— Все-таки я не понимаю, откуда взялись единороги? — спросила Люсинда, трясясь в телеге. — И дракон тоже.
Рагнар улыбнулся и покачал головой.
— Я уже много раз говорил: не мне отвечать на этот вопрос. Посмотрите-ка лучше туда, и вы кое-что увидите.
Люсинда не хотела ни на что смотреть. Она боялась, что новые впечатления вытеснят из ее памяти то чудесное зрелище, которое ей хотелось сохранить как можно дольше. Снова и снова она представляла себе, как впервые увидела стадо единорогов — это белое облако, состоящее из грив, хвостов, мерцающих глаз и рогов.
Да, и рогов. Бедный Ханеб. Он просто хотел ее защитить. Люсинда снова почувствовала стыд за свою глупую реакцию.
— Что это такое? — спросил Тайлер. — Ну и громадина!
Люсинда испуганно вскинула голову. А вдруг их везут к кому-нибудь пострашнее дракона? Например, к сказочному огру, сидящему на цепи, или к огромной горилле, которая не прочь поохотиться за девочками. Но вместо грозных чудищ она увидела лишь блеклое, словно выгоревшее на солнце, вытянутое здание, одиноко стоящее посреди долины. Правда, это здание стоило того, чтобы на него посмотреть. Наполовину утопленная в склоне холма одноэтажная деревянная постройка напоминала дюжину гигантских обувных коробок, приставленных друг к другу; на крыше были установлены солнечные батареи. В длину здание было размером с их школьное футбольное поле.
— Какой огромный… сарай, — сказала она.
Рагнар кивнул.
— Так и есть, милая. Это сарай для драконов. Сейчас драконов там нет, потому что Мезерэ в лазарете, но вы увидите, кто там живет кроме них.
— Его построили специально для дракона? — спросил Тайлер, телега со скрипом остановилась.
— Нет, строили еще при прежнем владельце этих земель, а он держал крупный рогатый скот. Мы только разрушили стойла, чтобы освободить достаточно места для Мезерэ. Сами увидите.
— Железнодорожные рельсы ведут прямо внутрь, — отметила Люсинда, пока они шли по жесткой стриженой траве к высоким дверям.
— Что-то вроде того, — согласился Рагнар. — Это для дрезины, на ней привозят корм. И для перевозки Мезерэ, когда это требуется.
— А зачем ее перевозить? — поинтересовался Тайлер. — Эта дракониха весит, наверное, не меньше кита!
— Да, как небольшой кит. Но эти существа очень чувствительны, и если заболело одно животное, могут заразиться все остальные. Поэтому заболевших мы перевозим в отдельный сарай. Но ты прав — Мезерэ перевозить не так-то просто, даже при помощи подъемной тяги.
Когда они вошли в огромные ворота, Люсинду настолько поразили запах и чудовищный жар этого помещения, что она даже не задумалась, о какой «подъемной тяге» говорил Рагнар. Потолок был ошеломляюще высок — вдвое выше, чем в лазарете; на самом верху немыслимой паутиной перекрещивались металлические балки, с которых свисали десятки ярких ламп. От сильного запаха сразу защипало в носу, из глаз потекли слезы. Здесь пахло драконом, только запах был еще более терпкий, более кислый и более… странный.
Запах дракона. Люсинда вдруг поразилась, как такое пришло ей в голову. Всего пару дней назад она и помыслить не могла, что вообще увидит дракона. Вдруг она услышала за спиной какой-то шорох и обернулась. В воротах стоял Колин Нидл.
— Здравствуй, Люсинда, — сказал он. — Вот я вас и догнал.
— Разве вы не должны сейчас составлять бюджет на корма, мастер Нидл? — строго спросил Рагнар.
Юноша еще больше побледнел и сердито зыркнул на белокурого гиганта, взгляд его не предвещал ничего хорошего.
— Так уж получилось, что мама отправила меня сюда, я должен кое-что спросить у Гидеона.
Рагнар не переставал хмуриться.
— Разве мистер Голдринг здесь? Мне казалось, он был нездоров утром и не собирался выходить из спальни.
