- Уже в порядке, - ответил Танис, жадно вбирая прохладный ночной воздух. Это просто жара... И шум.
- Что ж, мы отсюда скоро уйдем, - сказал Стурм. - Хотя, конечно, все зависит от того, как проголосует Совет Высоких Искателей - отпустить нас в Тарсис или не отпустить...
- Ну, в этом-то сомневаться не приходится, - пожал плечами Танис. -Элистан теперь заправляет всеми делами - еще бы, ведь он привел народ в безопасное место! Никто из Высоких Искателей не решается больше перечить ему - по крайней мере в глаза. Нет, дружище, следует думать, что этак через месяцок мы уже будем поднимать паруса на одном из белокрылых кораблей, которыми славен Тарсис Прекрасный...
- ... Но без Молота Хараса, - с горечью докончил Стурм. И негромко процитировал: - "Рассказывают также, что Рыцари взяли золотой Молот, который благословил сам великий Бог Паладайн, и дали его Человеку с Серебряной Рукой, дабы он выковал Копье для Хумы, Победителя Драконов, а после того наградили Молотом гнома, прозванного за честь и доблесть в сражениях Харасом, то есть Рыцарем; с тех пор это прозвание заменило ему имя. И вот Молот Хараса был препровожден в томское королевство, и гномы клятвенно обещали, что вернут его, если приключится в том нужда..."
- И его вернули! - сказал Танис, стараясь умерить подступающий гнев. Сколько можно было повторять одну и ту же цитату?..
- Его вернули - но только для того, чтобы оставить здесь! - сквозь зубы выговорил Стурм. - А ведь мы могли бы унести его в Соламнию и выковать себе новые Копья...
- И все ради того, чтобы ты стал вторым Хумой, с Копьем наперевес мчащимся к славе!.. - Терпение Таниса лопнуло. - Ради этого ты готов пожертвовать жизнями восьмисот человек...
- Да не собираюсь я никем жертвовать! - в ярости закричал Стурм. -Просто это наш первый ключик к Копьям, а ты продаешь его за... Но тут оба умолкли, неожиданно заметив тень, проступившую в окружающем полумраке.
- Ширак, - прошептал тихий голос, и хрустальный шарик, зажатый в золотой лапке дракона на конце простого деревянного посоха, вспыхнул ярким светом. Свет его озарил алые одежды волшебника.
Молодой маг направился к Стурму и Танису, покашливая и опираясь на посох. Металлически поблескивающая желтая кожа обтягивала кости на его изможденном лице. Глаза горели золотом.
- Рейстлин, - напряженным голосом выговорил Танис. - Что тебе нужно? Рейстлина, казалось, совершенно не трогали гневные взгляды двоих мужчин: он давно привык к тому, что другие люди чувствовали себя рядом с ним неуютно и редко искали его общества.
Остановившись прямо перед ними, он простер тонкую руку и произнес: Акулар-алан сух Таголанн Джистратар... - И прямо на глазах у потрясенных рыцаря и полуэльфа в воздухе замерцал прозрачный призрак оружия.
Это была двенадцатифутовая пика - оружие пешего копейщика. Сверкающее, зазубренное острие было выковано из чистого серебра, а деревянное древко отполировано до блеска. На конце его виднелся стальной упор, предназначенный для втыкания в землю.
- Какая красота! - ахнул Танис. - Но что это?
- Копье, способное поражать драконов, - ответствовал Рейстлин. Держа Копье в руке, маг шагнул между ними, и они подались в стороны, как бы избегая его прикосновения. Они смотрели только на Копье. Потом Рейстлин повернулся и протянул его Стурму.
- Вот твое Копье, рыцарь, - прошипел он. - Безо всякого Молота и без Серебряной Руки. Помчишься ли ты с ним в битву, памятуя о том, что к Хуме вместе со славой пришла и смерть?
