— Каждый из атакующих — перышко, плывущее по бесконечной траектории. При приближении перышка эту траекторию необходимо изменить и отвести от себя. Твои движения должны быть как дуновение воздуха, что выносит перо в сторону.
Айдахо отступил на шаг и стал наблюдать, как Тег повторяет движения, иногда исправлял ошибки, резко ударяя по тому из мускулов, что выбивался из ритма.
— Путь учится само тело, — бросил он, когда Тег спросил, почему он это делает.
Во время паузы для отдыха Тег поинтересовался, что Айдахо имел в виду, говоря о «душевной боли».
— Вокруг твоей оригинальной памяти возведены стены сознания голы. В подходящий момент некоторые из воспоминаний потоком хлынут назад. И не все воспоминания будут приятны.
— Великая мать говорила, что баша вернул память тебе.
— Боги подземные, малыш! Почему ты постоянно говоришь «баша»? Это был ты!
— Я этого еще не знаю.
— Ты представляешь собой совсем особую проблему. Для того, чтобы гола мог пробудиться, необходимо воспоминание о смерти. Но в твоих клетках нет информации об этом.
— Но… баша мертв.
— Баша! Да, он мертв. Ты должен чувствовать это там, где больнее всего, и знать, что баша это ты.
— Ты действительно можешь возвратить мне память?
— Если ты сможешь выдержать боль. Знаешь, что я сказал тебе, когда ты восстановил мою память? Я сказал: «Атридесы! Вы все чертовски похожи друг на друга!»
— Ты… ненавидел меня?
— Да, и ты сам себе был противен из-за того, что сделал со мной. Дает это тебе какое-то представление о том, что мне необходимо сделать?
— Да, сир, — очень тихо.
— Великая Мать говорит, что мне нельзя предать твоего доверия… и тем не менее ты предал мое.
— Но я вернул тебе память?
— Видишь, как легко думать о самом себе как о баша? Ты был в шоке. И да, ты вернул мне память.
— Это все, чего я хочу.
— Это ты так говоришь.
— Великая… Мать говорит, что ты ментат. Те, что я тоже был ментатом… чем-нибудь поможет?
— Логика говорит, что да. Но у нас ментатов есть поговорка, что логика слепа. И мы сознаем, что есть логика, которая пинком вышибет тебя из насиженного гнезда прямиком в хаос.
— Я знаю, что означает хаос! — очень горд собой.
— Это ты так думаешь.
— И я доверяю тебе!
— Послушай меня! Мы — слуги Бене Джессерит. Преподобные Матери построили свой Орден не на доверии.
— Значит, мне не стоит доверять… Великой Матери?
— В пределах, которые ты узнаешь и научишься ценить. А пока, я предупреждаю тебя, что Бене Джессерит работает в системе организованного недоверия. Они рассказывали тебе что-нибудь о демократии?
— Да, сир. Это то, где ты голосуешь за…
— Это то, где ты не доверяешь никому, у кого есть власть над тобой! Сестры прекрасно это знают. Не доверяй слишком много.
— Значит и тебе мне нельзя доверять?
— Единственно в чем ты можешь доверять мне, это в том, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть тебе изначальную память.
— Тогда, мне не важно, насколько это будет больно, — он поднял глаза на ком-камеры, его взгляд выражал, что он прекрасно понимает их назначение. — А они не сердятся, что ты говоришь о них такое?
— Иначе как данные их чувства ментата не касаются.
— То есть ментатам важны факты?
— Факты — вещь хрупкая. Ментат может запутаться в них. Слишком много надежных данных. Это как дипломатия. Чтобы добраться до проекций, тебе необходима новая хорошая ложь.
— Я… запутался, — это слово он употребил с некоторой заминкой, не очень уверенный, что имеет в виду.
— Это я и сказал однажды Великой Матери. А она ответила: «Я плохо вела себя».
— Предполагалось, что ты не будешь… запутывать меня?
— Разве что это сможет чему-то научить, — а поскольку Тег по-прежнему выглядел озадаченным, Айдахо добавил: — Давай я расскажу тебе одну историю.
Тег тут же уселся на пол, реакция, которая показала Айдахо, что Одрейд нередко прибегала к тому же методу. Хорошо, это значит, что Тег уже подготовлен к восприятию.
— В одной из моих жизней у меня был пес, который ненавидел моллюсков,
— начал Айдахо.
— Я ел моллюсков. Их доставляют с большого моря.
— Ну так вот, мой пес ненавидел моллюсков, потому что один из них бьет столь безрассуден, что плюнул ему в глаз. Такое запоминается. И что хуже, плюнула просто дырка в песке, никакого моллюска видно не было.
— И что сделал ваш пес? — мальчишка наклонился вперед, опираясь подбородком на руку.
— Он выкопал обидчика и принес его мне, — Айдахо ухмыльнулся. — Урок номер один: не позволяй неизвестному плевать тебе в глаз.
Тег засмеялся и захлопал в ладоши.