— Ты достал гобелен?
Себастьян не смог ответить, вновь увидев лицо брата. Они были почти идентичны во внешности и строении тела. Цвет волос был единственным различием. У него волосы были черными, а у Дэймоса — красновато-коричневыми.
Когда Себастьян заглянул в глаза, так похожие на его собственные, прошлое вновь промелькнуло в его голове. «Ты не больше, чем трусливый предатель. Я бы хотел, чтобы это тебя разорвали на части. Если бы на свете была справедливость, то ты лежал бы в могиле, а не Антифона». Жестокие слова эхом отражались в его сознании, и даже сейчас он мог чувствовать жалящую боль кнута, когда на его спину обрушились две сотни ударов.
Избитого и окровавленного, Себастьяна бросили в помойную яму и оставили там умирать или жить, как он сочтет нужным.
Он выбрался из ямы и кое-как добрел до леса, где в течение многих дней лежал, то, приходя в сознание, то, теряя его снова. До сих пор он не мог понять, как ему удалось выжить.
— Бас! — с яростью произнес Дэймос, болезненно морщась от попытки подняться. Он пошатнулся, и Себастьян обнаружил, что, против своей воли, помогает брату добраться до колодца и встать на ноги.
Длинные красновато-коричневые волосы Дэймоса спутались и были покрыты запекшейся коркой крови. Его лицо было разбито, а одежда изорвана.
— Хреново выглядишь.
— Ага, во время пыток тяжело сохранять приличный вид.
Себастьян испытал это на себе.
— Ты сбежал?
Тот кивнул.
— Где гобелен?
— Он в безопасности.
Дэймос скрестил свой взгляд с его.
— Ты действительно собирался обменять его на меня?
— Я же принес его сюда, не так ли?
Слезы появились в глазах Дэймоса, когда тот взглянул на него.
— Я сожалею о том, что сделал с тобой.
Себастьян поразился. Оказывается, Дэймос знает, что такое извинение.
— Катагария рассказали мне, что случилось в тот день, и как они обманули тебя.
Дэймос дотронулся до шрама на шее Себастьяна, который он получил, пытаясь спасти жизнь Антифоны.
— Я не могу поверить, что ты выжил. И я не могу поверить, что ты сделал это для меня.
— Как будто у меня было что-то лучшее, чем я мог заняться.
Дэймос зашипел и закрыл глаза рукой.
— Чертовы разведчики. Они пытаются выследить меня.
Себастьян похолодел. Без своих сил, он не мог учуять разведчиков, но если они выслали их за Дэймосом, тогда они найдут… Чэннон!
С колотящимся сердцем он понесся к замку.
Чэннон мечтала о том, чтобы с ней был ее блокнот, чтобы записать все, что она видела. Это было просто невероятно.
Зачарованно, девушка слонялась мимо лотков и хижин, заглядывая внутрь, где семьи ужинали и готовились вместе встречать вечер.
— Ты, кажется, потерялась.
Она обернулась на голос. Там были трое мужчин — красивых и высоких.
— Не потерялась, — ответила Чэннон, — Просто решила немного подышать воздухом.
Блондин выглядел, как лидер группы.
— Знаешь, для женщины бродить в одиночку может быть очень опасно.
Чэннон нахмурилась, когда волна паники поднялась в ней.
— Прошу прощения?
— Скажи-ка, Акменес. — Обратился светловолосый к брюнету, стоящему позади него. — Почему бы это аркадианину переносить человека во времени?
Паника исчезла, уступив место чистому ужасу, особенно учитывая тот факт, что мужчина говорил на современном английском. Она попыталась добежать до Себастьяну, но третий мужчина поймал ее. Он схватил ее за правую руку и показал ее своим друзьям.
— Потому что она его пара.
Тот, которого звали Акменес, рассмеялся.
— О, как это мило. Аркадианин с человеческой подружкой.
— Нет, — сказал брюнет. — Еще лучше. Страж-одиночка с человеческой парой.
Они жестоко захохотали.
Чэннон свирепо глядела на них. Она могла выглядеть безобидно, но, будучи сама по себе в течение некоторого времени, как одинокая женщина, она выучилась нескольким вещам. Тай Кван До было одной из таких вещей. Чэннон ударила плечом держащего ее мужчину и вывернулась из его захвата. До того, как другие успели поймать ее, она побежала к замку. К несчастью, катагария двигались намного быстрее девушки, и схватили ее, не дав ей возможности достичь его.
— Отпустите ее. — Голос Себастьяна прокатился по двору, словно раскат грома, когда он обнажил меч.
— О, нет, — саркастично произнес Акменес. — Вот что лучше всего. Страж, который растерял все свои силы.
Сердце Чэннон сжалось от этих слов.
На лице Себастьяна появилась недобрая насмешливая улыбка.