном поединке люди и звери, но Кулл умудрился нащупать в жиже под ногами камень. Он поднял кусок кварца размером со свой кулак и метнул его точно в цель. Заостренный обломок глубоко вонзился кубурху в левый глаз. Схватившись за изуродованное лицо, мохнатая тварь заметалась и, попав под удар лапы тигры, рухнула в грязь с развороченной грудной клеткой.
Но Кулл этого уже не видел. Мгновенно оценив обстановку, юноша пришел на помощь раненной в ногу девушке. Чем-то напоминавшая его Наари, меднокожая красавица из последних сил отмахивалась каменным топором от наседавшего на нее кубурха. Поднырнув под руку зверочеловека, в которой тот сжимал кривой тесак, Кулл страшным ударом вспорол ему живот. Не задержавшись, чтобы сказать спасибо своему спасителю, девушка, припадая на покалеченную ногу, бросилась на нового противника.
Кулл пытался пробиться к Гунуму, яростный рев которого разносился далеко окрест, но в пылу сражения никак не мог найти огромного кубурха. Наконец, покончив с очередным противником, Кулл оказался у небольшой каменной насыпи, на пару-тройку локтей поднимавшейся над грязью.
Запрыгнув на камни, атлант огляделся. Вода уже схлынула, и равнина представляла собой одну колоссальную лужу, заваленную камнями, обломками деревьев и бесчисленными мертвыми телами, подавляющее большинство которых принадлежало кубурхам.
Внимание Кулла привлекло валявшееся неподалеку, покрытое грязью, уродливое тело. Сперва ему показалось, что это невероятно изуродованная росомаха. Юноша ногой перевернул мертвую тварь и в ужасе отшатнулся. Это была вовсе не крадущаяся-в-ночи!
Воды, ворвавшиеся в пещерный город кубурхов, вынесли на свет то, что веками было сокрыто от взора небес — тело самки кубурхов. В лице ее было нечто настолько омерзительное, что Кулла чуть не вырвало. Даже смерть не смогла смягчить чудовищную порочность и нечеловеческую жестокость богохульного творения Сооха.
— Хвала Валке, что мы затопили эти пещеры! — воскликнул он.— Мир должен быть избавлен от подобной нечисти!
В этот момент молодой атлант услышал уже знакомый ему боевой клич Гунума и обернулся. Буквально на расстоянии двух бросков копья он наконец увидел своего врага.
Огромный косматый кубурх яростно размахивал здоровенным топором, сея смерть вокруг. С ужасом Кулл разглядел громоздившуюся вокруг Гунума груду человеческих тел.
Между тем вокруг своего вождя собирались остатки племени и лесные хищницы. Армия росомах, окружившая покрытого с головы до ног кровью Гунума, не подпускала к нему тигров, а за ними встали кубурхи, ощетинившись стеной копий.
Кулл раскусил замысел Гунума. Тот хотел прорваться к джунглям и уйти в запретные для тигров земли людей. Несмотря на блестяще реализованный план Кулла, зверолюдей оставалось еще вполне достаточно, чтобы вырезать племя Вадана подчистую.
Гунум взмахнул своим оружием и прямо на глазах Кулла хладнокровно снес голову молоденькой девчушке, бросившейся на него в самоубийственной атаке. Каким-то невероятным образом кубурх знал, что Кулл его сейчас видит. Поддав голову жертвы ногой, Гунум ловко перехватил ее в воздухе за волосы и, рассмеявшись, помахал этим страшным предметом Куллу.
От нечеловеческой злобы и первобытной звериной ярости, звучавших в этом смехе, по спине атланта пробежали мурашки. Кровавая ярость застила глаза Кулла, душу его переполнила лютая ненависть. Взревев так, что испуганное эхо заметалась между горными вершинами, атлант бросился к Гунуму.
Тем временем схватка переместилась к центру равнины. Люди и тигры усилили натиск на кубурхов. Отряд воинов, бывших в горах вместе с Кул-лом, подоспел на помощь крайне своевременно. Вдруг зверолюди, все как один, отпрянули назад.
В одно мгновение между уцелевшими людьми, тиграми, кубурхами и росомахами образовалась свободная полоса земли, которую, впрочем, не было видно под слоем мертвых тел.
— Вот мы и снова встретились, человек! — прокричал из-за спин своих бойцов Гунум.
Если и раньше вид его был далек от нормального, то теперь вождь кубурхов был совершенно безумен.
— …Только для того, тварь, чтобы я тебя убил! — в ответ проскрежетал зубами Кулл. От испепелявшей его душу страшной ненависти он даже не мог говорить.
— Это ты сдохнешь, вместе со своими людишками! — зашелся лающим смехом Гунум.— А с проклятыми животными Ааргха,— гримаса ненависти исказила морду кубурха,— мы разберемся чуть позже…
Пена выступила в уголках пасти Гунума, он задрал голову к небу и завыл. В этом звуке не было абсолютно ничего человеческого, перед атлантом — стоял истинный демон.
— Неужели ты думал, глупец, что сможешь победить самого Сооха?! — выкрикнул Гунум.