—Обещаю, — дала слово Нелева. До дома Глеба идти было недалеко и за разговорами они сами не заметили как очутились возле двери его квартиры. Глеб позвонил, дверь открыл отец.
—Привет пап! Я тут с друзьями на минутку зашел, — сразу сказал он, в ответ на вопросительный взгляд отца.
—А-а-а… проходите, — отодвинулся он в сторону, пропуская нежданных гостей. Ребята гуськом зашли в квартиру и начали снимать обувь.
—Да не надо, мы же ненадолго, — сказал им Глеб, а сам взял стул и полез на антресоли. Отец, тем временем пошел обратно на кухню, доедать ужин. Нужную картонную коробку из под скороварки Глеб увидел сразу. Пошарив в ней рукой он понял, что все на месте. Глеб взял ее, и вытащив, поставил на пол. Из комнаты вышла мать.
—Здравствуйте, — доброжелательно поздоровалась она с детьми, — вы не голодные? Может мне разогреть что-нибудь, суп или макароны с мясом?
—Нет, нет, спасибо, — раздалось в ответ сразу несколько голосов, — мы только что поели.
—Глеб, ты что там затеял? Тебе в больницу скоро ехать, — обратилась она к сыну, который прямо ладонью смахивал пыль с верха картонной коробки.
—Мам, ну можно мы немного позже поедем? — попросил он, вытирая руки о штаны, — у Лены сегодня день рождения, — и обратился к друзьям, — пошли в мою комнату. Он не хотел чтобы родители видели ракеты, нечего их лишний раз «нервировать».
—Ах так, — улыбнулась мать, посмотрев на Нелеву, — чтож, поздравляю.
—Спасибо, — кивнула Ленка, проходя вслед за остальными вглубь квартиры. Зайдя в свою комнату Глеб плотно прикрыл дверь и заговорщическим шепотом сказал друзьям, — обступите меня. Мои папа и мама не должны это увидеть, а то разнервничаются, а запускать тем более не дадут.
Мальчишки и Ленка обступили его плотным полукругом, с любопытством ожидая что он достанет из коробки. Когда Глеб открыл ее, раздался вздох Кащея:
—Опять ракеты. Смотри Глеб, будь осторожней, а то все решат, что ты не долечился.
—Это не то, — тихо ответил Глеб и быстро провел «инвентаризацию» предметов, необходимых для фейферка. Все оказалось на месте. В коробке лежали ракеты в основном одного типа — сантиметров тридцать в высоту, сделанные из плотной бумаги с деревянным обтекателем и жестяными стабилизаторами. А каждой использовался двигатель из охотничьей гильзы, которые они делали в кружке. Но была одна большая ракета, полметра высотой, под гильзу от ракетницы, которую Глеб однажды нашел на улице после очередного праздника. Ее он и придумал использовать в качестве твердотопливного двигателя, правда, пришлось немного изменить рецептуру пороха, чтобы он стал более мощным. В самих ракетах, в качестве «полезного груза», находился не маленький парашют, благодаря которому ракета плавно спускалась на землю, а заряд взрывающейся смеси с определенным цветом пламени. Так по крайней мере рассчитывал Глеб, когда проектировал их. После того как двигатель выгорал подняв ракету высоко в воздух, через отверстие в картонном пыже огонь поджигал пакетик со смесью и ракета взрывалась. Глеб отложил в сторону готовые ракеты, а также несколько направляющих стержней, которые не давали моделям упасть при старте и задавали направление полета. Их Глеб просто втыкал в землю, взял он и большое количество фитилей, сделанных про запас из обычной проселитрованой бумаги. В коробке он оставил две ракеты без двигателей, а из полиэтиленового пакета достал две гильзы туго набитые самодельным ракетным «порохом». Затем взял из ящика стола ножницы, другого подходящего инструмента под рукой не оказалось, и аккуратно вырезал в пыжах отверстия диаметром примерно пять миллиметров.
—Думаю, достаточно, — пробормотал он, — папиросную бумагу должно прожечь.
