Меня зовут Тартак, Тартак Хоран Банвириус. Для тех, кто сейчас начал улыбаться, объясняю: Тартак — это имя такое. А для особо непонятливых: это троллье имя. Что, все еще хочется улыбаться?
Да, я — тролль, горный тролль. В полном расцвете сил и здоровья. А значит, я — красивый и сильный. И предупреждаю: расцвет сил и здоровья продлится еще очень долго. Это для тех, кто все-таки рассчитывает через пару десятков лет вволю посмеяться над моим именем.
Прежде всего, хочу начать с юридического уточнения. Я сам не знаю, что значит “юридическое уточнение”, но уж больно красиво звучит. А так как я не только красивый, сильный, но и умный, то всякие умные слова должны от меня звучать. Мой друг, Колин, как-то раз сказал эти слова, ну я и запомнил.
Так вот, юридически уточняю. Пасечник! Тот улей, что ближе к лесу…. Еще неизвестно, кому он принадлежит. С одной стороны, оно, конечно, ты его поставил, и пчел туда посадил. Но с другой стороны, улей-то, ближе к лесу. А в лесу кто? …Нет, не медведь. Медведь уже давно улепетывает со всех своих медвежьих лап. В лесу — я. В виду этой (опять-таки, как говорит мой друг Колин) вводной, получается, что улей должен принадлежать мне. А потому, что я не только красивый, сильный, умный, но и еще хозяйственный, то можешь не сомневаться, что место в хозяйстве я для этого улья найду….
Кто это сказал, что тролли не хозяйственные? Вот только что, кто сказал? Мы очень даже хозяйственные! Если кто сомневается, то пусть придет к нам в гости и убедится. Ну и что, что к нам не так-то легко добраться? От нас, вообще, выбраться невозможно.! Зато, сомневающиеся убедятся.
Теперь о том, что я здесь делаю. Мы, тролли, обычно живем в своих горах и никого не трогаем. Вся беда в том, что я — тролль необычный. Так уж сложилось.
Сначала я был горем и позором для всей семьи. Признаться, и для меня это было горем и позором. Все тролли — нормальные, один я — вот такой. Хотя, сначала и я был, вроде бы, нормальным.
Все началось с того, что меня обидел старший братец, Тарнак. У многих из вас, наверняка, есть старшие братья. И они, как правило, обижают вас, которые младше. У меня есть еще один братец — Тарток. Тарток — мой младший брат. Так вот, он подтвердит, что старшие младшим спуску не дают.
Вот обидел меня Тарнак. А раз обидел, то мне, само собой, обидно. Душа просит отмщения, а палицы у меня такой, как сейчас, тогда еще не было. Да и, вообще, я тогда еще не был в расцвете сил и здоровья. Ну, и что?
Вот я и пожелал, чтобы моему братцу, на башку его глупую, камешек упал. …Ну, не камешек, а камень…. Ладно, не камень, а каменюка здоровая. Вот она и упала…. А что брат? …Да что ему сделается? Он и раньше умом не блистал, так что, разницы не заметно.
Вот тогда-то и заподозрили, что что-то со мной не так. Не сразу, конечно, но заподозрили. Мне бы, дураку этакому, скрыть свои возможности, так — нет! Я — тролль простодушный, открытый. Там — то, тут — это. Вот и раскрылась страшная правда.
Оказалось, что я, Тартак Хоран Банвириус, владею магией. Позор, на седины моего отца! …И матери тоже. …Ну, и что, что седин еще нет? Будут, со мной это немудрено.
Начали меня сторониться и на меня поглядывать. Сафур, наш шаман, так вообще, волком на меня смотрел. Оно и понятно, он-то камня, как ни тужился, и на крохотку сдвинуть не мог.
Я, конечно, старался потом свои способности не показывать. Но все уже знали о них. А я, тогда уже вырос и стал почти таким, каким и сейчас. Только я сейчас еще сильнее и красивее.
Мне батя часто говорил: — “Глаза бы мои тебя не видели! Шел бы ты, гхыр болотный, в город, к людишкам! Там школы всякие есть. Может быть, там твой дар проклятый и будет тебе полезен”. Я сначала не хотел, а потом думать стал.
Не скажу, что думать — занятие легкое. От этого морщины появляются. Это, когда думаешь, лоб морщишь. Вот там морщины и появляются. Но польза от раздумий, конечно, есть. Это, если правильно думать.
Вот я и надумал. Пошел к нашему вождю, Великому Тыру Паруту. Вообще-то, на мой взгляд, он не очень-то и велик, но если ему нравится так называться, то пусть его.
Сначала Тыр никак не мог в толк взять, что я ему толкую. Мы, тролли, не шибко славимся своим умением говорить. Вот кому-то в голову вколотить что-то немудреное — это мы все умеем. Берешь голову, берешь палицу и вколачиваешь. Но тут-то — случай иной. Когда Тыр уразумел-таки, о чем я ему говорю, он распахнул пасть и начал хохотать. И чего он смешного тут увидел, понять не могу. А я забыл сказать, что мы, тролли, очень не любим, когда над нами кто-то смеется. Нет, я помню, что Тыр тоже тролль, что он — вождь и все такое. …Мда, славная потасовка получилась! Тыру пришлось, потом до людского города добираться. Наш Сафур зубы выращивать не умеет. Это только людским магам-целителям удается. А мою сломанную ногу, мы сами вылечили.
После этого, мы снова с вождем поговорили. На этот раз Тыр смеяться не стал. Зубы новые вырастить — дороговато оказалось. Опять-таки, Тыр посмотрел на магию, другими глазами. Это оказалось очень даже выгодным дельцем. Мы, тролли, выгоду чуем и уважаем. Вот тогда-то и направил меня Тыр Парут в Школу Боевой Магии, Чародейства и Целительства. А мне что? Я и пошел.
Мальчишка-тролль скользнул между двумя большими камнями и замер, настороженно прислушиваясь к звукам. Звуков было, конечно, более чем достаточно. Всегда, когда мамаша Ротона взывала к своему отпрыску, звуков было немало!
— Тартак! Где этот несносный мальчишка? Тарнак, найди его мне!
Тартак насмешливо улыбнулся. Найдет его Тарнак. Как же — держи карман шире!
Если у кого-то в представлении возник образ обыкновенного вихрастого мальчишки, то срочно этот образ замните! Тролльи мальчики обычно, намного больше человеческих мальчишек. Да и сложение у них иное. Широкие плечи, мускулистые руки и ноги, уже сейчас намного превосходили взрослых мужчин у людей. Жизнь у троллей такая, что слабым и хлипким в этой жизни не выжить. А Тартак и среди своих сверстников выделялся крепким сложением. А вот характер — это да! Характер был самым, что ни на есть, мальчишечьим. Ну, а какие же мальчишки могут жить без проказ?
Тартак с наслаждением впился зубами в кусок мяса, который только что стащил с очага. Теперь можно было в родной пещере и не показываться до следующего дня. Если покажешься, то затрещины от папаши Таргума не избежать. Да, и от братца может достаться. Тот на расправу был скор.
Тартак прислушался к ругани, которую изрыгал Тарнак, совсем не в той стороне, где притаился он.
Можно будет пойти в долину. Там, ниже полосы, леса люди пасеку устроили. А где пасека, там мед. Очень вкусная штука, для тех, кто понимает в этом толк.
Тартак затолкал в рот остатки куска и смачно зачавкал, в предвкушении приключения.
Внезапно, его за шиворот ухватила крепкая рука. А так, как у брата было две руки, то вторая сразу же влепила ему крепкую затрещину.
— Вот ты где спрятался! Думал, что от меня утаишься, мерзавец!
Тарнак насмешливо посмотрел на младшего брата и снова намерился приложиться к его шее.
— Отпусти! — завопил Тартак, тщетно пытаясь вывернуться из лап Тарнака.
Тарнак был старше на несколько лет, а значит, и сильнее. Ему уже доверяли роль младшего загонщика на охоте, которую время от времени устраивало племя.
Вторая затрещина была еще обиднее первой.
— Чтоб тебя каменюкой шарахнуло! — крикнул Тартак со слезами на глазах.
Рука, державшая Тартака за шиворот, внезапно ослабла. Брат издал какой-то короткий всхлип и повалился навзничь. Рядом с его ногами лежал камень приличных размеров. По всей видимости, именно он и был причиной потери сознания братом. Тартак ошарашено завертел головой, осматриваясь вокруг. Откуда взялся этот камень? Ведь, не с неба же он упал? Но вокруг никого, кто мог бы этот камень кинуть, не было.
Тарнак слабо заворочался, приходя в сознание. Тартак, предчувствуя, что брат будет не в духе, когда придет в сознание окончательно, попятился, развернулся и быстро заскакал по камням, пытаясь как можно быстрее выбраться за пределы видимости и, тем более, досягаемости братца. Боль от затрещин прошла, а вместе с ней, прошла и обида. Приключение манило его, а то, что только что случилось, недолго занимало ум мальчишки. Братец жив! А по голове ему досталось — правильно! Нечего на младших лапы поднимать!
Скрывшись за деревьями леса, росшего у подножия скал, Тартак перевел дух. Скорее бы вырасти! Вот тогда он, Тартак, спуску обидчикам не даст! Тартак уже присмотрел и палицу себе. Вон, у отца, в закоулке пещеры стоит. Ею Таргум не пользуется. Она для него несколько тяжеловата. А вот Тартаку, если он вырастет таким же, как братец, будет в самый раз.
Мальчишка заскользил между деревьями. Он шел экономно, неслышно, но быстро. То, что уже темнело, не беспокоило тролля. Тролли хорошо видят и в темноте. А для задуманного, ночь как раз и была нужна. Пчелы ночью спят. Это всем известно. Да и люди, которые этих пчел стерегут, тоже ночью особо не шастают. Самое то, для того, чтобы один улей у людей позаимствовать. А что? Так уж сложилось, что тролли пчел разводить не умеют. А вот мед пчелиный есть — очень даже умеют. А Тартак был одним из ведущих специалистов в этом умении. Молодой тролль уже прикинул, что одного улья хватит на два раза “здорово подкрепиться”. Осталось только воплотить задуманное в жизнь.
Тартак притаился за деревом, осматривая открывавшуюся перед ним диспозицию. Ульи стояли ровным рядком. Невдалеке от крайнего улья, дымила трубой небольшая сторожка. Дым несло несколько в сторону от Тартака. Это хорошо! Пес, сидящий на цепи у сторожки, его не чует. Ох, уж эти собаки! Мелкие твари, а противные! И голосистые какие! То ли дело — волки! Те не гавкают! И троллей уважают. Вот как получат палицей по чему-нибудь, так сразу уважать и начинают. А если дать палицей собаке? Так она еще шумнее становится! Да и палицы под рукой нету. Тартак вздохнул про себя, укоризненно поглядывая на небольшой каменный топорик в руке. Ну, это он для тролля небольшим выглядит, а для человека — очень даже порядочный.
Первым делом надо отвлечь собаку. Быть может, швырнуть в нее топором? Впрочем, Тартак от этой заманчивой мысли отказался. Потом топор надо будет отыскать и забрать, а это требует времени. Да и собака, смотрит куда-то в сторону. Что-то ее там привлекло. Причем, настолько, что она ни на что иное не обращает внимания.
Тартак решил попробовать так стащить улей. Несколько мягких бесшумных шагов, и он уже рядом с вожделенным призом. Бережно обхватив руками теплый цилиндр, Тартак одним движением поднял его и закинул на плечо. Еще несколько шагов, и он уже в зарослях. Все было сделано настолько быстро, что собака даже не успела повернуть голову. Да и чего ей поворачивать? Шуму-то не было.
Тартак удовлетворенно засопел, направляясь в сторону гор. Но он не успел отойти достаточно далеко. На него ринулась из-за дерева какая-то темная тень. Здоровенный медведь, сердито мотая башкой, заворчал.