Колин пожал плечами.
— Он передумал. Мама пыталась возражать, но вы же знаете, как Гидеон…
И в этот самый миг что-то пронзительно заскрежетало — такой звук издают неисправные тормоза. Люсинда даже подпрыгнула.
— Что это было? — спросила она. — Вы же сказали, что дракон улетел!
— Ну ты прямо как маленькая, — проворчал Тайлер.
Ей захотелось поколотить брата. Как будто он сам ничего и никогда не боялся! А как насчет того раза, когда мама пыталась скормить ему суши?
Рагнар мягко похлопал ее по плечу.
— Дракона здесь нет. Но есть другие рептилии — это ведь и их дом тоже.
— И не только рептилии, — с готовностью подхватил Колин. — Здесь живут почти все наши холоднокровные животные. Амфибии и еще такие… как бы рыбы, но не совсем.
— У них в аквариумах вода, наверное, кипит, — сказала она. — Здесь такая жарища!
— Мы включаем ламповый нагрев, когда здесь нет Мезерэ, — пояснил Рагнар.
— Зачем? — спросил Тайлер.
Колин обрадовался случаю блеснуть знаниями.
— Потому что она обогревает это помещение своим теплом.
Тайлер нахмурился.
— Это как — огнем дышит, что ли?
— Нет, Тайлер. — Колин произнес «Тайлер» тоном учителя младших классов. — Только теплом своего тела. Она очень большая и теплокровная.
От ворот, через небольшой тамбур, они прошли к лестнице и стали подниматься вслед за Рагнаром, который в этом помещении уже не казался таким великаном. Второй этаж опоясывал строение кольцом наподобие большого балкона, оставляя центральную часть открытой. Сверху Люсинда хорошо разглядела огромную бетонную площадку, усыпанную соломой, на которой обычно лежал дракон.
— Гидеон, наверное, в загоне василисков, — предположил Колин.
— Тогда давайте мы вам их и покажем, если Гидеон там, — предложил Рагнар Тайлеру и Люсинде. — Но вы должны защитить глаза.
— Нужно надеть очки, — пояснил Колин.
Большую часть этой половины второго этажа занимала просторная загородка из проволоки, внутри какой-то человек обходил ее по периметру. Заметив их, человек выпрямился и порывисто взмахнул рукой в рабочей рукавице. Если бы не его костлявое тело, облаченное все в тот же банный халат, Люсинда не узнала бы Гидеона, потому что голова мистера Голдринга была скрыта чем-то вроде шляпы пчеловода с сеткой и всем своим странным видом он напоминал инопланетянина в каком-то дурацком прикиде. Внезапно Люсинда задумалась, что пугает ее больше — животные или этот тип, который взялся неизвестно откуда, называет себя их родственником, а ведет себя так, словно хочет их убить.
Возле проволочного ограждения стоял стол с разложенными на нем толстыми пластмассовыми очками на резинке и одноразовыми масками, которые обычно надевают в больницах. Рагнар раздал Люсинде и Тайлеру защитное снаряжение, но Люсинда по-прежнему казалась испуганной.
— А эти васи… как их там? Они что, заразные? Я не хочу подцепить какую-нибудь змеиную болезнь.
Она услышала, как Тайлер фыркнул, но не удостоила его вниманием. Кто-то ведь должен подумать о серьезных вещах.
— Это не от заразы. — Рагнар надел очки и маску, резинки с трудом натянулись на его огромную голову и косматую бороду. — От плевков.
— От чего?
— Сами увидите, — сказал Колин. — Не волнуйся, Люсинда, мы не пойдем в загон. Они слишком опасны, могут и укусить. А вот их плевков действительно стоит остерегаться.
— Какая мерзость! — буркнула она.
— Класс! — отозвался Тайлер.
Дядя Гидеон вышел из загона, тщательно закрыв за собой дверцу на задвижку. Люсинда видела, как за ограждением что-то движется, но сваленные повсюду коробки и доски загораживали обзор. Гидеон стащил с головы свою чудную шляпу и посмотрел на них каким-то сомнительным взглядом. Люсинда глаз не отвела, хотя внутри у нее все задрожало.
