- И что это значит? - осведомился Жиль.
- Увидишь, - невозмутимо ответила Лизет.
Она выехала вперед и повела всех по гребню горы, потом они начали спускаться в долину по крутому откосу. Такой спуск нельзя было назвать дорогой или тропой; он представлял собой просто неровный выступ, достаточно широкий, чтобы по нему мог проехать один всадник. Но Лизет спускалась довольно бодро, и трое мужчин, рожденных в четырнадцатом столетии, конечно, следовали за ней без малейшего колебания, хотя казалось, выступ того и гляди закончится обрывом или осыплется под копытами лошадей. Джим, ехавший позади всех, предпочел бы сообщить о беспокойстве, которое вызывал у него столь спуск, однако явная беззаботность спутников удержала его.
Наконец они оказались на дне лощины. Вокруг тростниковых зарослей всюду валялись булыжники, да и земля казалась твердой как камень. За высокими стеблями и густыми метелками тростника слышалось журчание потока.
- Ты уверена, что мы едем правильной дорогой? - с сомнением спросил сестру Жиль.
- Вполне, - ответила она, не потрудившись даже обернуться к нему. - Сейчас вот обогнем лощину...
Они снова тронулись в путь следом за своей проводницей, обогнули лощину и...
Произошло нечто совершенно неожиданное.
Джим вытаращил глаза от изумления. Прямо перед собой он увидел отряд примерно в полсотни воинов, однако вовсе не полых, а маленьких людей из стихотворения Эллингхэма; как и говорилось там, они шагали вместе.
Маленькие люди направлялись прямо к Джиму. По правде говоря, их одежда не вполне соответствовала описанию Эллингхэма. Они носили кожаные куртки, обшитые металлическими пластинами.
У них также были кое-какие вещи, о которых в стихотворении вообще не упоминалось. В частности, на поясах висели короткие остроконечные мечи, весьма напоминавшие оружие римских легионеров. Кроме того, в руках Они держали соответствующие их росту копья, наконечники которых возвышались на несколько футов над довольно ровным строем воинов, состоявшим примерно десяти шеренг и пяти колонн.
Рост маленьких людей не превышал четырех футов, а длина их копий - семи.
Однако эти копья выглядели вполне внушительно, металлические наконечники сверкали на солнце.
У большинства маленьких людей были густые бороды. Однако кое у кого Джим заметил и гладко выбритые щеки. Без бороды лица имели почти сердцевидную форму и заканчивались заостренным подбородком; глаза были ярко-голубые, а нос короткий, почти курносый. Такой нос, пожалуй, даже напоминал изящный носик Лизет - так сильно он отличался от свирепого "клюва" Жиля и носа Брайена, который, правда, был чуть поменьше. Дэффид же обладал чрезвычайно тонким и прямым носом, вполне соответствующим красивому лицу и весьма стройной, несмотря на высокий рост и широкие плечи, фигуре валлийца.
У самого Джима был вполне обычный нос, примечательный лишь тем, что из-за перелома, полученного во время волейбольного матча, он стал чуть кривоват.
В тот момент, когда рыцари увидели маленьких людей, те тоже обратили на них внимание. Воины двух первых рядов немедленно опустили копья и направили их вперед, так что весь строй вызвал в памяти Джима фалангу древнегреческих гоплитов <Гоплит - тяжеловооруженный пехотинец в Древней Греции>.
Затем маленькие люди, вероятно, изменили свои намерения или узнали Лизет; послышалась отрывистая команда, и копья снова поднялись. Отряд резко остановился, словно взвод хорошо обученных солдат. Джим и все остальные, следуя за Лизет, подъехали к первой шеренге, и один из маленьких людей, носивший рыжеватую с проседью бороду, выступил навстречу девушке.
- Лизет де Мер! - произнес маленький человек; его голос оказался удивительно низким и властным.
- Здесь все друзья, Ардак, сын Лугела. Вот мой брат Жиль, ты его знаешь.
Остальные - его друзья и соратники. Жиль был с ними во Франции, и, когда его убили, они перенесли его тело в воды Английского канала, откуда он смог вернуться домой; так они спасли ему жизнь. За мной... - Лизет обернулась к Джиму. - Нам лучше спешиться, - сказала она.
- Значит, ты все время вела нас к маленьким людям, - сердито прошептал Жиль сестре, когда они спешились.
- Конечно, - ответила она также шепотом. - Кто же лучше них может знать, где найти полых людей?
