— А Лецию сообщил?
— Чтобы он поднял на ноги всю полицию? Ты же знаешь, какой он сумасшедший дед.
— Знаю, черт возьми…
Исчезновение дочери никак в его планы не входило. Сумасшедшим отцом Ольгерд не был. Он не любил свою дочь. Не мог любить. Все его душевные силы отнимала Риция, больная, беспомощная, во всем зависящая от него. Она была его ребенком, единственным и любимым.
— Краб говорит, что видел ее на Счастливой улице, — сказал Льюис, — пойду пройдусь по кабакам.
— Осторожней там.
— Ну, это я и сам знаю. Ты не хочешь составить мне компанию?
— Я занят, — коротко сказал Ольгерд, хотя прекрасно знал, что сын его не поймет.
— Как знаешь, — еще больше нахмурился Льюис и погас.
Сестру он воспитывал сам. Правда эта девочка не очень-то поддавалась воспитанию. С пеленок она была уже взрослой, как и все аппирские дети, и на все имела свое мнение. Маленький златокудрый ангелочек иногда просто пугал своей серьезностью и мрачным блеском непроницаемо-черных глаз.
Индендра ее обожали и ничего жуткого в своем потомстве не видели, Льюис был слишком добр, а Флоренсия — необъективна. И только Ольгерд все время ждал от этого драгоценного ребенка чего-то жуткого.
Наэрвааль изобразил на зеленом лице крайнюю степень смущения оттого, что ему пришлось присутствовать при таком интимном разговоре.
— Я бы не хотел отнимать ваше время, господин полпред, если у вас семейные неприятности… принцесса Одильвээла исчезла… это, конечно, неприятно… — сказал он проникновенно, но с места так и не встал.
— Принцесса найдется, — ответил Ольгерд.
— О, эти дети! — увлеченно продолжил лисвис, — с ними столько проблем! Я сам воспитываю шесть дочерей, это огромная ответственность, Олвааль, просто невероятная…
— Ну да.
— О! Вы меня понимаете!
— В какой-то степени…
Вряд ли Наэрвааль когда-нибудь воспитывал быстрорастущих мутантов с жуткой родословной, правнучек Синора Тостры, внучек Энии и внучатых племянниц Сии Нрис Индендра.
— Вам, конечно, нужно срочно отправиться на поиски вашей дочери. Для девушки самое главное — репутация, особенно для девушки вашего круга… Нет ничего хорошего в том, что юная принцесса ходит, извините, по кабакам или по другим местам… вам просто немедленно нужно это пресечь… Знаете, один мой друг, вполне благовоспитанный, культурный лисвис, у которого четыре дочери…
И Ольгерд выслушал длинную и нудную историю о том, как некий благовоспитанный папаша боролся за благочестие своих зеленых дочерей.
— Простите, — не выдержал он, наконец, — мне действительно надо идти.
— О! — тут же смутился гость, — не смею отнимать больше ваше драгоценное время, я понимаю, как это важно, понимаю ваши отцовские чувства, вы совершенно правы, господин полпред…
Ольгерд встал и погасил настольную лампу. Не помогло. Верхнее освещение было достаточно ярким, чтобы нудный лисвис продолжал свои наставления.
— Я считаю, что каждый отец непременно обязан следить за своими детьми, особенно за девочками, вы же понимаете, что девочки…
— Что девочки?
— Вырастают в девушек.
— Да. Но моей только пять лет. Она еще ребенок.
Ольгерд уже стоял над лисвисом с грозным видом. Тот заморгал зелеными веками и наконец поднялся.
— Ваша — да, — выразительно посмотрел он своими желтыми крокодильими глазами.
В этом был явный намек, непонятно только на что. Лисвисы обожали говорить намекам. Отец часто ворчал по этому поводу, а Ольгерд только посмеивался над ним. Теперь он понял, что весь разговор еще впереди, неспроста этот надменный виалийский сановник зарулил к нему прямо со звездолета и так долго распинается о нравственности.
— Что вы хотите этим сказать? — бездарно от растерянности спросил он.
— О! — ловко увернулся от ответа Наэрвааль, — только то, что некоторые родители совершенно не интересуются репутацией своих детей… впрочем, это далеко не мое дело, господин полпред, разве я могу себе позволить давать советы кому-то из вашей семьи…
Итак, дело касалось семьи.
— А не хотите ли выпить по рюмочке? — вздохнул Ольгерд, — самое время согреться, вы не находите?
— Я с удовольствием отведаю ваших аппирских вин, — сановник расплылся в улыбке, — это как раз то, что мне сейчас нужно.
Все, что ему было нужно — это поиздеваться над Ольгердом, которому нужна была информация.
— Видите ли, — заявил этот ревнитель нравственности после долгой паузы, — мы, лисвисы, никогда не лезем в чужие дела, это неэтично… но когда дело касается такого важного вопроса…
— Я слушаю вас, Наэрвааль.
— Мне бы хотелось, чтобы вы правильно меня поняли.
— Я постараюсь.
— Понимаете, я далек от осуждения… но…
— Но? — почти зверея, спросил Ольгерд.
— Но, посудите сами, нам трудно понять Советника Эдвааля. В нашей делегации многие знают, что Аолавээла принцесса, его приемная дочь, мы все глубоко уважаем Советника…
— А что, собственно, плохого делает Аолавээла?
Лисвис только кротко опустил свои зеленые веки.
— Служба Сопровождения — это не бордель, — раздраженно заметил Ольгерд, он не ожидал от просвещенных лисвисов такой тупости, — у Аолы вполне достойная профессия.
— Дневного Сопровождения, — осторожно поправил лисвис.
— А что, есть другое?