— Ты чего? — Тартак попятился от зверя.
Медведь заворчал еще более угрожающе и поднялся на задние лапы. Ясно было, что его привлекает улей на плече Тартака.
— Мое! — заявил Тартак, ставя улей на землю и вытаскивая из-за пояса топор. — Ты, давай, иди своей дорогой! Нечего на чужое пасть разевать!
Но медведь попался непонятливый. Наверное, потому, что слишком он был большой и сильный. Рыкнув, он бросился на Тартака, пытаясь подмять его под себя. Тартак прыгнул в сторону, уходя с пути движения медведя, и отмахнулся топором. …Эх, не попал! А вот медведь, проявляя неожиданную прыть, снова прыгнул, и таки достал Тартака лапой. Из глаз тролля посыпались искры. Тартак рухнул на землю, оглушенный сильным ударом.
Медведь, покачивая лобастой башкой, немного постоял над поверженным троллем, потом, удовлетворенно ворча, сгреб лежавший на земле улей и, поднявшись на задние лапы, исчез в чаще леса.
Тартак провалялся без памяти до самого рассвета. Но, наконец, он слабо зашевелился и, застонав, сел. Пощупал рукой тупо болящую голову, зашипел, нащупав здоровенную шишку. Одна сторона все еще болела от оплеухи, которой его наградил медведь, а вторая болела не менее сильно от соприкосновения с деревом, куда отлетел Тартак после удара.
Постойте! Это что же такое получается? У него, тролля, какой-то медведь отобрал мед? Нельзя об этом рассказывать в селении! Засмеют! Тролли покровительственно относились к медвежьему народу, но такого не допускали. Тролль, которого смог обставить медведь, становился объектом насмешек со стороны соплеменников. Хорошо, что никто не видел его позора!
Тартак, постанывая, встал, побродил по окрестностям в поисках топора, нашел, и двинулся к селению, раздумывая, каким образом объяснить свой несколько помятый вид.
Замечание Тартака:
“Кармык! Я же говорил, что об этом не стоит рассказывать! Ты, что же это выставляешь меня в таком свете? Погоди! Я до тебя еще доберусь и наглядно поясню, как надо описывать мою жизнь! Надо было сказать, что мы с медведем повстречались, поговорили, подружились. И я, в знак дружбы, естественно, подарил ему улей с медом. А на прощание, мы обнялись с ним. Объятия получились уж слишком крепкими, в виду того, что расставаться мы не хотели. Ох уж, эти писатели! Учишь вас, учишь!”.
Надо сказать, что еда в жизни тролльего племени занимает очень важное место. Но сама еда об этом не догадывается. Поэтому на еду надо охотится, и силой доставлять на это самое важное место. К охоте тролли относились очень ответственно. Все роли были распределены и множество раз отрепетированы. В коллектив охотников новички допускались очень неохотно. Ты докажи, что ты достоин! И доказывать приходилось раз за разом. Каждый начинал с первой ступени иерархии этой элитной части племени.
Первой ступенью числились загонщики. Задача сводилась к одному: мчаться по скалам к указанному месту и реветь, что есть мочи. Желательно, размахивая при этом, всем наличным оружием. Вы думаете, что это легкая задача? А вы пробежите по скалам! Можно даже без рева и размахивания оружием. …Ну, что — легко? А при этом же, надо еще добежать.
Конечно же, были и те, кто определял наличие добычи на пути загонщиков. Были и те, кто эту добычу встречал. Были и те, кто эту же добычу разделывал. Ну, а теми, кто эту добычу поедал — было все племя. Шаман Сафур призывал духов помогать охотникам. Сафур, конечно, был шаманом, не ахти каким. Но, за неимением лучшего, приходилось довольствоваться таким.
Вождь, Великий Тыр, уже подумывал о замене шамана. Тем более, что подрастал его собственный сынок, которому это дело нравилось. Да вот, поди ж ты! Объявился еще один претендент — сынок Таргума. Как там его? …Тартак, вроде бы.
Замечание Тартака:
“Ага! Это Тыру казалось, что его сынку нравилось быть шаманом. Уж я-то знаю! Да и что за интерес, с косточкой в носу прыгать по кругу и выкрикивать всякие глупости? Правда, старики бормочут, что без этого никак нельзя. Что, мол, духи слушают шамана и помогают. Да кто этого Сафура слушает? Если бы духи разобрались в том, что он выкрикивает, то мы бы давно остались без духов! И нам уже никто не помогал бы”.
Вторым, по значению, в племени считалось занятие “смотрящего”. Это такие тролли, которые сидят в разных местах вокруг места, где расположилось племя, и наблюдают за окрестностями. Обычно, это очень молодые и быстрые тролли. Молодые — потому, что глаза острые. Быстрые — потому, что надо, как можно быстрее, сообщить об увиденном.
А что же вы хотите? В этих горах водилось не только племя Тартака. Жили там и другие племена. Нет-нет, а возникали некоторые разногласия о границах земель. Горные бараны, они же не разбираются в границах. И очень часто эти границы пересекают, когда спасаются от загона. В пылу охоты разве до границ? Оказывается, очень даже до границ! Правда, до смертоубийств доходило редко. Предводители отрядов, обычно, орали о происхождении противников, о крайне интересном их жизненном пути и желали много всяких экзотических приключений в будущем.
Будущее — это, несомненно, Тохтутой. Был такой праздник, не праздник, но повод для собраний всех представителей тролльих народов.
Происходил Тохтутой раз в два года. Собирались там вожди племен поговорить о своем, о девичьем. Обычно эти переговоры касались территорий, и границ их. Происходило это, для непосвященных, достаточно оригинально. Вожди строго смотрели друг на друга и внушительно сопели. Потом начинали очень вежливо высказывать свои соображения по этому поводу. Перевода давать не буду, тем более, что это переводу не поддается ни на какой язык, кроме тролльего. А чего его переводить на троллий, если он и так такой? Но вот вожди, друг друга понимали! И потом следовала развлекательная часть. Вот тут-то и выяснялось, что вождем лучше становиться не только самому умному, но и самому сильному троллю. Для развлекательной части даже привлекались дополнительные силы. Это, чтобы придать достойную момента массовость.
Кроме этого, несомненно центрального момента, Тохтутой носил еще и множество других нагрузок.
Все бы ничего, да вот только появилась еще одна напасть….
— Железнобокие! — мальчонка тролль ворвался в поселение, запыхавшись от длительного бега. — Железнобокие у входа в ущелье Трех Баранов!
— Это точно? Ты ничего не перепутал? — подскочил вождь со своих подушек.
Это и была та самая новая напасть. Тролльи Горы, оказывается, входили в земли принадлежащие людскому королю Кронтаю Первому. В виду того, что тут жили тролли, земли считались бесхозными. А вот этого терпеть местные владельцы были не намерены. Мнение самих троллей по этому поводу, почему-то, не учитывалось. А зря, как выяснилось!
Для захвата этих “бесхозных” земель посылались воинские отряды. Такое начинание было воспринято троллями на “Ура”. Пришлось Сафуру разучивать новое обращение к духам, что бы те посылали как можно больше таких отрядов.
Обычно начиналось развлечение с метания каменных глыб. Кто дальше кинет, и чья глыба больше собьет противников. При этом, тролли показывали чудеса ловкости, уклоняясь от стрел и болтов, которыми люди пытались от них отстреливаться. Потом, некоторые герои (просто лихие парни) врывались в строй противника, размахивая своими палицами, топорами, молотами (у кого, что было), стараясь при этом сбить побольше фигур, закованных в металлические латы.
Конечно, без потерь не обходилось, особенно, если в таких отрядах имелись маги. Ну, это тролли воспринимали по-философски, с покорностью фаталистов. Эх! Слаб, был все-таки, Сафур. В других племенах, наличие магов в отрядах определяли шаманы.
Стойбище охватило радостное возбуждение. Воины выбегали из своих пещер и мчались в сторону ущелья. У пещеры шамана готовились к бою два молодых тролля. Именно они сегодня будут доказывать свою силу и молодецкую удаль. Тыр скользнул по ним взглядом и приостановился. Да это же сын Таргума, Тартак! Ну, да! А откуда он взял эту палицу? Что-то Тыр не помнил ее.
А Тыр был великим ценителем именно этого вида оружия. Что толку махать топором, или молотом? Тут особого искусства не требовалось. А вот палицей — это другое дело! Надо уметь ее правильно держать, в нужный момент раскрутить так, чтобы она превратилась в туманный круг, и нанести мгновенный удар. Это не всякому по плечу.
Но Тартак достаточно ловко управлялся со своим оружием. Как же это Тыр не заметил, что мальчишка подрос? Неплохо выглядит! Сегодня посмотрим, на что он годится.
Тыр рыкнул приказ нескольким троллям, которые очень ловко умели кидать камни, и ринулся в сторону ущелья.
Шуршат камни под копытами боевых коней. Легкое позвякивание металла и приглушенные ругательства всадников, потеющих в своих доспехах на солнце. А так, в общем, тишину ничто не нарушало.
Тыр поднял лапу, показывая своим воинам, что надо приготовиться. Рядом возбужденно сопел сын.
Великовозрастный болван! Вон, другие уже на свой первый подвиг выходят, а этот за спиной отца отсиживается. А все жена! Мальчик маленький, мальчик маленький. Да какой же он маленький? На голову выше его Тыра, это маленький? Тыр скривился, вспоминая, как он улепетывал в горы после того, как осмелился сказать жене свое мнение. Хорошо, что никто этого не видел. Все-таки умная у него жена, знает куда гнать!
Колона втянулась уже в ущелье полностью. Пора! Вождь решительно махнул своим воинам. Вниз градом посыпались камни. Грохот, крики, ругательства и команды смешались в то, что называют внезапным нападением.
Тыр с удовольствием смотрел на беспорядок, возникший среди людского отряда. Ясно! Эти еще не опытны. Не знают, как воевать. Они думают, что троллей можно голыми руками взять? Они не потрудились поинтересоваться, в чем разница между лесными и горными троллями. А она, эта разница, очень существенна.
Люди старались вырваться из теснин ущелья на открытое пространство, которое виднелось впереди. Оно и понятно. Там камни их доставать не смогут. Тыр удовлетворенно заурчал. Вот там и посмотрим, чего сынок Таргума стоит.
Тартак напряженно всматривался в выход из ущелья, сжимая в руке отцовскую палицу. Вернее, это уже была его “законная” палица. Батя сам ему ее вручил месяц назад. Сегодня только оставалось подтвердить свое право на владение этим оружием.
Шум нарастал. Из устья ущелья стали появляться первые люди, стремящиеся выйти из-под града камней, которыми племя выражало свое гостеприимство.
— Рано, — промычал стоящий рядом Таргум. — Пусть еще больше выйдут! Это чтобы потом не пытались назад ускользнуть.
Все больше и больше всадников выскакивало из теснины.
— А вот теперь — пора!
Тартак радостно рявкнул и большими прыжками помчался на противника.
Потом было упоение боем. Это когда тебя молотят от души, но и ты тоже месишь того, кто попадется под палицу. Все племя высыпало на склоны и с удовольствием получало свою долю зрелищ. Наконец, железнобокие на выдержали и развернув коней, бросились назад в ущелье.
Если вы думаете, что их снова встретил град камней, то вы ошибаетесь. Тролли — ребята благородные. Они камнями встречают тех, кто идет с ними на бой. Тех же, кто драпает изо всех сил, они камнями не засыпают. И потом, надо было позаботиться о новом развлечении. Если этих прибить, то другие, быть может, и не полезут. А так, пусть готовятся и снова идут. Так даже интереснее.
Великий Тыр Парут, вождь, краса и гордость своего племени, гордо облокотившись на свою палицу и выставив вперед одну ногу, поджидал двоих молодых троллей, прошедших свое испытание. К вождю тронулась целая процессия. Ну, скажем так, вынужденная процессия.
