Оттуда и возьмет... Занила знала, что может это сделать. Жидкое серебро подчинится ее воле, как делало это всегда: это ее сила и ее жизнь. Но еще она знала, что если заберет слишком много, ее сердце остановится! Или другие органы, без которых ее тело точно также не сможет жить. Но это ведь ее тело, ее сила и ее решение?!
Жидкое серебро, повинуясь приказу Занилы, устремилось из глубинных узлов к поверхности кружева, сначала медленно, словно давая ей возможность передумать и остановиться. Занила чувствовала его страх и его боль. Ее собственные...
Вперед! И серебро потекло быстрее, в очередной раз подчиняясь ее воле и доверяясь ей, даже зная, что она вновь не станет его беречь.
И снова, как когда-то много лет назад, серебро выплавляло нити ее кружева, ткало их... Занила словно завороженная наблюдала, как нити переплетаются между собой, как образуются крошечные узелки... Серебро вытекало. Силы было так мало! Узлы внутри ее тела стали уже совсем бледными, почти прозрачными, они сжались, отдавая себя без остатка и без сожалений. И Занила брала. До конца. Без сожалений.
Последние нити, тонкие словно воздушная паутинка, соединились и замерли. Узор доплетен, кружево восстановлено. Вот оно. Только силы, чтобы течь по нему, чтобы заставить узлы жить, больше не было.
Пустота жадно облизнулась: "Довольна?"
Довольна ли она - Занила спросила у самой себя. Она не знала: сил не осталось даже на самые простые эмоции. Она позволила себе закрыть глаза. На этот раз по-настоящему, не гоняя себя по уровням зрения. Она разрешила себе потерять сознание. Или просто умереть?..
Эзис Бакур прекрасно знал, какие деньги его брат тратит на свои развлечения. Не только на хорошеньких рабынь. Поэтому лишь пожал плечами:
- Ты можешь потребовать компенсацию с почтенного Руйвоша и его проходимца-управляющего: не может быть, чтобы они не знали, что тебе продавали!
- Ты что хочешь, чтобы твой брат стал посмешищем для всей Догаты?! - возмутился Рашид. Эзис с трудом удержался, чтобы не пожать плечами и на этот раз.
- Вряд ли они захотят предавать дело огласке. Зачем им клиентов терять? Я думаю: договоритесь миром, - он обернулся на дверь, через которую как раз вошел Хейд - неизменный помощник его брата во многих его "развлечениях". Рука раба, от локтя до кончиков пальцев, была туго забинтована, а лицо казалось серым от боли, но он все-таки вернулся к своему господину. Рашид тоже его заметил и словно вспомнил о чем-то.
- Вообще-то, я с ней еще не закончил! - он посмотрел на рабыню.
- А по-моему, - Эзис сначала выразительно покосился на руку раба, а потом на его собственную шею, - с этой ты развлекся уже достаточно! - он сделал паузу, чтобы его брат понял смысл его слов, но не слишком длинную, чтобы тот не начал возражать. - Иди наверх, - он вздохнул, - посмотри: я там тебе новую игрушку привез.
Глаза Рашида заинтересованно блеснули, а Эзис поморщился, предусмотрительно отвернувшись в сторону. Он много лет вел дела вместе с братом, и никто не смог бы назвать его плохим купцом. Даже рабыня, висящая на столбе.
Глава 2. "Перелетная птица"
Ражское море: Салева, порт Догата, - Годрум. 1275 год от Сотворения мира.
Как ее везли в порт, Занила не помнила. В следующий раз она очнулась уже на корабле. Она поняла это по тому, как мерно подымался и опускался деревянный пол, на котором она лежала. Впрочем, первым, что заметила Занила, была отнюдь не качка, а запах. А точнее вонь, исходившая от тел двух десятков рабов, засунутых в трюм корабля вместе с ней.
Справедливости ради надо заметить, что она не сразу поняла, где оказалась. Открыв глаза, Занила увидела полутемное помещение с деревянными стенами без единого окна, полом, застеленным жиденькой соломой, с настолько низким потолком, что высокий мужчина вряд ли смог бы стоять здесь, выпрямившись в полный рост. Впрочем, мужчины здесь вставать не пытались. Как и женщины. Свет проникал сквозь забранный решеткой люк в потолке. Сквозь него было видно небо, бледно-голубое, как бывает на рассвете или закате. Свет падал косыми лучами, но почти не разгонял темноты по углам помещения.
