Люсинда была так взволнована, что Тайлер почти ничего не понял из ее сумбурного рассказа.
— Так, погоди — значит, дракониха говорила с тобой?
— Ну не то чтобы говорила. Но она точно общалась со мной, Тайлер. Я не шучу! Я понимала почти все ее мысли. Она все повторяла, что Ханеб украл ее яйцо. И когда я передала это Ханебу, он тут же сбежал с очень виноватым видом.
— Но зачем ему красть яйцо? Их что здесь, плохо кормят?
— Тайлер! Я серьезно! Это же потрясающая новость!
— И я серьезен как никогда. Бывали здесь, конечно, новости и более потрясающие, хотя, пожалуй, говорящих драконов переплюнуть не так-то просто.
Тайлер приготовился, что сестра, как обычно, начнет разыгрывать оскорбленные чувства, но Люсинда на этот раз обманула его ожидания и обратила взор на разложенные по всей кровати бумаги.
— А что это ты делаешь? И почему ты просто смылся и пропал?
— Ну понимаешь… — Он уже хотел пуститься в пространные объяснения своих идей, но, взглянув на Люсинду, неожиданно передумал. — Знаешь, Люс, — сказал он задумчиво, — то, что произошло у тебя с драконихой, по-настоящему удивительно. Как думаешь, ты сможешь услышать ее еще раз?
Вопрос, казалось, удивил ее.
— Не знаю. Возможно. Она была очень расстроена, и еще мне кажется, ее накачивают какими-то транквилизаторами. — Люсинда покачала головой. — И все-таки я не понимаю, зачем Ханебу красть у нее яйцо.
— Может, она ошиблась?
Люсинда нахмурилась.
— Она казалась вполне уверенной. Но ведь он не стал бы это делать? Он такой хороший.
Тайлер пожал плечами.
— Как знать? До отъезда мы уже не успеем во всем разобраться. — Он заметил выражение ее лица. — Да, даже я это признаю. Всех этих ребусов нам точно не разгадать, может, в другой раз. Тут одни чокнутые живут, да и местечко еще то — как будто специально собрали в одну кучу самые чумовые аттракционы со всех парков. У-у-у! Поезд из прошлого «Чудища и призраки» прибывает на первый путь. Следующая остановка — палеолит!
Люсинда засмеялась.
— Ладно, ты не очень-то резвись. И все-таки — что это за бумаги и почему ты вдруг сорвался и убежал, оставив мне всю работу?
— Извини. Просто я хотел побольше узнать о континуаскопе. У меня появилась одна идейка.
— Еще одна? И какой на этот раз ты придумал способ самоубийства?
Теперь настала очередь Тайлера засмеяться.
— Ну, до тебя мне далеко. Это же ты у нас обнимаешься с драконами.
— Выкладывай, что за идея.
— Так и быть, только сначала спрячу это. Я уже выписал, что надо поискать в библиотеке, поэтому таскать все с собой необязательно.
— Выписал? В библиотеке? — Люсинда с нарочитым вниманием оглядела комнату. — Эй! Куда подевался мой младший брат? Кто-то похитил его!
— Очень смешно. Но я не шучу, надо это спрятать. Гидеон взбесится, если узнает о наших тайных изысканиях. Да и злая колдунья Бастинда обязательно обыщет комнату, как только мы уйдем.
Люсинда невольно вздрогнула.
— Даже не знаю. Может, лучше спрятать где-нибудь на ферме — в сарае для рептилий, например?
— Когда? К тому же вдруг мы не сможем их забрать, когда приедем сюда в следующий раз?
— Если вернемся.
По ее голосу можно было определенно сказать, что она хотела бы вернуться на ферму, несмотря на все пережитые здесь страхи.
Тайлер был поражен.
— А что, если в нашей ванной? — спросила она. — Там есть куда спрятать?
Они отправились в ванную в поисках потайных мест. Тайлер даже забрался на крышку унитаза и начал по очереди толкать потолочные панели, пока одна из них не подалась.
— По-моему, ее можно снять, — сказал он, раскачивая панель.
Но Люсинда, казалось, не слышала брага. Словно загипнотизированная, она смотрела на его расческу.
Тайлер наконец вытолкнул панель и опустил ее вниз, продолжая держать в руке.