Один тролль сам передвигаться не мог. Уж больно ему досталось. И его, сияющего улыбкой, волокли двое добровольных помощников. Еще один важно вышагивал с большим молотом в руках, вслед за героем.
Тартак, тяжело опираясь на плечо брата, шел все-таки на своих двоих. Голова гудела после доброго удара чем-то тяжелым. Эти, которые на конях, все же были хваткими ребятами, хоть и мелковатыми. Все тело ломило и болело. Все же бой — это вам не баранов загонять. Работка нелегкая, но почетная. Позади топал отец, несший палицу Тартака, которую предстояло торжественно, Тартаку же, и вручить.
Шаман Сафур громко молотил в свой бубен и что-то там восклицал. За радостным гулом племени его было плохо слышно. Что-то там хвалебное в адрес вождя, поощрительное в адрес молодых героев, благодарственное всем богам и духам, которые помогали в этой битве, ну и, само собой, хвалебное Сафуру, за то, что тот договорился с богами и духами об исходе битвы.
— Сегодня ряды наших бойцов пополнились двумя новыми героями! — громко изрек Тыр, когда шум немного улегся, и многозначительно кивнул.
— Кем они были до этого боя? — продолжил вождь, переждав взрыв радостного рева племени. — Я вам отвечу: мардуками безмозглыми, только и способными скакать по скалам и распугивать всю живность в округе. А кто они теперь? Теперь они, хоть и остались теми же мардуками, но воины. А это не просто так, а очень даже очень! Поэтому мы вручим им сейчас оружие и славно отметим это событие.
Новый взрыв радостного рева племени послужил свидетельством красноречия вождя.
Воин с молотом и Таргум с палицей вышли из-за спин героев и, подойдя к вождю, стали по обе стороны от него.
— Я вручаю палицу воину по имени Тартак! — громогласно объявил Тыр, принимая палицу от Таргума и протягивая ее Тартаку.
Тартак отцепился от плеча брата и, собрав все силы, шагнул вперед. Дальше он не слушал вождя, который что-то вещал о подвигах и вручал оружие его напарнику. Внезапно, вся боль и усталость куда-то отхлынули. Тело наполнилось силой и энергией. Он высоко поднял палицу и грозно взревел, раскручивая ее в туманный круг над головой.
Стоящие рядом с ним тролли испуганно шарахнулись в разные стороны.
— Чего? — Тартак удивленно осмотрелся по сторонам, опустив палицу.
— Псих! — внятно сказал брат, поднимаясь с земли и внимательно осмотрев Тартака, добавил. — Псих и притворяшка! Я же тебя сколько на горбу волок, гхыр лохматый!
— Это его духи излечили! — внезапно сообщил Сафур, потряхивая своим бубном. — Это я их попросил, они и излечили.
— Ну, да, — невнятно согласился Тыр, рассматривая Тартака. — Сомневаюсь я что-то. Обычно духи, после твоего камлания, могут только уморить раненого. Я бы и сам уморил. А тут что-то — наоборот. Это они, наверное, перепутали. Ну, ничего! Пусть так и дальше путают. …Эй! А чего они только одного излечили?
Тыр Парут указал на второго молодого героя, который в обнимку с молотом валялся в пыли площадки для торжеств.
— А на всех у меня сил не хватило, — с достоинством сообщил Сафур. — Вот поднакоплю и за этого возьмусь. Несите его в мой шатер. И еду не забудьте туда же! И побольше-побольше! Мне сил надо много затратить на исцеление.
— Ну, да! — пробормотал Тыр. — Исцелять будут духи, а жрать будешь ты! Хоть бы сынок поскорее взрослел. Надо будет менять шамана.
Наступила пора Великой мести. Нет, быть может, для кого-то она и не казалась столь великой. Но Тартак все никак не мог забыть обидное поражение на пасеке. А так как тролли на мелочи не размениваются, то иначе, как Великой, он месть назвать не мог.
Новая палица удобно лежала на плече, ноги легко несли могучее тело по горам и лесам в направлении…. Ну, да! В том самом направлении.
Легонько отодвинув ветку, Тартак окинул внимательным взглядом приговоренную пасеку. Вернее, он готовился приговорить вон тот улей, так удачно стоявший вблизи. С местью можно было и подождать, а вот улей с медом ждать не любит. С неудовольствием подумал, что ветерок не очень благоприятствует затеянному делу. Собака у сторожки постоянно принюхивалась и лениво побрехивала, показывая, что службу знает и исправно несет. Тартака больше интересовало содержимое сторожки. Цепь у собаки крепкая, а вот тот, кто может выйти на ее лай, на цепи не сидит. Ну, если он один, то его можно и проигнорировать. Плохо то, что поселение людей рядом. С толпой Тартак дела иметь не хотел. И не потому, что боялся.
Тролли здравомыслящий народ. Одно дело, когда пытаются завоевать их горы. Тут они в своем праве: защищают свою землю. И простой народ из людей их понимают и даже сочувствуют. Но совсем другое дело будет, если Тартак разнесет людское поселение. Тут уже все будут против троллей. И людской король пришлет не тех олухов, из которых формируют дворяне свои отряды, а коронные войска, испытанные и закаленные в боях с орками. Да и магов не пожалеет для такого дела. Опять-таки не местных самородков, а самых настоящих боевых магов.
Тартак вздохнул. Нет, силой тут не стоит пытаться. Один-два улья — это для людей чепуха. Можно и на медведей списать. Не будут же они вызывать войска против медведей? Для такого дела и рогатина имеется….
Тартак насторожился. Он заметил легкое движение на противоположном краю пасеки. Ну, да! Так и есть! Конкуренты не дремлют. В том, что это конкуренты, Тартак не сомневался. Кто же еще будет красться?
План дальнейших действий созрел моментально. Тартак подхватил с земли большую шишку и метко запустил ее в том направлении, где было замечено движение. Легки шум, поднятый пролетающей сквозь листву шишкой, и тихое обиженное урчание привлекло внимание собаки, которая сразу же подняла громкий лай.
— Ага! — дверь сторожки распахнулась, и на крыльце появился силуэт, подсвеченный изнутри помещения. — Опять этот медведь здесь! Давай быстрей, мужики! Я, с Петяем, зайду с той стороны, а вы охватывайте лес справа! Да не упустите его! Будет знать, как наши ульи воровать!
Тартак злорадно улыбнулся. На такую удачу он и не рассчитывал. Пока те дурни будут гоняться за косолапым, он разживется тем, что ему больше всего приглянется.
Шум и азартные выкрики начали удаляться в сторону леса. Тартак выскочил из-за куста, за которым он прятался, и метнулся на полянку, не обращая внимания на истерический лай собаки. Вот подходящий улей! Возьму его…, или нет? Вот тот еще лучше и привлекательней.
— Ану, перестань гавкать! — прикрикнул Тартак на сторожа, заходящегося лаем. — Сейчас как дам по кумполу!
Собака все правильно поняла. Взвизгнула и, испугано скуля, забилась в будку, стоявшую рядом.
— То-то же! — назидательно буркнул Тартак, подхватывая приглянувшийся приз под мышку.
Куст гостеприимно раздвинулся перед ним, и тролль бесшумно канул среди деревьев.
Очень большого забега не получилось. На одной из полянок Тартак наткнулся на медведя. Ну, все как тогда. Да вот только Тартак уже был не таким. Медведь, видимо, этого не понял. Или забыл. Во всяком случае, он ясно давал понять Тартаку, что если тот оставит улей и уберется, то косолапый возражать не будет.
— Надо же, как мне везет! — проговорил Тартак, аккуратно ставя улей на траву и положив рядом с ней палицу. — Все удовольствия сразу. Я тебя болезный, узнал. Все так же грабишь прохожих? Теперь не обижайся!
Медведь недовольно зарычал и враскачку двинулся на Тартака. Тартак прыгнул ему навстречу, но перед самым носом медведя еще раз подпрыгнул и перемахнул через него. Медведь от неожиданности замер, недоумевая, куда делся этот, который улья не отдает. Тартак развернулся и от всей души пнул медведя в толстый зад ногой. Рев, обиженного до глубины души и оскорбленного таким действием медведя, разнесся далеко по ночному лесу. Медведь прекратил реветь, угрожающе зарычал и поднялся на задние лапы, развернувшись к своему врагу.
— Вот это другое дело! — одобрительно хмыкнул Тартак. — Так и в морду бить сподручнее!
Он стремительно увернулся от дружеских объятий, в которые хотел заключить его мишка, и влепил зверю увесистую затрещину.
Следует напомнить, что эти дружеские танцы происходили между троллем и медведем. Человеку там делать было бы нечего. Медведь моментально его заломал бы. А вот с троллем, да еще в расцвете сил и лет, медведю справиться было очень сложно. Тартак превосходил медведя по стремительности действий, да и силы у него было чуток больше.
— Хорошо, что из наших никто этого не видел, — глубокомысленно заметил Тартак, глядя вслед улепетывающему косолапому.
Дело в том, что тролли покровительственно относились к медведям. Они считали медведей младшими братьями и старались их не обижать. Ну, что с глупыша взять? Обижать косолапых считалось делом недостойным среди троллей. Но Тартак был иного мнения. Хорошо запомнивший и глубоко переживающий ту, давнюю обиду, Тартак не упускал случая насолить косолапым братцам. Это уже хорошо усвоили медведи, обитающие рядом с горами, в которых жили тролли. Здесь же, в лесу, еще были незнакомы с таким положением дел.
Тартак удовлетворенно вздохнул и подхватил с земли палицу и отвоеванный улей. На недовольный гул потревоженных пчел он даже не обратил внимания. Главное, когда потрошишь улей, крепко зажмурить глаза, задержать дыхание и сесть в самую гущу дыма, от сырых листьев и травы. Укусов пчел в другие места Тартак не боялся. Они просто не могли пробить жалами дубовую шкуру тролля.
От полноты чувств, Тартак грянул боевую походную песню. Все живое в округе в ужасе, бросилось в разные стороны. Песня троллей — это отдельный разговор, если кто-то, услышав ее, еще будет способен разговаривать.
Выводя рулады, Тартак не догадывался, что дома его ожидает еще один приятный сюрприз.
— Эй! Чем это запахло? — подозрительно осведомился Таргум, едва сынок зашел в пещеру.
— Да я тут медку, по случаю, раздобыл, — смущенно признался Тартак, отдавая матери котелок, наполненный янтарным медом.
— А пробу надо снять! — подскочил на своем месте Тарнак.
— Я тебе сейчас сниму! — пригрозила Ротона. — Так вот куда мой котелок пропал. А я его обыскалась.
— Да, — подтвердил младший брат Тартака Тарток. — Все меня спрашивала: “А куда это ты, гмыр, котелок задевал?”. Теперь видишь, что это не я?
— А потому, что если пропала вещь, то только ты мог стибрить! — отрезала Ротона. — Так и быть! Приготовлю на ужин медовый пирог.
— Сразу столько приятных вещей привалило, — удовлетворенно заметил Таргум. — Вот еще утром ничего не было.
— А что еще? — осведомился Тартак, пробираясь к очагу.
— Тохтутой! — радостно потер ладони Таргум. — Я тебя, сынок, беру. Великий Тыр тебя включил в заводилы.
— Да ты в своем уме, старый? — заволновалась Ротона. — Я бы еще поняла, если бы его в основную стенку поставили. Нельзя его сразу в заводилы! Покалечат тебе сына. Пока стенка до места добежит, покалечат! Заводилам обычно больше всех достается.
— Не твое дело, женщина! — повысил голос Таргум.
— Мальчики, выйдите на воздух! — мягко попросила Ротона. — Мне пещеру проветрить необходимо. …А ты, муженек, посиди! Я хочу тебя еще кое о чем, спросить.