В стены через равные промежутки были вбиты металлические кольца, через них протянута цепь, к которой уже цепями потоньше за ошейники и были прикованы рабы. Занила насчитала больше двадцати человек, в основном мужчины, но было и несколько женщин. Невообразимо грязные, избитые, многие заклейменные... Они лежали или сидели, прислонившись к стенам, некоторые переговаривались между собой, другие просто дремали, трое в самом углу, сбившись вместе, насколько им позволяли их цепи, играли в кости. На что, Занила могла только догадываться. Руки всех рабов были скованы металлическими кандалами. И она тоже не была исключением.
Сначала она подумала, что заперта где-то в доме Бакура, но потом почувствовала качку и вспомнила разговор двух братьев, который все-таки слышала, хоть и не понимала в тот момент. Последними в памяти всплыли названия корабля, на котором она, очевидно, оказалась, - "Перелетная птица", и города, в который он плыл - Годрум. Занила знала, что этот город-государство - западный форпост материка. Плыть до него из Догаты где-то около седмицы. Последнее не радовало. Хотя если вспомнить, что после прибытия в город жить ей останется совсем не долго... Пожалуй, ей стоит пересмотреть свой взгляд на путешествие.
Никто из рабов не обратил внимания, что она очнулась. Здесь, похоже, вообще никому не было дела до того, что происходит с кем-то, прикованным рядом с тобой. Лишь бы не умер, да не начал разлагаться. Хотя, судя по вони, почти осязаемо висящей в воздухе, даже труп здесь заметили бы не сразу.
Занила попыталась приподняться, опираясь на скованные руки, и чуть снова не рухнула: настолько сильно у нее закружилась голова. И руки подгибались, не выдерживая веса даже собственного тела. На свои руки смотреть, кстати, было страшно - руки скелета - кости, обтянутые кожей. Рваные раны от хлыста не зажили, только немного затянулись. И боль. В ее теле вряд ли осталось хоть одно место, которое бы не болело.
Занила предпочла снова лечь. Выбор, собственно, был не большой: лечь по собственной воле или рухнуть лицом в полу гнилую солому, когда руки подогнуться. А еще эта качка... Каждый раз, когда корабль скатывается с волны, на секунду возникает ощущение, что он просто повисает в воздухе. Странно, что она не замечала ее, пока была без сознания. Занила прикрыла глаза: вокруг смотреть все равно было не на что. Она помнила, что перед тем, как потерять сознание в доме Бакура, она залечила собственные раны. Во всяком случае, ей так казалось. Сейчас она начинала в этом сомневаться. Она не знала, сколько уже плывет корабль, но ее раны выглядели свежими. Они заживали ничуть не быстрее, чем у любого обычного человека! Занила мысленно усмехнулась над собой: как-то она от этого уже отвыкла.
Она вновь приподнялась: тяжелые кандалы на запястьях мешали, не позволяя развести руки и опереться на них как следует. Цепь, прикрепленная к ошейнику, глухо звякнула. Каждое движение отдавалось болью в измученном теле, но Занила просто не могла оставаться в неведении. На одну свою рану она должна посмотреть. Занила выгнула шею, прижимая подбородок к груди, пытаясь рассмотреть, на что похожа ее кожа под левой ключицей. Хорошенько не рассмотреть, видно только, что красная. Занила не знала, сразу ли на коже проявляется рисунок клейма, но пока ничего такого ей заметить не удалось! Кожа была воспаленной, но достаточно гладкой. Значит ей все-таки удалось восстановить плоть! Немного полегчало.
Немного?! Полегчало настолько, что Занила наконец-то заметила, что она одета в платье: обычное такое мешковатое рабское платье из грубого холста, без рукавов и воротника. Интересно, кто и зачем решил одеть рабыню, прежде чем кинуть ее в этот трюм?
Впрочем, Заниле было все равно: и без платья она вряд ли чувствовала бы себя намного хуже. Хуже было просто некуда. Занила вновь заставила себя лечь и закрыть глаза: силы нужно было беречь. Потом заставила себя сосредоточиться на одной точке на внутренней поверхности век и представила, как открывает глаза. Темнота привычно расступилась, из плоской став объемной, густой и как будто живой. С этого уровня зрения она могла посмотреть на собственное кружево. Зрелище, как она и предполагала, оказалось печальным. Нити были целыми: восстанавливая их, она потрудилась на славу, но настолько бледными, что самые тонкие почти сливались с окружающей чернотой. Оставалось только догадываться, как им удается не раствориться в этой вечно голодной пустоте. Да, она собрала свое кружево, срастив его из обрывков и клочков, но где взять силу, которая должна течь по нему? Нет ничего удивительного, что ее раны, слегка затянувшись, дальше заживать не могли!