Пакетики со взрывчатой смесью он сделал из тонкой папиросной бумаги, они находились уже внутри ракет. Потом он осторожно вставил двигатели внутрь ракет, как патроны в ствол охотничьего ружья. Ребята затаив дыхание следили за его манипуляциями, как ученики — за средневековым алхимиком.
—Готово, — подвел итог своей работе Глеб, складывая все обратно и закрывая коробку.
—А зачем это все? — раздался неуверенный голос Нелевой.
—Через пять минут скажу, это сюрприз, — улыбнулся ей Глеб, — а сейчас пошли скорее к тебе, а то родители скажут, что обратно в больницу ехать пора. Кто-нибудь, — обратился он к мальчишкам, — возьмите коробку, а то у меня в руках она выглядит подозрительно, отец или мать, еще чего доброго, захотят узнать что там находиться.
Коробку взял Кащей, они молча вышли в прихожую и одев обувь пулей вылетели на лестничную клетку.
—Глеб, ну куда же вы? — раздался вслед недоуменный голос матери, — недолго гуляйте, в восемь вам надо ехать, чтобы к девяти быть в отделении. А то медсестра ругаться будет и в следующий раз на выходные как сейчас твоих друзей не отпустят.
—Хорошо мам! — крикнул Глеб, забегая в открывающиеся двери лифта. Это было похоже уход от погони и поэтому все с радостными воплями и гиканьем выбежали из подъезда и понеслись назад. Ребятам было весело и хорошо, а еще все с азартом жаждали начала запуска этих самодельных ракет в картонной коробке. Никто из них, кроме Глеба, никогда моделей ракет не запускал и тем более не делал сам фейверков. Салют конечно все видели, но вот самостоятельно запустить ракету, пусть маленькую — это совсем другое. До ленкиного двора они бежали, остановившись лишь у самого подъезда.
—Ну что сейчас запускать будем? — нетерпеливо спросил Митька.
—Нет, давайте чуть позже, — предложил Глеб, и показал на небо, — сейчас очень светло. Смотрите тучи на закат идут, может станет потемней, тогда и запустим. Как раз, когда уходить придется.
—А сейчас пошли торт есть, — согласился с ним Кира.
—Тебе все бы жрать, — с укором проворчал Кащей.
—Меня по крайней мере никто Кащеем не назовет, — отозвался Кира, — глядя на тебя можно подумать что ты из концлагеря сбежал.
—Ладно, не ругайтесь, — оборвала из спор Ленка, — действительно пошли чай с тортом пить, я же желание должна загадать.
Дети снова поднялись к Ленке, коробку оставили в прихожей и уже не обращая внимания на тапочки, прошли в комнату. Ленка принесла из холодильника торт «Птичье молоко» с уже воткнутыми заранее свечками. А мальчишки похватав с кухни коробки со спичками принялись их зажигать соревнуясь, кто зажжет больше. Хорошо, что торт был без крема наверху, потому что несколько спичек упало на поверхность, а ребята чуть не подпалили себе рукава. Через несколько секунд все свечи горели.
—Ну давай, — неопределенно сказал Глеб, предлагая Ленке задуть свечи. Ленка набрала в легкие как можно больше воздуха, подалась вперед и с силой выдохнув, загасила все тринадцать свечей на торте. Все захлопали в ладоши.
—Желание-то загадала? — спросил Кащей.
—Ага, только какое не скажу, а то не сбудется, — засмеялась Ленка. Потом она разрезала торт и всем положила на тарелки по большому куску, чай решили не ставить, так как несмотря на вечер было жарко и запивали торт лимонадом.
—Слушайте, а это не опасно? Ну, то что Глеб за Киру выдавать себя будет, — спросила Нелева, — вдруг его из-за этого не выпишут.
—Выпишут, никуда не денутся, — беззаботно махнул рукой Глеб, — ты не волнуйся, нам главное чтобы по времени все совпало, а потом мы обратную рокировку сделаем.
—Что сделаем? — не понял Кащей.
—Рокировку, — объяснил за Глеба Митька, — в шахматах такой ход есть, когда фигуры меняют местами.
