В коридор вошли пятеро во главе с предводителем людей, которые похитили Джима с Брайеном.
Вошедшие открыли камеру и повели пленников наверх. Миновав несколько длинных коридоров, Джим с Брайеном оказались в большой квадратной комнате с куполообразной стеклянной крышей. Помещение было залито дневным светом. В дальнем конце комнаты на подушках сидел человек. Джима с Брайеном подвели к нему. Тот поднял руку, и сопровождавшие пленников люди вышли из комнаты.
Человек, сидевший на подушках, был неопределенного возраста, хотя, как решил Джим, ему под пятьдесят, а то и под шестьдесят. Он выглядел грузноватым, но впечатление могло оказаться ошибочным – человек сидел, скрестив ноги. Чисто выбритое лицо с темными глазами и седыми бровями было спокойным и добрым, хотя круглый волевой подбородок и прямой рот с плотно сжатыми губами свидетельствовали скорее о решительном и властном характере. Голову человека венчал высокий белый тюрбан, а одежда была того же темно-зеленого цвета, что и подушки.
– Вот вы и предстали передо мной, – тихо сказал хозяин комнаты.
– Кто ты такой, черт бы тебя побрал? – прорычал Брайен.
Человек медленно поднял глаза и посмотрел на Брайена.
– Меня зовут Хасан ад-Димри, – продолжил сидящий тем же невозмутимым голосом. – Я рано ушел из дома и с единомышленниками исходил немало земель. Еще несколько лет, и люди потекли бы ко мне рекой с подношениями, чтобы услышать из моих уст слова мудрости. Но однажды ночью ко мне спустился с небес ангел и сказал: «О ты, по праву правитель на Земле, близится время возвращения Исмаила. Иди в горы, в Белый дворец, и встань во главе гашишинов. Верни им былую славу и наставь их на путь очищения всех правоверных и неверных от грязи и скверны, чтобы Исмаил, вернувшись на Землю, увидел, что она – ухоженный сад». – Хасан ад-Димри перевел взгляд на Джима:
– Вы оба неверные и разыскиваете еще одного неверного. Ты, называющий себя Джеймсом, наихудший из троих, потому что ты не только неверный, но еще и маг. Я нахожусь под защитой Аллаха, и твоя магия против меня бессильна. Но среди правоверных есть такие, кто слаб в вере, и твои чары могут отвратить их от пути истинного, что обречет их на вечную смерть. Моя обязанность – не допустить этого. Мои дети, гашишины, которых вы зовете ассассинами, проводят твоего друга до места, куда он хочет попасть. Но ты должен умереть и принять смерть здесь от рук истинно правоверных, неподвластных твоей магии...
Хасан ад-Димри хотел еще что-то сказать, но неожиданно замолчал, устремив взгляд к двери.
Джим с Брайеном обернулись. Позади них стоял Абу аль-Квасайр.
– Селям, – приветствовал вошедший Хасана ад-Димри.
– Селям алейкум, – отозвался тот. Джим, хотя и был в шоке от мысли, что находится на краю гибели, все-таки сообразил, что его магический переводчик не сработал. Правда, Джим знал несколько слов по-арабски и понял, что слышал обычный обмен приветствиями.
– Аллах пожелал, чтобы лишь истинно правоверные могли сострадать тем, кто так же крепок в своей вере, какой бы она ни была, – сказал на этот раз на общепонятном в этих краях языке Абу аль-Квасайр. – Я мусульманин и чист перед Аллахом. Царство магов уполномочило меня говорить за неверного, чья жизнь в твоих руках.
– Я не боюсь магов... – начал Хасан ад-Димри и неожиданно снова перешел на арабский.
Абу аль-Квасайр ответил ему на том же языке.
Джим старался сообразить, почему не работает его магический переводчик. Разговор касался их с Брайеном. Джим слышал, говорившие называют их имена. Но большего он понять не мог.
Наконец до Джима дошло – не иначе как Абу аль-Квасайр заставил магический переводчик замолчать.
– О чем они говорят? – зашептал Брайен на ухо Джиму. – Я ничего не могу понять.
– Я и сам ничего не понимаю, – признался Джим.