Глаза Стурма вспыхнули. Он благоговейно задержал дыхание, протягивая руку к Копью... Но, к его изумлению, рука прошла прямо сквозь древко, а Копье от прикосновения исчезло.
- Опять эти твои штучки!.. - зарычал он. Повернулся на каблуке - и ушел прочь, задыхаясь от ярости.
- Если ты собирался пошутить, Рейстлин, - спокойно сказал Танис, -должен тебе сообщить: не смешно.
- Пошутить? - прошептал маг. Взгляд странных золотых глаз провожал Стурма, растворявшегося в черноте подземного города гномов. - Следовало бы тебе получше знать меня, Танис.
И маг засмеялся жутким и таинственным смехом, который Танису довелось слышать прежде всего один раз. Потом Рейстлин насмешливо поклонился полуэльфу и ушел следом за рыцарем в темноту.
1. БЕЛОКРЫЛЫЕ КОРАБЛИ. НАДЕЖДА МАНИТ ИЗ-ЗА ПЫЛЬНЫХ РАВНИН
Танис Полуэльф сидел на Совете Высоких Искателей и хмурился, слушая выступавших. Ложная религия, которую когда-то проповедовали Искатели, была теперь официально мертва, но люди, возглавившие восемьсот беглецов из Пакс Таркаса, все еще сохраняли за собой это название.
- Мы вовсе не собираемся платить гномам неблагодарностью за то, что они позволили нам жить здесь, - размахивая отмеченной шрамом рукой, заявлял Хедерик. - Конечно же, мы благодарны им. Равно как и тем, чей героизм, проявленный при добывании Молота Хараса, сделал возможным наш переезд... - И Хедерик поклонился Танису. Тот ответил коротким кивком, и Хедерик продолжал: Но мы - мы же не гномы!
Он выразительно подчеркнул эти слова, и они снискали одобрительное бормотание слушателей, подогрев оратора еще больше.
- Мы, ЛЮДИ, не созданы для того, чтобы жить под землей!
Раздались выкрики "Правильно!", кто-то захлопал.
- Мы - земледельцы. Но как прикажете обрабатывать крутой горный склон? Мы хотим жить на землях, подобных тем, которые нас вынудили покинуть. И вот что я вам скажу: пусть те, кто заставил нас расстаться с прежней родиной, подыщут нам новую, не хуже!
- Кого он имеет в виду? Повелителей Драконов? - обращаясь к Танису, саркастически заметил Стурм. - Они, надобно думать, с радостью пойдут ему навстречу.
- Нет бы радоваться тому, что по крайней мере остались в живых, -буркнул в ответ Танис. - Дурни! Ты только посмотри, как они оглядываются на Элистана как будто это он выгнал их из родных мест!
Жрец Паладайна, признанный вождь беглецов, поднялся дать ответ Хедерику. Звучный баритон его раскатился под сводами пещеры:
- Верно, нам нужен новый дом. Потому-то я и предлагаю отправить разведчиков на юг, в город Тарсис Прекрасный.
Танису доводилось уже слышать об этом замысле Элистана, и он отвлекся, припоминая события месяца, истекшего с тех пор, как он и его друзья вернулись из Могилы Деркина, неся с собой священный Молот.
Гномские таны, с недавних пор объединенные под водительством Хорнфела, готовились дать бой Злу, надвигавшемуся с севера Особого страха перед ним гномы не испытывали. Их горное королевство было судя по всему, неприступно Но они сдержали обещание, данное Танису при возвращении Молота: беглецы из Пакс Таркаса отныне могли жить у Южных Врат - в южной оконечности королевства Торбардин.
Туда-то и привел беглецов Элистан, и люди начали устраиваться, но попытка наладить на новом месте прежнюю жизнь удалась не вполне.