— Принеси бумаги. Надо проверить, влезет ли сюда все. — Но сестра не ответила. — Люсинда!
— Ох, Тайлер!.. — с горечью сказала она. — Кажется, я понимаю, почему эта ужасная белка все время тебя находила.
— Ты о чем это?
— Миссис Нидл. Она попросила меня принести волосы с твоей расчески. Я только что вспомнила. — Люсинда покачала головой. — Это было похоже на сон, но я точно знаю, что все происходило наяву.
— О чем ты говоришь? Волосы?
И она рассказала ему странную, бессвязную историю о том, как пила чай с миссис Нидл и смотрела ее таинственные фокусы.
— Никак не могу вспомнить, когда это было. Похоже на колдовство вуду. Это ведь они прячут волосы в куклу? Тайлер, прости! Она меня перехитрила!
Он мигом вспомнил гадкую желтоглазую тварь, преследовавшую его, и разозлился на сестру. Это была самая большая слабость Люсинды — притворяться, что все в порядке, даже когда все идет кувырком. «О нет, миссис Нидл такая приятная женщина!» Тайлер снова посмотрел на сестру. Вид у нее был очень несчастный, и глаза на мокром месте.
— Да все нормально, Люс. Просто она тебя обманула. Я бы тоже попался на ее удочку, как и ты. Тем более она наверняка опоила тебя каким-нибудь зельем.
Она вытерла слезы резким сердитым движением.
— Ненавижу ее! Как можно быть такой злобной?
— На то она и ведьма.
Он хотел пошутить, но, произнеся эти слова, вдруг снова со всей ясностью осознал, что это правда. Здесь они имели дело не с хулиганами из параллельного класса и не с надзирателями, которые вечно следят за порядком в школьной столовой. Нет, эти противники были посерьезнее. Одна — настоящая ведьма, знакомая с черной магией. А другой — какой-то богатей, мечтавший завладеть фермой и подсылавший сюда разных проходимцев и шпионов, которые с легкостью избавились бы от парочки любопытных детей, если бы те вздумали помешать им. У Тайлера вдруг подогнулись колени.
— Пошли, — сказал он Люсинде. — Возьмем бумаги и спрячем их здесь.
Не успели они собрать разложенные на кровати бумаги, как кто-то забарабанил в зашторенное окно. От неожиданности оба подпрыгнули.
— Все в порядке, — сказал Тайлер. — Это Заза.
Он поднял штору, поискал глазами белку и открыл окно, впуская обезьяну.
Она перепорхнула на постель, а оттуда на плечо Тайлера, что-то тихо бормоча.
— Я все думал, когда же ты зайдешь меня навестить. — сказал он, нашаривая в кармане кусочки сушеного яблока. Заза в восторге погладила Тайлера по волосам и схватила угощение. Мальчик ласково почесал ее маленькую круглую голову. — Я буду по тебе скучать. Как бы я хотел забрать тебя с собой! — Он засмеялся. — В школе бы все с ума посходили!
— А я бы с удовольствием привела в школу Аламу, — сказала Люсинда. — На поводке. Про него Эллисон Келтнер и остальные задаваки из клуба пловчих уж точно не сказали бы: «У меня точно такой же, только больше». — Она захихикала. — А потом я бы ему разрешила немного подпалить Эллисон прическу.
— Ого, сестричка! Да ты у нас, оказывается, кровожадная! — Упоминание о драконах вернуло его к прежней мысли. — Эй, Заза, — сказал он, почесывая обезьянке подбородок, — а ты не знаешь, где эта штука, континуаскоп? Знаешь? — Он отдал ей последний кусочек яблока. — Если знаешь, я бы тоже хотел знать.
Мелкие крошки изжеванного яблока полетели из рук Зазы Тайлеру за шиворот.
— Она тебя не понимает, — снисходительно сказала Люсинда.
— Неужели? — съязвил Тайлер. — А кто бы мог подумать, что дракон поймет тебя? Ладно, проехали. — Он начал собирать бумаги. — Давай закончим с этим. Да, я ведь еще не сказал тебе про свою догадку.
— Ах да. И что же это?
— Помнишь привидение из зеркала в библиотеке? Я думаю, это Грейс.
