Я проснулась рано утром и в первое мгновение даже не срезу поняла, где нахожусь. А вспомнив, что я уже жена, а Тим, наконец, стал моим мужем, улыбнулась воспоминаниям, как ночью мы не невинно спали, развернувшись друг к другу спинами. Одного воспоминания хватило, чтоб стало перехватывать дыхание, и сердце забилось сильнее. И счастливая улыбка не сходила с моего лица, когда я посмотрела на другую половину кровати, Тим лежал на боку лицом ко мне, подложив одну руку под голову, и сладко спал. На нем были только пижамные штаны, даже одеяло я все забрала себе.
Жалко было его будить, но наши пары никто не отменял, и на них лучше было не опаздывать. Выпутавшись из одеяла я, вытянувшись, оперлась рукой на крепкий живот Тима и поцеловала его в губы. Не открывая глаз, скорее всего, даже ещё не проснувшись, Тим ответил на поцелуй, затягивая его и делая глубже. Удовольствие это я не хотела останавливать, но пришлось делать попытку оторваться от нежных губ. А Тим, не выпуская моих губ, обхватил меня руками и переложил прямо на себя.
— Никто ещё меня так сладко не будил. — Всё-таки, открыл глаза и оторвался от меня Тим.
— Даже Лион? — Захлопала я ресничками.
Тим не сдержал смеха:
— Лиона всегда я бужу. — Но спохватился и уточнил. — Не так, как ты меня. — Я всем своим видом продемонстрировала недоверие. Тим рассмеялся еще громче и уточнил. — Его приходится с кровати скидывать.
Я еле сдерживала смех, но все-таки продолжила подкалывать Тима:
— Если ты по утрам целуешь брата только в щечку или лобик, я не буду ругаться… — Тим уже понял, что я издеваюсь над ним, и, перевернув меня на спину, слегка придавил собой.
— Сафира, — погладив меня по щеке, сказал Тим. — Ты необыкновенная. — Мне нравится слушать, как меня хвалит именно Тим. А он неожиданно став очень серьезным, сказал. — Ты единственная, кого я вообще целовал. — Спросить, чтоб уточнить, что именно он имеет в виду, мне было тяжело, я-то помню и Заиру и других набивавшихся на свидания к Тиму адепток. Поэтому я попыталась все свои вопросы выразить во взгляде. Понял он мое недоумение сразу, только отвечать не спешил. А потом погладил меня по щеке еще раз и объяснил то, что я никак не могла принять. — Дефекты на моем лице…
— ямочки, — упрямо исправила я его.
— … для всех это дефекты. Полезь я к кому-нибудь с поцелуем, даже в щеку, они бы это приняли за нападение. — Я подумала, что Тим тоже надо мной издевается. — Не веришь? — Я покачала головой. — Я выродок. Все, кроме тебя, ко мне именно так и относятся. Я же даже на занятиях всегда сижу отдельно. Раньше я садился на соседнем с Чмиром стуле только на контрольных работах.
— Но, Лион…
— И Лион меня всегда стеснялся. Я с шестого курса просил его поселиться в одной комнате со мной. Он всегда отказывался. Я же даже в столовой всегда отдельно сидел… только в этом году все изменилось…
Я толкнула Тима в плечи, чтоб самой лечь на него, нельзя нам сейчас предаваться тяжелым воспоминаниям и грустить. Однако подробности жизни Тима мне очень хотелось узнать:
— Тим, — растянула его имя, — выходит, ты мне совсем нецелованный достался?
А он, пытаясь сдержать смех, даже покраснел:
— По-моему, это слово красит только девушек, — задумчиво произнес Тим.
— Серьезно? — Я поняла, что Тим не шутил, когда говорил, что никого не целовал. Что бы там у него не было с девушками, целовать они себя не позволяли. Я даже смутно припомнила фразу Заиры про маску, которой Тим прикрывает «ужасные впадины на щеках». В маске-то не особо нацелуешься. Мне стало обидно за Тима, но ему настроение я решила приподнять. — А ночью ты вполне умело целовался. Спрашивается: откуда такое мастерство? — Я подозрительно прищурилась. А Тим уже не сдерживал заливистый смех и нежно поглаживая меня по спине.
Так приятно было лежать на любимом. Думала, зря мы с Тимом не поженились в пятницу, чтоб впереди было два выходных. И нам можно было бы двое суток вообще не отрываться друг от друга.
