Рано утром мы с Лионом сидели возле Тима, уставшие и опустошенные. Лион уже давно перестал бросать на меня недовольные взгляды, и, хоть процедуры для брата проводил сам, но принимал от меня другую помощь. Я приносила воду и подавала Лиону нужные бутылки с настройками и зельями. Только лучше Тиму не становилось.
Утром к нам постучали. Открывать дверь пошел Лион и впустил в комнату помощницу доктора Дирба.
— Адепты, можете идти на занятия, до пяти часов я присмотрю за больным. — Строго сказала она мне и Лиону.
Я хотела возмутиться, но Лион сразу схватил свое пальто, брошенное им на стул, и указал на дверь и мне. Он даже поблагодарил эту суровую женщину. Мне пришлось последовать примеру младшего Найта.
Времени, чтоб привести себя в порядок, переодеться и даже позавтракать у меня было более чем достаточно. Но есть мне не хотелось, сейчас я даже кофе выпить не смогла бы. Когда Тим здоров, пить его любимое кофе было для меня способом стать ближе к нему, а сейчас я представляла, как плохо ему и уже от одного запаха этого напитка меня начинало мутить. Поэтому я быстро привела себя в должный вид, взяла сумку, которую собрала ещё в субботу и отправилась, минуя столовую, на первую пару.
Наверно, я никогда раньше не приходила на занятия так рано, аудитория была почти пустой. И я села на самый высокий ряд и стала думать, как, все-таки, заставить Тима жениться на мне. Даже если он сделает мне предложение, а я его, конечно, приму, выстоять перед нашими семьями нам будет очень сложно. Я-то смогу отказаться от рода, а сможет ли Тим перенести разрыв с семьёй? Он столько перетерпел только чтобы сохранить хорошие отношения с матерью. Вывод напрашивается сам собой: нам надо либо пожениться тайно, либо Тиму все-таки придется соблазнить меня. Или мне соблазнить Тима. Тогда уже я смогу сказать, что жду ребенка, и свадьбы будет не избежать. Сложно будет все это устроить. Очень сложно. Больного Тима не соблазнить, а, вылечившись, он снова продолжит скрывать свои чувства и вообще станет адептом Тимиром Найтом, моим руководителем по практике, сдержанным и недосягаемым аристократом.
Аудитория начала заполняется адептами, чтоб не отвлекаться на их приветствия, я положила голову на сложенную на столе руку и продолжила обдумывать план своего будущего замужества.
Наверно, я заснула. Потому что меня напугал толчок в плечо, и я подскочила на стуле. Лекция, скорее всего, началась уже давно, магистр Рош объяснял по пунктам "различие в применении стандартных магических формул в заклинаниях магами пятой и шестой ступени". Я придвинула к себе тетрадь и записала тему. Пока я думала, сколько страниц оставить, чтоб дописать пропущенный материал, раздался звук, оповещая, что занятие закончилось.
— Вторая пара тоже в этой аудитории пройдет? — Спросила я соседа по ряду.
— Нет. — Загадочно улыбнулся мне бровастый парень.
— У нас же две лекции с магистром Рошем. — Расписание перепутать я никак не могла, а в понедельник две первые пары у нас всегда с куратором. Только меняются помещения, в зависимости от того проводит ли магистр Рош обычную лекцию или показывает на ней наглядные магические примеры.
— Конечно, и ты их нагло проспала. Третья пара — "Зоология". Не усни в коридоре. — Все также улыбаясь, проговорил мой однокурсник. И ушел, закинув за спину рюкзак.
А мне предстояло также спуститься и пройти мимо куратора, чьи лекции я только что проспала. Спускаясь, я надеялась, что магистр Рош уйдет раньше меня, но он сидел за своим столом и никуда не торопился. Я набрала больше воздуха в лёгкие и потопала к нему.
— Дня доброго, магистр Рош. — С приветливой улыбкой обратилась я к куратору.
— Снов сладких, адептка Чарх. — С привычной для него снисходительной улыбкой ответил магистр Рош.
— Простите, я случайно уснула. — Я думала, что он не заметил такого злостного нарушения дисциплины, ведь никому не сказал срочно меня разбудить.