Что верно, то верно - здесь они чувствовали себя в безопасности; однако беглецы, в большинстве своем - пахари, никак не могли почувствовать себя дома в просторных гномских пещерах. Они пытались что-то сажать на горных откосах, но каменистая земля приносила лишь скудные урожаи. Люди скучали по солнечному свету и вольному воздуху. И они не хотели зависеть от гномов.
Тогда-то и припомнил Элистан древние легенды о Тарсисе Прекрасном и о его кораблях, крылатых, словно белоснежные чайки. Но легенды были не более чем легендами - о чем Танис со всей прямотой и заявил Элистану, когда тот впервые заговорил о посетившей его идее. В этой части Ансалонского континента никто ничего не слышал о Тарсисе за все три столетия, истекшие со времен Катаклизма. И в немалой степени потому, что гномы тогда наглухо закрыли свое королевство, благополучно перерезав все сообщение между югом и севером, - ибо единственный путь через Харолисовы горы проходил подземельями Торбардина.
...Танис угрюмо слушал, как Совет Высоких Искателей единогласно голосовал за предложение Элистана. Решено было послать небольшой отряд на разведку в Тарсис с заданием выяснить, что за корабли приходили в этот порт и откуда, и еще - дорого ли придется платить за проезд на таких кораблях, а может быть, и за покупку целого судна.
"Ну и кто же поведет этот отряд?.." - мысленно спрашивал себя Танис, в глубине души, впрочем, уже зная ответ.
И действительно, все взгляды обратились к нему. Но прежде, чем Танис успел что-нибудь сказать, Рейстлин, до сих пор молча слушавший ораторов, вышел вперед и встал перед Советом. Его странные глаза блестели золотом.
- Вы - глупцы, - сказал Рейстлин, и его тихий, шепчущий голос был полон презрения. - Вы живете не наяву, а во сне, и это сон глупцов. Сколько раз нужно вам повторять, чтобы вы поняли? Сколько еще раз должен я напоминать вам о знамении звезд? О чем, хотел бы я знать, вы думаете, когда смотрите в ночное небо и видите на месте двух созвездий пустые темные дыры?
Члены Совета заерзали на скамьях, кто-то перекинулся страдальческими взглядами, изобличавшими смертную скуку.
Рейстлин заметил это и продолжал со все возрастающим презрением - Да, я слышал, как некоторые из вас высказывались в том духе, что это, мол, всего лишь явление природы, и не более того. Явление того же порядка, что и осенний листопад... Несколько членов Совета что-то забормотали, кивая головами. Какое-то время Рейстлин молча смотрел на них, насмешливо скривив губы. Потом заговорил снова:
- Повторяю: вы - глупцы. Созвездие, известное под названием Владычица Тьмы, отсутствует потому, что Владычица находится здесь, на Кринне. А отсутствие созвездия Войн, посвященного, как сказано в Дисках Мишакаль, другому древнему Богу - Паладайну, - говорит о том, что он также вернулся на Кринн и борется с нею!
Рейстлин сделал паузу. Элистан, стоявший здесь же, был жрецом Паладайна. Многие из присутствовавших успели принять эту веру, и он чувствовал их гнев: слова мага показались им святотатством. Только вообразить себе, чтобы Боги лично заинтересовались происходящим на Кринне и начали вмешиваться!.. Невероятно!..
Но Рейстлин никогда не боялся быть принятым за святотатца. Он возвысил голос:
- Вслушайтесь в мои слова! Помните "Войско Ужаса", окружающее, согласно Песне, Владычицу Тьмы? Так вот, это - драконы!
Последнее слово Рейстлин произнес с характерным шипением, от которого, как однажды выразился Флинт, мороз шел по коже.
- Да знаем, знаем мы это! - нетерпеливо перебил Хедерик. Обычно в это время по вечерам он вкушал стаканчик вина, подогретого со специями; жажда, мучившая Теократа, придала ему храбрости. Он, впрочем, сейчас же пожалел о сказанном: зрачки Рейстлина, похожие на песочные часы, так и впились в него, словно две черные стрелы.