— Не знаю. — Наконец, ответил на мой шутливый вопрос Тим. — Когда ты первый раз поцеловала меня в храме, я даже не знал, что делать. А дальше все само получилось. — И с умным видом, с каким обычно разъяснял мне сложные темы, заключил. — Я предполагаю, что дело было не в мастерстве, а во вдохновении. — И после вдохновенного поцелуя спросил меня:
— Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит? Я не был ночью груб?
— Все хорошо. — Хоть мы и стали мужем и женой, но обсуждать женские физиологические проблемы мне пока было стыдно.
— Доктор Дирб говорил, что… после первого раза женщине нужно беречься. И тебя могут беспокоить боли и дискомфорт… и ещё…
Я закрыла рукой рот Тима:
— Все нормально. Я буду беречься. — Чтоб он не беспокоился, сказала я.
— Честно? Я могу сводить тебя к целителю. — От такой перспективы я замаха головой. — И несколько дней нам нельзя…
— Я знаю, Тим. — Мне было настолько неудобно продолжать сейчас эту тему, что я уже была готова бежать на занятия. А Тим, как и всегда, дотошный даже в нюансах, решил прояснить все мелочи:
— Точно? Значит, ты не будешь меня соблазнять? — Я замахала головой, отворачиваясь от Тима, а лежа на нем это было непросто сделать. — И подстраивать, чтоб я тебя соблазнил, тоже не будешь? — Вот сейчас я посмотрела в его наглые глаза, а Тим, пытался вытянуть губы трубочкой, чтоб скрыть улыбку. Значит, он издевался, напоминая мне мои вчерашние слова.
Неожиданно, нарушая всю нашу идиллию, в дверь постучали, и Тим, прежде чем открыть дверь, предложил мне пройти в ванную и подождал, пока я за собой закрою дверь. Туда же через несколько минут он подал мою форму. Наверно, ее и принес стучавший. Вообще я продолжала удивляться, как у Тима получалось держать все под контролем. Помню, он ночью вставал, чтоб проводить меня в ванную, а там уже лежала для меня сорочка и белье со всем необходимым. Откуда он мог знать, что мне это понадобится? Я к последствиям первой ночи вообще не была готова. И Марина меня не предупредила, только страху нагнала, когда узнала, что девочка я неопытная.
Выйдя из ванной, я увидела Тима, успевшего надеть ежедневную форму, Лиона, удобно усевшегося на своей бывшей кровати и Сафу, разомлевшую на его руках.
— Утра доброго, сестра! — Пройдясь по мне взглядом, весело поприветствовал меня Лион. Но, не дожидаясь ответа, вернулся к разговору с Тимом. — Доктор Надир был недоволен, что ты пропустил сегодня тренировку. И сказал явиться на отработку в восемь вечера.
Тим кивком дал понять, что понял, но не высказаться по этому поводу не смог:
— Я вообще в первый раз занятие пропустил, мог бы и не назначать отработки.
И мы вчетвером отправились в столовую. Я сильно нервничала. Из-за моих вчерашних слов отношение магистров ко мне ощутимо изменилось. Никто меня вслух не обвинял в неподобающем поведении, но взгляды выдавали все их мысли. Раньше на меня смотрели с интересом и уважением, а сейчас не заметить презрения было невозможно. Даже за свадебным угощением, проговаривая поздравления, они выражали уважение моему дяде и роду, а на меня старались лишний раз не смотреть. В тот момент я все видела и понимала, но весь ужас своего положения ещё не прочувствовал. Репутация — это не пустое слово.
Я представила, как сейчас ко мне будут относиться преподаватели и адепты и встала ближе к Тиму. А он, будто почувствовав мое состояние, взял меня за руку.
— Сафира, тебе плохо. Сходим к целителю?
Качнув головой, я попросила:
— Тим, давай, не будем в столовую ходить, — попросила я.
— Почему? Ты всё-таки, сбила аппетит? — Когда я уходила в ванную, увидела шоколадную конфету, лежавшую на салфетке. На мой вопрос, Тим ответил, что принес ее для меня ночью. Я тогда была напугана, а он ничего больше найти не смог. Столовую уже успели к тому времени закрыть. И я эту конфету, с очень ароматной ванильной начинкой и унесла в ванную и съела.