— Сложно не заметить, когда адептка, одна из лучших на курсе, две лекции сопит, не поднимая голову со стола. — Закрывая журнал, в котором делал записи проговорил магистр Рош и быстро встал со стула.
— Простите. Я так больше не буду.
— Верю в это, адептка Чарх, всей душой. А теперь рассказывайте, как идёт подготовка к практике. — Приблизившись ко мне сказал куратор
— Хорошо. Адепт Найт меня многому обучает.
— Претензии к своему руководителю у вас есть?
— Нет.
— Он не срывает занятия, не нагружает вас лишними, на ваш взгляд, заданиями, не использует учебное время в личных целях, не унижает вас? — Магистр Рош проговаривал каждую фразу смакуя, выделяя особо важные слова интонацией.
— Нет. — Уверенно ответила я. — Адепт Тимир Найт прекрасный руководитель. Он добросовестно передает мне полученные в Академии знания, он справедлив, только иногда бывает слишком требователен.
— Рад, что хоть вы довольны подготовкой. Жалоб от третьекурсников поступает слишком много. Кстати, адептка Чарх, почему вы не заходите ко мне или не обращаетесь к другим педагогам со своими проблемами. — Я хотела спросить куратора: что и такое в Академии допускается? Я помню, как Сафа рассказывала, что ходила к нему жаловаться на тату, полученное от Кона Вэдра. А магистр Рош ей не помог, сказав, что адепт-семикурсник никаких правил не нарушил.
— У меня нет проблем. — Бодро начала я, но вспомнила больного Тима. — Только одна жалоба. Этой ночью адепт Тимир Найт вернулся из дома простуженным, но ему очень плохо, лихорадку сбить не получалось до самого утра. А доктор Дирб не оставляет его в целительском крыле.
— Я чем могу помочь? — Внимательно выслушав меня, спросил магистр.
— Скажите, чтоб адепта Найта перевели к целителям и обеспечили должный уход. — По-моему, я и Лион все делали неправильно. Лучше Тиму быть под постоянным надзором целителя.
— Это противоречит правилам Академии. — Я хотела возмутиться, но куратор взглядом пресек мои возражения. — Если каждого простуженного адепта мы будем отправлять на изоляцию, большинство адептов начнет повально болеть. Особенно перед сессией. И просто чтоб отдохнуть от учебы без риска покинуть Академию. Да все адепты перестанут беречь свое здоровье! Поверьте, Академия проходила и через "повальные эпидемии". — Чуть более душевно улыбнулся магистр. — Доктор Дирб передал вам лекарства? — Я кивнула. — Объяснил, как ухаживать за больным? — Пришлось кивнуть во второй раз. — По кафедрам он разослал сообщение, что адепт Найт освобожден от занятий на три дня. И, насколько я знаю Дирба, он даже сиделку прислал, пока младший Найт на занятиях. Но на Открытых тренировках в четверг адепту Тимиру Найт придется присутствовать. Если не сложно, напомните ему об этом.
Возразить мне было нечего и, поблагодарив куратора, я отправилась на зоологию.
Как только лекция о видах пресмыкающихся подошла к концу, я побежала навестить Тима. Десяти минут перерыва мне должно было хватить. Но мне пришлось очень долго стучаться, пока Лион открыл мне дверь, и мою попытку проскочить под его рукой он сразу пресек. Я только успела увидеть, что Тим сидит на табуретке, поддерживаемый Чмиром. Тим широко раскрыл рот, и помощница целителя обрабатывает ему горло.
Лион вышел в коридор и с хлопком закрыл дверь за своей спиной. И встал выпрямившись, преграждая мне путь к Тиму.
— Я хотела навестить Тима, и узнать, как он себя чувствует. И напомнить про Открытые тренировки. — Не скрывая свое недовольство его действиями, сказала Лиону.
— Спасибо тебе, адептка Чарх, что навестила моего брата. Ему уже лучше. Но на миндаликах обширные гнойные шишки, их сейчас ученица целителя и пытается удалить. Об открытой физподготовке я ему уже сообщил.
— Я могу помочь ухаживать за Тимом, — предложила я.