— И что вы думаете о единорогах? — спросил Гидеон.
— Они удивительные, — откликнулась Люсинда. — Такие красивые!
Губы Гидеона расплылись в широкой улыбке.
— Это точно, — сказал он. — Настоящие красавцы.
— Откуда они здесь? — спросил Тайлер.
— Да, глядя на их стремительный бег, я верю, что наш труд стоит всех потраченных денег и сил. — Гидеон утер лоб рукавом. Под халатом у него были обычные брюки, а на ногах домашние тапочки вместо ботинок. — А тут у нас василиски и василисковые ящеры. Не снимайте очки, пока я не разрешу.
— Кто это? — спросила Люсинда. — Рагнар сказал, что они плюются.
— Да-да. Но так и должно быть. — Он нахмурился. — Неужели вы никогда прежде не слышали о василисках? Разрази меня гром, и чему только учат в нынешних школах! Разве вам не преподают классическую литературу? Василиски упоминаются даже у Плиния Старшего, жившего в Древнем Риме, — хотя старику Плинию не повредила бы экскурсия по нашему маленькому зоосаду, чтобы пополнить копилку своих знаний. — Он снова отер лоб. — К примеру, он узнал бы, что василиски и василисковые ящеры — это одно и то же.
— Я не знаю ни тех ни других, — сказала Люсинда, вглядываясь сквозь сетку загона, но не касаясь ее. Она очень боялась, что неизвестная тварь вот-вот бросится на нее. Несмотря на яркие лампы под потолком, в загоне было довольно темно, и различить что-нибудь в полумраке было довольно сложно. — Василисы?
— Ва-си-лис-ки, — произнес Гидеон по слогам. — Средневековые чудовища, по крайней мере, в бестиариях о них упоминается с одиннадцатого или двенадцатого века. С головой петуха и телом дракона. Они могли убивать взглядом.
Люсинда отшатнулась.
— Но ведь это неправда?
Гидеон рассмеялся. По сравнению со вчерашним вечером он казался более здоровым. Быть может, лечение миссис Нидл все-таки пошло на пользу.
— Зерно правды есть в любом мифе, дети. А вот и он, посмотрите-ка сюда.
Он указал в угол клетки, где на куче досок стояло необыкновенно уродливое существо размером с индюка и смотрело на них. От шеи до длинного, волочащегося по полу хвоста оно было покрыто чешуей, между чешуйками клочьями пробивались перья, но голова была лысой. Сначала Люсинда подумала, что это разновидность грифа, но, присмотревшись, увидела, что вместо клюва у него вытянутое рыльце, полное мелких, острых как бритва зубов. Существо поднесло к пасти крупный ороговевший коготь и погрызло его, потом склонило голову и снова уставилось на них желтыми немигающими глазами.
— Какой ужас! — воскликнула Люсинда.
— Смею вас уверить, что он то же самое думает о вас, — сварливо ответил Гидеон. — Но животные не бывают ужасными, девочка. Не бывают. Они такие, какими их создала природа.
— А зачем ему перья? — спросил Тайлер. — На птицу он не похож.
— Да, это не птица. Насколько я могу судить, он потомок поздних динозавров — тех, что имели оперение, типа археоптерикса. Впрочем, в этих существах все же есть нечто довольно ужасное. Рагнар?
Рагнар покачал головой, будто не одобрял затею, но прошел к тому месту загородки, где сидел василиск, постучал по сетке ладонью и тут же быстро отступил. Существо повернулось в его сторону, изогнуло шею и дернуло лысой головой так, словно пыталось отхаркнуть что-то, застрявшее у него в горле. Поток прозрачной жидкости ударил точно в то место сетки, где была рука Рагнара.
— Яд! — радостно воскликнул Гидеон. — И весьма опасный. Разве это не замечательно? Попав на кожу, он лишь вызовет раздражение, но если проникнет в глаза, вы ослепнете, отсюда и очки. Если его проглотить, вам тоже не поздоровится, можно и умереть ненароком, поэтому мы надеваем хирургические маски. Теперь пойдемте, я покажу вам ранние стадии жизненного цикла наводящего ужас василиска. — Худощавый старик прошагал к концу сетки, халат стелился за ним, будто мантия обнищавшего короля. Сегодня он казался совсем другим — счастливым, спокойным, он даже стал похож на вполне обычного пожилого человека. Люсинда прошла как можно дальше от того места, где яд ударил в решетку.