Я быстро кивнула и потянула его в противоположную сторону, а Лион поймал Тима за левую руку и грубо дёрнул в сторону столовой:
— Нам с грызуном нужно полноценное питание, — заявил мой деверь и все-таки потащил нас в место, которое сейчас мне казалось средоточием зла: клеветы, сплетен и неуместных острот.
Не зря мне так не хотелось в столовую. Все бросали на меня, именно на меня, презрительные взгляды, даже первокурсники проходили, скривив лица. А Тимира, наоборот, все приветствовали и поздравляли. Все адепты с шестого по четвертый курсы чуть ли не в очередь выстроились, чтоб лично пожать руку Тиму. С третьего курса нас обоих поздравили только адепты с группы Лиона. А два первых курса просто проходили, низко поклонившись, мимо. Только однокурсники Найтов обошли наш столик широкой дугой, но я была этому только рада, драки нам сейчас были не нужны.
Но занятия прошли намного лучше, чем я ожидала. Каждый магистр искренне поздравлял меня и желал долгой и счастливой жизни. Ни у кого я не заметила ухудшившегося ко мне отношения, даже магистр Рош, который вчера определенно был мною недоволен, подозвал меня после пары и сказал, что может дать мне академический отпуск на неделю. Посоветовал мне поговорить с Тимиром, когда нам вдвоем удобнее будет поехать на отдых.
После четвертой пары я рассказала Тиму об этой странности магистров.
— Ничего странного, — даже не удивившись, заметил Тим, — целитель, наверняка сказал им, что ты не вела беспутный образ жизни.
— Как целитель им сказал? По кафедрам разослал сообщение? — Сказать, что я была удивленна, значит забыть все многочисленный синонимы этого слова. — И откуда целитель знает, какой я образ жизни вела?
Тим накрыл мою руку своей, и несколько раз прогладил. А потом вообще пересел ближе ко мне и начал тихо объяснять.
— Сафира, не обижайся. Просто я не знал, что мне делать. У меня никогда не было невинной девочки… И ночью я пошел к доктору Дирбу, и он мне все объяснил. — Наверно, Тим поступил правильно. У кого еще он мог спросить, как ему действовать. Тем более, у меня назревала нешуточная истерика. Не сумей Тим найти подход, в жизни бы я его к себе не смогла подпустить. Но все равно было неприятно, что на такие личные вопросы Тим говорил с целителем. А он рассказал всем вокруг, как об освобождении по болезни сообщение по кафедрам рассылает. — Не обижайся. — Поцеловав мочку моего уха, попросил Тим.
Я попыталась встряхнуться, и не мучиться над тем, чего изменить не могу. Если подумать, я от этого только выиграла: и ночь с Тимом была незабываемой, и уважение магистров не растеряла…
Еще одним плюсом семейной жизни стала возможность проводить дополнительные занятия в нашей комнате. Но сейчас мы с мужем вдвоем решили выспаться…
После дополнительного занятия, во время которого мы с Тимом отсыпались в нашей комнате, он сказал ещё спящей мне, что у него еще одно дополнительное занятие, уже со своим курсом. Тим даже успел надеть форму. И он ушел, оставив меня в сомнениях, разобраться с которыми, ещё окончательно не проснувшись, я не могла. Я раньше не слышала от Тима, что в понедельник у них бывает и шестая пара. Тем более официальное дополнительное занятие. Поэтому я тоже собралась, хотя из-за ноющей боли внизу живота вставать совсем не хотелось, и поспешила узнать, куда пошел мой муж. Сейчас дело было не в моей ревности, Тиму я верила. Я беспокоилась, что он устроит драку или дуэль. То, что Кон Вэдр вчера во всеуслышание поздравил его с "замужеством", Тим ему никогда не простит.
Возле лестничной площадки я растерянно остановилась. Даже не представляла, в какую сторону мне нужно идти. Тим не сказал, занятие по какой дисциплине собирается посетить. Я подумала и решила, что правильнее подняться на кафедру к магистру Вайолу. Он точно будет знать, какое занятие у его курса. А если занятия сейчас нет, то он будет сам заинтересован найти своих адептов и помешать свершиться глупости.