— Не стоит, адептка Чарх, здесь есть кому позаботиться о Тимире. — Холодно отверг мое предложение Лион.
— Ночью ты не так говорил. — Напомнила, как он просил меня помочь брату, но Лион лишь пожал плечами. — Почему ты меня не впускаешь к Тимиру? — Я специально долго не сводила с Лиона пристального, немигающего взгляда, что б он разнервничался и отошел от двери.
Мой план почти удался, Лион сорвался. Он сделал ко мне шаг и размахивая руками начал мне выговаривать:
— Как ты не понимаешь, любому мужчине стыдно быть беспомощным в присутствии девушки. А ты подопечная Тимира. И ты не имеешь права столько времени проводить с ним наедине. И, вообще, ты плохо на него влияешь. Тимир никогда не был таким несдержанным…
— Тим не несдержанный, — прервав его, возразила я.
— Не называй его этим дурацким именем! Моего брата зовут Тимир. И в эту комнату больше не заходи, заниматься будете в аудитории, когда Тимиру станет лучше. И, вообще, забудь свои разговоры о симпатии к Тимиру. Замуж ты за него все равно не пойдешь, не доводи его до беды. Его могут судить за использование своего положения в совращении подопечной. Или тебе именно в таком вопросе интересен Тимир? Хочешь, как и другие, проверить на сколько он искусен доставлять удовольствие? Тебя постель волнует? — Я отступала от возмущающегося Лиона, а он выговаривая мне все это продолжал наступать. — У вас Тимиром что-то было? Он допускал себе вольности? Знай, я все передам отцу и твоему дяде. — Лион был настроен серьезно, а у меня времени на споры не было, надо было спешить на четвертую пару. Было стыдно и неприятно от его обвинений и немного страшно от угроз. А в голове зудела неприятная мысль: сейчас, если к Тиму еще и прорываться придется, соблазнить его станет в тысячу раз сложнее.
— Иди в бездну! Своего отца и моего дядю также захвати с собой! — С этими словами я развернулась и убежала на свою лекцию.
Четвертая пара уже подходила к концу, когда в дверь постучали, и в аудиторию вошёл Чмир Рват. Поздоровавшись с нами и дождавшись, пока мы сядем, он сделал объявление:
— Группа Лиона Найта, группа Тимира Найта и моя группа после перерыва возвращаетесь в эту аудиторию. Сегодня дополнительное занятие у вас проведу я. — И с лёгким поклоном нам и нашему магистру он покинул помещение.
Раз Лион не будет вести занятие у своих подопечных, значит, он все время проведет у заболевшего брата. Сегодня мне к Тиму, скорее всего, не попасть. Поэтому я вообще не стала покидать аудиторию и стала повторять последние пройденные темы.
Я привыкла, что на дополнительных занятиях руководитель всецело принадлежит мне, Тим объяснял мне каждую тему в деталях, пояснял на примерах, часто не останавливался на одной теории, а показывал действие заклинаний в аудитории. И мне позволял практиковаться. Хоть это и считалось нарушением техники безопасности. Для отработки заклинаний были специальные помещения и полигон, если работают большие группы адептов.
А сейчас никому не было до меня дела. Чмир читал общую лекцию по ориентированию на незнакомой местности, и все адепты, а нас было тридцать четыре человека, конспектировали основные тезисы.
"Южный склон горы Пик Магии — пологий, северный — крутой"; "Южный склон покрыт дубом, грабом, буком. Травяной покров густой"; " Ель преимущественно растет на северном склоне. Почва сухая, песчаная"; "Видимые расстояния в горах кажутся меньше". Записи я делала короткие, эту тему я уже прошла самостоятельно, и Тим проверил, как я ее усвоила.
Сейчас я больше думала о резко ухудшихся отношениях с Лионом. И не могла понять: он переживает, что я могу навредить Тиму, или леди Найт дала ему указания присматривать за братом?
— Адептка Чарх, почему не делаете записей? — Адепт Рват прекратил объяснять тему и впился в меня своими черными глазами. И, конечно, вся аудитория в радостном предвкушении положила ручки.
А мне пришлось встать, чтоб ответить на вопрос:
— Мой руководитель, адепт Тимир Найт, уже объяснил мне эту тему. — Громко сказала я.