За ужином Тайлер внимательно наблюдал за обитателями Обыкновенной фермы, размышляя, что именно они знают и что могут скрывать. Рагнар рассказал им почти обо всех работниках. Родиной Ханеба был древний Ближний Восток. Здесь он появился еще ребенком, когда Гидеон привез его вместе с двумя детенышами драконов. Люсинду очень интересовало прошлое Ханеба. Тайлер догадывался, что сестра питает слабость к этому человеку и надеется, что Ханеб взял яйцо драконихи не для того, чтобы приготовить самый большой в мире омлет, а по какой-то более уважительной причине.
Трое амигос оказались пастухами из Монголии, и в представлении Тайлера именно так и должны были выглядеть монгольские пастухи. Вот только пришли они не из далекого прошлого, а из начала двадцатого века, хотя Тайлер с тем же успехом поверил бы в то, что они родились две тысячи лет назад, если не раньше. Видно, в Монголии с тех пор ничего не изменилось.
Единственным, о ком Рагнар говорил неохотно, был Сезар, и вовсе не из-за самого старика.
— С ним пришел еще один человек, — сказал он после долгих уговоров. — Очень злой. Звали его Кингари. Я встречал много страшных людей и зверей, но этот был самый страшный. Он единственный из нас уехал с фермы, и, если мы его никогда больше не увидим, я буду только рад. — Не хотел бы Тайлер встретиться с тем, кого боялся двухметровый викинг.
Сара была родом из средневековой Германии, Азинза — кем-то вроде свергнутой принцессы из Западной Африки, а Пема родилась в древнем Тибете. Сезар и таинственный злодей Кингари прибыли с американского Юга времен Гражданской войны. Казалось, у каждого жителя Обыкновенной фермы была своя удивительная история. Чего стоил один только мистер Уоквелл — существо такое же редкое, как единороги и драконы, за которыми он присматривал. Ужасно обидно было узнать обо всем этом перед самым отъездом.
А что, если их больше не пригласят сюда? Даже если Гидеон не узнает про все их подвиги, он что-то не производит впечатления чадолюбивого родственника, мечтающего о новых встречах. Что же касается намеков Колина о небольшой регулировке их памяти, которой займется его матушка, об этом Тайлер вообще старался не думать.
Он смотрел на своего двоюродного деда, который в кои-то веки решил поприсутствовать на ужине. Старик оживленно беседовал с мистером Уоквеллом, что не мешало ему умять приличную порцию запеканки с макаронами. Это было добрым знаком. Из обрывков их разговора Тайлер смог понять, что мистер Уоквелл рассказывал о шпионе, которого он поймал, а Гидеон, хотя бы на сегодня, был этим воодушевлен и строил какие-то планы.
«Если я скажу, что нашел Грейс, он ведь пригласит нас снова? — думал Тайлер — А если я еще расскажу, что сам выбрался из Линии сдвига, он точно захочет, чтобы я остался и научил его».
Слова уже готовы были слететь с его языка, и вдруг он почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он резко повернулся и едва успел перехватить ледяной взгляд миссис Нидл, который она тут же отвела.
На этот раз Тайлер все-таки решил воздержаться от поспешных решений, может, впервые в жизни. Осторожность не помешает. Ведь только теперь он начал понимать, что старый чудак, который вытаскивает из дыры во времени разных диковинных животных, далеко не единственная странность этого места.
Тайлер знал, что ему просто необходимо немного поспать. Даже если завтрашний день будет их последним днем на ферме, им все равно придется встать ни свет ни заря. Однако сон не шел. Он сидел в кровати, снова и снова прокручивая в голове одни и те же вопросы, похожие на птиц, которые беспокойно метались в своей слишком тесной клетке.
Действительно ли призрак, который незримо явился им в библиотеке, был призраком Грейс, пропавшей жены Гидеона? Насколько опасен для Гидеона и его фермы этот Стиллман, о котором им рассказал Рагнар? Умеют ли драконы разговаривать и способна ли его сестра понимать их? И последний, наверное, самый сложный вопрос — неужели он на самом деле провалился в дыру во времени и сумел из нее выбраться? Сможет ли он сделать это снова? Все в один голос твердят, что в Линии сдвига можно перемещаться только с помощью континуаскопа. Значит ли это, что он, Тайлер Дженкинс, такой особенный, или ему просто повезло?