Я начала быстро подниматься по ступеням, но спешащие по лестнице вниз мои однокурсники утащили меня с собой. Там было около двадцати адептов из группы Лиона, и услышав тихо бросаемые ими фразы, я перестала сопротивляется сносящему меня движению, и пошла за ними.
— Я не хочу на эти занятия, — сказал один адепт.
— И я не хочу, — вторил ему другой.
— А когда адепт Найт вообще спрашивает, чего мы хотим? — Пробасил хмурый здоровяк, уже на третьем курсе достигнувший восемь ступеней в магии.
— Адепт Найт сказал, что это необходимо, — робко попытался вступиться за своего руководителя ещё один адепт.
— А если меня стошнит? Мне от одной мысли об этом уже плохо. — Не скрывая страха, сказал адепт, который мне всегда казался самым бесстрашным.
— Хорошо, хоть Найт девочек не заставляет туда ходить, опозорились бы мы на всю жизнь! — Почему-то жизнерадостно заявил еще один адепт, самый смешливый на нашем курсе.
Я думала, чем может заставлять заниматься своих подопечных Лион, что они не хотят в этом участвовать и боятся опозориться перед однокурсницами. И, вообще, все адепты были так удручены, что даже не обращали внимания на меня, затесавшуюся в их компанию.
— Стоять! — Я даже не предполагала, что Лион может говорить таким тоном. Для меня он всегда был младшим братом Тима, которого можно было и поругать, и тетрадью по голове бить. А в последнее время он вообще был душкой. А с подопечными он, оказывается намного строже, чем даже Чмир Рват. — Вы должны были стоять здесь две минуты назад.
Все парни стали в разнобой говорить: кто-то оправдывался, кто-то просился уйти, а кто-то даже позволил себе заметить, что они не обязаны посещать дополнительные занятия седьмого курса по «Агрессивному целительству». А я поняла, на какое занятие ушел Тим. Лион не стал устраивать разборки в коридоре. Он пообещал, что каждый адепт все свои требования сможет разъяснить ему лично, но только после пары. И кивнул в сторону аудитории.
— Я не пойду туда. — Сказал «восьмиступеечный», и все адепты, уже готовые выполнить команду Лиона, отступили назад. — На эти занятия не приглашают девушек, значит, и мы можем их не посещать. — Уверенно продолжил третьекурсник, вызвав согласные взгляды и поддакивания однокурсников. Лиону оставалось либо отпустить всех подопечных и пойти на занятие одному, или не идти сейчас на занятие, а остаться разбираться в конфликте со своей группой.
Но я, помня, каким замечательным Лион был Гонцом на моей свадьбе, и какую оказал поддержку Тиму, решила деверя поддержать. Я растолкала однокурсников и вышла к Лиону:
— Лион, где Тим? Я же не опоздала?
— Куда? — Прищурился на меня братик Тима, хорошо, хоть удивление смог скрыть.
— На целительство, конечно.
Лион не сразу нашелся, что сказать:
— Туда не приглашают девушек.
— Туда не приглашают слабаков. Пойдем, братик. — И я первой протянула ему руку.
Лион с кривой улыбкой галантно обернул мою руку о свой локоть и повел в сторону единственной деревянной двери в этом конце коридора. Но на ходу он обернулся и бросил своим подопечным
— Слабаки могут идти по своим комнаткам.
В аудиторию Лион пропустил меня первой. Когда я поздоровалась с целителем Дирбом, со своего стула, а сидел он на крайнем месте в первом ряду, встал Тим. Сзади нас с Лионом подталкивали входящие адепты. А вперед я не могла пройти из-за удивленно-недовольного взгляда Тима, и целитель так и не ответил на мое приветствие и занять себе места не предложил.
— Адептка Чарх, — когда входившие адепты, наконец, перестали шуметь и встали у стены, обратился ко мне целитель Дирб, — вы не ошиблись аудиторией? Или вам нужно поговорить с адептом Тимиром Найтом? — Он, как и все остальные преподаватели, сохранил ко мне хорошее отношение. И сейчас говорил с легкой понимающей улыбкой.
— Доктор Дирб, я пришла на ваше занятие по Агрессивному целительству. Извините за опоздание, не сразу нашла аудиторию.
Целитель Дирб посмотрел на Тима, который все это время стоял у своего стола, сделал свои выводы и сказал мне:
— Адептка Чарх, Агрессивное целительство слишком сложный раздел врачевания, поэтому проходят его только на седьмом курсе. И то в форме дополнительных занятий.