Судя по нескольким приглушенным звукам и нечленораздельным возгласам, вопросы Ротона задавала с пристрастием. Через некоторое время из пещеры выскочил встрепанный Таргум и, не оглядываясь, побежал в направлении пещеры Великого Тыра.
— Мамуля — великая сила, — задумчиво изрек Тарнак, глядя вслед отцу.
— Особенно, когда у нее под рукой большая сковорода, — согласился с ним Тартак.
— Ну, что вы там застряли? — появилась на пороге Ротона. — Ужин готов! Как только отец вернется, сядем за стол.
— Можем и без него сесть, — предложил младший Тарток.
— Без старшего? — ужаснулась Ротона. — Да ты что? Если мы без главы семьи сядем за стол, он нас поубивает! И будет прав. Ты что это? Неуважение к отцу посмел высказывать? Ану, гмыры немытые, быстро к ручью! Без отца за стол не садиться!
— Поговорил я с вождем, — заметил Таргум, не отрываясь от еды. — Я же говорю, что Тартаку еще рано в заводилы!
— А что вождь? — мягко поинтересовалась Ротона.
— А он ни в какую! Только Тартак, и все!
— И все? — эхом повторила Ротона, сводя брови к переносице.
— Ну, поначалу, — заторопился Таргум. — Когда я сказал, что ты со мной согласна. А особенно, когда я заметил, что мы вместе придем к нему просить, Тыр сразу же передумал. Умный у нас вождь! Он решил поставить сына в последний ряд. Мол, стенку надо и сзади прикрывать.
— От кого? — удивленно поднял на отца глаза Тартак.
— Не твое дело! — прикрикнул на него Таргум. — Вождю виднее!
Тарнак, поперхнувшись смехом, выскочил из-за стола и скрылся в соседнем помещении. Оттуда донеслись приглушенное хрюканье и сдавленный кашель.
— Меня?! В последний ряд?! — взревел Тартак. — Да я, вообще, не пойду на этот дранный Тохтутой!
— Да, — согласилась Ротона. — Мой сын достоин первого. Ну, в крайнем случае, второго ряда. Ох, вижу, что придется мне самой идти к вождю. От вас, мужчин, толка ждать не приходится.
— Не надо! — заволновался Тартак. — Этак он меня бунчук поставит носить. А это значит, что мне вообще драться нельзя будет.
— Не бойся, не поставит! — уверил его Таргум. — Сейчас я пирог доем, и снова к вождю схожу. Да и кусок пирога ему отнесу. Он, как мед примет, сразу очень сообразительным становится.
— Ну, что же, — Великий Тыр Парут еще раз оценивающе окинул взглядом мощную фигуру Тартака, потом несколько нервно взглянул на Ротону, тщательно вытирающую совершенно сухую сковороду. — Твой отец прав. В первый ряд рановато будет. Там только испытанные стоят, но во второй — в самый раз. Правда, когда начнется потеха, только сам Мардук разберется, где там был первый, а где второй, ряды.
Ротона одобрительно кивнула.
— Только ты это…, - продолжил Тыр. — Смотри кого лупишь. В прошлый раз один из наших так увлекся, что половину своих уложил.
— Это ты о Хартраке что ли? — встрепенулся Таргум.
— О нем, — вздохнул Тыр. — В этот раз мы его не берем.
— То-то он такой печальный ходит, — покивал отец.
Утром следующего дня, на площади перед огромной пещерой выстроился отряд троллей, отправляющихся на Тохтутой.
Конечно же, восхищенные взгляды провожающих были сосредоточены на красе и гордости всего племени — бойцах ритуальных схваток.
Несколько особняком держались те, кому предстояло искать на Тохтутое будущих жен. Сами же будущие жены отправились еще накануне отдельным отрядом. Это уже потом, когда настанет время свадеб, женихи и невесты станут объектом внимания и восхищенных пересудов.
Так уж повелось, что все тролли ищут себе пару именно на Тохтутое. Таким образом обеспечивался приток свежей крови, а так же, приток свежих развлечений, которые непременно сопровождали этот самую свежую кровь.
Дело в том, что жених должен был предварительно свою невесту похитить. Конечно же, делалось это с согласия самой невесты. Попробовал бы кто-нибудь похитить ее без согласия! …Кгм! Не будем о печальном.
И, конечно же, все родственники невесты были в курсе. С того самого момента вокруг невесты мухами начинали кружиться все ближайшие и дальние представители мужской части семьи. Задача была в том, чтобы ее тщательно охранять, но не слишком тщательно. Как бы это объяснить?
Надо было, что бы жениху пришлось хорошенько попотеть, похищая невесту. От этого зависел размер выкупного бакиша (куча всякого добра, которую родственники жениха отдают за выкраденную невесту). Но в то же время, нельзя было перестараться. Жених мог и отступиться, если видел, что ему не справиться с охраной. А в этом случае благодарность от родителей, и в первую очередь, от самой невесты не заставляли себя долго ждать. О благодарности какого рода идет речь, я думаю, что не надо долго объяснять.
Но особенно ярким был среди отправляющихся на Тохтутой, конечно же, вождь. Великий Тыр блистал своей боевой раскраской и новыми одеяниями.
Племя слаженно исполнило песню боевых походов, которой неизменно провожало своих членов на Тохтутой. Песня несла две нагрузки. Первая: поднять боевой дух отправляющихся. Вторая: отпугнуть злых духов от отправляющихся. И с той, и с другой задачей тролли блестяще справлялись. То, что не только злые духи отпугивались на многие версты вокруг, троллей не очень смущало. Охотники пригонят все нужное назад во время первой же охоты.
Трещал, пожирая дрова Неугасимый огонь. Гремели бубны шаманов. Этот огонь должен был гореть на протяжении всего Тохтутоя. Точно так же и шаманы должны были камлать все это время. Только это могло обеспечить праздник и сделать его незабываемым для всех племен.
Тыр озабоченно хмурился. Шамана Сафура пришлось оставить дома. Несмотря на тучность, шаман из Сафура никудышный. Один раз он таки побывал на Тохтутое. И что? А то, что он чуть ноги не протянул. Не говоря уже о том, что его бубен был едва слышен. Позор! Нужен молодой и сильный шаман. И так уже на него, Великого Тыра, другие вожди косятся.
Ничего! Вырастим в своем племени. Тыр расправил плечи и окинул зорким взглядом стойбище Тохтутоя. Сегодня должна была состояться Свалка.
Вчера были жаркие споры о границе владений племени Тыра. Особо жестко сошлись вожди, когда речь зашла об одинокой сосне, непонятно каким образом выросшей на каменном пике, точащем среди россыпи камней. Каждый был убежден, что эта сосна находится на его территории. Как и полагается в таких случаях, вожди усиленно и строго вглядывались друг в друга и угрожающе сопели. Тут Тыр удовлетворенно улыбнулся. Его взгляд и сопение были более строгими и угрожающими. Осталось только подтвердить его претензии на Ритуальной схватке, или, как ее еще называли — Свалке.
Заводилы нетерпеливо прохаживались перед группой бойцов, в ожидании начала. Тыр с гордостью посмотрел на стройные ряды (семь на восемь, восемь на семь) своих воинов и перевел взгляд на противников. …Да что же это творится? Этот имрюк вождь пригласил шамана! Да это же нарушение! Тем более, что Тыр, в свою очередь, пригласить к себе своего шамана не мог!
Тыр с отчаянием взглянул на стоящего рядом Таргума. Тот, хмуря брови, тоже вглядывался в шамана, который приплясывал перед группой троллей противника.
— Нарушение? — с надеждой пробормотал Тыр.
— Никто не запрещал, — пожал плечами Таргум. — Великий Котел не станет на нашу сторону.
— Что же делать?! Сафур остался дома, да и что он смог бы сделать? Слаб слишком.
— Еще не все потеряно! — Таргум таинственно ухмыльнулся и придвинулся к уху Тыра. — Только это строго между нами!
Охваченный внезапно появившейся надеждой, вождь согласно закивал.
— Мой-то лоботряс, он сам не догадывается. А я вот уже приметил.
— Что приметил? — жадно спросил Тыр.
— Ты палицу ту, что у Тартака сейчас, помнишь? Как мы ее добыли?
Тыр наморщил лоб, вспоминая. Отказался от этой затеи и отрицательно замотал головой.
— Да в бою мы ее добыли! — напомнил Таргум.
— Ну, и что?
— Тогда еще шаман…. Не Сафур, а тот, что перед ним был. Его еще пропасть во время камлания себе забрала. Так он сказал, что этой палицей никто воспользоваться не сможет. Мол, ее сильный шаман заговаривал. А Тартаку, хоть бы что! Вон, как он ею вертит. Говорю тебе: есть в нем что-то такое этакое! Перешибет он заговоры вражеского шамана. Во всяком случае, надеюсь на это.
Тыр, с проснувшейся надеждой, всмотрелся в Тартака. Тартак невозмутимо высился среди своих соплеменников, опершись на пресловутую палицу. Казалось, что предвкушение схватки, которая близилась и возбуждала других бойцов, его обошло стороной.
— Гм, А что нам еще остается? — ухватился рукой за подбородок Тыр, и тут же сам ответил на свой вопрос:
— Только надеяться на это.
В это время, на середине поля, появились три фигуры. Три шамана. Один из них, тот, что был по центру, громко ударил в бубен, который держал в левой руке.
— Коль решение не найдено в споре вождей, то пусть духи, горы и небо решат, на чьей стороне правда! — провозгласил он. — Да произойдет ритуальная схватка! Готовы ли стороны к ней?
Тыр с досадой отметил, что на шамана противника эти не обратили никакого внимания.
— Готовы! — проревел вождь противной стороны.
— Готовы! — рявкнул в ответ Тыр.
— Тогда по удару ритуального бубна, приступим к ней, — кивнул шаман.
Тыр оглянулся по сторонам. Вокруг поля собрались все, прибывшие на Тохтутой. Еще бы! Это же самое интересное событие Тохтутоя! Тем более, первая схватка! Быть может, будут и еще. Но это первая! Тролли что-то орали подбадривающее командам, за которые они болели, размахивали свитками, отгоняющими злых духов, громко гудели в рога горных баранов, выточенных особым образом.
Громко ударил ритуальный бубен, и все затихли.
Начинали, как это и водится, заводилы. Надо было поднять боевой дух и вызвать спортивную злость. По два тролля вышли на свободное пространство между отрядами и начали громко переругиваться.
Начинали обычно с внешности и физических достоинств друг друга. Это для затравки. Во время этой части, глубокомысленно рассуждали о причинах и недоразумениях, вызвавших появление на свет вот того, или иного представителя тролльего племени. Причем, причины и недоразумения описывались смачно и с многочисленными подробностями. Публика внимала заводилам с неослабевающим вниманием. Ценились свежие незаезженные сравнения и красочные новые эпитеты. На то и существуют заводилы. В этой части племя Тартака победило вчистую. Хоть, и тролль, на место которого Тыр хотел поставить Тартака, не блеснул, зато его напарник поработал за двоих. Тыр уже видел, как набычились и угрожающе зашевелились противники. Можно было бы приступать к основной части, но программа заводил еще не была исчерпана.
Вторая часть обычно посвящалась истории и родословной племен. И вот тут противники совершили бесчестный поступок. Они ударили по самому больному. Самое больное у племени Тартака был, как вы понимаете, шаман. Вернее, отсутствие сильного шамана. Ну, что это за племя без сильного шамана? Это просто недоразумение, а не племя. Примерно в таком ключе и было высказано мнение противников.
Конечно же, Тыр и его соплеменники с этим согласны не были. Так как особых доводов в ответ найдено не было, приступили к самому главному моменту. Заводилы сцепились друг с другом, а обе “стенки” ринулись им на помощь.
Болельщики взорвались неимоверным шумом и гамом, поддерживая своих любимцев. Вожди других племен зорко следили за боем, надеясь немедленно взять на заметку какой-нибудь новый прием, или интересное решение.