Краем глаза он заметил какое-то движение. Он поднял голову и увидел мордочку Зазы с широко раскрытыми глазами. Тайлер выбрался из постели и распахнул окно, но обезьянка только возбужденно прыгала по подоконнику, потом неожиданно взмыла в воздух, описала круг и снова уселась на окно.
— Что случилось, Заза? — спросил он тихо, на случай если черная белка вернулась.
Она забралась к нему на плечо и застрекотала, при этом хвост ее бился из стороны в сторону. Шерсть на ней встала дыбом, как будто ее кто-то сильно напугал. Тайлер посмотрел на улицу, но увидел лишь темноту. Он уже собрался снова залезть в постель и вдруг увидел, как снаружи под окном что-то блеснуло. Но как он ни вглядывался во тьму, ничего разглядеть не смог. И тут его ослепил луч фонарика.
Заза запищала от страха, оттолкнулась от его плеча и вылетела в окно. Тайлер потер глаза, привыкая к свету. Внизу стояли три темные фигуры и размахивали карманными фонариками. Сначала он решил, что это шпионы Стиллмана, и сердце его тревожно забилось. Но потом он сообразил, что для взрослых они слишком малы ростом, если только не прибыли из Страны жевунов. Внезапно он понял, что эти три фигуры ему кого-то очень напоминают.
— Тайлер? — позвал его самый коренастый. — Ты, что ли? Блин, этому дому конца и края нет. Мы уж думали, что никогда тебя не найдем.
— Стив Каррилло! — ответил Тайлер громким шепотом. — Что это вы тут делаете, ребята? Нет, не отвечайте. Стойте тихо, не шевелитесь! Я сейчас к вам спущусь. И выключайте фонарики!
Тайлер натянул одежду прямо поверх пижамы, выбежал в коридор и разбудил Люсинду. Вдвоем они на цыпочках спустились по лестнице. На улице их встретили отпрыски семейства Каррилло в полном составе — Стивен и его сестры, Кармен и Альма. Все были в темных толстовках с капюшонами и темных штанах, все держали в руках фонарики.
— Вы что, на слет ниндзя собрались в таком прикиде? — прошептал Тайлер. Он с опаской оглянулся на дом, не смотрит ли кто-нибудь за ними, но свет горел только в дальнем крыле, где располагались кухня и столовая. — Почему вы здесь?
— Старик, да мы просто решили проверить, живы вы или нет! — сказал Стив.
— Я его отговаривала, но Стивен возомнил себя то ли шпионом, то ли суперменом, — вмешалась Кармен. — Он сказал, что найти ваши комнаты для него — раз плюнуть, — добавила она. — Тоже мне, умник.
— Вообще-то мы уже почти сдались и решили не искать, — улыбнулся Стив, — а тут ты высунулся из окна. Вы чего нам даже ни разу не перезвонили?
— В смысле — не перезвонили? — не поняла Люсинда.
— Да мы, наверное, сообщений двадцать для вас оставили, — сказал Стивен. — Она все время отвечала, что вас нет или вы далеко на ферме, заняты делами.
— Она? — переспросила Люсинда. — Ты о миссис Нидл?
Тайлер занервничал.
— Люсинда, нужно увести их отсюда, пока кто-нибудь не услышал.
— Мы не хотели, чтобы у вас были неприятности, — сказала Альма. — Но Стивен все твердил: а вдруг их тут давно убили.
— Нет, с нами все в порядке. Только нам надо поскорее уйти от дома, а то неприятности точно будут.
Тайлер боялся даже предположить, какой будет реакция дяди Гидеона, если он узнает, что дети Каррилло проникли на ферму. Для начала уж точно взбесится.
Они уже собрались идти вокруг дома в сторону лазарета, когда Тайлер вдруг заметил, как кто-то крадется над их головами. Он посмотрел наверх и с замиранием сердца увидел темную фигурку, припавшую к крыше. Опять эта чертова белка.
«После нашей последней встречи она вряд ли воспылала ко мне нежными чувствами, — подумал он. — Интересно, сколько она проторчала в плодосъемнике?»
