- Совсем не иронизирую. Я только логически завершил твою мысль. Ты говоришь о патриотизме землянина - я продолжил и сказал о патриотизме подданного государства, патриотизме области, района, учреждения и т. д. Вообще-то мне претит это слово. И знаешь почему? Да потому, что, чем аморальнее общество, тем больше оно вывешивает на своем фасаде громких лозунгов, прикрывая ими свою аморальность.
- Уверен, что на Земле многое за это время изменилось.
- А я не уверен. Если даже среди нас имеются такие подонки, как Приходько, то чего можно ждать на Земле?
- Так ты из-за этого мерзавца? Разве можно по единичному случаю, по одному негодяю судить о всем человечестве?
- Слишком много таких мерзавцев в нашей истории. И что самое главное: эти мерзавцы всегда берут верх. По-видимому, вся наша система организации общества благоприятствует мерзавцам и негодяям. Что же касается Приходько, то он только подтолкнул меня к решению, которое уже давно зрело в сознании.
День кончался. Постепенно стало смеркаться. Ночи теперь стояли темные. Было новолуние, и тонкий серп желтой луны тускло струился на поверхность реки, отражаясь в ней узкой, мерцающей в ряби волн дорожкой.
Николай взглянул на хронометр и стал собирать сухие сучья, складывая их на прибрежном песке. Остальные присоединились к нему и вскоре почти рядом с водою выросла высокая куча валежника.
Ночная тишина изредка нарушалась плеском крупной рыбы да криками ночных птиц.
Вальтер - заядлый рыбак, не удержался от соблазна и пошел к вертолету за удочками. Вернувшись и нацепив на крючок кусок оставшегося от антилопы мяса, широко размахнулся, чуть не зацепив крючком Сашу, и забросил леску далеко от берега, чуть-чуть придерживая пальцем спиннинговую катушку. Вальтер принципиально не признавал безынерционных катушек и пользовался обычной "трещоткой". Длинный, скользящий поплавок, светящийся во тьме ночи, описал дугу и опустился в воду метрах в тридцати. Некоторое время он стоял, покачиваясь на волнах, потом притопился, опять всплыл и пошел под воду. Вальтер рванул удилище, которое тут же согнулось чуть ли не пополам.
- Держи подсак! - задыхаясь от возбуждения, крикнул он Владимиру.
Началась увлекательная борьба человека с крупной рыбой. Туго натянутая леска ходила из стороны в сторону и, казалось, звенела неслышимым звоном, доступным только уху прирожденного рыбака.
- Дай подержу, - предложил Николай, видя, что его друг уже изнемог в борьбе, но тот в ответ только бросил на него уничтожающе-презрительный взгляд рыбака-мастера на полуграмотного любителя. Только такой ничего не смыслящий любитель мог предложить рыбаку отказаться от неописуемого и непонятного для непосвященных в этот благородный спорт наслаждения, испытываемого от тяжести удилища и вибрации лески.
Владимир заметил, как на поверхности воды показалась черная спина и косой плавник огромной рыбы.
- Ага! - торжествующе закричал Вальтер. - Устала, милая! - и стал быстро наматывать леску на катушку. - Иди сюда, - уговаривал он рыбу, как будто она могла его слышать и понимать. - Иди, моя милая. Вот так. Хорошо. - Еще мгновение, и большая рыбина забилась на прибрежном песке. Владимир быстро накрыл ей голову подсаком, а Саша, навалившись всем телом, прижал к песку.
- Вот так-то! - с чувством глубокого удовлетворения и превосходства произнес Вальтер.
- Здорово у тебя получается! - по достоинству оценил мастерство друга Николай.
- И ты хочешь, чтобы я покинул планету, где такая рыбалка? Это же мечта! Ну куда ты ее суешь, необразованный? - накинулся он вдруг на Сашу. - Разве можно рыбу запихивать в пластиковый мешок? Возьми в кабине полотняный и не забудь положить туда побольше водорослей.
- Килограммов восемь, - определил Саша, взвешивая в руках мешок с рыбой.
- Считай, все десять! Но это еще что! - Вальтер пустился рассказывать, как он на самодельную леску из шпагата и булавку ловил рыбу в реке Синченко во время своих скитаний, то и дело обращаясь к Саше за подтверждением правдивости сказанного. Тот согласно кивал, но Владимир заметил, что на его губах мелькала насмешливая улыбка. Только позже до него дошел смысл этой усмешки, и ему стало жалко Вальтера.
Николай изредка бросал взгляд на часы и, когда время подошло к трем часам ночи, развел костер.
- Теперь мой черед заняться рыбной ловлей. Думаю, что моя рыбина будет покрупнее.
Прошел еще час. С верховья донесся приглушенный звук идущего на малых оборотах катера.
Николай подбросил в костер сухих веток, и он вспыхнул ярким пламенем. Вот на реке четко обозначился силуэт судна. Оно повернуло на костер, и скоро катер ткнулся носом в прибрежный песок. В катере было двое. Они наклонились и подняли объемистый продолговатый сверток. Он дергался и изгибался, из него доносилось глухое мычание.
- Как прошла операция, Виктор? - окликнул Николай того, что был сзади.
- Немного пришлось повозиться.
- Без шума?
- За кого ты нас принимаешь, командир? Мы привыкли работать с ювелирной точностью.
- Сразу же возвращайтесь. Вот вам "алиби", - Николаи подал им мешок с рыбой, выловленной часа два назад Вальтером. - Удочки хоть захватили? А то жестоко лишать нашего Вальтера снасти.
- А как же! Целых четыре! Да ты не беспокойся, все будет тихо.
Катер отошел. Сверток остался на песке.
- Половина дела сделана! - констатировал Николай. - Теперь остается доставить его по назначению.
Сверток приглушенно замычал.
- Он не задохнется? - забеспокоился Вальтер.
- Ничего с ним не сделается. Мы можем теперь поспать до утра. Вы трое спите по очереди, а я буду спать весь остаток ночи, мне все-таки вести машину. - Сказав это, он завернулся в плащ и тут же заснул.
* * *
- Может быть, достаточно? Мы уже километрах в шестистах от лагеря. Он при всем желании не сможет вернуться, не имея компаса.
Николай кивнул и выключил реактивную тягу. Вертолет сбросил скорость и пошел на снижение. Они еще часа два медленно шли над лесом на небольшой высоте. Владимир, вооружившись биноклем, рассматривал проплывающие внизу поляны.
- Вот здесь есть явные признаки их присутствия. Можно снижаться, - сообщил он.
Вот мы и на месте, Приходько! - Николай снял с его головы мешок и вытащил изо рта кляп.
- Что все это значит? Вы ответите! - Приходько дернулся всем телом. Развяжите меня, - потребовал он.
- Охотно! - Николай вытащил нож и разрезал путы.
Пленник попытался подняться, но затекшие ноги не держали его, и он опустился на колени, упершись руками в почву, маленькие глазки испуганно смотрели на Николая я его товарищей. Увидев Владимира, он все понял.
- Уже настучал, сука! - зло бросил он ему.
- Тихо, Приходько! - одернул его Николай.
- Да он все наврал вам!
- А мы сейчас проверим. Уверен, что такой жлоб не расстается с ней даже во сне. - Он подошел к Приходько и, несмотря на его сопротивление, вытянул из-за пазухи запаянную в пластиковый водонепроницаемый конверт чековую книжку.
- Ого! Приходько, да вы, оказывается, миллионер, поздравляю, - сказал он, заглянув в нее. - Берите. Мне она не нужна, - он протянул ее Приходько. Тот машинально взял ее, раскрыл, посмотрел и небрежно бросил на землю.
- Теперь она мне тоже не понадобится, - спокойно констатировал он. - Судя по тому, что я нахожусь здесь. И на том спасибо! Думаю, что вы привезли меня сюда не для расстрела. Это вы могли сделать и в лагере. Достаточно было рассказать об этой книжке. Черт меня попутал похвастаться ею. Ну, да ладно! Дай закурить, - попросил он Николая. Взял сигарету, размял ее пальцами и похлопал себя по карману. Николай протянул ему зажигалку.
Поведение Приходько было для Владимира полной неожиданностью. Он предполагал все, что угодно: угрозы, мольбы, но не эту спокойную реакцию.