— Анна, что происходит?! — закричала Лика, мечась из стороны в сторону, смотря на то, как благоухающий жизнью лес всего за секунды становился кучей гнили.
— Я не знаю! — закричала Анна, со страхом в глазах смотря по сторонам. Внезапно толчки еще раз повторились, но в этот раз они были гораздо мощнее прошлых, так что обе девушки упали на землю. От этой тряски последние деревья в лесу рухнули и рассыпались жёлтой трухой, окатив ею ребят с головы до ног. Отплевываясь, они убирали ее с лиц, и как только они посмотрели на открывшиеся виды, обомлели.
Впереди, там, где еще недавно была красивая долина с рекой и лесом, теперь сиял провал. И не просто провал. Это была настоящая пропасть! Простиралась она на десятки километров, стены пропасти были чёрны как уголь. Не было ни намека на леса, покрывавшие все вокруг. Все они до единого превратились в жёлтую труху, отчего былые красивые виды превратились в выжженные пустоши. И лишь льющийся теперь в пропасть поток воды от былой реки распылялся сизым туманом напоминая, что тут было нечто другое, а не пропасть.
— Анна, что только что произошло!? — в ужасе прошептала Лика.
— Что-то ужасное! — со страхом в голосе ответила та, и внезапно подняла руку и вытянула палец вперед.
— Лика, что это?! Лика, кто это?! Кто!?! Кто!?!!! А впереди над темным провалом, словно скала, высился в воздухе гигант. Он был огромен, и пусть находился он за многие километры от них, Лика готова была поклясться, что она разглядела его пустой взгляд желтых, словно солнце, глаз, в которых угадывался редкий красный. Но хватило и его взгляда, что бы он поверг ее в тихий ужас. Она внезапно почувствовала, что кто бы это ни был, но он опасен. Невероятно опасен!!! И лучше бы ей встать и убежать, сломя голову, не оглядываясь. Бросить Анну с Тимом и бежать. Но у нее не было сил сделать это, и она лишь продолжала смотреть на гиганта. Не только глаза внушали страх. Тело гиганта было сгорбленно и костляво, а его голову венчали грязные и оборванные волосы, давно свалявшиеся в огромные комки. Но ему, казалось, было плевать на это. Он лишь висел в воздухе и своим бездействием внушал холодный ужас. Не в силах что — либо сделать, Лика лишь смиренно наблюдала за ним. Внезапно послышался какой-то грохот за спиной девушек, словно на них идет целый товарняк. Но когда причина этой тряски, наконец, объявилась девушка сама не понимала, как не упала в обморок. Словно само это существо не позволяло ей перестать смотреть на него. На этой поляне, проносясь мимо троицы, вперед к ущелью неслись чёртовы динозавры! Трицератопсы, тираннозавры, диплодоки, стегозавры, все возможные и невозможные звери неслись вперед. Целые рои стрекоз жужжали словно истребители, проносясь по голубому небу, а меж ними словно бомбардировщики высились птеродактили. И все как один они неслись в сторону парящего гиганта. Лика не могла понять, сколько прошло времени, может быть, час, а может и неделя, но, казалось, прошла вечность, когда летающий гигант повернул голову. И тут Лика почувствовала новый приступ страха. Ее сердце настолько сильно заколотилось, что каждый его удар болью отдавался в голове, а воздух стал постепенно заканчиваться. Девушка была буквально не в силах нормально дышать. Но динозавров не испугала реакция гиганта. Они все так же неслись вперед. И они не остановились, когда он поднял свою гигантскую, костлявую, тёмную руку. И они не остановились, когда он махнул ею, и в их сторону от нее пошла слабо видимая волна дрожащего воздуха. Преодолев за пару секунд километры, она достигла края пропасти, к которому уже подбегали динозавры. И в один миг, за долю секунды она дошла до них, и прозвучал оглушительный рев. Тирекс и остальные динозавры завыли от боли и стали постепенно чернеть. Мотая головами во все стороны, они надрывно выли и рычали, желая избавиться от мучительной боли. Лика видела своими глазами, как гигантские глаза трицератопса буквально лопнули и в тот же миг почернели, упав на землю черной жижей. Постепенно