Как же эта тварь связывалась с миссис Нидл? Могла ли она прямо сейчас сообщить своей хозяйке, что на ферме чужие? Неужели уже слишком поздно и Бастинда ведет сюда Гидеона?
Неожиданно он понял, что это ничего не меняет. Им придется предположить, что англичанка ничего не знает. Он склонился к уху Люсинды.
— Отведи их в библиотеку, но сначала дай мне минут пять.
— Тайлер, я не хочу туда идти.
— Надо. Это единственное место, достаточно далекое от дома, где никому не придет в голову их искать.
— Но мы просто можем отправить их обра…
— Нет! Им и так невероятно повезло пробраться сюда незамеченными под носом у мистера Уоквелла и Рагнара. Второй раз им так не повезет.
— Мистер Уоквелл нас не обидит, — уверенно сказала Альма. — Он нас любит.
— Тут все не так просто, — сказал Тайлер. — В общем, Люс, просто сделай, как я прошу. Дай мне пять минут. Встретимся там. — И, не дожидаясь новых возражений, он побежал в противоположном от библиотеки направлении, к пастбищам и сараям.
Он успел отбежать от дома метров на сто, и вдруг кто-то прыгнул на него сзади, взобрался по ноге и укусил за спину между рубашкой и штанами. Тайлер глухо вскрикнул и, не удержавшись, упал. Пока он катался по земле, злобная тварь неистово царапалась и кусалась, плененная его одеждой.
Больше всего он боялся закричать от боли. Тогда Каррилло точно найдут, дядя Гидеон распалится до термоядерного состояния, а их с Люсиндой с позором выставят и никогда больше не позовут. После нескольких минут отчаянной борьбы ему наконец с большим трудом удалось задрать рубашку, дотянуться до царапучей зверюги и отбросить ее прочь. Белка ударилась оземь и покатилась, в тусклом свете лампочки над дверью ближайшего сарая он увидел, как она снова вскочила на все четыре лапы и приняла угрожающую стойку, высоко подняв хвост. Ее желтые глаза горели ненавистью. Никогда в жизни Тайлер не видел таких больших белок — она была размером с крупную кошку. Не отрывая от него злобного взгляда, она сделала несколько быстрых шажков вперед и зашипела, как змея.
Тайлер повернулся и побежал.
Он наивно думал, что белка не станет преследовать его по земле, а переберется на деревья и крыши, где она чувствовала себя привольнее, но, обернувшись, он увидел, что проклятая тварь шуршит за ним по пятам, как обезумевший черный кролик. Тайлер чертыхнулся, едва переводя дух. Он, конечно, сомневался, что это существо способно его убить, но снова встречаться с ее острыми когтями и зубами ему совсем не хотелось. На его теле и так уже было пять или шесть кровоточащих ран, которые отзывались жалящей болью при каждом движении.
Тайлер бежал в сторону широкого открытого пастбища, где жили единороги, лихорадочно пытаясь придумать способы избавиться от белки, но ничего не придумывалось. Он перебрался через забор, но успел сделать только пару шагов, как белка снова настигла его, прыгнула ему на спину и начала яростно взбираться наверх, к голове. Теперь уже Тайлер не стал сдерживаться и заорал во все горло. Он вскинул руки и по счастливой случайности сбил черную тварь, не дав ей впиться когтями в его голову. Она снова зашипела, ударилась о землю, но быстро вскочила и снова побежала за ним. Тайлер мог поклясться, что ее стрекотание было не простым набором звуков, а особым языком и слова были вовсе не дружелюбными.
Продолжая бежать, Тайлер увидел лежащую на земле дубовую ветку и, когда белка снова напала на него, размахнулся и со всей силы смачно ударил ее. Белка упала, но быстро вскочила и тут же запрыгнула на ветку в его руке, так проворно пробравшись сквозь сучья и листья, что он едва успел отбросить свое оружие вместе с ней в сторону. На этот раз он даже не оборачивался, а просто побежал через пастбище со всех ног.
«Сейчас меня убьют, и убийцей будет белка», — думал он.
Он был слишком напуган, чтобы устыдиться, но за всю историю средней школы Чавеса никто из учеников уж точно не умирал такой глупой смертью.
