Глава седьмая. ОЧЕНЬ ПЕСТРЫЙ ДЕНЬ
Из Юлькиного двора я возвращаюсь очень подавленная. Я хорошо знаю и живо представляю себе,- что происходит там, куда Юлькина мама понесла свою калеку-девочку.
Острабрамская (по-русски - Островоротная) улица, как река, запруженная плотиной, перерезана поперечной стеной и большими старинными воротами: стена соединяет обе стороны улицы. Это и есть Остра Брама - Острые Ворота. Узкая Острабрамская улица вливается в эти ворота, как под мост, и снова, вылившись из них, течет дальше. Ворота глубокие и двухэтажные. В верхнем их этаже, над самым проездом, помещается часовня с чудотворной католической иконой Острабрамской божией матери.
Икона почти всегда скрыта завесами. Только в часы богослужения завесы откидываются; в теплые месяцы распахиваются и большие зеркальные окна. Из часовни льются тогда глубокие звуки невидимого органа, и в мерцании множества свечей видна чудотворная икона. На иконе изображена Острабрамская божия матерь: склонив голову, украшенную драгоценным венцом, и прижимая к груди руки, божия матерь не то молится, не то прислушивается к чему-то.
Говорят, будто Острабрамская божия матерь творит чудеса: исцеляет больных - люди, разбитые параличом, начинают ходить, слепые прозревают. Правда, случаев такого исцеления никто в городе сам, своими глазами, никогда не видел, но ксендз Недзвецкий - ксендз нашего прихода, тот самый, которого так слушается Юлькина мать (и Юзефа его уважает, и полотер Рафал тоже!),так вот этот ксендз Недзвецкий говорит, что Острабрамская божия матерь исцеляет теперь больных реже, чем в былое время, потому что сами люди стали хуже, слабо верят в бога, вообще очень испортились... Но, может быть, Острабрамская божия матерь все-таки исцелит Юльку?
Левый тротуар Острабрамской улицы начинается от костела святой Терезии. Тут, прямо на улице, стоят столики, покрытые зеленым сукном, и монахини в больших рогатых чепцах, похожие на сушеные грибы, продают здесь крестики, четки, иконки, молитвенники. А дальше, за этими столиками,- на каменных плитах тротуара стоят на коленях молящиеся. Иные из них молятся даже не на коленях, а распростершись во весь рост ничком. Юзефа говорит, это значит: "Острабрамская божия матерь, вот я лежу перед тобой на земле,- услышь, исполни мою мольбу!" Некоторые богомольцы стоят и лежат так целыми часами, глаза их устремлены на часовню с иконой. Они часто крестятся, иногда с силой ударяют себя в грудь, губы их быстро-быстро шевелятся, что-то шепчут, они не видят ничего вокруг себя, не чувствуют холода каменных плит тротуара.
Вот так, наверно, стоит сейчас Юлькина мама со своей дочкой. И может быть, лежит с нею, распростершись на каменных плитах?.. День сегодня холодный, сумрачный, небо все в облаках, таких грязно-белых, как вата, пролежавшая всю зиму между оконными рамами. Только бы не было дождя!
Юзефа как раз занимается окнами. Отскоблив ножом замазку и бумажные проклейки, она выбрасывает вату и моет окна. С самой осени они были заперты и теперь раскрываются с легким треском облегчения.
В доме тихо. Папы, конечно, нету. Цецильхен куда-то ушла, маме нездоровится, и она лежит у себя. Я расставляю на столе фигурки, вырезанные из "Ромео и Джулии", заставляю их здороваться: "Здрасте, как вы поживаете?", или расходиться в разные стороны: "Прощайте, я уезжаю в Брамапутру!"
Юзефа делает то, что вчера начала делать мама: переводит квартиру на летнее положение. Я это очень люблю! Убирают в нафталин все, что мешает жить и бегать,- ковры, занавески. Везде - самый роскошный беспорядок: в папином кабинете, где обычно сохрани бог забыть не то что куклу, а хотя бы один кубик, теперь все сдвинуто с места, и посреди комнаты нахально раззявил пасть большой обшарпанный сундук - он уже сожрал ковер, сейчас проглотит папину шубу. На мебель надеты чехлы, это тоже отлично: с них пятна отстирываются в раз-два-три, не то что с мебельной обивки! Комнаты кажутся просторнее, чем зимой, в них как-то по-весеннему гулко. Юзефа моет окна, макая тряпку в ведро в водой, и промытые стекла кажутся веселыми, как деревья после дождя...
Ох, что-то там с Юлькой!..
Ну вот, так я и знала! Ветер сдунул со стола все мои фигурки, и две из них, "графиня Каплет" и "граф Монтекки", упали в ведро с водой!