В небольшом закутке между загонами они остановились. На полу ровной аккуратной вереницей стояли металлические лотки, каждый под своей лампой (как будто в такой жаре мог понадобиться еще и дополнительный нагрев!). Всего их было около десятка. Лотки были выстланы соломой, и в каждом лежало от одного до шести яиц. Люсинда догадалась, что яйца не куриные. Они были слишком круглые и немного сморщенные, как если бы мячики для пинг-понга подержали в горячей духовке.
— Мы обнаружили, что в неволе василиски часто пожирают свои яйца, — пояснил Гидеон. — А молодняк поначалу довольно уязвим, поэтому мы их отсаживаем из основного загона на первые несколько месяцев. — Он указал на ряд стеклянных аквариумов, выстроенных вдоль дальней стены сарая позади лотков с яйцами. — Пойдемте посмотрим.
Аквариумы оказались проволочными загонами в миниатюре, дно было засыпано песком и грудами камней. Находящиеся внутри существа уже не пряталась, как их старшие собратья в большом загоне. Шесть особей размером с домашнюю крысу сгрудились у самого стекла; извивающимися голыми хвостами они напоминали змей, хотя их округлые тельца покрывал нежный светлый пушок. На костлявых передних ногах этих существ росли когти, а задних ног Люсинда не заметила вовсе. От стука маленьких тупорылых мордочек по стеклу ее передернуло.
— В этом возрасте они еще не убивают ядом добычу, а используют его только для защиты, — сказал Гидеон. — К тому же такие малыши не выбрасывают струю яда, а распыляют его в воздухе — вы можете даже не понять, что вдохнули яд, пока вас не начнет сковывать паралич. Отсюда, я полагаю, и миф о том, что василиск может превратить человека в камень одним лишь взглядом. — Он утвердительно кивнул. — Они голодны. Хотите посмотреть, как я их кормлю?
Внезапно Люсинда поняла, что с нее хватит. Нетвердым шагом она стала отходить от загона, подальше от снующих за стеклом тварей, пока не наткнулась на перила. Она чувствовала, что ее вот-вот стошнит или она в обморок хлопнется.
— Эй, тебе что, плохо? — спросил Тайлер с искренним сочувствием.
— Да, просто мне… — Она сделала глубокий вдох.
— Пойдем посмотрим что-нибудь другое, — мягко предложил Колин. — В следующем загоне летучие змеи. Они довольно милые.
Он оказался прав. В большой широкой кадушке стояло дерево, с ветвей которого свисали красные, черные и золотистые змейки. Время от времени одна из них раскрывала бледные крылышки, похожие на японский веер, и плавно опускалась на землю. Самая большая змейка была не длиннее детской руки, и в этом вольере не было того ужасного запаха, как в логове василисков.
— Это калифорнийский лавр, — пояснил подошедший Гидеон. Он уже покормил василисков и догнал остальных. — Ладанное дерево, если быть точным. Именно из этого дерева получают ладан, который, как гласит предание, трое волхвов принесли в дар младенцу Иисусу. — Он криво улыбнулся. — Труднее сохранить дерево, чем летучих змей.
— Ух ты, — внезапно восхитился Тайлер. — Летучие змеи! А летучие обезьяны у вас тоже есть?
— Только одна на всю ферму, — сказал дядя Гидеон. — Это настоящая редкость.
— Я ее видел! Перед тем, как увидел дракона!
— Видел, значит. — Гидеон покачал головой. — Я удивлен. Заза стеснительна и обычно всех сторонится, даже нас. Именно поэтому она гуляет на воле. Иногда мы не видим ее неделями.
— Ее зовут Заза?
Тайлер проговорил это так, будто запоминал что-то важное. Как секретный код в любимой видеоигре, подумала Люсинда. А ей хотелось поскорее выйти на свежий воздух, чтобы не чувствовать больше запаха рептилий.