Тыр тяжело вздохнул и оперся на свою палицу. Его время наступит позже, когда “стенки” выдохнутся и настанет черед вождей. Обычно толчея “стенок” заканчивалась в ничью. Тогда только вожди и решали исход.
Тартак так не думал. Как только “стенки” ринулись к центру, он мгновенно набрал приличную скорость. Раскручивая палицу, он первым подлетел к заводилам и удачно уронил одного из них. Племя Тартака сразу же получило численное превосходство. Тот, который не был удачным заводилой, оказался очень неплохим бойцом. Когда подлетела основная масса бойцов, центр был полностью за племенем Тартака.
Над местом схватки поднялась пыль, и раздался дробный перестук палиц. Болельщики безумствовали на своих местах. Схватка получала необычное развитие. Клубы пыли медленно, но верно, сдвигались от центра в сторону противников Тыра. И это несмотря на камлание шамана?!
Тыр пораженно смотрел на размахивающих палицами и молотами бойцов. Да, его парни ничем не хуже, а то, и лучше противника!
Конечно, до смертоубийства не доходило. Тохтутой не для этого служит. Это раньше бывало. А сейчас в отдельном шатре сидели, нанятые за большие деньги, маги и целители из людей. Они зачаровывали оружие бойцов так, чтобы им нельзя было нанести смертельный удар. То есть, покалечить можно было качественно, но не убить. Павшие тут же изымались из схватки и левитировались к шатру, где ими сразу же начинали заниматься целители. Так вот, таких со стороны Тыра было не больше, чем со стороны противника.
Впереди строя уверенно двигался Тартак, разя направо и налево. Внезапно с его стороны раздался рев, в котором Тыр узнал боевую песнь его племени. Соратники Тартака немедленно ее подхватили. Вокруг шатра магов и целителей взвилось мерцание глушащего экрана. Кто-то сообразительный сразу сообразил (уж простите за тавтологию) чем грозит этот рев человеческому слуху.
Тыр гордо расправил плечи, молодецки вскинул палицу на плечо и, не торопясь, пошел к центру поля боя. Там он остановился, переждал шум и величественно поднял руку.
— Победа на стороне правых! — произнес он положенную в таких случаях фразу.
Постанывая и поскрипывая, оставшиеся на ногах члены его дружины выстроились за его спиной.
Новый взрыв восторженного рева встретил его слова. Ни у кого не оставалось сомнений в правоте Тыра. Уж коли его воины победили, несмотря на помощь вражеского шамана его противникам, то сомнений оставаться не могло.
— А я што говоил? — прошамкал Таргум за его спиной. — Таитак шебя еше покашет!
Отец Тартака болезненно поморщился и осторожно потрогал челюсть, в которой не хватало половины зубов. Ему предстояло еще обратиться к целителям. Ничего! К окончанию Тохтутоя будет как новенький! Правда, монету-другую заплатить за это придется.
Тыр с признательностью взглянул на Тартака. Тот, хоть и слегка оглушенный, был на удивление свеж и счастлив. Он радостно осматривался по сторонам, впитывая в себя восторг и восхищение, которое кружило в воздухе.
Это же надо! Первый бой и первая же победа! Да какая! Давно такого не бывало, чтобы схватка закончилась досрочно, в виду полного преимущества “стенки”.
Тыр, прищурившись, уже представлял себе, как с чувством полного удовлетворения вскарабкается к той сосне и, опершись на ее ствол, хозяйственно обведет взглядом пространство, которое отныне принадлежит его племени!
Замечание Тартака:
“Да, ладно! Там шаман и не мог очень помочь. У них он не был таким уж сильным. Что-то вроде нашего Сафура. Надо было просто первым прибежать на центр. А я бегать хорошо умею. Да и парни наши потом правильно построились. Только батя зря под руку сунулся. Вот и не досчитался зубов.”
Конечно же, такой результат следовало отметить. Отмечали все, в том числе, и побежденные.
Маги и целители из числа людей поспешно удрали подальше, что свидетельствовало об их немалом опыте обслуживания Тохтутоев.
Шаманы устроили образцово-показательные камлания у пылающих костров. Гости приступили к ликвидации всего того, что выставлено для ликвидации. Потом были песни (ну, какой же Тохтутой без песен?) и танцы.
— Ты бы пошел, п’огулялшя, — заметил Таргум Тартаку. — Мошет шебе жажнобу какую найдешь.
— Зубы батяня береги, — отозвался Тартак. — Рано мне еще зазноб заводить.
Таргум печально покивал. Целители убрали остатки старых зубов и нашептали заклинания роста новых. Все знают, как больно режутся новые зубы. А тут резалось полтора десятка. Таргум вздохнул, пощупав мешочек, в котором хранились его деньги. Мешочек стал очень тощим.
Вот кто-то спросит: откуда у троллей деньги? А я задам встречный вопрос: а почему их земли были таким лакомым кусочком?
Не скалы привлекали охочих до этих мест. Да и не леса дремучие. Сами тролли, хоть и были все исключительно милыми, добрыми и гостеприимными, тоже мало интересовали желающих. Недра — вот что влекло сюда. Недра были богатыми, а тролли достаточно сообразительными.
Гномы лезть именно в эти недра избегали. Там горные духи водились в изобилии. А гномы были в давних неладах с этими существами. Уж больно вздорными и неуживчивыми были духи.
Попытались духи, было, не ужиться и с троллями, которые заинтересовались прибыльным делом. Да вот только не на тех попали! Троллям тонкие душевные порывы недоступны, они достаточно просты и рациональны. Самый простой — врезать хорошенько по тому, что мешает. Короче, самых неуживчивых духов загнали в такие дыры, что они там сидели и высунуться боялись. А тролли начали использовать то, что свалилось им в лапы. Вот отсюда и деньги.
Торговаться тролли умели и любили. Во всяком случае, людские торговцы избегали говорить иначе. Да и обманывать троллей не рисковали. Особенно после нескольких случаев….
Вырученные таким образом деньги становились достоянием племени и распределялись между его членами. Тартак долго не мог понять, почему эти кругляшки так ценятся. Если ими даже горного барана со скалы сбить нельзя.
А вот теперь оценил. Как зубы выбьют — самое то, для восстановления. Вон, как батю перекосило. Видать, восстанавливаются.
Тартак удовлетворенно вздохнул и вгрызся в кусок мяса, который он извлек из котла. Тохтутой только начинался и обещал еще немало таких вот вечеров.
Тартак вышел из шатра, одного из отведенных для его племени, и удовлетворенно потянулся. Судя по отсутствию облаков вокруг пика, названного со свойственным троллям остроумием, непечатным словом, погодка будет ясной и солнечной. Вождь с головой окунулся в устройство личной жизни холостяков и холостячек. А как же? Надо было для холостяков найти красавиц, нестроптивых (Тыр, при этих словах, всегда потирал шею), спокойных и работящих. Да еще чтобы и бакиш за них был не очень уж велик. А для своих красавиц следовало найти добрых мужей, способных заплатить за свалившееся на них чудо приличный бакиш. Это, знаете ли, задача не из легких. Особенно, если учесть, что в этом году мужа себе решила искать и Тартума.
Тартака передернуло при этой мысли. Недаром эту амазонку называли Тартума-чума. Нет, нельзя сказать, что она не была красива. По меркам троллей, так даже очень ничего. Но характером ее духи наградили…! Да она новое племя на уши поставит и заставит так вот и стоять!
“Моя школа!” — вздохнул Тартак и отправился по стойбищу в поисках развлечений.
В этом году желающих обрести пару в племени было предостаточно, девять парней и семь девушек. Не то, что в прошлый раз! Тогда было всего трое. Тыр вернулся с праздника хмурый. Его поддразнивали другие вожди. Этак хитро прищуривались и осведомлялись: не вырождается ли его племя?
Тартак хмыкнул. В этот раз убедятся, что до вырождения еще далеко….
Так, а это что за котел над костром? И в котле что-то аппетитно булькает. Тартак резко сломал путь следования и направился к котлу. Ну, не котлу, а котелку, если быть объективным.
Убедившись, что рядом никого нет, Тартак подхватил лежащую рядом на камне ложку и зачерпнул немного варева.
…М-м-м! А ничего вкус! Тартак еще раз зачерпнул уже полную ложку. То, что это чей-то чужой костер и котелок его не волновало. На Тохтутое нет ничего чужого! Все общее! Если голоден, подходи к любому котлу и ешь.
Тартак так увлекся дегустацией, что и не заметил, как дочерпался до дна котелка. Из кулинарных ощущений его вырвал вой, набирающий силу и пробирающий его нервы до самого основания.
Тартак недоуменно оглянулся на добровольного баньши. Человек. Судя по одежде, целитель. Судя по длинным косам, женщина. Ну и чего это она так вопит, как будто Тартак ей на любимую мозоль наступил?
— Ты! Ты, чудовище посмел вылакать мое зелье? — наконец, прорезался голос у человечки.
— Ну, чего ты верещишь? — удивленно осведомился Тартак. — Нормальный хавчик. Похлебка у тебя получилась на славу. Жаль только, что так мало.
— Да это же зелье отпугивающее горных барсов! — запричитала целительница. — Одной ложки достаточно, чтобы выбить дух у обычного человека. А ты умудрился слопать чуть ли не полный котел. Да я сюда всыпала полугодичный запас трав! Что теперь будет?
— Ничего не будет! — отрезал Тартак. — Всыпь оставшиеся полгода, и свари по новой!
— Ты не понимаешь, тролль! Я думаю, что с тобой теперь будет.
— Нет. Это ты не поняла. Ничего со мной не будет. Разве что теперь от меня все барсы шарахаться будут. Это даже хорошо! Надоело с поцарапанными ногами ходить. Они же нормального обращения не понимают и дорогу не уступают. Я их прошу по-хорошему, а они так и норовят в ногу вцепиться. А когда их палицей попотчуешь, обижаются.
— Ну, вы, тролли, какие-то непробиваемые! — даже с некоторым восхищением проговорила женщина. — Хорошо, что я не все заклинания прочитала. Ты мог бы тогда в крупного самца барса превратиться.
— В очень крупного! — уточнил Тартак. — Я же не мелкий какой-нибудь.
— В очень-очень крупного! — облегченно рассмеялась целительница.
— Это другое дело! — удовлетворенно пробасил Тартак.
— Но все же, тут что-то я не могу понять, — продолжила женщина. — Как тебе в голову могло прийти, питаться у нашего шатра? А если бы что-то более серьезное варилось?
— Это более серьезное тоже вкусно пахнет? — поинтересовался тролль.
— Да нет, — замялась целительница. — Я бы так не сказала. Хотя, кто вас, троллей, знает. Может быть, тебе и оно показалось бы вкусным.
— Ладно, — благодушно бросил Тартак, подбирая свою палицу. — В следующий раз буду смотреть. Жаль, что ты такая мелкая. Будь ты тролльей, хорошая жена получилась бы. А то, что целительница, так и бакиш в два раза больше был бы.
— Иди уже отсюда! — покраснела женщина. — Нашелся женишок!
Ну, иди, так иди. Тартак двинулся дальше. Тем более, что подкрепленная зельем натура требовала действий.
А действия не замедлились представиться. В небольшой низине тренировались молодые тролли. Все-таки Тохтутой — это политическое мероприятие. А политических мероприятий без демонстрации силы не бывает. Это вам любой скажет. Вон, не будь у Тыра подходящей силы, разве смог бы он ту самую одинокую сосну отвоевать?
Тартак с любопытством рассматривал троллей, которые по команде пожилого командира, резко взмахивали наличным оружием и опускали его на голову невидимого врага. Судя по количеству шрамов на теле пожилого, тот был очень опытным (или очень неловким в драке, что тоже могло быть).
— Разделились по парам! — скомандовал пожилой тролль. — Хорошо, что оружие зачаровано, покажите на что способны! А я посмотрю.