Когда Джеймс слез с коня и оказался почти вровень с маленькими людьми, он смог разглядеть их получше. Они, хотя и были низкорослыми, оказались широкими в кости и довольно плотно сбитыми. Они стояли, опершись на копья, но по-прежнему казались сильными и грозными воинами. Лизет продолжила беседу с Ардаком, сыном Лугела:
- ...это сэр Джеймс Эккерт, рыцарь, прославившийся тем, что убил огра в месте, которое называется Презренной Башней...
- Нам известна эта башня, - кивнул Ардак, сын Лутела, - но я не слышал, чтобы там кто-то убил огра, тем более в одиночку.
- Рядом с сэром Джеймсом - сэр Брайен Невилл-Смит, он также был у Презренной Башни и сам сразил там червя.
- Должно быть, они хорошие бойцы, если так, - заметил Ардак. - Но ты пока не сказала, почему мы должны считать их друзьями и допускать в наши владения; хотя, надо признать, то, что они убили огра и червя, говорит в их пользу. Кто же третий?
Дэффид выступил вперед.
- Я Дэффид ап Хайвел, - представился он. - И, если не ошибаюсь, мой род не столь уж далек от твоего, хотя нам пришлось бы искать общих родственников в весьма давних временах.
- Вот как? Откуда же ты?
- Он из Уэльса, - ответила Лизет. - Но у вас есть и другие причины считать его другом. Он тоже был у Презренной Башни и едва не погиб, выпуская стрелы в гарпий, которые обрушились на него из-за облаков.
- В такое мне трудно поверить. Точно ли ты это знаешь, Лизет? - спросил Ардак.
- Об этом известно теперь всей Британии. А порукой тому мое слово.
- И мое, - добавил Жиль. - Надеюсь, оно чего-нибудь стоит. Я видел этого человека: лучшего лучника во всем мире не найдешь.
- Вот как? Где же его лук? - поинтересовался Ардак.
- Здесь. - Дэффид шагнул к своему коню и положил руки на зачехленный лук, притороченный к седлу.
- Это лук? - удивился Ардак. - Он скорее похож на древко копья. Никогда не слышал о таких огромных луках. - Он обернулся к стоявшему за ним отряду. - У наших лучников луки раза в три меньше.
- Дело, конечно, не только в размерах, - пояснил Дэффид. - Важно еще, как он сужается от центра к концам. Секрет длинного лука - в его форме. Я говорю это и как изготовитель лука, и как изготовитель стрел.
- Если ты мастер и умеешь что-то изготавливать, это говорит в твою пользу, брат, - сказал Ардак. - Я называю тебя братом, потому что теперь вижу: в твоих жилах ДЕйствительно течет древняя кровь. Были времена, когда наш народ владел обширными землями на севере и западе Британии, а также за пределами этого острова. Но скажи мне, не обманывают ли меня мои глаза? Теперь, когда мы узнали, что ты из Уэльса, я вижу у тебя особые знаки, обладателю которых мы по древнему обычаю обязаны выражать свое почтение. Так ли это? - Ты говоришь о древних вещах, которые теперь забыты, - ответил Дэффид. Но то, о чем ты говоришь, правда.
- Они не забыты нашим народом, - возразил Ардак. Он обернулся и что-то отрывисто произнес, обращаясь к своим воинам.
Маленькие люди в передних шеренгах опустили свои копья, а потом разом подняли их на вытянутых руках; рой стальных наконечников сверкнул на солнце беззвучным салютом. Затем Ардак снова что-то крикнул, и копья приняли прежнее положение.
- Благодарю вас, - просто сказал Дэффид.
- А теперь нам бы очень хотелось увидеть твой длинный лук в действии, попросил Ардак.
- С удовольствием покажу вам его, - ответил Дэффид, - если только нам удастся найти подходящую цель, без которой демонстрация не имеет смысла... Он резко умолк, заметив беспокойное движение в рядах маленьких людей; все они теперь смотрели в одну сторону. Джим также посмотрел туда и увидел, что к ним приближается волк.
Сначала у Джима мелькнула мысль, что здесь появился его старый друг Арагх; ведь в прошлом году во Франции он пришел на помощь.
Однако этот волк оказался помельче, хотя и не намного, да и поприземистей.
Он вынырнул из тростников менее чем в пятнадцати футах от них и теперь бежал к Лизет, опустив голову, прижав уши и помахивая опущенным хвостом.
На минуту Джима охватило раздражение. Почему волки питают такое пристрастие к человеческим существам женского пола? Джим помнил, с каким подобострастием относился Арагх к жене Дэффида, Даниель, которую явно ценил превыше всех остальных людей. И этот волк почти с таким же видом приближался теперь к Лизет.
Лизет, как тогда Даниель, шагнула навстречу волку, обвила руками его шею и принялась его гладить и почесывать.