—А, тогда понятно, — протянул Кащей, уплетая торт, и повернувшись к Ленке похвалил, — вкусно, где покупала?
—Мама на Арбат ездила. Но даже там не всегда можно такой торт купить — дефицит, а ей повезло, правда пришлось очередь отстоять, — объяснила Ленка.
—У меня бабушка такой классный торт печет, — поделился своими мыслями Митька, — по старинному рецепту.
—А моя только пироги печет, но вкусные, — в свою очередь похвастался Кащей. Разговор плавно перетек на сладости. Каждый наперебой рассказывал какие вкусности ему удавалось попробовать. Ленка украдкой посмотрела на большие стенные часы висевшие сбоку, подперла голову рукой и немного опечалилась, уже пора было расставаться с Глебом. Время пролетело незаметно, впрочем так всегда бывает, когда радостно и светло на душе. Глеб думал о том же, покосившись на часы, и наконец он решился.
—Лен, — стараясь не выдать дрожи в голосе, обратился он к Нелевой, — можно тебя на минутку?
—Конечно, — кивнула Ленка.
—Пошли на балкон, мне надо кое-что тебе сказать, — произнес он, наклонившись к ней, так чтобы остальные не услышали. Ленка молча еле заметно опять кивнула, встала из-за стола и первой вышла на балкон.
—Я сейчас, — сказал Глеб друзьям, активно обсуждавшим, какая жвачка лучше, наша или иностранная, и не заметившим его ухода. Он прикрыл за собой балконную дверь. Ленка стояла, опершись ладонями о перила и не оборачиваясь и смотрела вперед, словно совсем не заметила присутствия Глеба. Легкий ветерок ласково играл с ее волосами, а новое платье придавало ей статность и грацию. Глеб встал рядом, и тоже посмотрел вперед, на деревья, дома и небо, не зная с чего начать, как выразить все то что он чувствовал к этой девочке.
—Лен, а ты помнишь «пыльный» город? — спросил он.
—Помню, я тогда гулять по нему ходила, — ответила Нелева.
—Раньше я любил ракеты, — тихо проговорил Глеб, — а теперь вот влюбился в тебя. Это произошло не сразу. Сначала сам не понимал, что со мной происходит, нравилась ты мне вот и все. Потом часто снилась. Я даже немного боялся тебя. Думал что ты как другие девчонки, которые задаваться и дразниться любят. А ты оказалась другая, добрая и тебе можно сказать все что на самом деле думаешь. Доверить любую тайну. Ты приехала ко мне в больницу, когда я чуть не стал лейтенантом космических сил. Я не только тогда мог начать ядерную войну, когда ракету запустил, но и позже, не выходя из больницы. Но сейчас это все прошло. Ты очень…, — тут он запнулся, — прекрасная или необыкновенная, я даже не знаю, — он замолчал глядя на Нелеву. Глеб почувствовал как у него вспотели ладони.
—А я тебя дразнила, потому что ты меня совсем не замечал, — тихо ответила Ленка, потом повернулась к нему и чуть склонила голову, смущенно улыбаясь, — ты тоже оказался другим. Я думала, что тебя кроме ракет ничего не интересует. Боялась еще, что ты окажешься грубым как другие мальчишки или хвастаться перед друзьями начнешь. Ты мне нравился, а я тоже не понимала почему. Вот например, когда ты урок у доски отвечал, все на тебя смотрела и мечтала. Я в тебя тоже влюблена.
Глеб придвинулся к ней поближе и посмотрел в глаза, а свою руку осторожно положил на ее пальцы. Он удивился, почему у Ленки такие большие, и невозможно красивые глаза. Весь мир куда-то исчез, провалился, осталась только Ленка и ее притягивающий взгляд. Еще немного и Глеб бы поцеловал ее, просто коснулся бы розовых губ не больше, «по-настоящему» целоваться он не умел. Но в этот момент реальность в лице Кащея вернулась. Тот ввалился на балкон со словами:
—Слышь, Глеб, ну когда ракеты запускать пойдем?