динозавры один за другим падали на землю, сраженные атакой гиганта, и с каждой секундой все сильнее покрывались чернотой, которая быстро растворяла их плоть до белых костей, превращая ее в густую поблескивающую на солнце чёрную жижу. Но не все атакующие погибли. Птеродактили со стрекозами уцелели, и они не собирались отступать. Они быстро направились вперед, прямо на великана. Тот же все так же не проявлял никаких эмоций, но даже его малейшее движение говорило о том, что сейчас случится что-то ужасное. Так и произошло. Следующим его жестом стало поднятие руки и ее резкое опускание. Ближайший птеродактиль, который не долетел до него каких — то пару десятков метров, камнем упал вниз, издав высокий крик. За ним в пропасть полетели все, кто был в воздухе. Внезапно Лика ощутила, что на нее словно уронили бетонную плиту, и ее буквально прижало к земле. «Что это такое?! Что это такое?! Что это такое?!!» — думала она, не в силах проронить и слезинку, не то, что встать и убежать. Внезапно она буквально краем глаза увидела мерцающий жёлтый свет, и с блаженной эйфорией поняла, что они уходят. Они уходят! Но даже сейчас, понимая, что через секунду они будут уже не тут, а там, где безопасно, она задавала лишь себе один вопрос: «Кто это?! Кто это был?!! Что это было?! Что это?!!»
— Отец! — широко открыв мраморные двери с позолотой по краям и парящим над ними сгустком белой энергии, в большой зал вошел высокий мужчина с темными волосами и мускулистой фигурой, облаченный как истинный гоплит, но лишь без своего оружия и щита.
— Как ты, Полидевк, смеешь вот так просто врываться ко мне?! — прогремел голос его отца.
— Отец, я понимаю, что не должен так поступать, но Аполлон доставил срочные вести.
— Что, Аполлон? Он жив? — удивленно произнес Зевс, и заерзал на своем троне. Убранство зала было поистине божественным. Стены из белейшего мрамора, гигантские оконные проемы, в которых можно было видеть, как вращается сама Земля и вся солнечная система. Освещало зал миниатюрное солнце, выкованное Гефестом по просьбе самого Зевса, желавшего, чтобы его тронный зал, находившийся под самым небосводом, освещало что-то, соизмеримое с его персоной. Но не только золотой трон Зевса, испещренный фресками его былых сражений, высился в зале. Рядом с ним стоял такой же золотой трон, но чуть меньших размеров, на котором восседала его жена Гера. Раньше восседала.
— Да. Отряд циклопов на восточных землях около Авлидовой рощи. Бог света явился перед ними перед рассветом и приказал передать тебе сообщение.
— Полидевк, если ты не перейдёшь к сути, то я сейчас же вышвырну тебя с Олимпа, а ты сам знаешь, каково это — находиться в мире смертных.
— Прости меня отец, — произнес греческий бог, подумав про себя о том, как же жаль, что Чернобог тогда промахнулся. — Аполлон сказал, что навстречу войску асгардцев движутся силы славян, а значит, вместе с ними и китайские боги. Аполлон сказал, что под удар могут попасть и наши войска, разбившие обитель в тех же краях.
— Ты думаешь, что они смогут как-то навредить моей армии? — спросил Зевс. — Китайские боги — сплошные недомерки и ничтожества, которые недостойны слышать даже мой гром, не то что умереть от моей руки, или рук моих детей, — сказал с усмешкой бог. — Со славянами же или нет, они не опаснее навозного жука, пусть славяне и имеют некоторую силу, они не смогут навредить нам, — проговорил он и тут же поспешил отогнать от себя воспоминания битвы столетней давности. Жизнь богов вечна, и то, что для смертных годы, для него лишь мгновения, которые он забудет на следующий день. «Но вот то сражение я вряд ли забуду», — подумал он.
— Но это не все, что просил предать Аполлон, — произнес сын Зевса и достал из-за пазухи золотую монету. — Он просил передать тебе это, — сказал Полидевк, и, подойдя к трону, встал на одно колено и преподнес монету в дар Зевсу. Тот, взяв ее, повертел в руках и, как показалось Полидевку, в его глазах, в которых обычно виднелись молнии, промелькнуло удивление.
