Конец лета 1991 года. Очередная барахолка подходила к концу. Толпа людей неспешно проплывала мимо нас с Игорем Калнеем. Некоторые задерживались, осматривали товар, торговались, примеряли вещи, покупали. Часть возмущалась высоким ценам, дороговизне жизни и так же шли дальше.
Мы уже собирались домой, когда ко мне подошли двое покупателей мужчин. Их заинтересовал китайский спортивный костюм «Адидас». Они уже смотрели такой в начале барахолки, мерили и, наверное не найдя ничего лучше, возвратились.
Мужик около 35 лет, ниже среднего роста, с черными усами, длинным прямым носом буквально выворачивал костюм. Он внимательно смотрел швы, пробовал замки, зачем-то смотрел через ткань на солнце.
«Дотошный покупатель, сейчас начнет долго и нудно торговаться», — подумал я недовольно. Я знал эту категорию покупателей, готовых буквально удавиться за копейку, долго изучающих качество товара, любящих «поплакаться» о своей нелегкой жизни. А в итоге, как правило, они так и ничего не покупали.
Но, к моему удивлению, эти двое мужчин долго не артачились, и быстро согласился на предложенную мной сумму.
— Ладно, парень, беру! — усатый с довольным видом сворачивал костюм.
Его товарищ подошел ко мне, сунул руку в карман своей куртки и, со словами «сейчас с тобой рассчитаемся», резко выдернул руку из своего кармана и что-то поднес к моему лицу. Это были красные корочки с надписью «Милиция». У Калнея от удивления вытянулось лицо. Он как будто застыл с турецким свитером в руках.
— Пройдемте с нами, вы занимались спекуляцией! О бэ ха эс эс.
Ничего себе! Вокруг кишел базар, где сотни людей занимались перепродажей вещей, и вроде как это нормально. Почему именно я?!
— Но почему меня? Почему других не задерживаете?
— Поговори мне еще, — злобно прорычал усатый. — Пошли в автобус!
В полупустом стареньком автобусе находились такие же «спекулянты», как и я. Спустя час нас отвезли в Железнодорожный райотдел города Барнаула.
Время тянулось… Жду своей очереди около старой обшарпанной двери с красной табличкой «Оперуполномоченный ОБХСС капитан Петров Юрий Иванович».
Наконец меня вызывают. Небольшой кабинет. Мебель сталинских времен, в углу небольшой сейф, заваленный бумагами, портрет Феликса Дзержинского на стене.
На меня внимательно смотрит мужчина. Он одет в импортные джинсы и модную рубашку. На его столе лежит мой спортивный костюм в целлофановом пакете, рядом с видавшим виды графином с мутной водой.
— Ну, присаживайся, рассказывай — кто такой, чем занимаешься.
— Учусь в педагогическом, на историческом факультете. Ездим на Украину, возим турецкий товар, здесь его реализуем.
— Молодцы что крутитесь! Сейчас время такое, деньги нужно зарабатывать. Правда, огорчить тебя хочу — влип ты очень серьезно.
— То есть?
— Ну, наши социалистические законы никто не отменял. Слышал, статья сто пятьдесят четыре Уголовного кодекса РСФСР? До 7 лет лишения свободы с конфискацией имущества. И сядешь ты за спекуляцию годика на два, с конфискацией имущества.
В кабинете стало тихо. Капитан внимательно посмотрел на меня, достал красную пачку «Мальборо» и, чиркнув спичкой, блаженно закурил.
— Да ведь сейчас все торгуют, вся страна этим занимается, а вы ко мне прицепились.
— А ты за себя отвечай, — жестко ответил мне Юрий Иванович. — Времена изменились, а законы старые, советские остались. И из института вылетишь, как пробка, — сейчас письмецо твоему декану отправлю.
— Да, я вроде слышал, что эту 154-ю статью отменили.
— Да ты что, умный какой! — перешел на крик капитан. — Сейчас в обезьянник отправлю, до выяснения личности!..
Немного успокоившись, добавил:
— Ладно, не все так плохо для тебя. Тот усатый, который «хлопнул» тебя с костюмом, — наш участковый, в рейде был. Г…н конченый, себе костюм спортивный все высматривал, гнида. Короче, договоримся так: ты сбежал, бросил свой костюм и убежал. А остальное я улажу. Ну что, по рукам?
Немного поразмыслив, я согласился. Жалко, конечно, спортивный костюм, но неприятностей можно было получить из-за него еще больше.
— Ну вот и ладушки.
Улыбаясь, опер с трудом отодвинул ящик своего стола. Там виднелись железные банки с дефицитным тогда кофе. Кое-как утрамбовав туда очередную добычу, раскрасневшись от натуги, а может от волнения, он с недовольством посмотрел на меня, сказав:
— Ну, что стоишь? Иди отсюда. И не попадайся нам больше. С ОБХСС шутки плохи!