— Можно и мне? — поинтересовался Тартак, подходя ближе.
— А ты кто такой? — удивился тролль. — Разве это твое племя?
— Пусть идет! — зарычал один из воинов. — Пусть. Это же он вчера нашего Тогутора, по голове ударил. До сих пор бедняга прийти в себя не может. Дай его мне в напарники! Только без палиц — на кулаках.
— Эге! — расплылся в улыбке Тартак. — Как же я сразу ваши разукрашенные морды не признал?
— Иди, паря! — хмуро сказал пожилой тролль. — С Мурапом тебе не сладить. Он у нас лучший, на кулаках-то. Если бы не Тохтутой….
— А ничего, — невозмутимо заявил Тартак. — Давай попробуем! Только следи, чтобы никто не вмешивался!
— Мда, — хмыкнул тролль. — А ты, оказывается, дурак! А дураков учить надо. Ладно! Хочешь получить свое, то получишь. Только Мурап! Не до смерти. Я не хочу предстать перед Великим Котлом!
Названный Мурапом, злорадно ухмыляясь, отдал рядом стоящему свой молот, достал из кармана ремешок красного цвета и затянул его на запястье.
— Жаль, что мы вчера с тобой не столкнулись, — задушевно пробасил он Тартаку. — Но, с другой стороны, это даже и хорошо. Вот видишь этот ремень? Это значит, что я с одного удара горного барана могу завалить. На кулаках я лучше могу. Готовься!
Окружающие воины поспешно попятились, освобождая пространство. Тартак не торопясь положил свою палицу у камня, нахмурившись, предупреждающе взглянул на рядом стоящих троллей и взмахнул руками, разминаясь.
— Так я уже готов! — ласково улыбнувшись, сообщил он Мурапу. — Только смотри! Ты тут не для того, чтобы горных баранов валить. Да и мух с комарами отпугивать не надо.
Видимо это замечание всерьез разозлило молодого тролля. Разъяренно взревев, он одни прыжком покрыл расстояние до Тартака. Взмахнул кулаком и со свистом обрушил его в то место, где только что видел ухмыляющееся лицо врага. Естественно, лицо не стало ждать, когда по нему попадут. Мягко переместившись, Тартак ушел с пути Мурапа. Раздраженный пустой тратой энергии, тот резко развернулся и попробовал снова ударить…. Но напоролся на встречный удар. Разочарованный гул стоявших вокруг воинов и тяжелый шлепок тела на землю сопроводили это действие.
Надо отдать должное троллю. Он тут же вскочил на ноги. Встряхнул головой, сбрасывая оцепенение.
Тартак приглашающе поманил его пальцами, внимательно присматриваясь к противнику.
Мурап в этот раз уже не спешил. Он осторожно пошел по кругу, поигрывая мышцами и ловя момент для атаки. Пожилой тролль ободрительно покивал. Видимо Мурап был его учеником.
Тартак тоже двинулся по кругу, подгадывая темп и подстраиваясь под манеру Мурапа. Многочисленные уроки и изнуряющие тренировки под руководством отца и старшего брата, давали себя знать. Действия Мурапа Тартак читал, как открытую книгу.
“…Вот сейчас он должен прыгнуть вправо и попытаться нанести удар с разворота…. Прыгнул! Только я тебе развернуться не дам…!”
Тартак пнул ногой в то место, что у троллей предназначено для сидения. Не будем уточнять, для чего оно еще предназначено, хотя, некоторые им еще и думают.
Рев оскорбленного тролля послужил ответом на этот прием. Мурап подскочил к воину, стоящему недалеко от него и выхватил у того из-за пояса длинный кинжал.
Это уже серьезно! Что-то тенькнуло в голове у Тартака, он раскрытой ладонью ткнул в направлении бежавшего к нему Мурапа. Тот неожиданно споткнулся и рухнул на землю. Проехавшись несколько метров по каменистой поверхности, Мурап зашевелился, собираясь подняться. В это момент на его спину рухнул пожилой тролль, заламывая руку Мурапа с кинжалом.
— Ты что же это творишь, гхмыр чумазый?! — ревел он. — Под Великий Котел меня подставить хочешь?
К Мурапу подскочило еще два воина, помогая командиру. Тартак не вмешивался, переводя дух и удивленно соображая, что же такое сейчас произошло.
Два воина поволокли провинившегося в сторону шатров, а пожилой тролль поднялся на ноги и повернулся к Тартаку, держа в руке тот злосчастный кинжал.
— Будешь жаловаться? — почти утвердительно спросил он.
— Нет! — мотнул головой Тартак. — Молод он еще, несдержан.
— Можно подумать, ты стар! — хмыкнул тролль, уже более ласково взглянув на Тартака. — Я бы сказал, что ты еще моложе. Но драться умеешь! Повезло тебе, что он упал! Ты бы от этого не смог уйти!
Тролль многозначительно покачал кинжалом в руке.
— Как знать? — пожал плечами Тартак. — У нас просто так звание воина не дают. Я его в драке с железнобокими получил.
Пожилой тролль уважительно склонил голову.
— А теперь уходи! Я расстроен, — попросил он и добавил:
— И не я один расстроен.
Пожилой тролль мотнул головой в сторону группы воинов, насуплено рассматривающих Тартака.
Тартак понятливо кивнул и, подхватив свою палицу, не оборачиваясь, зашагал дальше.
“И обо что этот дурной Маруп мог споткнуться?” — удивлялся пожилой тролль рассматривая абсолютно ровную каменистую площадку.
Честно говоря, Тартак тоже недоумевал по этому поводу. Виданное ли дело, чтобы тролль запнулся в собственных ногах?
Ноги несли Тартака дальше, в сторону веселых выкриков парней и девичьих взвизгиваний. Он вскарабкался на пригорок и остановился рядом со стоящим там вождем, удовлетворенно наблюдающим за молодежью.
— Ну, что тут? — осведомился Тартак.
— Веселье тут, — растрогано отозвался Тыр. — Эк резвятся, сердце радуется. А ты чего здесь?
— Да вот, ходил, сюда и пришел, — пояснил Тартак.
— Я спрашиваю: почему здесь, а не там? — кивнул Тыр на молодежь, играющую в какую-то веселую игру.
— Ах, это, — Тартак посмотрел в ту сторону. — Рано мне еще! Я же уже говорил.
— Ничего не рано! — воинственно повернулся к нему Тыр. — Да после вчерашней битвы, за тебя любая пойдет. Выбирай!
— Нет, — мотнул головой Тартак. — Я еще башку беербока над очагом не повесил. Вот когда повешу, тогда подумаю.
— Башку беербока? — ошеломленно переспросил Тыр. — Вот теперь ты меня убедил, что тебе жениться не надо! Конечно, зачем мардуков плодить? Вот уж не ожидал, что у такого мудрого тролля, коим является твой отец, может вырасти такой безмозглый сынок.
— Эй! Ты вождь поосторожней в выражениях! — насупился Тартак. — Я все-таки воин!
— Да ты знаешь, сколько таких вот, как ты (а то и получше тебя), отправлялись к беербоку? И где они все? — Тыр, упершись кулаками в бока, насмешливо взирал на Тартака. — Я тебе могу сказать. Если бы у беербока был очаг, то их головы подошли бы как нельзя лучше. Это тебе не простой лесной бурый увалень! Это — БЕЕРБОК! Конечно, слава от такого подвига будет немалая, да только я не припомню что-то, чтобы ее кто-то смог завоевать. Да ты, гхмыр лохматый, и со мной не справишься! Куда тебе на беербока идти?
— Ах, не справлюсь? — свирепо отозвался Тартак. — Ну, держись!
Молодежь на поляне ошеломленно и зачаровано наблюдала, как на пригорке азартно лупят друг друга вождь одного из племен и молодой воин, так отлично зарекомендовавший себя в первой схватке. Игра была забыта, и некоторые тролли уже заключали между собой споры: кто победит, и без скольких зубов.
— Ты опозорил наш род! — Таргум Хоран Банвириус яростно мерил шагами пространство пещеры. — Виданное ли дело — драться с вождем? Ладно, если бы это было в каком-нибудь укромном местечке, но на глазах у молодежи! Какой пример ты подал им? Так, чего доброго, еще кто-нибудь решит, что можно драться со старшими! Чего молчишь? Отвечай, как ты посмел!
Тартак был занят. Он пытался хоть что-нибудь увидеть левым глазом. Глаз заплыл (Тыр удачно залепил кулаком, когда Тартак чуть раскрылся) и видеть белый свет не желал. Тирады отца до слуха не доходили. Да, в общем-то, Тартак и не пытался прислушиваться. Он считал, что был прав. А значит, правоту надо отстаивать, не смотря ни на что.
Ротона, молча, слушала разглагольствования Таргума, не вмешиваясь. Возвращение с Тохтутоя было омрачено хмурым видом Таргума и Тартака. То, что Ротона сначала приняла за боевые ранения, оказалось следами драки с вождем.
Да, Тартак вырос и уже не давал себя в обиду, но Ротона даже не ожидала, что он решится не дать себя в обиду и с Великим Тыром.
— Отвечай! — Таргум встал перед Тартаком, уперев в бока руки.
— А чего он? — отозвался Тартак. — Он назвал меня слабым и мардуком. Ну, и еще многими словами. Это уже потом, после драки.
— Ну, может быть, если вспомнить, как выглядел Тыр, когда я прибежал, слабым он тебя зря назвал, — задумался Таргум. — Но мардуком он тебя назвал правильно! О горе мне! Мало того, что сынок — шаман недоделанный, так он еще и с вождями дерется!
— Что? — Тартак даже подскочил на месте, забыв на минутку о проблеме с глазом.
— То, что слышал! — огрызнулся отец. — Теперь на тебя волком смотрят, и шаман, и вождь. Что делать будем?
— Лучше всего будет, если он на время исчезнет, — заметила, молчавшая до сих пор, Ротона. — Помнишь, как мы переживали гнев Тыра в дальних пещерах? Вот Тартак пусть туда и отправляется. Еду ему мы будем носить, а он пусть там посидит и подумает над своим поведением.
— Правильно! Молодец ты у меня! — решил Таргум. — Собирай вещи!
— А что я там делать буду? — осведомился Тартак.
— Думать над своим поведением. У тебя что, после затрещин Тыра со слухом проблемы?
— Что, вот так все время и думать? — неприятно удивился Тартак.
— А ты чего хотел? — отец злорадно улыбнулся. — Ничего! Порой и нам думать бывает не вредно. Если ты не понял, то отправка в дальние пещеры — это наказание. А какое же наказание без мучений? Ну, можешь еще отрабатывать тот прием, что я тебе показывал. Он у тебя еще плохо выходит.
— Батя! Да я же там от скуки загнусь! — взмолился Тартак.
— А тут ты от чьей-нибудь палицы загнешься, — свирепо парировал Таргум. — Причем, второе — вернее. Сафур раньше тебя не решался трогать, а сейчас, когда Тыр на тебя зол, может и решиться. А сам скажет, что это, мол, духи постарались. Спрашивай потом у них: действительно это они, или нет. А так мы тебя, с помощью этих самых духов, отправим в дальние пещеры, а Сафур пусть ищет, если есть такая охота. Потом вождь остынет, я с ним побеседую….
— Знаю я ваши беседы! — сварливо заметила Ротона.
— Для дела! — безапелляционно заявил Таргум. — Спасать этого гхмыра-то надо!
Тартак уныло рассматривал внутренности пещеры, в которой ему предстояло пожить какое-то время. Скажем так: убогое зрелище!
Шаги уходящего отца уже давно стихли, и вокруг царила самая настоящая мертвая тишина. Дело в том, что дальние пещеры находились среди скал, лишенных даже намека на какую-нибудь растительность. Ну, а кого могут заинтересовать мертвые камни? Вот и не было тут никакой живности. А раз нет живности, то и звуков как таковых не имеется. Разве что, посвист ветра да раздраженное сопение Тартака.