— Когда бы он успел? — Не поверил мне Чмир и продолжил задавать вопросы:
— Можете назвать естественные ориентиры в лесистом покрове гор?
— Естественными ориентирами могут быть деревья странной формы или расколотые молнией; необычной формы большие камни. — Более простого вопроса придумать было сложно.
Но Чмир задал ещё один вопрос:
— Чем заменить естественные ориентиры в горах?
— Их можно заменить искусственными ориентирами. Ими могут стать затесы на деревьях, пирамиды из камней, надписи, специально оставленные предметы, надломленные ветки…
— Следующий вопрос. — Определенно, с моими знаниями смиряться адепт Рват не желал. — Назовите лучшие линейные ориентиры в горах.
— Это реки и ручьи. По их шумному течению можно ориентироваться ночью и в туманную погоду. Реки и ручьи не замерзают и зимой, поэтому их роль в холода сильно возрастает.
— Последний вопрос: какие компасы надёжнее в горах?
— Надежность компаса зависит от знаний хозяина. Я лучше справлюсь с механическим компасом. А адепт Тимир Найт сможет работать ещё и с магическим компасом. Но, как он мне сказал, такие артефакты очень дорогие и редкие.
Чмир Рват впервые за занятие улыбнулся:
— Компасы-артефакты чаще бывают семейными реликвиями, в свободной продаже их нет, и не каждый артефактор согласится выполнять на заказ работу такой сложности. В общем, стоит поздравить вас, адептка Чарх, с прекрасным руководителем. И, раз уж ничего нового я вам по этой теме поведать не могу, можете быть свободны. — Чмир отпустил меня с лекции, и все адепты провожали меня завистливыми взглядами.
Я бы полетела в комнату к Тиму, но его "сторожевой" брат меня не пропустит, и с грустью выдохнув, мне пришлось идти в библиотеку. Лекцию магистра Роша, которую я проспала, необходимо сейчас пройти самостоятельно по книгам. Может даже выпишу несколько особо сложных вопросов и всё-таки пойду к Тиму в комнату, чтоб он разъяснил их мне. Тут уж, я надеюсь, ничего поделать и Лион не сможет.
Я обложилась толстыми книгами и приступила к работе. Я читала и конспектировали с завидным усердием, и только один раз отвлеклась, когда в библиотеку ввалилась толпа адептов, после завершения дополнительной пары. Я уже закончила со своей темой, и пошла относить книги библиотекарю, когда заметила у нее на столе толстый целительский справочник "Редкие и опасные целительские процедуры". Сдав свои книги, я с этим справочником вернулась к своему столу и углубилась в его содержание. Хотела узнать про процедуру, на которую уже почти согласился Тим.
Я поняла, почему все употребляют безобидное словосочетание "процедура у целителя". Настоящее название этой процедуры "маговазорезекция" одним звучанием нагоняет чувство страха. Хоть по описанию ничего страшного в самой процедуре не было, но осложнения от нее, действительно, были опасны для жизни. Опытный целитель, прошедший специальное обучение готовил специальное зелье. В малых дозах его можно было употреблять как болеутоляющее. Но в данном случае жертва должна была выпить, в зависимости от своей мужской активности, от полтора до двух литров светло-зеленой жидкости. Пить желательно было сразу весь объем, но можно и понемногу выпивать в течение двадцати минут. У выпившего зелье сразу поднималась температура, но держалась она не больше трёх часов. И, если жертва нормально переносила процедуру, то у нее просто навсегда пропадал шанс произвести потомство.
Но во многих случаях без осложнений процедура не проходила. Иногда температура не проходила неделями, были случаи, когда жертва так и не приходила в себя. Но в большинстве случаях осложнений жертва резко теряла мышечную массу и, наоборот, набирала жировую. Частыми были осложнение на сердце. А также мужчина мог совсем потерять интерес к женщинам.
И леди Найт требует, чтоб ее родной сын подвергнулся такому риску? Тим даже обычную лихорадку переносит с большим трудом.
— Представь, даже целителя к сыну привела. Такая любовь к дефектному сыну — большая редкость.
От книги меня отвлекли две адептки пятого курса. Сразу стало интересно, о какой самоотверженной матери идёт речь.
— Хоть доктор Дирб и прекрасный целитель, но хорошая мать всегда переживает за сына, будь он даже вырожденецем.
Упоминание целителя Дирба меня сильно насторожило. И аккуратно закрыв книгу, я пошла к этим девушкам. Поприветствовав их, я прежде всего представилась и спросила, вызвав их недоуменные взгляды, о ком они сейчас говорили.
Одна из них сказала другой:
— Мы на третьем курсе чужие разговоры не подслушивали. — А я лучезарно улыбнулась, хоть хотелось послать их в вольер к глототразу. И мое терпение было вознаграждено.
— Мы говорили о леди Найт. Она сейчас прошла в комнату к своему сыну. Он же болеет, и она привела для него целителя. — Она ещё что-то говорила, но от барабанного боя, раздающегося в ушах я уже ни слова не могла разобрать. Оставив книгу на столе и свою сумку на стуле в библиотеке я, даже не попрощавшись с адептками, выбежала в коридор. Библиотека находилась в конце коридора на пятом этаже. И спеша к Тиму в комнату я думала, что же мне сказать, чтоб помешать леди Найт?
И ещё была большая проблема: пропустит ли меня Лион в комнату? Может, он уже давно договорился с матерью, и сам ее и вызвал, когда Тим стал слабым и беззащитным?
Я добежала до третьего этажа и встретила у самой лестницы Лиона и Чмира, они спокойно переговаривались.
— Ты Тима одного оставил? — Спросила я Лиона.
— С ним мама захотела посидеть. — Нехотя ответил он мне. — А тебе я запретил к Тимиру заходить.
— Я с поручением от ректора. — И из-за своей лжи стыдно мне не было.
Я поспешила к Тиму и обеими руками застучала в дверь. Я била не жалея своих рук, но дверь мне открыли не сразу.
А когда она все же распахнулась, на пороге стоял Тим, одетый в форму, застегнутый на все пуговицы. Заглянув за его спину я увидела леди Найт и незнакомого мужчину.
— Тимир, тебя вызывают к ректору, — выпалила я.
Он и так смотрел на меня удивлённо, а после моих слов только прошептал:
— Зачем?
— Артефакты раздает для практики. — Раз уж на меня слово "артефакты" уже имеют магическое влияние, то Тим, собирающий их для практики, должен поспешить к ректору.
И Тим меня не разочаровал. Он обернулся к леди Найт, и уже выходя из своей комнаты, прошептал:
— Мама, я быстро вернусь.
Остановить его леди Найт не успела. Я схватила Тима за запястье, и мы поторопились к лестнице. Но дорогу нам перегородили Лион с Чмиром.
— Вы уже артефакты у ректора забрали? — Все также шепотом спросил их Тим.
— Какие артефакты? — Удивился Чмир. А Лион подозрительно уставился на меня.
Я, упрямо сжав губы, ответила ему не менее подозрительным взглядом. Если он знал про намерения своей матери, я объявляю ему пожизненную войну.
— Тимир, просто так артефакты не раздают. Мы их сможем заслужить только на Открытой тренировке. — Переведя взгляд на брата, сказал Лион.
Тимир, Чмир и Лион посмотрели внимательно на меня, они, определенно, ожидали объяснения.
— Я услышала, что леди Найт привела к Тиму целителя, и испугалась, что она снова захочет провести маговазорезекцию.
Тимир передернулся, Чмир встал ещё ровнее, а Лион возмущённо сказал:
— Не клевещи на нашу мать! Она пришла навестить Тимира.
— А мужчина с ней — это ваш семейный целитель? — Спросила я. Лион мгновение смотрел на меня в упор и, вместо ответа, резко развернувшись, направился в комнату Тимира. Через несколько минут он вернулся к нам, в руках он держал двухлитровый сосуд с темно-зеленой жидкостью.
— Пошли, — не смотря на нас сказал он. И сам начал спускаться с лестницы. Мы последовали за ним. Тим, когда мы спустились на первый этаж, отпустил перила и поймал Чмира за локоть. Наверно, ещё не до конца окреп.
А Лион несся в крыло целителей, и мы сильно от него отстали. Дойдя до кабинета целителя, он остановился, и, только когда мы встали рядом с ним, открыл дверь.
Лион поставил сосуд с жидкостью на стол доктора Дирба и спросил:
— Что это?
Целитель посмотрел на сосуд и вежливо ответил:
— И вам дня доброго, адепты. Надеюсь, я не отвлек вас от важных дел.
— Извините, что ворвались. — Отозвался Чмир. — Доброго вам дня. У нас очень срочное дело.
— В вашем возрасте, адепт Рват, все дела срочные. — После этих слов целитель открутил крышку на сосуде и понюхал содержимое. — Очень хорошее зелье. Качественное, насыщенное. Для чего оно вам?
— Мне сказали его выпить, — севшим госом прошептал Тим.
— Так, так. Маговазорезекция? — Доктор Дирб достал из ящика под столом стакан и наполнил его на треть темно-зеленой жидкостью из сосуда. Потом долил в него воды из стоящего на столе графина. Поставил стакан полный светло-зеленой жидкостью перед нами и сказал:
— Вот. Примерно такого оттенка должно быть зелье для маговазорезекции. Примерно такого. Но я бы никому не посоветовал проводить эту процедуру. Если боитесь наградить подругу нежелательным ребенком, есть более щадящие способы защиты. Если же кто-то настаивает, чтоб вы выпили именно это зелье, я советую вам обратиться к охране порядка, с жалобой на покушение на вашу жизнь.
Мы вчетвером уже час сидели в столовой и говорили. Затащить сюда Лиона оказалось сложнее всего. Слова целителя о покушении настолько его поразили, что он хотел немедленно отправиться домой и выяснить, чего его мать хотела добиться, напоив таким зельем Тимира. Как это ни странно, Тим отнёсся к поступку матери легче даже чем Чмир. Лион и Чмир долго возмущались и удивлялись спокойствию Тима:
— Я просто представляю: мама и меня убить захочет, если я вдруг тяжело заболею? — Уже десятый раз спросил у нас Лион.
— Успокойся, Лион, мама, наверно, ошиблась. — Сказал с трудом, слегка поморщившись, Тим. Он пил маленькими глотками теплый взвар с лечебными травами и лимоном, специально приготовленный для него Ясаман.
— Вот это меня и возмущает! Что чья-то ошибка может стоить нам жизни. — Никогда не думала, что Лион может так злиться. Не просто возмущаться, а по-настоящему злиться. — Тимир, давай поменяем обе наши комнаты на одну двухместную. Я буду за тебя спокоен. И заниматься нам будет проще.
— Соглашайся, — поддержал Лиона Чмир, ты единственный из седьмого курса живёшь отдельно от всех. Рядом будет и веселее. Хоть далеко ходить не придется, чтоб задание выполнять.
Тим кивнул, соглашаясь с ними. Лион побежал к завхозу устраивать переезд брата. Чмир тоже смаковал будущие перемены. Только я сидела грустная, потому что сейчас шанса соблазнить Тима Лион мне не даст. За все это время я смогла только перекинуться с парнем моей мечты взглядами и спросить его о его здоровье. Он же прошептал:
— Как горло вычистили, намного лучше. Не переживай.
В четверг третий курс гудел так, что пчелы в растревоженном улье могли оглохнуть. Сегодня ожидалась открытая тренировка по физической подготовке адептов седьмого курса. Без применения магии. И приглашены на нее, помимо магистров, были все третьекурсники. Чтоб мы брали пример со старших адептов, уже состоявшихся магов, наверное.
После четвертой пары, адепты с третьего курса забегали в столовую только чтобы залпом выпить какой-нибудь напиток, схватить булку, пирожок или печенье и бежать в зал физической подготовки. Наши пары по расписанию также проходили в этом зале. Поэтому никто не тратил время на разглядывание высокого потолка с изображением неба, стен, что были не ниже десяти метров. Скамеек ровными рядами теряющихся в вышине.
— Здесь не только третий курс, кажется, — заметил кто-то рядом.
Оглядев заполненные посадочные места, я подумала вслух:
— По-моему, здесь вся Академия собралась.