— Надеюсь, ты это сделал не зря, Аполлон, — произнес Зевс и встал со своего трона. Полидевк тут же отступил назад, пропуская своего отца вперед. Тот же, встав в центр зала, пол которого устилала переливающаяся различными картинами Земли мозаика, махнул рукой, и перед ним появился монолитный кусок гранита.
— Давай мне Землю, — проговорил Зевс, и его сын взял с одного из пьедесталов в зале уменьшенную копию планеты Земля. Она была такая же, как и Солнце, изготовленная Гефестом в дар Зевсу. По своей сути, это была карта, но в отличие от других она была необычной. Если посмотреть на Землю внимательней, можно заметить, как реки и океаны двигаются, волны бьются о скалы, а пустынные барханы двигаются с места на место. Но, к сожалению, возможности подарка Гефеста не безграничны, и потому показать передвижения богов эта карта не могла.
— Вот, — и Полидевк подал Землю отцу. Тот взял шар и, прикоснувшись к нему большим пальцем правой руки, словно смахнул с него слой грязи. Но вместо пылинки с шара спала вся земля. Вся кора планеты вместе с горами и океанами буквально сползла с шара, оголив пышущую жаром магму, скрывающуюся под тонким слоем континентов. Сами же континенты с океанами, как только коснулись идеально ровного мраморного стола бога, вмиг разгладились и увеличились в размерах. Кинув в сторону то, что осталось от Земли, не обратив внимания, что шар сам по себе стал левитировать, Зевс положил монету на разгладившуюся карту. Тут же она стала меняться под удивлённым взглядом Полидевка. Монета быстро уменьшалась в размерах, но шедшие от нее золотые, словно корни дерева, линии становились только толще. Горы сменялись равнинами, реки пересыхали, превращаясь в пустыни. Города смертных исчезали, и появлялись с такой скоростью, что вскоре молодой бог и вовсе перестал обращать на них внимания. Вскоре монета исчезла полностью, уйдя в карту, которая разительно отличалась от той, что была первоначально. На горы и равнины, реки и озера были наложенные новые виды окрестностей. Полупрозрачным красноватым светом можно было разобрать укрепления скандинавов, вместе с их крепостями и лагерями. Смотря на все это, глаза Зевса вспыхнули чёрной злобой. Подступившая ярость сразу же пробудила в боге желание убивать, которое он с трудом сдерживал в себе.
— Отец, что это? — непонимающе проговорил Полидевк. — Я никогда не видел ничего подобного.
— Ты, Полидевк, сын мой, еще молодой бог. Есть много секретов, о которых ты не знаешь, и еще меньше тех, о которых ты когда нибудь сможешь узнать, — изрек отец, не желая объяснить своему отпрыску происходящее с картой. — Аполлон не просто предупредил меня о наступлении славянских и китайских богов. Он смог осмотреть укрепления скандинавов, отметив все их главные укрепления и расположение войск.
— Отец! Это же… Это же просто великолепно! — загорелся Полидевк, но почти сразу поник, более детально рассмотрев карту. — Кроваво-красным отмечены их войска, верно?
— Верно, — кивнул Зевс.
— В таком случае, это просто ужасно! — проговорил молодой бог. Если раньше им казалось, что они сражаются со скандинавами на равных, то теперь, если судить по этой карте, их было гораздо больше, чем греческих воинов. Даже призванные спартанцы не могли помочь тут, поскольку даже неживые неровня бессмертным. Асгардцев было слишком много.
— Похоже, они давно готовились к этому. Собирали войска. Поднимали своих падших, — говорил Полидевк. — Если я все правильно понял, славянские войска идут прямо в ловушку, устроенную скандинавами, — оценивал положение сил Зевса его сын. Сам же бог грома пока что молчал. — Отец, мы обязаны предупредить славян о грядущей ловушке!
— Что?! — Взревел Зевс. — Что ты сказал?! Предупредить их, мы обязаны?! Обязаны! Ты что, забыл, кто твой отец, решил переменить сторону!