Он все еще размышлял о реальности угрозы Хасана ад-Димри. Конечно, Джим не допустит, чтобы его убили, и в случае крайней опасности переправит себя и Брайена в Англию с помощью магии. Но Брайен может не захотеть вернуться домой. Вдруг в случае смерти Джима ассассины действительно, как обещал их наставник, помогут Брайену добраться до Пальмиры. С другой стороны, могло быть и так, что Хасан ад-Димри лицемерит и после смерти Джима прикажет убить и Брайена.
Размышления Джима прервал голос Абу аль-Квасайра. Маг снова перешел на общепонятный язык:
– Дело ясное. Обсуждать больше нечего. – Абу аль-Квасайр повернулся к пленникам:
– Прошу прощения, но я ничем не могу помочь вам.
Воздух вокруг Абу аль-Квасайра, Джима и Брайена засветился колеблющимся светом. Сквозь дрожащую воздушную пелену виднелось лицо Хасана ад-Димри, безучастно смотревшего куда-то вдаль, мимо Джима и Брайена, будто их вообще не было в комнате. По всей вероятности, Абу аль-Квасайр воспользовался магией, чтобы его разговор с пленниками не был услышан духовным наставником ассассинов.
– Ты совсем не можешь помочь нам? – спросил Джим.
– Боюсь, что нет, – ответил Абу аль-Квасайр. – Мне остается только попрощаться с вами. Я объясню Каролинусу, почему ничего не смог сделать.
– А что будет с нами?
Маг пожал плечами:
– На то воля Аллаха.
– А какова воля Аллаха?
– Чтобы произошло то, что должно произойти между вами двоими и Хасаном ад-Димри.
– Ты хочешь сказать, Хасан ад-Димри дал знать Аллаху, что хочет убить меня и помочь Брайену добраться до Пальмиры?
– Боюсь, что так, – ответил Абу аль-Квасайр. – Хасан ад-Димри считает себя святым. Он был одним из суфиев, а, как я говорил, Аллах использует этих людей для целей, известных лишь одному Аллаху. Могло случиться и так, что Аллах лишил Хасана ад-Димри силы, чтобы тот не смог понять, кто ты на самом деле. Могу сказать лишь одно: в месте, где мы сейчас находимся, ощущается аура силы. Ты, Джим, маг низкого ранга и, возможно, ее не чувствуешь, а я отчетливо ощущаю присутствие этой ауры. Не исключено, что Хасан ад-Димри привлек на свою сторону джинна и, имея смутные представления о настоящей магии, уверовал в то, что никто не может противостоять ему.
– Тогда остается доказать ему, что он ошибается, – сказал Джим. – У тебя есть для этого реальные возможности.
– Моя магия, так же как и твоя, Джим, служит лишь оборонительным целям. Разве ты забыл об этом? Действительно, Хасан ад-Димри повел себя так, что переубедить его можно только с помощью силы. Но я не могу использовать силу для такой цели. – Маг помрачнел. – Возможно, Хасан ад-Димри сделался ярым исмаилитом, а исмаилиты известны своим упрямством, – заключил Абу аль-Квасайр.
Маг откашлялся и плюнул на пол, за пелену дрожащего воздуха. Хасан ад-Димри даже не шелохнулся.
– Кто такие исмаилиты? – спросил Брайен.
– Люди, которые считают седьмым имамом Исмаила, а не Мусу, – ответил Абу аль-Квасайр. – Теперь я должен уйти. Чему быть, того не миновать. Прощайте.
Абу аль-Квасайр исчез. Воздух перестал дрожать, а на полу не осталось и следа от плевка мага.
– Хватит! – произнес Хасан ад-Димри, словно очнувшись от сна. – Уведите их!
В комнате появились охранники, и Джима с Брайеном увели в камеру.
– Джеймс, объясни мне, что происходит, – сказал Брайен, когда пленники остались одни. – Я обыкновенный рыцарь и исправно молюсь Господу. В другие таинства я не вмешиваюсь. А Святая Земля кишит людьми со странными именами. Здесь происходят невероятные события. Человек наверху, который называет себя Хейсоном...
– Хасаном, – автоматически поправил Джим.
– Хасаном так Хасаном, – согласился Брайен. – Неужели этот Хасан действительно думает, что я с легкой душой отправлюсь в дальнейший путь в сопровождении его охранников, если тебя предадут смерти? Имеет ли он хоть малейшее понятие о рыцарской чести?
– Думаю, что нет, – ответил Джим. – Не переживай, Брайен. С помощью магии мы легко выберемся отсюда. Не пройдет и мгновения, как мы окажемся в своих замках.
