Прекрати дурить, глупец. Ты не хочешь умирать, ты просто хочешь оправдаться перед дедусей и Морин... главным образом перед Морин.
Призывной пункт оказался в главном почтамте. Было уже поздно, но он еще работал и снаружи вилась очередь. Лазарус заплатил доллар старому негру, чтобы тот посидел в его машине; предупредил, что на заднем сиденьи лежит саквояж, обещал еще один доллар, когда вернется, но не стал говорить о том, что в саквояже и жилет с деньгами, и пистолет. Лазаруса больше не беспокоили ни деньги, ни машина - пусть украдут. Он встал в очередь.
- Имя?
- Бронсон Теодор.
- Имеешь боевой опыт?
- Нет.
- Возраст? Нет, дату рождения. И постарайся, чтобы она была до 5 апреля 1899 года.
- 11 ноября 1890 года.
- Что-то не похоже - ну да ничего. Возьми эту бумагу и выйди в ту дверь, там найдешь вещмешок. Будешь носить в нем цивильную одежду. А эту бумажку отдай кому-нибудь из докторов и делай все, что они тебе велят.
- Благодарю вас, сержант.
- Свободен. Следующий.
Доктору в военной форме помогали шестеро в гражданской одежде. Лазарус правильно прочел карточку Снеллена, но доктор его как будто не слушал - похоже, здесь ни на что особого внимания не обращали. Отказали лишь одному мужчине, у которого, на взгляд Лазаруса, была последняя стадия чахотки.
Только один из врачей честно пытался отыскать какие-нибудь дефекты. Он заставил Лазаруса наклониться, раздвинул его ягодицы, поискал грыжу, заставил покашлять, а потом ощупал живот.
- А что это твердое справа?
- Не знаю, сэр.
- Тебе вырезали аппендикс? Ага - вот шрам. Я его скорее чувствую, чем вижу, он едва заметен. У тебя был хороший хирург; вот бы попасть к такому, если понадобится. Наверное, просто фекальная масса. Прими дозу каломели, и все будет в порядке.
- Благодарю вас, доктор.
- Не стоит, сынок. Следующий.
- Подымите правые руки и повторяйте за мной... Вот вам повестки. Чтобы все были па станции завтра утром к семи. Предъявите повестку сержанту. Он скажет, куда идти. Если кто-то потеряет повестку, все равно приходите... Иначе дядя Сэм станет вас разыскивать. Ну и все, ребята, теперь вы солдаты. Выходите в ту дверь.
Машина стояла на месте. Старый негр вылез из нее.
- Все в по'ядке, капитан?
- Безусловно, - радостно подтвердил Лазарус, вынимая долларовую бумажку. - Только не капитан, а рядовой.
- Значить, вас взяли. Тада я не могу заб'ать этот долла'.
- Почему? Он мне не нужен - теперь за мной будет приглядывать дядя Сэм, он обещал мне двадцать один доллар в месяц. Вот тебе еще один, купи джину и выпей за здоровье рядового Теда Бронсона.
- Так я и сделаю, капитан... то есть 'ядовой Тед Бронсон. У меня белый билет... получил еще до того, как вы 'одились. Знаете, забы'айте-ка свои деньги и лучше повесьте там кайзе'а.
- Попробую, дядюшка. Хорошо, бери пять долларов, неси в церковь - и пусть за меня хорошенько помолятся.
- Ну... 'азве что так, капитан-'ядовой.
Лазарус катил к югу от Мак-Джи и ликовал. Не обращай внимания на досадные мелочи, наслаждайся жизнью. "Кэти, прекрасная Кэти..."
Он остановился у аптеки, подошел к табачному прилавку, приметил полупустой ящик с белой совой и купил оставшиеся сигары вместе с ящиком. Потом приобрел упаковку ваты, пластырь и - непонятно зачем - самую большую и красивую коробку конфет.
Машина стояла под фонарем. Он не стал трогаться с места, сел на заднее сиденье, достал из саквояжа жилет и перочинным ножиком начал распарывать его, не опасаясь, что его увидят. Пяти минут хватило, чтобы уничтожить результаты многочасового портняжного труда: тяжелые монеты звякая падали в ящик из-под сигар. Он прикрыл их ватой, закрыл ящик и обмотал пластырем. Изрезанный жилет, пистолет и билет на запад отправились в канализационный люк, а с ними канула и последняя из тревог Лазаруса. Он улыбнулся, встал и смахнул пыль с коленей. Сынок, ты стареешь - ничего удивительного, если жить так осторожно!
И он с легким сердцем поехал на бульвар Бентон, не обращая внимания на то, что в городе скорость была ограничена семнадцатью милями в час. Увидев, что на первом этаже дома Брайана Смита еще горел свет, он обрадовался: ему не хотелось никого будить. Прихватив сигарный ящик, шахматы и коробку с конфетами, он поднялся по ступенькам. Едва он подошел к двери, как в портике зажегся свет. Брайан-младший открыл дверь и выглянул.
- Дедуся, это мистер Бронсон!
- Поправочка, - решительно сказал Лазарус. - Пожалуйста, скажи деду, что прибыл рядовой Бронсон.
Дедуся появился немедленно и подозрительно воззрился на Лазаруса.
- В чем дело? Что ты сказал мальчишке?
- Я попросил его передать вам, что прибыл рядовой Бронсон. То есть я. - Лазарус умудрился сунуть все три коробки подмышку, полез в карман и достал повестку, которую дали ему на призывном пункте. - Взгляните-ка.
Мистер Джонсон прочел бумажку.
- Вижу. Но почему? При твоих-то взглядах...
- Мистер Джонсон, я же не говорил, что не собираюсь поступать в армию; я просто сказал, что у меня есть кое-какие дела. То есть утром еще были. Действительно, я сомневаюсь в результатах войны. Но несмотря на мое мнение, - которое мне следовало бы держать при себе - настало время, так сказать, сомкнуть ряды и дружно двинуться вперед. Поэтому я смотался на призывной пункт, предложил свои услуги - и меня приняли.
Мистер Джонсон отдал ему повестку и распахнул дверь.
- Входи, Тед.
Едва Лазарус вошел, головы, торчавшие из-за двери гостиной, исчезли: в доме еще не спали. Дед впустил его в гостиную.
- Пожалуйста, садись. Пойду скажу дочери.
- Если миссис Смит уже спит, я не хочу, чтобы ее тревожили, - солгал Лазарус. (Черт, дедуся! Я бы с удовольствием влез к ней под одеяло. Но об этом - молчок, на веки вечные.)
- Ничего. Она только хотела кое в чем убедиться. Да, кстати, где эта бумажка? Можно показать ей?
- Безусловно, сэр.
Айра Джонсон вернулся через несколько минут и возвратил Лазарусу его доказательство.
- Она сейчас спустится. - Старик вздохнул. - Тед, я горжусь тобой. Утром ты меня расстроил, и я был неправ. Мне очень жаль, я приношу тебе свои извинения.
- Не могу их принять: вам не в чем каяться, сэр. Это я поторопился; болтал что-то невразумительное. Давайте обо всем позабудем. Пожмем друг другу руки.