— Нет, о, великий Зевс. Конечно, нет! — взмолился Полидевк и упал на колени, прося прощения. От гнева Зевса солнце потускнело, и зал погрузился в полумрак, который то и дело разрывали молнии, сверкающие не только в глазах бога Олимпа, но и в его руках. Короткие сгустки чистой энергии, которые смертные прозвали молниями, могли убить любого, будь то смертный или бог. — Я лишь хотел сказать, что если они попадут в ловушку асгардцев, а значит, те станут не только сильнее за счет поверженных противников, но и поверят в себя, и будут думать, что теперь они, жалкие выродки, способны сравняться по силам с великим войском самого Зевса! Прошу, прости меня отец! — смотря на молящего сына, Зевс не изменился в лице, а про себя думал: «Вот же щенок, думает, что может мне указывать. Мне, самому Зевсу. Зря. Зря я его сделал богом. Смертному никогда не стать истинным богом». Но также Зевс не был удивлён его словам, поскольку, как только увидел карту, стал раздумывать над тем, как правильно передать информацию славянам, поскольку Зевс не желал смерти одного противника и победы другого. Он желал, чтобы все они были убиты. На сына же Зевс гневался больше в целях подкрепления его повиновения. Война дело смутное и нельзя допустить трусости в рядах моих богов, думал Зевс.
— На этот раз я тебя прощаю сын, но помни. Еще раз я услышу от тебя подобные речи, поверь, я лично сброшу тебя в Тартар, туда же, где томится мой отец Кронос.
— Я обещаю тебе отец, такого больше никогда не повторится, — ответил Полидевк.
— Можешь встать — произнес бог, и сгустки энергии в его руках исчезли, а солнце вновь стало освещать зал верховного бога Олимпа. — Вот как я поступлю. Знания, полученные Аполлоном, срочно передай Посейдону. Необходимо нанести удар по скандинавам как можно скорее, пока они не успели сильно изменить своего положения. И вот, передай ему вот это, — сказал Зевс, и из воздуха стал появляться пергамент, исписанный греческими письменами. Взяв его, бог вручил своему сыну, и тот в ту же секунду исчез из зала своего отца.
— Молодец, Аполлон, ты хороший сын, — проговорил верховный бог, подойдя к карте. Положив на карту свою правую руку, он стал вновь изменять ее. Укрепления скандинавов тут же стали изменяться. Одни исчезали, другие появлялись вновь, большая часть западных земель была кардинально изменена. Восточная же часть изменилась минимально, но все же некоторые отличия от реального положения дел были. Количество войск было изменено в большую сторону, некоторые укрепленные районы немного поменяли свое местоположение, и вскоре карта была полностью готова к передаче славянам. Взяв появившийся из воздуха пергамент, Зевс приложил его к карте и тот сразу же изменился, став точной копией этой самой карты, но больше похожей на карты смертных. На ней не было ни выступавших гор, ни бегущих рек, ни качающихся под ветром лесов.
Глава 18
— Пан!
— Да, о великий Зевс, бог грома и молний! — сказал появившийся бог лесов с козьими рогами и ногами.
— Доставь это славянам. — Произнес бог, и подал другому богу свернутую карту.
— Непременно! — произнес Пан и исчез так же, как и появился.
— Ну, вот теперь можно будет и повоевать, — сказал Зевс, и на его лице появилась ухмылка, но она тут же исчезла, поскольку в зале без предупреждения появился Бэс, который тут же упал на колени и принялся молить о прощении.
***
— Господин Эней! Наши разведчики заметили отряд славянских богов в ста саженях вниз, по руслу реки средь деревьев, — проговорил забежавший в палатку командира небольшого отряда, являющегося частью огромной армии Зевса, сатир.
— Что?! Как вы могли их не заметить?! Лес это ваше владение. Вы и есть этот лес! — начал возмущаться Эней. Он уже жалел, что вызвался возглавить этот небольшой отряд. Отправляясь сюда, он надеялся на жаркие битвы, ведь их отряд являлся пограничным, но ничего подобного не происходило. Лучше бы я остался в гоплите, думал полубог. Ему уже порядком надоели эти мелкие божки, которые ничего не могут нормально сделать. — Насколько большая группа славян к нам идёт?