– Я думал, ты стараешься не прибегать к магии, – поднял брови Брайен.
– Опасность слишком велика. Может пригодиться и магия. Но я не уверен, что ты захочешь вернуться в Англию. Если ты останешься здесь, я останусь с тобой.
– Видишь ли... – Брайен замялся; – Дело в том, Джеймс... что я дал клятву.
– Клятву?
– Решив употребить дар короля на благое дело, я отправился вместе с Герондой в часовню замка Малверн и там перед алтарем и святым крестом поклялся не прекращать поиски лорда Малверна до тех пор, пока не найду его или не уверюсь, что его нет в живых. Но если ты, Джеймс, решил воспользоваться магией, разве нельзя перенести нас в Пальмиру?
– Думаю, что нет, Брайен, – ответил Джим. – Я в состоянии перенести нас только в то место, которое могу мысленно представить. Мы можем вернуться к Абу аль-Квасайру или к сэру Мортимору. Но я не знаю другого пути в Пальмиру, кроме того, который мы избрали. Если мы снова окажемся на берегу Средиземного моря и повторим свой путь, ассассины быстро узнают об этом и нападут на наш след. Если бы можно было оказаться в Пальмире с помощью магии, я бы непременно ею воспользовался еще в Триполи. Нам не понадобилось бы идти с караваном. Абу аль-Квасайр понимал это, когда предложил нам своих верблюдов. Мы должны путешествовать как обыкновенные люди и как обыкновенные люди попасть в нужное место и отыскать нужного человека.
– Но мы не обыкновенные люди, – сказал Брайен. – Я рыцарь, а ты, кроме того, еще и маг.
– Все это так. Но, чтобы добраться до Пальмиры, этого недостаточно.
– Милорд... – раздался сверху голос гоблина. Над головами Джима и Брайена на пруте двери камеры сидел Гоб.
– Извини, Гоб, что не сразу вспомнил о тебе, – сказал Джим. – Как ты думаешь, мы можем выбраться отсюда с помощью дыма?
– Сначала нужно раздобыть дым. Струйка, на которой прилетели мы с Келбом, улетучилась. Но двоих мне не увезти. Я могу взять с собой одного. Для дыма нужен огонь. Где-нибудь в замке должен быть камин, но я не знаю где. Как ты думаешь, если я отправлюсь на поиски огня, здешние люди меня не тронут?
– Тронут обязательно. Они могут даже убить тебя, так что оставайся с нами.
– Но я должен вытащить тебя отсюда, милорд. Тебя и Брайена. Если я не выручу вас обоих, миледи никогда мне этого не простит.
– Хорошо, что ты беспокоишься о нас, Гоб, но я не знаю, что ты в состоянии сделать.
– Тогда, может, стоит поговорить с джинном?
– С джинном?
Послышалось жалобное поскуливание. Перед камерой, виляя хвостом, вертелась рыжевато-коричневая собака.
– Келб! – воскликнул Джим. – Я вижу, ты не очень стараешься. Если хочешь нам помочь, то почему не помог раньше?
– Я помогаю, о господин, – сказал Келб. – Знай же, когда жилище, в котором мы сейчас находимся, было построено, в нем еще не было ассассинов. Это убежище воздвиг рыцарь, такой же неверный, как и вы, который промышлял разбоем на караванных путях. Он, как и другие франки, объявившие священную войну местным жителям, пришел сюда с севера двести лет назад. Этот замок называется Каср аль-Абийядх, правда, сейчас его еще называют Белым дворцом.
– Белым? – спросил Брайен.
– Даже гашишины его так называют. Не знаю, почему. Я искал потайной ход. И нашел его. О господин, я уверен, что ты не только выберешься из этой клетки вместе со своим другом, но и с моей помощью уйдешь из замка по этому ходу.
Джим насторожился. Любое средневековое фортификационное сооружение имело потайной ход. Такой ход был и в Маленконтри. Но сведения о потайных ходах хранились в строжайшей тайне. Иногда в результате военных действий с потерей побежденным крепости утрачивались и сведения о местонахождении хода. Но чаще всего только на время. Новый хозяин крепости находил его, после чего оберегал от посторонних глаз так же ревностно, как и прежний владелец.