Впрочем, долго только сопеть деятельная натура тролля не смогла. Как хорошо, что он с собой прихватил заготовку для топора! Выбрав подходящий камень, Тартак с упоением начал подгонку. Ведь башку беербока надо чем-то отрубить? Палица — это для предварительной беседы, а топор для того, чтобы поставить окончательную точку!
Беербок — был легендарным животным у троллей. Добыть его зубы, повесить голову этого гигантского медведя над своим очагом, было пределом мечтаний многих славных воинов. Да вот беда: слишком редким, слишком сильным и опасным был этот зверь. Не многие решались вступить с ним в бой. Да и из этих немногих, единицы оставались после этого живыми. Само собой, что после такого подвига их имена становились легендарными.
Тартак решил, что его имя будет неплохим украшением этого короткого списка. Как известно: тролль сказал — тролль сделал! А Тартак был троллем. Вот так, упоенно затачивая лезвие топора, Тартак и провел остаток этого дня.
Второй день, впрочем, как и последующие, не очень отличался от предыдущего. Тартак упоенно возился со своим новым топором. Сделал топорище. При помощи бараньих жил хорошенько укрепил металлическую часть. Отточил топор так, что можно было порезаться при неосторожном движении.
Наконец, выкарабкался из пещеры, щурясь от яркого солнца. Сладко, до хруста, потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. Поохотиться, что ли?
Мягким ходом направился к проему в скалах. Там начинался небольшой лесок, где водились кабаны и всякая другая живность. Всякая другая живность Тартака не интересовала, как несъедобная. Ну, что там кушать-то? А вот кабан — самое то!
И надо же! Именно в проходе перед троллем мелькнуло что-то темное. Тартак, даже не раздумывая особо, метнул топор. Но фигура оказалась на удивление шустрой и резко увернулась от метательного снаряда.
— Гм, в меня метнули топор, — констатировал тихий голос, в котором явственно прозвучали угрожающие нотки.
— Ну, не палицу же в тебя метать? — пожал плечами Тартак, рассматривая незнакомца.
Невысокий тип, даже, на взгляд Тартака, тощий. Стоит в тени. Какие-то алые всполохи мелькают в глазах, необычайно больших. Кутается в тряпки, как будто не жаркий день сегодня. И главное, заступил дорогу Тартаку! Он что, смелый такой, или с головой не дружит? За смелость можно уважать, но голову отвернуть тоже надо! “То есть, отверну с полным уважением”, - решил Тартак.
— И вежливости тебя, молодой тролль, как я понимаю, не учили? — продолжил незнакомец.
— Не палицу же в тебя метать? — повторил Тартак.
— Ты меня рассердил, — сообщил этот тип.
С ним происходили удивительные метаморфозы. Из-под верхней губы стремительно росли длинные острые клыки. Ногти…, хотя, какие там ногти — когти, вот что было на его руках. Вот теперь Тартак узнал, что это такое. Вампир, не сойти с этого места!
— Не стоило бы тебе сердить Аррахата, — прорычал вампир.
— Что? — заинтересованно спросил Тартак. — Вас здесь что, двое? А где же этот, который Аррахат?
— С тебя и одного меня хватит, невежа, — прошипел вампир, стремительно метнувшись к Тартаку.
— Ты смотри, такой маленький, а тявкает! — удивился Тартак, не менее стремительно метнувшись в сторону и отмахнувшись палицей, которая с гулом прошла над головой Аррахата. Аррахат отпрянул и тут же сделал еще один прыжок в сторону Тартака.
Тартак почувствовал острые уколы когтей, которыми вампир уцепился за его левую руку, подставленную ему навстречу.
— Шо!? Ты меня еще колоть вздумал, мардук! — взревел Тартак и опустил палицу на шипящий нарост на руке. — Ну, все! Теперь тебе амбрец пришел! Получи еще!
Вампир, получив удар, хрюкнул и, не став дожидаться второго, резко отскочил.
— Та же история! — скорчив гримасу, начал отплевываться он. — И этот шерсти немеряно нарастил. Как же мне тебя теперь убить? Быть может, когтем в глаз?
— Верткий, зараза! — восхищенно повертел головой Тартак. — Твоя башка хорошо будет смотреться над очагом. Жаль только, что маловата! Ты клыки перед тем, как окочуриться, не убирай, ладно? А то, не оценят.
— Наглец!!! — взревел вампир, и снова бросился к Тартаку.
А вот этого Тартак как раз и ждал. Перехват палицей на лету, резкий удар и вампира отнесло в сторону. Хорошо отнесло, если бы не скала, далеко бы полетел.
— А, ладно! Гхмыр с ней, твоей головой! — решил Тартак, заглянув в щель между камнями, в которой слабо ворочался, приходящий в себя вампир, и понимая, что она слишком узка для его рук. — Пойду я, пожалуй.
Тартак подобрал топор и зашагал к лесу. Рука болела, но не очень. После драки с Тыром, болело сильнее.
— Стой! Мы еще не закончили разговор! — прозвучало за спиной.
— Это ты еще не закончил, — поправил Тартак, оглядываясь. — А я закончил. Мне некогда. Это ты тут развлекаешься, а мне еще еду добыть надо.
Вампир, наполовину вылезший из расщелины, разъяренно зашипел. Но что-то там у него застряло, и быстро вылезти он не смог. Когда же, наконец, он выбрался, Тартак уже растворился в лесу.
— Каков наглец! Да и я, тоже хорош, — самокритично пробурчал вампир, морщась от боли в спине, куда пришелся удар палицы тролля. — От злости забыл перейти в темп, специальные приемы не применил. Думал, что и так смогу наказать. Это же надо? Меня! И какой-то недоросль из троллей….
Аррахат, недовольно покачивая головой, трансформировался из боевой формы и побрел в направлении гор.
Тартаку повезло. Не пришлось долго бродить по лесу. Достаточно упитанный секач выскочил прямо ему навстречу. Должно быть, секач не потрудился рассмотреть фигуру Тартака, или он не знал, что такое тролли на охоте. Омерзительно хрюкнув, кабан бросился на Тартака.
Раздраженный происшествием в проходе скал и болью в руке, Тартак с едой церемониться не стал. Свистнула, опускаясь, палица, и кабан оказался на земле, даже не успев испустить предсмертный визг.
— Ты гляди! — пробурчал Тартак, наклоняясь над кабаном. — Мясо, а туда же! И что это все на меня сегодня нападают? Должно быть, я не выспался и выгляжу сегодня слабым.
Замечание Тартака:
“На самом деле этот клыкастый крепко меня достал. Хорошо, что я успел руку выставить, он же мне в горло целил. Эта рука у меня потом еще долго болела. Просто я виду не подавал. Я же тролль. Лучше с ними не связываться. Вы уж мне поверьте!”.
Тартнак, старший брат, принесший еду Тартаку, застал его храпящим в пещере. От убитого на охоте кабана осталась ровно половина.
— Вставай, соня! — взревел Тарнак. — Это что же получается? Я, обливаясь потом, тащил тебе хавчик, а ты тут кабанятинкой баловался?
— Ты два дня назад должен был прийти, — пробурчал Тартак, прекратив храпеть и приоткрыв один глаз. — Что мне, с голода помирать? Вот и пришлось на охоту идти.
— Раньше не мог, — вздохнул Тарнак. — Охота была, меня загонщиком поставили. А батя, после беседы с Тыром, пьяный валяется. И что они такое пили? После простого эля батя всегда, как свежий ветер. А мамуля не могла, ей дождаться надо, когда батя проснется. Уже парочку сковородок приготовила по этому случаю.
— Если беседа только этим и закончилась, то я мамулю понимаю, — вздохнул Тартак. — Я бы на ее месте еще больше сковородок приготовил.
— Да, нет! — хохотнул Тарнак. — Он, перед тем как рухнуть, торжественно заявил, что успех достигнут. Правда, в чем успех достигнут, пояснить не смог. Храп помешал.
— Так это что, я могу вернуться, что ли?
— Не спеши! — посоветовал брат. — Мамуля, с помощью подручных средств, сначала выяснит детали, а потом уже примем решение.
Пока Тарнак угощался остатками кабана, Тартак просто сидел, наслаждаясь покоем и тишиной.
— Да! У нас еще одна новость, — Тарнак, сыто отдуваясь, швырнул последнюю кость в общую кучу. — В горах караван в пропасть рухнул. Пурга замела перевал, а они, видать, неопытными были. Ну, и не туда свернули. Жаль, ущелье там глубокое, не достать. Караван был человеческий. Правда, была там парочка гномов. А где их не бывает? Так вот. Все погибли, кроме одного. Этот один магом оказался. Маг, конечно, так себе, слабенький. Но в воздухе зависать умеет. Это его и спасло. Хотя, опять-таки, спасло бы его, если бы мы его не заметили. Так в воздухе в сосульку бы и превратился.
— Ну и что? — лениво поинтересовался Тартак.
— Сафура пока можешь не опасаться, — широко улыбнулся Тарнак.
— Это чего? — сел пораженно Тартак. — Человека шаманом сделали? Быть такого не может!
— Да какой там шаманом, — отмахнулся брат. — Просто Сафур хотел на него лапу наложить, да сам под горячую лапу Тыру попался. Ты же знаешь, когда Тыр свое зелье выпьет, лучше схорониться куда-нибудь и не отсвечивать. Тыр с батей беседовали. Потом вождь вспомнил, что маги умеют волшебные огни запускать. Ну, они и пошли к магу. А в это время Сафур решил, что надо мага сжечь, и его пепел с водой перемешать и пить, чтобы силу мага себе забрать. И так этой идеей увлекся, что даже решил с Тыром поспорить, когда тот огни приказал ему показать.
Тарнак замолчал, улыбаясь от воспоминаний.
— Ну! — поторопил его заинтересованный Тартак.
— Ну, и все! — откликнулся брат. — Сафур теперь оглашает стонами свою пещеру, а маг обретается у нас. Его батя в нашей пещере поселил. Теперь у мага основная задача нам под ноги не попасть. Уж больно он мелкий, можем и не заметить, как затопчем.
Тартак шел за своим трофеем, за головой беербока. А когда же еще за ним сходить? Как раз выдался подходящий случай. Правда, голова еще была крепко приделана к туловищу, а беербок был еще очень даже живой и сам дохнуть не собирался. Ну, Тартак считал, что это явление временное.
А направлялся тролль в запретное место, Ущелье Большого и Лохматого. Не то, чтобы место было таким уж запретным, просто оттуда мало кто возвращался. Ага! Вот те самые легендарные личности и возвращались. Остальных Большой и Лохматый харчил. А что ему? Должно быть совсем ленивый стал. Хавчик сам приходит. Зачем охотиться?
По мере приближения к месту, Тартак становился все более осторожным. Он уже не тяжело шагал, а мягко двигался. К самому ущелью уже скользило легкое облачко, контурами напоминающее тролля.
Вход был мрачен. Высокие скалы заслоняли солнце и создавали глубокую тень, ломаными контурами подступающую к ногам Тартака. Это было не само жилище беербока, это было преддверие его.
Тартак принюхался. Из ущелья несло не очень приятными запахами. Описывать состав я не буду. Но запахи свидетельствовали о том, что кто-то там обитает, нечистоплотный и хищный.
А раз такое дело, то Тартак сюда пришел не зря. Тролль в пещеру к беербоку лезть не собирался. Там все преимущество было на стороне зверя. В самом ущелье тоже драться было бы не очень удобно. Нужен был простор. Чтобы можно было куда отпрыгнуть и где побегать. Тартак окинул взглядом площадку среди гор, на которой он стоял. В самый раз! Осталось только обеспечить на ней эту тушу. Ну, за этим дело не встанет!