— Но мои однокурсники… — Хотела я возмутиться, как только поняла, что меня красиво выпроваживают за дверь, но целитель меня прервал:
— Ваших однокурсников допустили к занятиям по личной просьбе их руководителей. Во время практики, если вдруг пострадает сам руководитель, нужен хотя бы один подготовленный адепт, способный оказать ему помощь. Все прибывшие сюда адепты третьего курса сами хотели пройти обучение. И среди них нет ни одной девушки, так как мы щадим ваши нежные сердца. — Рассказала бы я сейчас целителю, как адепты Лиона «сами хотели пройти обучение», но у меня была другая проблема. Сейчас мне очень хотелось проникнуть на эти занятия. А если мне не понравится, или все здесь и вправду будет слишком «агрессивным», я же могу больше и не приходить.
— Доктор Дирб, я тоже сама хочу пройти обучение. А у моего руководителя никого, кроме меня в группе нет, так что нам не приходится выбирать. — И добавив побольше мольбы во взгляде, я попросила:
— Доктор Дирб, можно я останусь на занятии. Кто окажет помощь Тиму, если поранится он…
Целитель смерил меня внимательным взглядом, проигнорировал пытавшегося ему что-то сказать Тима, несколько раз стукнув костяшками пальцев по столешнице, заставил успокоиться адептов в аудитории и сказал, обращаясь ко мне:
— С каждым разом, вынужденно общаясь с вами, адептка Чарх, невольно начинаю восхищаться вашим умом и здравомыслием. Проходите и занимайте себе место. — И уже строже обратился к Лиону. — Адепт Найт, не срывайте мне занятия, проходите со своими подопечными в аудиторию.
Я села возле Тима, и под столом взяла его за руку. Он, продолжая сидеть прямо и смотреть в сторону доски, обхватил мою ладонь обеими своими руками и нежно растер ее. Потом слегка наклонился ко мне и тихо сказал:
— Если будет неприятно или страшно, говори сразу мне, я уведу тебя отсюда. — Я благодарно кивнула Тиму. Все-таки я боялась, что он начнет отчитывать меня или как-то покажет, что недоволен моим поведением.
Занятие по Агрессивному целительству проходило в небольшой аудитории. Места для слушателей располагались полукругом, и было их только четыре ряда. Сейчас здесь присутствовали все адепты-выпускники и их подопечные с третьего курса. Больше всех было адептов из группы Лиона. У остальных — от трёх до пяти адептов. И у Тима, конечно, я была одна. Рассмотреть висевшие на стенах картины, стоящие в остекленных шкафчиках баночки и макеты я даже не пыталась. Доктор Дирб сразу начал говорить для адептов, пришедших сегодня на занятие в первый раз.
— Больному и раненому можно оказать помощь с помощью магии. Если же целителя рядом нет, помочь могут приготовленные им зелья. Но бывают такие случаи, когда зелья не только не помогают, но и вредят. Перед их применением необходима серьезная диагностика и, в зависимости от ее результатов, лечение, вплоть до применения магической хирургии. Во время практики, я уже говорил об этом, может случиться так, что кому-то из вас срочно понадобится помощь. До прибытия целителя вам в помощь Агрессивное целительство.
Сидевший за последней партой Кон Вэдр поднял руку и задал вопрос:
— Почему не могут придумать такое зелье, которое поможет продержаться раненому до прихода целителя? Тогда нам бы не пришлось терять время, изучая кости и кишки. — Все адепты с последних рядов дружно одобрили этот вопрос.
— Выбор зелий, адепт Вэдр, обширен. Но не всегда пострадавший может зелье хотя бы выпить. Иногда, при внутренних повреждениях, пить что-либо смертельно опасно. Поэтому необходима диагностика и время. Время выгадать вам помогут полученные сегодня знания. На прошлом занятии я объяснял вам, как, не применяя магии, оказать помощь при повреждении кости. А также, какими эти повреждения бывают и как их отличить друг от друга. Так вот первое задание: перечислите признаки повреждения кости.
Адепты старшего курса отвечали быстро и четко. А я получала знания, внимательно их слушая.