Я уношу все свое хозяйство к маме и там сосредоточенно стараюсь обсушить обоих утопленников, выловленных мною из ведра.
- Что там у тебя? - спрашивает мама.
Я показываю ей фигурки из "Ромео и Джулии". Но мама почему-то не восхищается ими.
- Какой вздор! - говорит она.- Почему "Джулия"? Почему "Каплет"? Что с нее каплет? И еще какой-то "принц Париж"!
Можно подумать, что это я придумала для них имена!
- А как же их звать?
- Во-первых, не "Джулия", а "Джульетта"...
- Разве это не все равно? - удивляюсь я.
- Нет, не все равно! - упрямо настаивает мама.- Я тебе сейчас расскажу эту историю, и ты поймешь, что в ней нельзя изменить ни одной буквы... А впрочем, ты, пожалуй, этого не поймешь... - начинает сомневаться мама.
Я клянусь, божусь, уверяю, что все пойму!
И мама рассказывает мне то, что всякий человек, однажды узнав, помнит всю жизнь до самой смерти.
- В итальянском городе Вероне жили две семьи: семья Монтекки и семья Капулетти... И они смертельно враждовали между собой!
- Как это - смертельно?
- Ну, они по всякому поводу затевали ссоры, драки, нападали друг на друга, даже убивали...
- Умалишоты? - догадываюсь я.
- Нет, просто это было очень давно, несколько сот лет тому назад, а тогда люди имели привычку решать все споры оружием. И до того они между собой враждовали, эти Монтекки и Капулетти, что даже слуги их, чуть, бывало, сойдутся, начинают драться!
- Совсем дураки какие-то!
- Слушай дальше. В семье Капулетти была дочка, Джульетта. А в семье Монтекки - сын, Ромео.
- Вот эти, да? - показываю я на фигурки.- И они тоже дрались и ссорились?
- Нет! - говорит мама очень серьезно, даже торжественно.- Нет, они полюбили друг друга. Полюбили больше всего на свете. Они хотели пожениться. Но ведь, их семьи были во вражде! Ромео и Джульетта не смели даже заикнуться о своей женитьбе - там сейчас же началась бы такая кутерьма, такая резня! Им бы не позволили пожениться...
- И они не поженились?
- Они поженились! Вот этот,- мама показывает на фигурку с подписью "фра Лоренцо",- этот был священник, и он тайком обвенчал их...
- Молодец! - говорю я бумажной фигурке.- Молодец, фра Лоренцо!
- Но в тот же вечер,- продолжает мама, - случилась страшная беда! Молодые люди из семьи Капулетти затеяли ссору с Ромео и его приятелями, пошли в ход шпаги, и Ромео, защищаясь, убил в драке двоюродного брата Джульетты!..
Я слушаю, боясь пропустить хоть одно слово.
- Тогда веронский герцог - он у них был вроде царя - повелел изгнать Ромео из города. "Уходи куда хочешь, живи где хочешь, но не смей появляться в нашем городе Вероне!"
- А Джульетта?
- А Джульетту ее родители решили выдать замуж вот за этого, за принца Париса... Что было делать Джульетте? Ведь она-то знала, что у нее есть муж Ромео! Их обвенчал фра Лоренцо. Но она не могла бежать к Ромео, как он не смел примчаться к ней в Верону, откуда его изгнали... Ну вот, ты сломала карандаш!.. Пожалуйста, перестань портить вещи!
Я прижимаю мамины руки к своему лицу. Я не могу выговорить ни одного слова...
- И вот назначили свадьбу Джульетты с принцем Парисом... Но тут опять пришел на помощь фра Лоренцо. Он предложил Джульетте выпить такой напиток, от которого она сделается совсем как мертвая: холодная, ничего не будет слышать, видеть, чувствовать... Как мертвая!
- Но это будет "как будто"?
- Да, это будет "как будто", только на несколько часов, а потом она опять оживет. Но пока все поверят, что она умерла, ее положат в гроб и снесут в подземелье, где ставят гробы со всеми покойниками...
- Ой!
- А фра Лоренцо тем временем пошлет гонца к Ромео, чтобы тот сейчас же мчался в Верону, и поспел к той минуте, когда Джульетта оживет... Когда действие напитка прекратится, Джульетта очнется, увидит Ромео, который уже будет ждать ее пробуждения. Они скроются вместе и будут жить где-нибудь, где их никто не знает. И будут счастливы...
Я вздыхаю с таким облегчением, я так весело хлопаю в ладоши, что маме жалко разрушить мою радость.
- Все, мамочка?.. Так все и случилось?..
Мама смотрит r окно и неохотно отзывается: