Рагнар, погруженный в свои мысли, даже сначала не заметил в ней ничего необычного. Вроде бы тот же снег, тот же ветер что и всегда, который постоянно накатывает на открытое плато бурь, но постепенно он стал нарастать и усиливаться. Становилось все холоднее, он как будто слышал тихое шептание завывающего ветра. И лишь только очнувшись от кричащего голоса Гдрурага, который тряс его за плечи, Рагнар понял что-то не так, его словно засосало это тихое мелодичное дуновение и чуть его не поглотило, и только помощь друга помогла сбросить опутавшие его ауру и мысли, невидимые голубые линии. Войдя в палану, он поразился бушующей в ней бури магических потоков, и он, не задерживаясь там больше, поспешил скрыться, боясь быть проглоченных буйством стихий. А буря тем временем нарастала, становилось все холоднее. Теплые куртки байнадов еле спасали от обмораживающего льда. Нужно было срочно искать укрытие. Их отряду повезло, они находились не так далеко от серых скал, в которых иногда устраивали привал разведчики. Изматывая свое тело, напрягая мышцы, они спешили до пещеры, пока еще ураганный ветер позволял идти и не сдувал их. Рагнару было хуже остальных. Наделенный даром, он не только переносил все мучения наравне с остальными, но, и также сдерживал щиты, которые закрывали его сознания от постоянно бьющихся в них магических силовых волн, которые хотели поглотить его и выпить его дар. Прежде чем они смогли добраться до пещеры в пути пали их вьючные зейланы, замерзшие от сильного холода и большинство припасов пришлось бросить и взять с собой только все самое необходимое.
И вот теперь идя по темным коридорам туннелей Рагнар, винил себя в неудачном начале их похода. Но теперь, шаман хотя бы смог снять щитовые барьеры, и не тратить свои силы, так как толстые слои каменных пород скрывали от вырвавшихся на свободу духов и демонов паланы, которые сейчас резвились на просторах Тайнары. Отряд, молча двигался, так как каждый понимал, что чем дальше они уходят вглубь скал тем больше они могут встретить опасности. Пройдя часа четыре, отряд вышел к большой открытой пещере, тонувший во мраке ночи. Того света, что выхватывали факелы, не хватало даже для того чтобы осветить небольшую часть и уже буквально через три, четыре шага было ничего не видно.
Отряд сбился в более плотное ядро, и теперь каждый пытался рассмотреть что-либо впереди себя. Гдрураг, молчаливо взглянул на друга, ожидая от него каких-либо комментариев, но видя, что тот опять собирается шагнуть в мир духов не стал ему мешать. Рагнар уже совершил подготовительный обряд и собирался уже перешагнуть границу материального мира, как раздавшийся голос, спутал все планы.
– Гдрураг, схаши схольха нам ташиться по этим хаменным проходам? – раздался шипящий голос по сводам пещеры.
– Каруг, – злостно глянув на воина, прорычал лысый орк.
– Но я молшал, – удивленно ответил тот.
Но Каруг, казалось, и сам был не меньше удивлен, и смотрел с непониманием. Гдрураг поняв, что что-то ни так, тут же выхватил свой огромный топор. Как оказалось, Рагнар уже стаял с ятаном в руках и всматривался в темные своды открывшейся пещеры. 'И когда он только успел?' – мелькнула мысль в голове у лысого орка.
– Молшал, молшал, – вновь разнес неизвестный смеющийся голос.
Весь отряд сжался в еще меньший комок, готовый в любой момент взорваться смертельным вихрем танца и убить любого противника.
Рагнар так и не успевший погрузиться в палану, был вынужден всматриваться в темные своды пещеры надеясь увидеть того, кто решился с ними позабавиться.
– И шо дальше, тах и будете стаять хах разъяренный грошум? – со смехом спросил неизвестный.
– Ты кто? – не выдержав, прорычал Гдрураг своим могучим голосом, как никак он все-таки командир группы и ему нести ответственность за нее, ведь Рагнар шаман, а они его отряд сопровождения.
– Не тебе меня спрашивать кто я, – уже без смеха и сарказма раздался совсем другой голос, от которого по телу орков закололи невидимые иглы.
Гдрураг, набрал полную грудь воздуха и готовился разразиться грозной тирадой, как в этот момент Рагнар спокойно положил руку на могучее плечо друга и словно тот весил не больше младенца, отодвинул его себе за спину. После этого он вышел вперед и, став перед обрывом, стал всматриваться в колышущиеся тени темной пещеры.
– О и что это у нас за орк, похожий больше на человека.
Но Рагнар не обратив внимания на насмешку, заключенную в словах таинственного голоса, не поворачивая головы, только поднял руку вверх, заставляя замолчать Гдрурага, уже готового разразиться бранной тирадой.
– Дьявод! – сказал он всего лишь одно слово.
– Ну, надо же, – в голосе незнакомца читалось удивление. – Я, восхищен! Далеко не каждый знает кто я такой. Тогда мне ответь, почему дети степи забрались так глубоко в чертоги подземных гор?
– Зачем отвечать тому, кто и так знает ответы на все вопросы? – столь же спокойно ответил Рагнар.
– Однако ты дерзишь, – раздался голос. – Ты не боишься, что я сотру тебя и твой отряд в пыль?
– Если бы хотел, то давно бы стер и не вел бы беседу со мной.
– Что верно, то верно. Всегда приятно общаться с умным собеседником.
– Кто это такой твой Дьявод? – закричал не выдержавший Гдрураг. – Я ему лучше голову с плеч снесу, что бы больше не болтал лишнего, пускай только покажется.
Голос Гдрурага разнеся по пещеру не хуже рыка, на что не известный тут же ответил смехом, раскатившимся по сводам безграничной пещеры.
– Рассмешил, так рассмешил, – вновь раздался голос после длительной паузы, во время которой своды пещеры сотрясались от раскатов грома. – Давно я так не смеялся, похоже, засиделся я в своей берлоге, пора, наверное, вылезти и посмотреть, что твориться с миром.
– Может, ты покажешься, нам бы тогда было проще разговаривать? – спокойно сказал Рагнар.
– Не нам, а тебе, – как бы между прочем заметил голос. – А чего не показаться, могу и показаться, – последние слова он произнес, зависнув прямо в воздухе перед Рагнаром. Вися над пропастью, Дьявод впился своими темными глазами в красные глаза невысокого орка.
Орки, явно не ожидали такого появления, но надо отдать им должное не растерялись и хотели броситься к Рагнару. Но небрежный жест красной когтистой руки, пальцы которой украшали разнообразные перстни, заставил окаменеть пришедшие в движение фигуры орков.
Лишь Рагнар скрестивший взгляд с чужаком, сохранял возможность двигаться, но не так-то просто пошевелиться, когда в твои глаза заглядывает сам Дьявод.
Когда Рагнар, был маленьким, и ему только минуло десять зим, он попал в ученики к главному шаману. После этого его жизнь изменилась. Она не стала не лучше, не хуже, его все так же задевали большие орки, и каждый норовил оскорбить. У орков это было привычное дело. Если ты считаешь что обидчик не прав, то докажи это в схватке. Хоть Рагнар с самого раннего детства и проигрывал большую часть, он никогда не давал спуска своим обидчикам, да же, несмотря на то, что тот был больше и старше его. Главное для него было не проглотить обиду, и он всегда отвечал со всей яростью своего маленького тела. Поэтому он всегда отстаивал свое право на жизнь, и предпочитал ходить вечно побитый, чем целый, но униженный.
Изменилось не только его жизнь, но и само ее восприятие. Перевернулась она после того, как его учитель стал рассказывать ему различные странные истории. Одна из этих историй упоминала о странном существе. Про то, как в давние времена, один еще совсем молодой ученик шамана, встретился с непонятным существом, которое назвалось Дьяводом.
Так вот в один из дней, когда проходило посвящение орков в охотники, их отправляли на просторы Тайнары за своими трофеями. И добытый ими трофей доказывал силу нового охотника и говорил о том, что он готов пройти обряд посвящения в воины. На охоту отводилось четыре дня, после чего следовало возвращаться назад с трофеем или без него.
И вот после двух дней блуждания по снежной пустыни, началась ураганная буря, словно Марьяна спустила одного из трех своих снежных ураганных зверей. А ученик шамана все еще блуждал в поисках своего трофея, чтобы предъявить его на совете, и, не желая возвращаться с пустыми руками, и ждать следующего посвящения он решил укрыться в пещере, на которую он случайно набрел, и переждать там бурю. Так вот, когда он забрался немного вглубь, спасаюсь от ураганного вихря, то собрался немного отдохнуть. Но он тут же вскочил, так как пещеру сотряс ужасный рев, раздавшийся в тени темных чертогов. Оказавшись на ногах и развернувшись к противнику, ученик шамана приготовился к схватке. Как только он увидел, выходящего из глубины пещеры зверя, орк ощутил, как холодный пот прошиб его тело, заставив дух переместиться куда-то за его пределы, а ее место, заполнил холодящий страх.
Перед ним оказался старый, матерый ехьент. Зверь, своей большой головой, чуть ли не касался потолка пещеры, он был настолько огромен, что молодому шаману не верилось, что эти звери могут быть таких размеров. Этому ехьенту было впору сражаться со зверями Марьяны, считавшимися самыми ужасными тварями.
Вид пришельца был ужасен. Старая грязная шерсть свисала длинными запутанными прядями. Огромная голова, превышающая два обхвата, ужасала своим видом. Торчащие, рванные в нескольких местах уши, налитые кровью глаза, между которыми торчал выступающий круглый нос, из которого с шумом вырывался пар. Ниже располагалась огромная пасть, с выступающими из нее верхними и нижними парными клыками. В блеске двух огромных глаз, читалось лютая ненависть. Жуткая пасть раскрылась в ужасном оскале, обнажив желтые грязные ряды клыков. Голова покоилось на огромном мощном теле, по которому бугрились камнеподобные мышцы. Его длинные свисающие мохнатые руки до колен, представляли огромные лапы, каждая из которых по размеру была больше чем орк. На левой, семипальцевой лапе отсутствовало три пальца, но зато все остальные украшали длинные острые когти, не уступающие длине рук орка. Могучее мощное тело покоилось на огромных толстых ногах. Неподвижно скалящийся зверь, смотрел внимательным взглядом на орка, изучая неожиданно появившегося пришельца.
Ехьенты, считались умными существами, и лишний раз старались не ввязываться в неприятности. Но наклонившись вперед, зверь прорычал свой рык 'ехьен' и сделал первый шаг в сторону орка.
До замершего в неподвижности орка донеся запах зловоний, вырвавшейся из пасти монстра. Чувство мимолетного страха, сменилось тут же четким расчетом. Начинающий шаман понял, что стакнулся с одним из самых древних зверей, и что у него шансов выжить нет. Даже встреча небольшого отряда с молодым ехьентом еще не гарантировала победу оркам, а что говорить, когда перед одним оркам возвышается старый зверь, вышедшей победителем в нескольких десятках схватках, а может быть и сотнях. Поэтому, даже, несмотря на размеры зверя, молодой ученик решил умереть как истинный воин, с оружием в руках. Гладкая рукоять ятана, сделанная из бивня байнада, внушала спокойствие. Острое полукруглое лезвие, отсвечивало небольшими бликами в сумраке, как бы заставляя зверя еще раз подумать, стоит ли связываться с неожиданным пришельцем или дать ему просто уйти. Ехьент может быть, и дал бы орку покинуть его обитель. Ведь он не зря дожил до своей седой шерсти, но мучавший его последнее время голод, пересилил чувство осторожности и зверь решил напасть.
Кроме меча молодой шаман, привык полагаться и на магию, которая стала неотъемлемой частью его жизни. Но в случаи с ехьентами, как и с частью других зверей, магия против них была бессильна. Какие бы не приминал разрушительные и смертно-убойные заклятья, они не носили даже малейшего вреда этим существам. Дело было в том, что вся направленная на них магия поглощалось их внутренней энергетикой, и делала их сильнее. Поэтому рассчитывать шаману пришлось только на свой острый ятан.
Зверь не спеша, приближался, опасливо косясь на острое лезвие, которое так не хорошо светилось. Ехьент, был старым и пережил уже ни одну схватку с орками, которые своими ятанами оставили следы на его толстой шкуре. Молодой шаман даже успел заметить глубокие отметины, оставленные на лапах и ногах от острых оркских мечей. Зверь, подойдя почти вплотную, остановился и внимательно посмотрел на замершего орка, он словно понимал что это не простой и необычный орк. Он словно чувствовал исходившую от него небольшую угрозу. Но голод, мучавший зверя последние дни, взял вверх. Ехьент бросился вперед, выставив перед собой лапы с длинными когтями и оскалив пасть, намереваясь растерзать свою жертву.
Молодой орк, хоть и ожидавший нападения, чуть было не пропустил прыжка зверя. Со стороны это выглядело впечатляющее, что такой огромный зверь может так легко из неподвижности прыгнуть вперед, что даже многие не успевали выхватить ятан, что отбить нацеленные в него когти и клыки зверя. Но ученик шамана был уже хорошим воином, он смог отпрыгнуть, избежав встречи с почти коснувшимися его когтями. Ехьент, опустившись на ноги, тут же развернулся и запустил свою огромную лапу в сторону орка. Не успел ученик шамана еще приземлиться, как почувствовал что не успевают вновь увернуться, и лишь только успел выставить перед собой ятан. Блестящая сталь клинка, освещая противников, встретилась с острыми когтями, преграждая им путь к лицу. Удар оказался мощным, хоть и не достигшей своей цели, ученик оказался отброшен на несколько метров в глубь пещеры. Зверь, радостно взревев, направился в сторону своей жертвы. Но жертва, не намерена была так быстро сдаваться. Почти достигнув неподвижного тела, перед зверем взметнулась быстрая тень, и стремительный росчерк ятана, оставил на лице глубокую кровавую рану, после чего орк проворно отпрыгнул подольше и выставил перед собой ятан. Ехьент, взбешенный полученной раной, и пораженный проворством молодого орка, взревел во всю мощь свих больших легких. И, несмотря на бушующий снаружи пещеры ураган, рев зверя сотряс своды пещеры, заставляя задрожать твердый пол под ногами орка.
Видя, в какое бешенство, он привел зверя, орк понял, что его уже ничего не спасет. И разжигая в себя пламя злости и ненависти к зверю за то, что тот так некстати оказался в пещере и тем самым приговорил только начинающую жизнь молодого шамана, закричал в ответ, глуша зарождающийся в душе страх, и прогоняя дрожь в ногах. Закончившийся одновременно крик двух зверей, сменился встречным ненавидящим взглядом, после чего они устремились друг на друга, преодолевая их разделяющий десяток метров. Подскочив к зверю и занеся свой ятан для удара, орк хотел рубануть по ноге, но зверь когтями левой лапы отбил лезвие в сторону и тут попытался сверху прихлопнуть его второй. Орк, откатившись в сторону, избежал встречи с лапой, которая бы просто впечатала его в твердый камень, оставив на его месте мокрое место. Но отбросив мрачные мысли, орк вновь выставил вперед ятан и стал перед зверем, которой уже успел развернуться и оскалился в своей жуткой улыбке, от которой хотелось бежать. Зверь начал неспешно наступать, стараясь оттеснить орка в угол и не давая ему возможности выскочить из западни. Все попытки прорваться или обойти ехьента, зверь закрывал свои руками и старался поймать слишком уж шустрого орка. Но все же на его остроконечных лапах добавилось с десяток кровавых порезов, которые впрочем, не сильно вредили зверю. Шаман не знал, насколько глубокой окажется пещера, и как скоро он сможет упереться спиной в стену, но пока еще ощущаю позади себя простор и, пользуясь своей скоростью, он старался, как можно больше нанести ран огромному зверю. Но все эти раны особо не беспокоили зверя, и он все также продолжал загонять свою жертву все дальше в пещеру. Молодой шаман пользуюсь еще крохами поступающего бледного света, старался хоть как-то воспользоваться своим тающим преимуществом, так как ехьенты являлись ночными животными и темноте они видели гораздо лучше, чем орки.
Орк понимая, что еще каких-то десятка три шагов, и он окажется в полнейшей темноте, где у него будет гораздо меньше шансов противостоять атакам зверя. Поэтому хоть как-то остановить продвижения зверя вперед, он заставил еще быстрее двигаться свое, уже начавшее уставать, тело. Уйдя от очередного замаха длинных когтей, орк рванулся не назад, а вперед, и оказался непосредственно у самой близости ног. Замахнувшись мечом, орк собирался рубануть по толстой ноге, но зверь решил атаковать первым. Орк, обрадовавшись, что его ложный замах сработал, тут же ушел в сторону, перехватив меч обратным хватом, пропустил ногу вперед и со всей силы резанул обратной серповидной стороной ятана по внутренней стороне ноги. Его удар достиг цели и подрезал коленные связки. Ехьент взревел диким ревом от боли, и резко развернувшись телом, ударил когтистой лапой по шаману. Орк же не успевший еще высвободить меч получил сильнейший удар, словно он на всем скаку столкнулся со скалой, после чего не выпуская оружие, отлетел на десяток шагов и больно врезался в выступ пещеры. И тело уже без сознания сползло с пологой стены и уткнулось в пол.
Шаман, открыв глаза, обнаружил себя лежащим, в темной пещере и с больно раскалывающейся головой, не понимая, что происходит. Тут же где-то рядом, раздался дикий рев боли, какого-то зверя, прорвавшегося сквозь раскалывающийся звенящий звон в голове. Попытавшись перевернуться, молодой орк ощутил острейшую боль, пронзившую его левую руку, а также тупую боль в районе груди. Преодолев ее, он все же смог повернуться лицом к постоянно доносившемуся реву. Как только в голове немного прояснилось, и он смог разобрать туманную картинку перед глазами, он тут же вспомнил, что с ним произошло и где он находится.
Зверь, болезненно кричавший и волочивший за собой ногу, старался подобраться к неподвижному орку. А он, раненый не имея возможности двигаться, сидел и смотрел как ехьент, преодолевает десятка два шагов и с каждым ударом сердца, все ближе и ближе приближается к нему. Орк, смотрящий на зверя, заставил себя взять в руки и искать пути спасения, а не сидеть и дожидаться своей гибели. Прибегнув к магии, он поразился своим ранам, и тому, что еще жив. На левой руке не было живого место, словно ее покромсали молоты гномов. Она была переломлена в нескольких местах, да еще и оказалось вывернута таким образом, что при малейшем касании, причиняла невыносимую боль. Боль в груди была от четырех сломленных ребер, при чем одно их них при каждом вздохе кололо в легкое, из-за чего он не мог нормально дышать. Ноги также оказались хоть и несломлены, но сильно повреждены и по ним сочилась ручьями кровь, скорей всего его задели когти зверя, подумал он. Единственно, что не пострадало, так эта правая рука, которая позволяла держать ятан, который оказался, зажат в ней. Без посторонней помощи с полученными ранами ему никак не справиться. Все что он мог сделать, так это заглушить боль и применить заклятье берсерка дающее силу. Правда после окончания действия магии чтобы не умереть ему понадобится помощь другого шамана, так откат и раны, точно его убьют.
Поэтому, выбрав смерть воина, а не жалкой жертвы на клыках у ехьента, шаман активизировал заклятье. Уже не чувствуя боли, опираясь на здоровую руку, молодой орк вскочил на ноги. Зверь за это время практически преодолел разделавшее их расстояние и находился на расстоянии всего лишь нескольких шагов, так что орк оказался на ногах как нельзя вовремя.
Воспользовавшись тем, что зверь все смотрит назад и подтаскивает к себе ногу, и все еще не видит что его противник уже на ногах, молодой шаман незаметно подкрался к зверю и приготовился нанести один смертельный удар. Орк занес руку для удара и ожидал, когда ехьент повернет голову и обнажит свою шею. Зверь, повернув голову, желал увидеть, сколько ему осталось до мертвой жертвы, как он уже считал. И когда он повернулся, каково же было его удивление, обнаружить перед собой вновь ожившего орка, да еще и с занесенным ятаном. Шаман же не собирался долго раздумывать, и как только у него появилась возможность, он тут же ее использовал. Собрав всю силу, он опустил вой острый ятан на шею зверя. Ехьент оказался не готов, и в ответ лишь только раздалось хлюпанье, перерубленной глотки. Зверь, понимая, что он уже умирает, все же попытался схватить своего убийцу, длинными руками. Но орк оказался проворен и смог вовремя отскочить и сейчас стоял и наблюдал, как последние силы оставляют огромного зверя. Он все еще пытался дотянуться да орка, но кровь выталкивалось большими комками из раны, и ехьент лишь только стонал, но ничего не мог сделать. Последние что он видел перед собой, это склонившегося перед ним своего убийцу, который занес окровавленный ятан для последнего удара, он уже перестал стонать и закрыл глаза, чтобы отправить в далекий путь.
Орк же вдохновленный своей победой, вырвал из пасти четыре клыка, свои трофеи, и крепко сжав их, прислонился к гладкой поверхности одной из стен.
И вот тогда-то и появился Дьявод, который не дал молодому шаману умереть. На этом история, рассказанная об охоте молодого шамана, заканчивалось. И лишь вскользь сказанное упоминание о таинственном Дьяводе, спашем жизнь шамана, отчетливо въелось в память вместе с историей о ехьенте, словно для Рагнара это имело большое значение.
Рагнар вспомнил эту историю, как только увидел костяные останки ехьента, но до конца так еще и не верил, что это может быть правдой, пока не появился Дьявод. 'Выходит, старый шаман не врал', успел подумать он, прежде чем скрестил свой взгляд с Дьяводом.