— В каких случаях применение магических артефактов и зелий будет опасно для жизни и здоровья пострадавшего, и без Агрессивного целительства не обойтись? — Вопросами целитель сыпал без перерыва, и уже все в аудитории внимательно слушали и дополняли друг друга. Даже адепты из группы Лиона не пытались бежать или позориться.
Целитель достал из шкафчика макеты и стал показывать нам на них, как выглядит травмированное место снаружи и изнутри при открытых переломах, переломах со смещением, множественных переломах, вывихах.
Все очень напоминало уроки по основам безопасности жизнедеятельности. Нас доктор Дирб учил даже накладывать шины и фиксировать поврежденные места.
— Все, что мы сейчас повторили, не будет иметь смысла, если пострадавший мучается от сильной боли. Он сам навредить себе, пытаясь избавиться от повязки или, что еще страшней, сердце может не перенести боли. Действие обезболивающих артефактов очень ограничено, не более десяти минут. И не всегда их, из-за дорогой работы, возможно достать. Зелье, как я уже говорил, еще нужно выпить, что невозможно при внутренних травмах. Больной может находиться в обмороке. Также пострадавший зелье должен усвоить, чему может мешать рвота…
— А что делать? — Выкрикнул кто-то впечатлительный из группы Чмира Рвата.
— Ответ на этот вопрос вы получите в сегодняшней теме. Записываем: «Впрыскивания и вливания специально подготовленных смесей»
А дальше целитель очень подробно, показывая макеты и картины, начал объяснять, как делать внутримышечные и внутривенные уколы. Это я мысленно сразу назвала эти процедуры, привычными мне уколами. Хотя шприцов и металлических иголок здесь не было.
Доктор Дирб достал из шкатулки иглы темного цвета и показал нам.
— Это иголки обычного горного ежа. Они достаточно крепкие, полые и острые. После специального магического очищения, они пригодны для впрыскивания смесей. Сама смесь, также прошедшая через магическое очищение, находится в таких капсулах…
Доктор Дирб долго говорил, как готовятся смеси, соединяются с иглами капсулы, под каким углом и как вводить иглу в мышцы на предплечье, бедре и правом верхнем углу ягодицы. Особо заострил наше внимание, на впрыскиваниях в вену, потому что туда делают впрыскивания и вливания только в экстренных случаях, когда дорога каждая потерянная секунда.
— Итак, каждой группе на практике буден передана целительская шкатулка с шестью подготовленными системами: игла, капсула, смесь. Каждая система — это чья-то спасенная жизнь. В каждой шкатулке будет три смеси останавливающие боль, две — восстанавливающие кроветворение и одна- снижающая лихорадку. До прихода целителя продержаться вы сможете. А теперь я жду желающих сделать пробное впрыскивание.
Я быстро подняла руку, уколы я всегда делала легко, даже вены ловила без каких-либо сложностей. У двух моих подруг сестры учились в медицинских колледжах. И мы вместе с ними учились делать уколы. Они тренировались друг на друге и своих сестрах, к которым присоединилась и я. Позже будущие медицинские сестры и нам позволили колоть глюкозой и физраствором их. Поэтому я уверенно вышла к доске, сопровождаемая удивленными взглядами всех присутствующих.
— Адептка Чарх, я правильно понял, вы хотите сделать впрыскивание? — Спросил целитель. Я кивнула. — На ком вы собрались тренироваться?
Жалко мне не было Кона Вэдра и Чмира Рвата. Их я и хотела назвать, но Тим встал сам и приблизился к столу доктора Дирба.
— Отлично, — растер целитель руки, — оказывается, с семейными парами очень просто работать.
Целитель спросил меня, куда я буду делать первое впрыскивание. Я хотела сделать его в ягодицу, все говорили после таких уколов, что у меня легкая рука. Но хорошо, что я не успела озвучить ответ, в этом мире за него меня приняли бы за сумасшедшую.
— Адепт Найт, снимайте пиджак, начнем мы с предплечья. — Решил целитель за нас, куда я буду колоть своего мужа. Он же подал мне вату, смоченную в дурно пахнущем растворе и систему для впрыскивания. Сложность в ее использовании заключалась в том, что и держать приходилось за иглу, вводить ее только наполовину, а другой рукой выдавливать содержимое капсулы. Я специально встала так, чтоб Тима с сидячих мест не было видно. Он заметно нервничал, даже испарина появилась на лбу.