Чуть дальше на втором этаже располагался еще один загон, он был огорожен только хлипким низеньким заборчиком. Пол был заставлен неглубокими тазиками с водой. Несколько смирных на вид существ сидели в воде или бродили вокруг на прямых ногах. И только когда Люсинда посмотрела на одного из них, стоявшего неподвижно, она поняла, что в них такого необычного.
— У них головы по обе стороны туловища!
— Круто! — Тайлер перегнулся через заборчик, отчего тот едва не сложился вдвое, и заработал шлепок от дяди Гидеона.
— Не сломай мне клетку, парень, а то амбисфены разбредутся повсюду. Действительно, может показаться, что у них по две головы. Так амбисфены маскируются — на самом деле сзади у них хвост с чешуей, окрашенной точь-в-точь как глаза, рот и ноздри. На земле этих существ не осталось. Они живут только в мифах и у нас.
— Почему это, дядя Гидеон? — спросил Тайлер.
— Так-так, — сказал дядя с холодной улыбкой. — Твое неподобающее любопытство снова одержало верх.
Люсинда увидела, как вспыхнули глаза Тайлера.
— А вы чего ожидали? — удивился он. — Кругом волшебные животные, а вы нам даже не…
— Прекрати немедленно! — рявкнул Гидеон, и соседние загоны ответили ему разнообразными звуками. — Волшебные — какая чушь! Все эти животные — все до единого — в разное время жили на Земле. Кроме тех экземпляров, что были сохранены нашими стараниями, они повсеместно вымерли, насколько нам известно. Это настоящие животные, именно такими их создала природа, и если я от тебя еще хоть раз услышу эту чепуху про волшебство, — выпалил Гидеон, — я тебя…
— Значит, все дело в ДНК, — не унимался Тайлер. — Вы скрещивали гены и искусственно вывели этих существ…
Лицо дяди Гидеона стало наливаться багрянцем.
— Вы, юноша, — выдавил он, — очевидно, слишком много смотрите так называемых телешоу. Или читаете эти отвратительные журналы. Будьте любезны в дальнейшем избавить нас от всей этой чепухи! — Он сделал глубокий вдох, и лицо его приобрело менее тревожный оттенок. — Ладно, — бодро добавил он, словно пытаясь вернуть себе доброе расположение духа, — хватит ссориться. Нам еще многое предстоит увидеть, а время неумолимо. Идемте дальше. К сожалению, гиппокамп сейчас в лазарете — думается мне, он при смерти. А ведь он один из наших редчайших экземпляров.
— Некоторые животные не предназначены для содержания в неволе, — сказал Рагнар — как показалось Люсинде, немного мрачновато.
— Да, ну что ж. — Гидеон захлопал в ладоши, будто завершил трудную и неприятную работу. — Думаю, мы не станем тратить время и показывать вам всех птиц наверху. Птица рух весьма мала, и, если честно, я сомневаюсь, что наш феникс — настоящий феникс. Пойдемте, пора. Возможно, мы еще успеем увидеть Элиота — он любит показываться по утрам, а уже почти день!
Глаза на его морщинистом лице сверкали так ярко, что Люсинда даже не могла в них смотреть. Она уставилась в пол и стала раздумывать, каким зверем окажется этот Элиот и какие чудеса их еще ожидают.
Дядя Гидеон отвез их к пруду на своем электромобиле — небольшом грузовичке, на которых ездят гольфисты. Остальные следовали за ними в телеге мистера Уоквелла. В отличие от мистера Уоквелла дядя Гидеон явно не испытывал неприязни к моторизованному транспорту. Напротив, он даже впадал в другую крайность и водил машину так, словно мечтал стать пилотом «Формулы-1». К ремню безопасности он даже не притронулся.
— Так мы туда гораздо быстрее доберемся! — прокричал он Тайлеру и Люсинде, со всего маху влетев в яму, отчего их сильно подбросило в кузове. — Элиот нечасто показывается после полудня.