Джим вспомнил, как ибн Тарик в течение нескольких дней пытался завести с ним разговор о магии. Возможно, кто-то еще по неизвестной Джиму причине хочет узнать о его способностях. Скрытые мотивы такой заинтересованности могут таить опасность. Да и Гоб ведет себя странно.
Пока Джим размышлял, Гоб залез на самый верх открытой двери в соседнюю камеру и оттуда подавал Джиму сигналы. Келбу Гоб был не виден. Зато Джим хорошо видел гоблина. Тот отчаянно мотал головой и строил самые невероятные рожи. Похоже, гоблин не доверяет Келбу. Подозрения Джима усилились.
– Хорошо, Келб, – сказал Джим. – Я вижу, ты постарался. Я подумаю над тем, что ты сообщил мне. Можешь идти.
– Слушаюсь, о господин. – И Келб исчез. Джим пододвинулся к Брайену и поманил к себе гоблина. Гоб уселся на плечо Джима.
От небольшой магии вреда не будет, сейчас самое время ею воспользоваться, решил Джим. Он прикрыл глаза и мысленно вызвал зрительные образы Гоба и Брайена. Теперь они оба смогут услышать то, что Джим сообщит им мысленно, а Джим, в свою очередь, услышит мысли собеседников.
– Брайен, Гоб, – обратился к ним Джим. – Я буду говорить с вами мысленно, не подавая голоса, мысленно должны говорить и вы, и я услышу вас.
Джим посмотрел на Брайена. Похоже, тот все понял. Брайен даже слегка улыбнулся.
Джим продолжил свой опыт:
– Вы оба знаете, я стараюсь не прибегать к магии понапрасну, поэтому чем меньше мы будем ею пользоваться, тем лучше. Для начала я хочу узнать, Гоб, можешь ли ты собрать немного дыма из того факела, что горит у выхода на лестницу? Прежде чем ответить, не забудь: ты должен думать, а не говорить.
– Не знаю, смогу ли говорить не открывая рта. – Гоб вопросительно посмотрел на Джима и тут же расплылся в улыбке. – У меня получилось! Получится и с дымом! От факела дыма мало, но я постараюсь сначала собрать его в клубок, как уже собирал дым, чтобы доставить его на пиратские галеры. Прутья первой камеры всего лишь в нескольких футах от факела. Я прыгну на железную скобу, в которой он укреплен, и соберу дым.
– Ты не обожжешься? – спросил Джим.
– Нет. Огонь и дым мне не страшны.
– Хорошо, – сказал Джим. – Я хочу, чтобы ты собрал дым, выбрался из дворца и нашел тот потайной ход, о котором говорил Келб.
– Милорд, я отлично знаю, где этот ход, – гордо заявил Гоб. – Как только оказался здесь и на время отделался от Келба, я облетел на струйке дыма вокруг всего замка. Обнаружить подземный ход для меня не составило труда. Он очень похож на тот, который есть в Маленконтри.
– Спасибо, Гоб. Но будь я на твоем месте, я бы не стал упоминать о подземном ходе в Маленконтри в чьем бы то ни было присутствии, за исключением, конечно, сэра Брайена.
– Ты прав, милорд. Может быть, ты хочешь, чтобы я провез тебя на струйке дыма через потайной ход? – Гоб внезапно потупился. – Я забыл, – печально сказал он, – ты слишком большой, милорд, да и сэр Брайен тоже, чтобы протиснуться через вентиляционное отверстие.
– Через вентиляционное отверстие? – невозмутимо, переспросил Брайен.
– Через это отверстие выходит дым от факела, – тихонько пояснил Гоб.
– Не попадутся ли нам на пути к потайному ходу ассассины? – спросил Джим у гоблина.
– Попадутся, милорд. Путь к ходу пролегает через место, которое называют раем. Ассассины приводят туда новичков. В раю пьют и развлекаются.
– Понятно, – процедил сквозь зубы Джим.
– Джеймс! – позвал Джима Брайен. Джим повернул голову.
– Неужели ты не можешь сделать так, чтобы мы добрались до потайного хода, не используя магию? Мне ничего не приходит в голову.
– Думаю, без магии не обойтись.
Джим невидящим взглядом уставился на дальнюю каменную стену противоположной камеры.
– Келб! – громко позвал Джим. Появился Келб.
– Скажи, Келб, можешь ли ты стать невидимым, если захочешь?