— Быстро же ты жене надоел, Тимир — сказал Кон Вэдр со своего места. Я заметила быструю, но многообещающую улыбку мужа. Все-таки, он готовит что-то в отместку Вэдру, и последними словами староста курса только увеличил свой долг перед Тимом.
Колола я в левую руку. Как только я легко вынула иглу и крепко прижала к ранке на предплечье Тима ватку, целитель захлопал. А когда я облегченно выдохнула, Тим удивленно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на свое предплечье:
— И все? — Улыбнулся он облегченно. А я почувствовала гордость, как будто в мою честь сейчас дали залп из всех орудий. Было очень приятно, что Тим не почувствовал боли.
Наконец, он сам прижал пальцами вату и встал, чтоб отойти от стола. Но доктор Дирб поймал его за оба плеча и вернул на прежнее место:
— Адепт Найт, вам придется потерпеть, пока мы не закончим экзекуцию, — широко и радостно улыбнулся целитель. И громко сказал для всей аудитории:
— Адептка Чарх показала, что, в случае надобности, сможет оказать помощь своему руководителю. Я впервые видел, чтоб кто-то проводил впрыскивании так легко и безболезненно. Поэтому, — начавшие шумно выражать свои чувства адепты мгновенно затихли, — адептка Чарх попробует сделать адепту Найту и внутривенное впрыскивание.
Я была не против, в вену я всегда попадала даже подруге, которой медсестры в больнице капельницы ставили с трудом. Я всем своим видом показала целителю, что я готова. Только выражение лица Тима меня немного расстраивало, он смотрел в одну точку остановившимся взглядом. И старался не смотреть по сторонам, чтоб всем окружающим не стало очевидно, что он испытывает.
Целитель подал мне жгут, который я повязала выше локтя на несколько сантиметров уже правой руки Тима. Целитель подсказал Тиму, что нужно пару раз сжать и разжать кулак. А я нашла самую выпирающую вену, на ощупь определилась, что в нее и буду вводить смесь. Жаль, здесь нет необходимости проверять наличие пузырьков в шприце и выпускать струйку раствора — это действие, оказывается, настраивало меня на правильный лад. Я, обработала место будущего впрыскивания специальным раствором на ватке и, медленно выдохнув, ввела иглу поэтапно, вначале прокалывая кожу, а потом вену. Промахнуться я не могла. Но все равно пожалела, что здесь невозможно втянуть в капсулу, как в шприц, кровь из вены, чтоб убедиться в правильном попадании. Я развязала жгут и, наконец, медленно, очень бережно, выдавила содержимое капсулы в вену, легко вынула иглу и прижала к ранке ватку. Странно, я была уверенна в своих действиях, хоть и испытывала некоторые неудобства из-за непривычных мне игл с капсулами, но после укола на меня накатила такая слабость, что целителю пришлось меня посадить на стул и принести стакан с водой.
— Адептка Чарх, поздравляю вас с полученным опытом. — Незамысловато похвалил меня целитель.
Целитель, конечно, не мог не поиздеваться над Тимом, он предложил ему ответить жене добром на добро, и сделать ответное впрыскивание мне. Но Тим, еще прибывая под впечатлением от «экзекуции», шутки не понял. Он тихо попросил целителя не заставлять его делать мне больно. И доктор Дирб, конечно, милосердно согласился.
Занятие подошло к концу, но никто из адептов не расходился. Все, даже Кон Вэдр, подошли посмотреть на ранки на коже Тима, все были под впечатлением:
— Маленькие… — Сказал кто-то удивленно.
— Ага, но страшные.
— На раны от удара мечом не так страшно смотреть.
— Никогда не смогу пройти через подобное. — Вслух высказываться себе позволили только адепты моего курса. А Лион сказал только, что очень рад, что мой муж Тим, и измываться я буду над ним.
Я помогла Тиму подровнять рукава рубашки, надеть пиджак и даже сама застегнула пуговицы. Он уже был спокоен, и я спросила:
— Тим, тебе было больно?
Тим качнул головой и добавил:
— Было немного страшно. А тебя я буду беречь на Пике Магии, чтобы не пришлось делать впрыскивания.
Знал бы он, сколько раз мне делали уколы, больше за меня бы не переживал. Но это было тайной, как и вся моя прошлая жизнь.