Тайлер выбежал на открытое пространство, поросшее высокой сухой травой и редкими низкорослыми деревцами. Впереди он увидел длинное низкое корыто, у которого кормились единороги, сбегавшиеся словно лавина, когда мистер Уоквелл или кто-то из пастухов созывал их.
Неожиданно его осенило. Мчась по траве, он наклонился и подобрал первую попавшуюся ветку, но она была слишком тонкой, и он отбросил ее. Вторая была слишком тяжелой, чтобы отбиваться от такого маленького шустрого зверька, как белка. Однако идея у Тайлера была совсем другая.
Добежав до корыта, он обогнул его кругом и принялся со всей силы грохотать по железным краям снова и снова. Метрах в десяти из зарослей высокой травы показалась белка и поскакала к нему, едва заметная в неверном свете молодого месяца.
Тайлер встал за корытом и стал ждать. Белка подскочила ближе. Теперь он слышал ее шипение, громкое, как звук выкипающего чайника. Он поднял палку повыше — белка остановилась, ожидая, что он сделает дальше. Они смотрели друг на друга, и Тайлер ощущал, что перед ним не просто животное, за этими узкими глазами таился жестокий и злобный разум.
В следующую секунду до него донесся звук, похожий на раскат далекого грома, и Тайлер почувствовал, как забилось сердце. Он не знал, что они делают по ночам, даже не был уверен, услышат ли они его призыв. Гром стал ближе. Белка застыла, только желтые глаза ее беспокойно бегали по сторонам.
— Ага! — завопил Тайлер. — Не нравится?
Он повернулся и помчался к ближайшему дереву.
Белка замешкалась на один только миг, это ее и погубило. Едва она бросилась за ним, как из-за деревьев на ближайшем холме хлынуло стадо единорогов; словно вода из прорванной плотины, они вмиг заполнили прогалину, на которой металась белка. В считаные секунды все пространство под деревом, на котором укрылся Тайлер, превратилось в бурлящее море светлых тел, великолепных грив, бьющих копыт и острых как бритва рогов.
Минут через десять единороги умчались прочь, очень недовольные тем, что их напрасно побеспокоили, ведь никакой еды в корыте не оказалось. Тайлер слез с дерева и поковылял в сторону библиотеки, мысленно обещая гордым созданиям, что обязательно когда-нибудь отплатит им добром за добро. Он был у них в долгу. Никто, казалось, больше не преследовал его, только в истоптанной траве корчились какие-то жалкие обломки.
— Эй, бельчонок, не повезло тебе, — бросил он через плечо.
Как только он открыл дверь библиотеки, к нему тут же бросилась Люсинда, в руке она держала фонарик.
— Ой, Тайлер, — простонала она. — Это ужасно!
— Мы что-нибудь придумаем. Вряд ли мистер Уоквелл будет дежурить до утра, так что ближе к рассвету они смогут уйти незамеченными.
— Нет, дело не в этом! Стивен… пропал.
— Что? Как пропал?
— Пойдем.
Она схватила его за руку и потащила по темной библиотеке, их шаги отдавались гулким эхом.
Тайлер внезапно понял, куда они идут, и сердце его замерло.
Дверь в комнату напротив портрета Октавио была открыта. Когда Тайлер вошел, Альма и Кармен как раз обыскивали каждый уголок крохотной клетушки, помогая себе фонариками.
— Ой, Тайлер, что это с тобой? — спросила Кармен, старшая из сестер, направляя на него луч фонарика.
Только теперь Люсинда впервые заметила его раны.
— Вот это да! Ты цел?
— Не обращайте внимания. Что со Стивом?
— Мы не знаем, — сказала Люсинда. — Мы разговаривали, потом подняли головы, а его уже нет. Дверь в эту комнату была открыта, и он… просто исчез. В библиотеке его нет. Мы все обыскали. Он пропал!
Тайлер посмотрел в зеркало над умывальником. Оно было темным, как кусок вулканического стекла. Он протянул руку и осторожно дотронулся до поверхности.
Палец прошел сквозь стекло.
— Да, дело плохо… очень плохо. — Тайлер сглотнул и повернулся к испуганным девочкам. Ему и самому было не до веселья. — Э-э… кажется, я знаю, где он.