— Кто такой Элиот? — спросила Люсинда, схватившись за раму маленького автомобиля. Погибнут они от зубов дракона или в этом безумном гольфмобиле — так или иначе, они были обречены.
— Увидишь, если нам повезет. Если бы кто-нибудь проведал, что здесь живет такое существо, то на одного только Элиота приехали бы посмотреть сотни тысяч туристов!
— А вы собираетесь возить сюда туристов? — спросил Тайлер.
— Что-о-о? Нет, никогда! — Дядя Гидеон довольно надолго отвлекся от тряской дороги и наградил Тайлера сердитым взглядом. Машина сразу же подскочила на ухабе так, что у Люсинды заболели уши и голова. — Самое главное правило Обыкновенной фермы — полная и абсолютная секретность. Тайна, тайна и еще раз тайна!
— Мы в курсе, — многозначительно изрек Тайлер.
— Помните: стоит только обмолвиться миру о том, что здесь есть, и все рухнет. Все!
Он прокричал последние слова и смолк с таким суровым видом, будто уже поймал Тайлера и Люсинду за съемкой видео и размещением его в Интернете. Следующие несколько минут он молча гнал машину по кочкам и ухабам, пока наконец электромобиль не выскочил из маленькой рощицы дубов и красноствольных толокнянок.
— Ух ты! Да это никакой не пруд. — Люсинда окинула взглядом огромную водную гладь, заполнявшую дно долины. — Это озеро!
— Прудом его называл старик Октавио. У него было… своеобразное чувство юмора, — сказал Гидеон. — Иначе с чего бы он назвал это место Обыкновенной фермой?
— А что в нем? — спросил Тайлер. — Кит?
— Нет, это слишком банально. — Гидеон тихо хихикнул. Казалось, он снова пришел в благостное расположение духа. А ведь он едва не вышвырнул их из машины, подумала Люсинда, когда распалялся насчет секретности. — Давайте припаркуемся, пойдем к тем камням и тихо там посидим. Может, мы его и увидим.
— Как хорошо погреться на солнышке, — сказал дядя Гидеон. — Надо бы мне почаще выходить на улицу, несмотря на протесты миссис Нидл.
Несколько минут они сидели на пригорке возле самой воды. Внезапно Люсинда заметила, как у поверхности движется что-то длинное и серебристое.
— Смотрите! — показала она. — Там что-то есть!
— Тсс, — цыкнул дядя Гидеон. — Не так громко. Элиот у нас один из самых застенчивых обитателей.
— Элиот? Что за нелепое имя для…
Тайлер резко смолк и с открытым ртом смотрел, как из озера метрах в тридцати от места, где они сидели, показалась огромная серебристая шея какого-то животного, взметнув вокруг себя вихри воды.
— Морского змея, — договорил он.
Блестящая змеиная голова покачалась из стороны в сторону и тут же нырнула обратно в воду. Еще несколько мгновений над водой виднелась изогнутая шея, похожая на сверкающую петлю, но вскоре исчезла и она, как будто узел развязали.
Люсинда смотрела, как грациозное создание нырнуло в глубину и снова выплыло на поверхность, и сердце ее забилось сильнее, но теперь уже не от страха, а от восхищения.
— Боюсь, что имя Элиот скорее шутка, — пояснил Гидеон. — Вы же знаете, что такое Лох-Несс? А у нас Элиот-Несс?[2]
— Про Лох-Несс я слышала, — тихо сказала Люсинда, не отводя глаз от озера. — Но при чем тут Элиот, так и не поняла.
— Неважно. Он был знаменит, но задолго до вашего рождения. В общем, наш Элиот бросается за рыбой так же стремительно, как тот Элиот ловил бутлегеров. Смотрите.
И они стали смотреть, как кормится озерный обитатель, любуясь его стремительными грациозными движениями до тех пор, пока солнце не оказалось в зените и Гидеон, ставший на удивление спокойным после утреннего общения со своими питомцами, не решил, что пора возвращаться домой к обеду.
Элиот Несс (1903–1957) — специальный агент Министерства финансов США, которому удалось посадить гангстера Аль Каноне в тюрьму на 11 лет.