Занила открыла глаза, не возвращаясь на первый уровень зрения. Полутемное помещение мало чем отличалось от уже увиденного: грязно-серый цвет, только воздух отливает легким перламутром. Да еще ярко-рыжее светящееся пятно рядом с ней...
Занила с силой зажмурилась, выталкивая себя на первый уровень зрения и вновь открывая глаза. Ей не померещилось: прямо перед ней сидел Кор! Передние лапки с длинными изогнутыми когтями поджаты и аккуратно сложены на голом животике, пушистая кисточка на невозможно длинном лысом хвосте нервно подметает солому вокруг, кожистые уши отведены назад, словно тревожно прислушиваясь к чему-то, а в огромных темно-фиолетовых глазах такое беспокойство!.. Занила протянула к нему руку, не обращая внимания на глухо звякнувшие кандалы.
- Ты здесь! Ты все-таки нашел меня! - прошептала она. Значит там, в доме Бакура, она тоже видела его, и это был не бред! И так же, как тогда, она не могла к нему прикоснуться: не дотягивалась, а сесть просто не было сил. Кор все понял. Тревожно застрекотав, он подскочил к своей хозяйке, уцепился коготками за платье и взобрался ей на бедро. Занила тихонько прикоснулась к пушистой шерстке на его головке, к шелковистым кисточкам на кончиках огромных ушей. Руки дрожали. Так же, как предательски дрожал голос. От слабости и от чего-то еще...
Никто из рабов вокруг не обратил внимания на появление звереныша, и все равно Заниле не хотелось говорить с ним вслух, даже шепотом. Занила нырнула на другой уровень зрения. Она знала, что так сможет дотянуться до него: она уже это делала, да и его эмоции здесь она сможет читать не только по выражению сморщенной мордочки и круглых глазенок. Занила осторожно нащупала нити перламутра, висящие в воздухе. Здесь в трюме корабля их было не так уж и много, но по сравнению с ее собственным выжатым состоянием это казалось богатством! Она потянулась к Кору. Золотисто-рыжее кружево словно раскрылось перед ней, встретив волной тепла.
"Как ты меня нашел?" - спросила Занила. В свое время у нее не сразу получилось общаться с Кором. Потом она поняла, что нужно всего лишь думать не просто так, а "направлено на него" и еще не нужно облекать мысли в слова: слов Кор не понимает. Нужно передавать эмоции, ну или образ. И отвечал он также.
На этот раз в ответ на вопрос Занила получила цепочку образов: школьный двор, догатские улицы, дом Бакура, корабль... Корабль, кстати, Занила до этого никогда снаружи не видела, поэтому лишь догадалась, что двухмачтовый парусник, показавшийся крошке-Кору просто гигантским, и есть "Перелетная птица". Если бы Занила захотела, Кор и подробнее описал бы ей свой путь, но самое главное она уже поняла: он просто все время чувствовал, где она находится, и шел за ней!
Кор кстати передавал свои "мысли" не через воздух, а ей напрямую. Все верно, он ведь сидит на ее ноге, а значит, их кружева практически соприкасаются, и ткань платья ничуть не мешает...
Кор сожалел, что ничем не смог ей помочь там, в доме Бакура! Волна его горя, такая горячая, прокатилась по ее телу. Занила ни в чем его не винила. Глупость какая? Кого угодно, только не его!
Кор показал ей образ кандалов на ее руках, и послал еще одну волну недоумения и горя. Он может чем-то помочь? Занила отказалась: сейчас они не слишком ее волновали. А Кор почувствовал, что ее беспокоит. Ей не пришлось даже специально посылать ему образ. Раны на ее теле не заживали, а у нее не было даже сил шевелиться. На этот раз Кор ответил ей теплой успокаивающей волной: он все понимал и не хотел, чтобы она тревожилась. А потом он открыл перед ней свое кружево еще больше. Если было, куда больше. Занила задохнулась, осознав, что он ей предлагает!
Кор хотел, чтобы она взяла его силу! Их кружева почти соединены, ей нужно лишь слегка потянуться. Ее кружево настолько пусто, что с жадностью вцепится в предложенную силу, и рыжеватое золото стремительно потечет в нее, сливаясь с ее серебром, заполняя паутину ее нитей, давая ей силы вылечиться!.. Занила так отчетливо представила это, что почти почувствовала ее вкус на губах, словно голодный человек, которому показали сочащийся жиром только что снятый с огня кусок мяса!
О да она была голодна! И она не просто хотела есть, это желание было намного сильнее. Ей нужна была сила, энергия, жизнь! Каждая ниточка ее кружева была голодна! И она могла получить все, что хотела. Как же велико искушение!
Но ей было бы мало. В других обстоятельствах она могла бы взять у Кора немного энергии. Но сейчас - она это знала - стоит ей лишь прикоснуться к нему, почувствовать вкус его кружева, и она уже не остановится. А голодна она настолько, что всей его силы ей будет мало. Она выпьет его до дна, она убьет его, но ей все равно будет недостаточно!
Занила не скрывала своих эмоций: она хотела, чтобы Кор прочитал их. Она думала: он испугается и убежит или, во всяком случае, закроется от нее. Но он не сделал ни того ни другого. Занила не смогла уловить ни тени сомнения или страха. Он хотел ей помочь. Он был готов ей помочь! А ей нужно было всего лишь взять!..
- Нет! Прочь! Уходи! - Занила заговорила вслух, прогоняя собственное наваждение и одновременно вываливаясь на первый уровень зрения. - Мне нужна еда. Просто пища, понял?
Зверек проворно соскочил с ее ноги и умчался куда-то в сторону самого темного угла трюма. Рабыня, прикованная к цепи слева от Занилы, повернулась к ней, очевидно привлеченная звуком ее голоса:
- Эй малявка, ты там бредишь опять или очнулась?
Занила посмотрела на нее. Женщина, одетая в невообразимые лохмотья, темные волосы свисают грязными космами, возраст не определить. На лице вместо губ сетка шрамов: они, очевидно, когда-то были сильно разбиты. Занила не ответила ей. Она вообще вряд ли осознавала, что смотрит на нее: все равно, куда смотреть, если Кор исчез. Чего же она хотела? Она ведь сама приказала ему уходить! Женщина презрительно хмыкнула, поняв, что ей не собираются отвечать, и вновь отвернулась к стене.
"Кор-р-р-р. Щелк-щелк-щелк-щелк". Занила открыла глаза, выныривая из забытья, в которое успела погрузиться. Кор вновь сидел перед ней в своей любимой позе: на задних лапках, поджав передние. Но на этот раз они против обыкновения не были пустыми. Подцепленная длинными когтями, висела темно-серая крысиная тушка размером примерно в половину самого Кора!
Еду заказывали?
Занила хотела было протянуть руку, но Кор вновь защелкал и проворно подтащил свою добычу поближе к Заниле, положил на солому так, чтобы она легко могла дотянуться. Потом деловито перевернул крысу кверху лапами и своими длинными бритвенно острыми когтями вспорол ей брюхо, отступил на полшага в сторону и поднял на Занилу огромные темно-фиолетовые глаза. Стол накрыт. Она не стала отказываться от угощения.
Занила осторожно подняла крысиное тельце, боясь выронить, настолько у нее дрожали руки. Только сейчас она, кажется, поняла, насколько же хочет есть! Ни о чем больше не задумываясь, она вцепилась зубами в сочащуюся кровью плоть. Она была еще теплой. Кровь текла у Занилы по подбородку, и она слизывала ее с пальцев. Крысиное сердечко, когда она добралась до него, трепыхнулось в последний раз у нее на языке: значит, Кор принес ей крыску еще живой, только слегка придушенной, чтобы не дергалась!
Занила обсосала шкурку, собрав все до последнего кусочки мяса, и только потом отбросила ее в сторону: Кор доест. Ей казалось, что она никогда еще не пробовала ничего вкуснее! Занила села, приподнявшись на локтях. Голова, кажется, больше не кружилась. Провела рукой по лицу, вытирая перепачканные кровью губы, и только сейчас встретилась глазами с рабыней, прикованной рядом с ней. Кор на полу деловито расправлялся с остатками крысиной шкурки. Женщина тихо выругалась и отползла подальше от Занилы.
Потом Занила лежала, то засыпая, то вновь приходя в сознание. Пару раз она вновь погружалась на другой уровень зрения. Ее кружево немного наполнилось энергией, и раны потихоньку начали затягиваться, но как же медленно! Она прислушивалась к качке, смотрела, как меняется цвет неба, видного сквозь люк в потолке... Она вычислила, что в первый раз на корабле очнулась все-таки на рассвете, а значит сейчас уже вечер, потому что небо, еще недавно ярко-синее, вновь начало бледнеть.