Моя однокурсница, которая совсем недавно набивалась мне в подруги, но в последние дни от это идеи отказалась, скривившись, проговорила:
— Здесь собрали первый, второй и третий курсы. — И вид при этом важном сообщении имела такой, будто внезапно выросла до мага десятой ступени.
Зрителей, действительно, было много. Я же пересела на скамью к первокурсникам. Адепты моего курса будут болеть только за своих руководителей, а я хотела организовать компанию болельщиков за Тима. Лучше всего на эту роль подходили адепты первого курса.
Когда раздался звук, оповещающий о начале занятия, приглашенные адепты на зрительских местах усиленно засуетились. Но, как по волшебству, нашли свои места, сели и притихли.
В зал начали входить магистры. Среди них был наш куратор Рош, а также кураторы седьмого, первого и второго курсов. Последними шли целитель Дирб и ректор Мартазан. Их всех мы приветствовали стоя. Я бы, если честно, даже поаплодировала им всем от души. С каждым из них мне приходилось пересекаться во время учебы. Ни один из них ни разу мне не грубил, не отмахивался от вопроса, который ждал их решения, и все прекрасно выполняли свою работу. Как только эти шестеро магов заняли места на зрительских скамьях, дверь снова отворилась и вбежал наш общий тренер по физической подготовке, доктор Надир, сразу за ним следовали семь адептов-выпускников. Мы, адепты первых трех курсов, вскочили и собирались долго и радостно приветствовать наших звезд.
Но чуть не захлебнулись приветственными криками: доктор Надир выкинул над головой поднятый кулак, а это означало, что тишину нарушать он не рекомендует. Мы тихо сели, каждый из нас знал, а некоторые и на личном опыте, рекомендации доктора Надира важнее команд главнокомандующего. Не то что рекомендации, намек на них не стоило игнорировать.
Достав из кармана артефакт усиления голоса, доктор Надир поприветствовал гостей, приглашенных на Открытую тренировку и, обращаясь к выстроившимся ровным рядом, семикурсникам объявил тренировку открытой.
Вначале это была обычная пара по физической подготовке. Такая же как бывает у всех младших курсов. Десять минут посвятили разминке для разных групп мышц, и началась пробежка. Каждая наша пара в этом зале начиналась именно так. Но нам, зрителям не было скучно. Все любовались стройным рядом из семи красавцев. Первым в строю, на правах старосты курса, стоял Кон Вэдр. Он и следующие три адепта были одного роста.
— Ровно две меры. — Восхищенно шептала, сидящая слева первокурсница.
Пятыми и шестыми стояли Чмир Рват и Лион, они были ниже на целых два деления. Они со своими сто девяносто восемью сантиметрами, на мой взгляд, выглядели почти на одном уровне, с двухметровыми сокурсниками. Но согласны со мной были не все.
Первокурсница, сидящая справа от меня, этим двоим искренне сочувствовала:
— Бедненькие, немного не доросли. Но может еще подрастут.
А Тимир, стоящий седьмым в строю, и с ростом сто шестьдесят восемь сантиметров, вообще не удостоился уважительного слова, хотя бы потому, что является адептом — выпускником. То что он на голову ниже сокурсников сейчас в строю бросалось в глаза.
Я же только им и любовалась. На наши совместные тренировки он всегда приходит в своей каждодневной форме, не надевал специальной одежды. И сейчас я впервые видела его в этой одежде для тренировок. Белой футболке с рукавами длиной чуть ниже локтя. А широкие штаны и жилет формы были сшиты между собой. Поэтому эта форма очень напоминала мне детские полукомбинезоны или одежду слесарей и монтеров. Со своих сокурсников, одетых в такую форму, я всегда смеялась, вызывая их недовольные улыбки. Семикурсники, все, кроме Тима больше напоминали танцоров в ночных клубах, которые выступления начинают водопроводчиками или слесарями, а завершают его уже Тарзанами.
А Тим был идеальный, красивый, ни на кого не похожий. Он ещё не полностью оправился после болезни, и время от времени вытирал выступающую на лбу испарину. Но только Тим во время пробежки помахал своей группе подопечных, а так как входила в нее я одна, мне было в тысячу раз приятнее. И первокурсницы рядом умиленно захлопали ресничками.
