- Отдайте палку бедному маленькому зайчику! - стал уже откровенно канючить Чужой Заяц.
- Да отдай ты ему эту палку, пускай только уйдет отсюда, - покачал головой Дракоша.
- Ну, нет! - решительно возразил Вовка. - Такому только дай палку! Он и в соседнем лесу всех запугает. А ну, марш отсюда!
И он топнул ногой на Чужого Зайца.
- Ой! - пискнул Чужой Заяц, прикрывая свой куцый хвостик, и бросился наутек, только пятки засверкали.
- Ну и напугал меня этот толстый бессовестный заяц, - вздохнул Дракоша стыдливо. - Чем это ты его?
- Иголкой, - ответил Вовка.
- Спасибо тебе, мальчик, - поблагодарил его растроганный и счастливый Волчок. - От всех зверей спасибо, никакого слада не было с этим Чужим Зайцем.
По Лесу раздавался удаляющийся треск поломанных сучьев и верещание испуганно убегающего Чужого Зайца.
Болото
Дракоша подобрал Палку с Гвоздем и позвал Вовку.
- Пойдем домой, пора уже.
- Пойдем, - согласился Вовка. - Только палка тебе зачем? Брось!
- Ну, нет! Прямо вот так вот, под ногами? Не брошу! Мало ли какой еще заяц найдет ее. Вот когда пойдем мимо Болота, я эту палку в трясину выброшу, чтобы никто никогда достать не смог.
Они пошли и скоро уперлись в Болото.
- Послушай, Дракоша, - забеспокоился Вовка. - Это другое Болото. То, вокруг которого мы шли, было совсем маленьким, а это такое огромное, конца края не видно.
- Да, наверное, мы немного в сторону ушли. И возвращаться теперь некогда - темнеет уже. Придется нам идти через Болото, а то мы до утра из Леса не выйдем.
- А мы пройдем через такое большое Болото?
- Должны пройти! Только идти надо очень осторожно - ты шагай за мной след в след.
И Дракоша двинулся осторожно вперед, шлепая по кочкам, нащупывая пригодившейся палкой дорогу. Вовка неуверенно продвигался следом. Болото чавкало, ворчало, громко булькало, выпуская большие пузыри.
Идти становилось все труднее, к тому же быстро темнело. Впереди показался мерцающий огонек, Дракоша и Вовка бросились к нему и вскоре с радостью вступили на твердую землю.
- Уф! Кажется выбрались, - с облегчением вздохнул Дракоша, отбросив палку в Болото, за кочки.
- Эй! Нельзя ли поосторожнее?! - завопил кто-то и из клубящегося болотного тумана выросла черная фигура, вся в тине.
- Вы кто? - спросил Вовка.
- "Кто, кто", надо было спрашивать до того, как палками кидаться, заворчала фигура, приближаясь. - Здравствуйте. Лихо.
- Что - лихо? - переспросил Дракоша.
- Не что, а кто, - поправила фигура. - Это я - Лихо, зовут меня так. Неужели вы про Лихо Одноглазое никогда не слышали?!
- Нет, - дружно ответили Вовка и Дракоша.
- Что за народ пошел! - хлопнуло себя по бокам огорченное Лихо. - Где вы только живете? Кто вас только воспитывает? Кто вам сказки рассказывает? Вы даже про меня ничего не слышали! Раньше-то каждый знал: и старый, и малый. По болотам в темноте шастать опасались. А вы чего тут на ночь глядя делаете? Ищите что, или заплутали?
- Что на Болоте найти можно? Заблудились мы, - признался Дракоша. Нам бы домой поскорее, пока его мама волноваться не начала.
- Поскорее вряд ли получится - это только островок на Болоте, а не берег. Здесь как раз середина Болота будет. Вы немного отдохните, обсохните, и я вас, так и быть, выведу.
- Где-то здесь мы огонек видели, мы на него и вышли. Может быть, можно у него согреться?
- Это, наверное, Кикимора, только у ее костра вы вряд ли согреетесь.
- Как же можно у костра, да не согреться? - не поверил Вовка.
- Разве так бывает? - добавил Дракоша.
- Здесь, на Болоте, и не такое бывает, усмехнулось Лихо. - Пойдемте, сами все увидите.
Они пошли за Лихом вглубь острова. Идти пришлось недолго, Лихо раздвинуло кусты, и наши путешественники оказались на маленькой полянке, где перед тусклым костерком, с огнями голубого цвета, сидело странное существо: горбатенькое, косматенькое, с острым носом, да таким длинным, что его подпирала воткнутая в землю рогатулька.
Кикимора, а это была, конечно же, она, сидела, обхватив голову тоненькими ручками и напевала тихо и гнусаво, раскачиваясь в такт пению:
Скука, чавканье, зевота,
тины судорожный вздох,
манит забрести в Болото
изумрудно-нежный мох.
Там Синюшкины колодцы,
синева в ночных кострах,
в каждом маленьком болотце
притаился детский страх.
Сквозь болот безликих лица
пролегла морщинкой гать.
Жабы, слизняки, мокрицы,