— Около десятка.
— Всего десять? — удивленно проговорил Эней, подняв одну из бровей.
— Да, но судя по донесениям, этот отряд возглавляет Велес.
— Велес, — повторил Эней, и его глаза загорелись радостью. «Да! Не зря я тут мучаюсь уже пятьдесят лет! Один из высших богов этих славян сам проходит мимо него. Если я убью его, — подумал Эней и тут же сам себя поправил, — когда я убью его и принесу его голову самому Зевсу, то тогда я стану Таксиархоном, а там и до стратега недалеко».
Эней уже представлял, какая власть будет у него в руках и что он сможет сделать. — Готовь всех моих бойцов. Через несколько минут мы выдвигаемся.
— Слушаюсь, мой господин, — сказал сатир, и вышел из палатки. Эней же стал готовиться к предстоящей битве. Про бога Велеса он слышал немного. Премудрый старик, который может творить всякие фокусы с растениями и с самим собой. Самый умный и самый ведающий, думал с усмешкой полубог, надевая свои доспехи, закаленные в воде реки Стикс, и потому ставшие нерушимыми. Все так говорят до того, как их голову пробьет стрела, подумал Эней, доставая из-под ткани спрятанный лук и особые стрелы, которые сам Гефест лично изготовил всем полубогам, чтобы те могли убивать вражеских богов. Затянув покрепче свои сандалии, полубог вышел из палатки и увидел, что все его воины уже были собраны. Два десятка сатиров, облаченных в смешные шлемы и еще более смешные гоплиты, вооруженные короткими мечами. Смотря на них, Эней испытывал лишь смех и отвращение вперемешку со злобой. Он никак не мог смириться с тем, что такие жалкие существа, как эта уродливая помесь человека и козла, одарены божественностью, а он, тот, кто пролил немало крови ради того, чтобы стать самым первым героем Рима, был лишь полубогом. Да даже смертные лучше вас, думал он, те хоть смешные и заслуживают своего не бессмертия, в отличие от вас. Рядом же с сатирами возвышались, уносясь головами высоко вверх, девять циклопов. Защиты на них не было, лишь нательные повязки прикрывали чресла. Но им это и не требовалось. Их могучие предки работали, и до сих пор работают в мастерской великого Гефеста, и чтобы выдержать жар, который витает в воздухе там, их кожа стала настолько твердой и толстой, что ее ни меч, ни стрела не были способны пробить. В качестве оружия они использовали гигантские палицы, которые сами же и делали из первых попавшихся деревьев. По сторонам от них стояли пять кентавров. Вот этих бойцов Эней всецело уважал, и даже не думал смеяться. Они, так же как и он, не были одарены божественностью, а потому так же, как и он, кровью и потом своим и своих врагов доказывали, что чего — то стоят. Облачены они были в привычные для полубога гоплит и шлем. Из оружия у них были луки и стрелы с особым красноватым наконечником, которые не могли убить бога, но, смазанные особым зельем, могли хорошо его ослабить. Подарок Асклепия.
— Воины! Впереди нас были замечены славянские боги. Они надменно думают, что могут пройти мимо нас, сынов Греции. Нас, которых лично выбрал сам Зевс и его жена Гера. Так не потеряем же нашу честь перед ними! — произнес Эней. — Но не буду от вас скрывать, враг силен. Судя по всему, в их отряде находится сам Велес. — Строй и приверженность к армии не давали воинам полубога начать переговариваться, но это не помешало им начать озираться то одну, то в другую сторону. — Но не бойтесь! Они лишь жалкое подобие настоящих богов! Мы же есть истинные сыны самого Олимпа, самой Греции! Они не стоят даже капли нашей крови! К тому же великий Гефест одарил меня особыми стрелами, которыми можно убивать богов. Сегодня наступит тот день, когда бессмертный Велес, наконец, умрёт! А теперь в атаку! — Скомандовал Эней и его небольшой отряд выступил вперед из лагеря.
