- Ну? - настаивал Спарроу.
Чтобы собраться с мыслями, Рэмси спросил:
- Насколько подробно?
- Начни с самого начала.
Рэмси внутренне скрестил пальцы и подумал: "Вот он - кризис. Если Спарроу и вправду психически ненормален, он сорвется. Но рискнуть надо. Я не знаю, как много ему известно. Проколоться нельзя". - Начинай немедленно, - настаивал Спарроу. - Это приказ. Рэмси тяжело вздохнул и начал от звонка доктора Оберхаузена и совещания у адмирала Белланда в первом отделе службы Безопасности. - А эта телеметрическая аппаратура? - спросил Спарроу. - Что же она рассказала обо мне?
- Что вы как бы часть подлодки. Вы реагируете не как человек, а будто один из механизмов или приборов.
- Так я машина?
- Если хотите - да!
- А ты полностью доверяешь своей черной коробочке?
- Выделения желез не умеют лгать.
- Надеюсь, что это так. Но вот интерпретация может быть ошибочной. Не думаю, что ты правильно отградуировал ее, когда мы находились на глубине. Что вы хотите этим сказать?
- Ты помнишь тот день, когда чуть не сошел с ума у себя в мастерской? Рэмси вспомнил свои страхи, невозможность даже шевельнуться, успокаивающее влияние Спарроу. Он кивнул.
- Как бы ты назвал это состояние?
- Временный нервный срыв.
- Временный?
Рэмси удивленно поглядел на Спарроу.
- А что общего здесь с нашей проблемой?
- Мог бы ты сказать, что твое поведение на борту "Рэма" всегда было разумным?
Рэмси почувствовал, как горячая кровь прилила к лицу.
- Капитан, а какая машина вы сейчас?
- Счетная, - ответил тот. - А сейчас послушай меня, слушай внимательно. Здесь, на подводных буксировщиках, мы, как человеческие существа, обязаны приспосабливаться к огромному психическому давлению, при том оставаясь дееспособными. Мы уже адаптировались. Одни в большей степени, другие в меньшей. Одни - по-своему, другие - как-то иначе. Но каким бы ни был способ адаптации, всегда остается одна проблема: с точки зрения людей, живущих давлением, наша адаптация не выглядит как нормальное поведение. - Как вы знаете об этом?
- Уж знаю. Как ты сам наблюдал, моя личная адаптация машиноподобна. Рассматривая это в свете обычной человеческой нормальности, вы, психологи, даже придумали для подобной адаптации свой термин. - Расщепление психики, шизофрения.
- Вот я и расщепил свою жизнь с точки зрения психики, - сказал Спарроу. Во мне есть какая-то часть, можешь назвать ее цепью, схемой, которая поддерживает меня здесь, на глубине. Эта часть во мне верит в потусторонний мир, потому что он в ней имеется... Рэмси напрягся.
- Но что не дает мне права всегда быть таким; таким, каким, я бываю здесь? - спросил Спарроу. Он потер длинными пальцами свою щеку. - Мне хотелось знать, почему я делаю, поступаю так, а не иначе. Поэтому я стал себя изучать, анализировать, рассчитывать поведение в каждом случае, который только мог представить. Я был совершенно безжалостен к самому себе.
Он замолчал.
Заинтригованный его словами, Рэмси спросил:
- И?
- Я понял, что я псих, - ответил Спарроу. - Но мое безумие проявляется так, чтобы наилучшим образом приспособиться к своему миру. Это приводит к тому, что мир делается "психованным", а я нормальным. Не психически здоровым, не здравомыслящим. Нормальным. Приспособленным. - Так вы говорите, что мир шизоиден, расщеплен, фрагментарен? - А разве это не так? - спросил Спарроу. Где в нем не разрушенные полностью коммуникативные связи? Покажи мне полнейшую социальную интеграцию.
Он медленно покачал головой в жесте отрицания.
- Все это давление, Джонни.
Рэмси на мгновение отвлекся, чтобы поглядеть, как идет кровообмен в теле Гарсии. Он посмотрел на инженера, лежащего под действием наркотика. Лицо у того расслабилось, стало спокойным и миролюбивым. На какое-то время для него давление исчезло.
- Мы расцениваем психическое здоровье, как нечто утопическое, - продолжил Спарроу. - Ничто не давит. Ничто не мешает твоему выживанию. Вот почему мы испытываем мечтательную ностальгию по старым добрым Южным морям. Минимум усилий для выживания. - Он снова покачал головой. - Каким бы ни было давление, какой бы ни была адаптация к нему, вашей наукой она всегда определяется как нездоровая. Иногда я думаю, что в этом лежит истинное объяснение евангельской фразы: "Дети наследуют им". Как правило, у детей нет комплексов давления и выживания. Ergo: они более здоровы психически, чем взрослые.
- У них есть свои проблемы, свои давления и прессинги, - возразил Рэмси.
- Совершенно иного плана, - ответил Спарроу. - Он наклонился, пощупал пульс Гарсии. - Сколько еще крови осталось?
- На две перемены.
- Уровень радиации?
Увидав показания, Рэмси даже недоверчиво дернул головой.
- Пятьдесят на пятьдесят.
- Он будет жить, - сказал Спарроу. В его голосе звучала абсолютная уверенность, даже непререкаемость.
Рэмси почувствовал смутное раздражение.
- Черт побери, почему это вы так уверены?
- Ты будешь удивлен, когда получше присмотришься к счетчику. - Чудо, что он вообще так долго протянул. - Вопреки намерениям, в голосе прозвучало раздражение.
- Правильно, чудо, - согласился Спарроу. - Послушай меня, Джонни. Вопреки всей вашей медицине, всей вашей науке, есть нечто, что люди частенько отказываются признать.
- Что именно?
Сейчас его голос был уже откровенно враждебным.
- Это подобно тому, как иметь Бога в душе, быть в согласии с миром. Действительно, это связано с чудом. Но все довольно просто. Ты входишь в... ладно, в фазу. Механистически можно описать это и так. Ты сливаешься с волной, вместо того, чтобы ее ломать.
В голосе Спарроу появилась нотка спокойной отрешенности. Рэмси сжал губы, чтобы не выпалить свои мысли вслух. А над всем этим его психологическое образование и подготовка уже сортировали данные:
"Религиозный фанатизм. Фрагментация. Непоколебимая уверенность в своей правоте. Весьма высокая возможность диагноза: параноидальный тип". - Твоя личная адаптация продиктована твоей подготовкой психолога, - сказал Спарроу. Твоя функция: сохранять возможность действовать. Назовем это нормой. Ты веришь, что я психически нездоров, и в твоем понимании этот диагноз будет абсолютно верным. Таким путем ты наверху, ты управляешь процессом, контролируешь его. Это твой личный путь выживания. Ты можешь направлять меня и управлять мною как истинным животным, каким я и являюсь, но это я выведу тебя туда, где давление уменьшается. - Это бессмыслица, - рявкнул Рэмси. Психологический нонсенс! Вы даже понятия не имеете, о чем говорите!
- Если твой диагноз точен, каким тогда представляется тебе направление моей жизни? - спросил Спарроу.