– Невидимым? О господин, я не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Можешь ли ты сделать так, чтобы тебя не видели окружающие?
– Да, господин. Я так и делаю, когда за мной гонятся. Я забегаю за угол и пропадаю из виду. Те, кто за мной охотится, повернув за тот же угол, видят лишь пустоту. Им остается разводить руками и искать меня в другом месте. После этого я снова становлюсь самим собой и иду куда вздумается.
– Когда тебя не видно, все вокруг тебя тоже становится невидимым?
– Да, господин.
– В таком случае у меня найдется для тебя работенка. Ты доставишь меня, Брайена и Гоба в тот потайной ход, о котором говорил. А сейчас встань боком и прижмись к двери нашей камеры.
– Если я все сделаю, как ты приказываешь, о господин, ты защитишь меня от Сахр аль-Джинна? Если ты возьмешь меня под защиту, я стану тебе самым преданным слугой.
– Ты не можешь быть преданнее меня! – ревниво воскликнул Гоб. Он прыгнул Джиму на спину и обхватил его за шею.
– Могу!
– Не можешь! Не можешь!
– Не надо спорить, – вмешался Джим – Ты, Гоб, – мой верный Гоб из Маленконтри. А тебе, Келб, еще предстоит доказать свою преданность, Гоб служит мне верой и правдой...
– ...с того самого дня, как ты, милорд, вместе с миледи впервые переступил порог Маленконтри, – поспешил Гоб закончить мысль своего хозяина. – Гоблины всегда преданы тем, с кем живут в одном доме. Я самый верный, самый преданный...
– Успокойся, Гоб, – сказал Джим. – Я всегда помню о тебе. – Джим посмотрел на Келба:
– Келб, я принимаю тебя на службу и обещаю защиту. Буду покровительствовать тебе до тех пор, пока ты не потеряешь мое расположение. Запомни, послушание тебе не повредит.
– Не найдется никого послушнее меня, – смиренно проговорил Келб.
– Да какой из тебя... – возмутился Гоб, но так и не успел выразить до конца свое негодование. Джим прервал его:
– Я тебе уже сказал, Гоб, ты успел заслужить мое доверие, а Келбу еще только предстоит доказать свою преданность. Сейчас самый подходящий случай. Пришла очередь Келба послужить. – Джим снова посмотрел на пса:
– Сейчас, Келб, мы с Гобом и Брайеном превратимся в маленьких насекомых и спрячемся в твоей шерсти, а ты доставишь нас к потайному ходу. Ты знаешь, где он находится?
– Сразу за раем, – нерешительно ответил Келб.
– Вижу, что знаешь, – сказал Джим. – Теперь придвинься к самой двери.
Келб переступал с ноги на ногу:
– Что ты собираешься делать, господин?
– Ничего особенного. Просто-напросто я сейчас превращу себя, Брайена и Гоба в блох, и мы спрячемся в твоей шерсти. После этого ты выберешься из этой темницы. Как только ты станешь невидимым, станем невидимыми и мы.
– Я не знаю, станете ли вы невидимыми, господин, – сказал Келб.
– Если эта собака может сделать невидимой себя, то почему она не может побеспокоиться и о нас? – возмутился Брайен.
– Я не в силах, господин, – ответил Келб.
– Почему?
– Келб – сверхъестественное существо, а не маг, – пояснил Джим. – Он многого не умеет.
– Мог бы и научиться, – пробубнил Брайен.
– Ничего страшного. Мы станем маленькими, и нас никто не заметит. Не будем терять время. Келб!
Келб повернулся боком к двери и прижался к прутьям.
Джим еще никогда не превращался в насекомое. Он слышал, как иногда Каролинус угрожал человеку, животному или сверхъестественному существу превратить его в насекомое, а однажды даже был свидетелем такого превращения. Каролинус превратил тридцатифутового морского дьявола в огромного жука. Но сам Джим никогда не занимался подобными опытами. Оставалось надеяться, что способность мысленно вызывать зрительные образы не подведет Джима. А дальше все просто – на спине Келба Джим с Гобом и Брайеном выберутся из Белого дворца. – Джим прикрыл глаза и представил, что он сам, Гоб и Брайен превратились в блох, а эти блохи зарылись в шерсть Келба. Джим запечатлел картинку в своем мозгу и сосредоточился.
– Превращаемся! – подал команду Джим.
Превращение состоялось.