Никого в нем полубог оставить не захотел, поскольку, если он не сможет победить и ему придется отступить, то лучше пусть лагерь будет уничтожен врагом, чем посрамлен появлением проигравших воинов армии Зевса. Передвигаться по ночному лесу было легко. Сатиры с лёгкостью раздвигали деревья и кусты, оставляя лишь короткую траву, которая приятно щекотала ноги. Смотря вокруг, Эней все же не мог понять, как такое красивое место могло попасть в руки каких-то скандинавских богов. Пышные деревья, удивительный воздух и красивейшие закаты. Но даже это не могло сравниться с красотой природы Греции. Величественные леса, колышущиеся под порывами ветра. Виноградники и прекрасное вино, пиры, в которых участвуют боги и полубоги. Но молодой воин почти сразу прогнал воспоминания о прошлом, и вернулся в настоящее. А в нем ему вскоре предстоит атаковать сильного и хитрого врага. И потому он должен быть максимально сконцентрирован. За несколько минут пройдя половину леса, сатиры резко остановились
— Они впереди у самой реки! — прошептал один из божков предводителю. Тот же, тихо ступая по зеленой траве, вытащил меч, и, приготовив щит, был готов отбить любую атаку. Аккуратно пробравшись сквозь деревья и кусты, не издав и шороха, отчего прыгающий рядом заяц даже ухом не повел, полубог выглянул из-за листвы и уставился на реку. А там, около шумящей воды, стоял целый отряд славянских богов. Разобраться, кто есть кто, Эней не мог и не хотел. Он не желал запоминать имена мелких божков, не то что своих, но и чужих. Какая-то пара одноглазых женщин, походивших на привычных циклопов, только гораздо меньших размеров, несколько седобородых стариков, которые, казалось, от одного единственного удара тут же развалятся в пыль. Но вот средь всей этой мелочи словно колосс стоял Велес. Эней сразу узнал его. Огромный, на пару голов выше самого полубога, он был одет в белоснежную рубаху, на которую была накинута пышная шуба. На поясе же у него виднелся длинный меч в ножнах вместе со множеством каких — то склянок. В руках бог держал посох, который оканчивался вырезанной головой медведя. Сам же бог выглядел как старик. Но не как те, что ходили вокруг него. Нет. Пусть его борода была бела как снег, и его лицо покрывали морщины, но только лишь глянув на его лицо, можно было сразу почувствовать силу, идущую от него, которая любого смертного убила бы на месте. Но Эней не простой человек. Он полубог, и такое для него было не самым сильным испытанием. Наблюдая за богом, полубог не мог понять, что тот делает. Одним ударом вогнав свой деревянный посох в каменистый берег, при этом раскрошив булыжник, которому не повезло быть прямо под посохом, Велес склонился к воде и одной рукой вытащил старое бревно, которое плавало в воде. Зачем оно ему, спрашивал себя полубог, а тем временем настоящий бог осмотрел бревно, и, взяв посох другой рукой, пошел к лесу. Тут уже полубог забеспокоился, не желая, чтобы противник заметил его раньше времени. Подойдя к лесу, Велес поднес бревно к своему лицу и что — то прошептал ему, после чего с легкостью вбил в землю наполовину и пошел обратно к отряду. Бревно же, как только ушел Велес, стало меняться. На нем появлялись ветки, а за ними и листья. Через пару секунд это был уже живой столетний дуб. Ха! Старый дурак, только время зря потратил на вражеской земле, усмехнулся Эней таким фокусам Велеса, после чего он почувствовал прилив уверенности и ярости от предстоящей битвы. Пригнувшись, он быстро добрел до своего маленького отряда.
— Окружаем этот сброд и начинаем атаку по моему сигналу. Кентавры, вы атакуете женщин, Сатиры, вы атакуете стариков, они настолько дряхлые, что даже вы с ними справитесь. Ну, а вы, циклопы, отвлекайте Велеса, чтобы я мог сделать выстрел из лука, — начал продумывать стратегию боя Эней, после чего весь отряд греков стал разбредаться вокруг отряда славян. Зайдя к врагу левее, чем раньше, Эней посмотрел по сторонам и мысленно сосредоточился на своих воинах. Почти сразу же он увидел их силуэты, проступившие средь листвы. И все они были готовы напасть, ожидая лишь команды, словно цербер.