Наконец, началось самое интересное. После традиционной подготовки, доктор Надир собрал семерых адептов и задал им первое задание. Все семеро адептов одновременно повисли на турнике и начали подтягиваться. Шесть парней пристав на носочки ухватились за турник на ширине плеч. Тиму же пришлось слегка подпрыгнуть. И, конечно, со всех сторон от зрителей посыпались радостные комментарии:
— Не допрыгнет.
— Он уже запарился.
— Стульчик подставь!
— Не стульчик, стремянку тащите! — Зрители смеялись и радовались возможности пошуметь.
А адепты синхронно подтянулись, сводя лопатки. Мощным движение притянули верхнюю часть груди к перекладине, на несколько секунд застыли в этом положении. А потом плавно отпустили руки и повисли на турнике. И подтянулись еще раз. Они вместе, синхронно, не торопясь, сделали двадцать подтягиваний. Доктор Надир посчитал задание выполненным и объявил второе задание. Семикурсникам пришлось в следующих заданиях качать пресс, поднимать тяжести, прыгать с места в длину, прыгать с шестом, бегать на короткие расстояния. Результаты у всех семикурсников были почти одинаковыми. Тим не уступал сокурсникам в общем зачёте баллов.
Наконец, объяснили правила по перетягиванию канатов. Сложность задания заключалась в том, что против каждого адепта седьмого курса выступали по два пятикурсника. Задача выпускника была в том, чтобы выстоять десять секунд, не пересекая линии разграничения. К этому времени Тим уже заметно устал, он весь взмок и все время отходил в сторону, чтоб выпить воды.
Тим, довольно-таки, красиво выступил на предыдущих состязаниях, а я в перерывах между выступлениями рассказывала первокурсникам про Тима душещипательные истории. И про то, как он хорошо учится, как работал архаровцем, как обучает меня, как спас младшего брата от глотозавра, а сам потом четыре дня был вынужден ходить с перевязанными глазами. В общем, к началу этого состязания я уже подготовила для Тима мощную команду болельщиков. Тим выступал последним. Каждый из шестерых его сокурсников выстоял от десяти до двенадцати секунд.
И вот Тим выходит в центр зала, напротив него становятся рослые соперники, они берут канат в руки, каждый занимает позу удобнее. Соперник стоящий вторым наматывает канат на одну руку.
А Тим взялся за канат верхним захватом и вытянув руки, отклонился дальше назад. В этот момент прозвучал сигнал к началу соревнования. Тим в отличие от соперников не перетягивал канат на себя руками, а сильнее отталкивался ногами от земли. Он максимально откинулся назад и, застыв так ненадолго, сделал маленький шаг назад.
В этот момент ряд первокурсников, под моим предводительством, грянул в поддержку Тиму:
— Тимир чемпион! Тимир чемпион!
Один из его соперников отвлекся на внезапный шум и поскользнулся, а Тим сделал ещё несколько маленьких, быстрых шажков назад.
— Победа адепта Найта! — Разнёсся по залу усиленный голос доктора Надира. Все семикурсники, Тим в том числе, удивлённо застыли. А я с девочками-первокурсницами громко зааплодировали и продолжили скандировать наш победный клич.
Когда подвели итоги Открытой тренировки и выставили всем адептам седьмого курса баллы, ректор объявил:
— Адепты Академии Магии! Итоги немагических соревнований Открытой тренировки подведены. Свою магическую силу и умение управлять ею адепты-выпускники покажут завтра. А сейчас семикурсники подходят и забирают заработанные сегодня артефакты. — Магистр Вайол передвинул ближе к середине стола черную коробку без крышки — Адепт Станислас Лим может забрать восемь артефактов, адепт Виктор Наут забирает восемь артефаков, адепт Чмир Рват — восемь артефактов, адепт Ромир Литс заработал девять артефактов, адепт Лион Найт — девять артефактов, адепт Кон Вэдр — десять артефактов, адепт Тимир Найт — одиннадцать артефактов.
Я была счастлива, что Тим сегодня может радоваться маленькой победе, и от того, что крошечную лепту в эту победу внесла я, мне было в десять раз приятнее.