Тартак еще раз оценил свой наряд. Отстегнул новый топор от пояса и, аккуратно его поставив к камню, решил, что готов к свершению подвига.
— Э-эй! — в полголоса позвал Тартак. — Беербо-ок! Тут к тебе гости пришли.
Никто не отозвался.
— Невежа! — уже смелее крикнул Тартак. — Тут у твоей пещеры хавчик стоит, а ты даже ухом не ведешь! Совсем зажрался?
Ничего!
— Вылазь, морда лохматая! — рявкнул Тартак. — Я пришел! Не бойся! Я тебе ничего особого не сделаю, мне только башка твоя нужна.
А вот это уже было услышано. Из глубины ущелья донеслось угрюмое басовитое ворчание.
— Угу! — довольно буркнул Тартак, удобнее перехватывая палицу и пригнувшись. — Давай-давай! Некогда мне тут на тебя время тратить.
В проеме ущелья показалась гигантская туша медведя. Голова казалась слишком маленькой, для такого тела. Маленькие глазки зло смотрели на Тартака, а черный нос заходил ходуном, вынюхивая запахи.
— Ой! — пробормотал Тартак пятясь. — Ну, и здоров же ты дядя! Не удивительно, что тебя так трудно “уходить”.
Медведь, убедившись, что кроме тролля никого больше нет, не теряя времени рванулся к Тартаку. Должно быть проголодался. Тартак прытко отпрыгнул в сторону и помчался к краю площадки, где камни выступами поднимались вверх. Медведь неожиданно быстро, развернулся и бросился за ним. Но недаром молодой тролль считался хорошим загонщиком. Он легко взлетел по каменным ступеням до средины подъема. Медведь попытался было последовать за ним, но тяжесть его туши сыграла не самую лучшую для него роль. Камни не выдержали давления и съехали вниз. Недовольно взревев, медведь покатился по камням. Тартак в два прыжка преодолел расстояние к зверю и, пока тот не успел опомниться, нанес мощный удар палицей по башке, сразу же после этого отпрыгнув от медведя на приличное расстояние. Снова раздался рев, на этот раз уже обиженный и раздраженный.
Беербок подхватился на лапы и метнулся к обидчику. Тартак снова бросился наутек. Старательно подревывая, медведь преследовал его. В реве явственно читалось желание догнать, поймать и разорвать. Беербок взмахнул лапой, желая сбить добычу с ног. Гигантские когти просвистели в волоске от спины Тартака. Это заставило молодого тролля ускориться и разорвать расстояние между собой и зверем.
Но еще одна неприятность поджидала Тартака. Осматривая площадку, Тартак не озаботился тем, чтобы ее хорошо запомнить. Убегая, он не понял, что заскочил в тупик. Вокруг отвесные скалы, а выход уже перекрыл довольный собой беербок. Тартак, в отчаянии, взглянув вверх. Эх, не вскарабкаться! А там такой здоровенный камень на краю лежит. Вот если бы его подхватить да на башку зверя сбросить.
Тартак развернулся к гигантскому медведю и приготовился вступить в последний бой с этим зверем. Он уже понимал, почему победа над ним считалась подвигом.
Беербок разинул пасть и грозно заревел на тролля. Невыносимый смрад ударил в ноздри. Тартака даже передернуло от отвращения и понимания того, что он погиб! Он зажмурил глаза, вгоняя себя в состояние предстоящего боя. Снова перед глазами мелькнула глыба на краю скалы. Тартак даже напрягся, как будто он сам поднимает ее, зажмурив глаза, представил, как она взлетает и рушится на зверя, который стоял перед ним.
Грохот и короткий рык заставили Тартака распахнуть глаза. Зверь, приваленный здоровенными камнями, слабо шевелился под ними. Не разбираясь, откуда пришло такое счастье, Тартак бросился к беербоку и упоенно начал колотить по голове зверя своей палицей, от души мстя ему за испытанный страх и бессилие.
Очнулся от упоения Тартак, когда медведь испустил последнее дыхание. Обессилено присев перед тушей, Тартак вдруг понял, что он смог! Он смог одержать победу над этим ужасом! И неважно, что ему помогли камни, так удачно свалившиеся на беербока. Никто не гарантирует, что и другим героям так или иначе не повезло. Он победил! И башка беербока, его зубы, его когти, отныне принадлежат ему, Тартаку!
Тартак вскочил на ноги, раскрутил над головой палицу и радостно взревел, празднуя свою победу.
Таргум пришел к пещере на следующий день. Не глядя на Тартака, он угрюмо пробурчал:
— Пошли домой, мардук недоделанный! Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить, спасая тебя.
— Батя, ты мне можешь помочь перетащить все это? — отозвался Тартак. — А то, у меня рук не хватает.
— Ну, что там еще? — повернулся к нему Таргум и замер.
Он расширяющимися глазами узрел распластанную на камнях гигантскую шкуру, оскаленную пасть головы беербока, у ног Тартака и два десятка здоровенных когтей, лежавших кучкой рядом с головой зверя.
— Это что? — неожиданно охрипшим голосом спросил Таргум. — Откуда?
— Ну, так! — самодовольно улыбнулся Тартак. — Я же сказал, что добуду голову? Вот она и есть.
Таргум сделал пару невольных шагов к сыну, недоверчиво рассматривая его трофеи.
— Так это же беербок, — выдохнул он пораженно.
— Ну, да! — подтвердил Тартак.
— Так это же его голова, его шкура и когти, — продолжил Таргум.
Тартак довольно кивнул.
— Где ты их нашел?
— Что значит — нашел? — возмутился Тартак. — Я их добыл в честном бою!
— Если ты не дух, то врешь! — нахмурился отец. — В бою с ним, у тебя не было ни одной возможности! Это же беербок! А ты цел и невредим. Да он таких героев уделывал, что тебе до них далеко браться! Ану, говори правду сейчас же!
— Батя! Не доводи до греха! — взревел Тартак. — Если ты мне не веришь, то пошли, я тебе покажу где все это было.
Таргум застыл в раздумьях. Ну, не верил он, что его сын оказался способным на такой подвиг. Как может свершить такое молодой, еще не оперившийся, юнец? Но вот, перед ним, голова, скалившаяся на Таргума, шкура, лежащая на камнях, когти…. А тут еще идти, неведомо куда, убеждаться. Он и так уже сегодня находился. Да и после вчерашней выволочки, которую ему устроила Ротона, болели не только ноги, но и голова. Да вот и плечо ныло, которое приняло на себя удар большой сковороды. Нет, Таргум совсем не был расположен сейчас ходить и, тем более, карабкаться по скалам.
В конце-то концов, вот они — доказательства! А как их добыл Тартак, не имеет особого значения. Уже одно то, что он отважился сходить в ущелье, заслуживает похвалы. И это его сын!
Таргум расправил плечи и по-хозяйски посмотрел на добычу.
— Ну, раз уж ты говоришь, что победил, то значит, победил, — солидно сказал Таргум. — Проверять не буду. Держи мою палицу, а я понесу голову и клыки. Да, и не забудь аккуратно шкуру сложить! Сразу видно, что ты ею занимался кое-как. Придется ее еще обрабатывать. Вон она, какая у тебя грязная.
— И это все, что ты мне хотел сказать? — насупился Тартак.
— Все остальное скажут дома, — весело хмыкнул Таргум. — А вообще-то, я горжусь тобой, сынок!
Вот именно это и хотелось услышать Тартаку! Хотелось, чтобы отец, на которого он так стремился быть похожим, сам сказал эти слова. Тартак радостно бросился складывать шкуру и собирать разбросанные вещи.
Появление в стойбище Таргума и Тартака произвело фурор. Воин, дежуривший на подходе, не сразу смог дать сигнал, остолбенело глядя на приближающихся.
Таргум нес голову беербока, высоко подняв ее на вытянутых руках. За ним пыхтел Тартак, нагруженный двумя палицами, топором на поясе, мешком с вещами на спине и шкурой, оказавшейся достаточно громоздкой и неоднократно вызывавшей греховное желание бросить ее к лешевой матери.
Наконец, часовой сбросил оцепенение и подал сигнал “большой важности”. Такие сигналы подаются только в самых исключительных случаях. Это когда перед входом, либо вождь соседнего племени, либо враг, сумевший пробраться к самому стойбищу. Впрочем, одно не исключало другого. Это мог оказать вождь именно такого врага.
Конечно же, в такие случаи включались и другие, неоговоренные события. Именно таким событием и был приход Таргума с сыном и добычей. Но сразу этого не зная, племя приготовилось к худшему из вариантов.
Воинственно сопя и громко ухая для поднятия боевого духа, к проходу устремился приличный набор воинов-троллей под предводительством Великого Тыра, который был, как нельзя, рад предстоящему развлечению, в чем бы оно ни заключалось.
Женское и детское население разбежалось по пещерам и приготовилось отражать атаки там. Хотя, среди троллей было не принято нападать на этих представителей населения. Вот только вопрос: это было рыцарство, или просто хорошо знали, чем это чревато? Женщины троллей, да еще вооруженные подсобными принадлежностями, это вам не шутки!
Такие нападения на стойбища очень редко, но случались, особенно, со стороны глупых людей. И на что они рассчитывали? Конечно же, потом следовали оргвыводы в отношении тех раззяв, которые прошляпили врага. Но это уже отдельный разговор.
Сейчас же. весь отряд воинов вынужден был резко остановиться и изумленно воззриться на представшее их взору, зрелище.
Таргум, сияя, нес голову.
— Беербок! — донесся слаженный выдох от отряда.
— Да это же беербок! — взревел один из воинов. — Слава Таргуму!
Таргум, услышав этот выкрик, запнулся и в замешательстве посмотрел на сына. Тот мгновенно оценил ситуацию. Бросив вещи, Тартак шагнул к отцу и принял, протянутую им голову беербока. Таргум же, отдав голову сыну, быстро наклонился и вытряхнул на землю когти из мешочка.
— Слава Тартаку! — взревел, сразу все понявший, Тыр.
Ну, конечно! Когда же это было Таргуму совершить такой подвиг? Хотя, Тыр считал, что после его напитка, можно было совершить любой подвиг. Слушая дружно подхваченный рев соплеменников, Тыр довольно улыбался. Ему, как вождю, полагалось целых пять когтей. Сзади уже доносилось бумканье бубна Сафура, который сообразив, что бой откладывается, стремился к месту события. Ему тоже придется отдать два когтя. Тыр хмыкнул, представив, куда бы он эти когти шаману повесил бы. Но самое главное! В его племени наконец-то появился свой герой, который смог совершить столь славное деяние.
К выкрикам вскоре присоединились и остальные члены племени. На Ротону, прибежавшую к месту, поглядывали с некоторой завистью. Она становилась матерью героя. А это очень почетно! Ротона подобревшими глазами смотрела на мужа и сына. Ах, как они ее порадовали! Сынок, оказывается, зря времени не терял. Вон, какое дело сделал!
Все племя, вслед за гордо шагавшим впереди Тартаком, потянулось к площадке Пиров. Все ожидали, что Тыр толкнет пламенную речь, после чего будет послан отряд воинов за добычей. А вечером будет праздничный ужин, с песнями и танцами, до которых тролли были большими охотниками.
Тыр, шагая рядом с Тартаком, потаенно вздохнул. Уж очень красиво бы смотрелась голова беербока над его очагом, да не суждено. И почему его сын растет таким лоботрясом? Вон, у Таргума, три сына. И все молодцы. Быть может, что-то с воспитанием?
— Под ноги смотри! — строго распорядился Таргум, заходя в пещеру. — Мы тут живность завели. Не наступи ненароком.
— Это мага, что ли? — с любопытством поинтересовался Тартак. — Живого?
— А нам дохлый маг ни к чему, — хмыкнул Таргум. — Конечно же, живого. Только мелковат и хилый какой-то. Чем-то на этих, как их там? …Во! На гнумов похож.
— Вы не совсем правы, уважаемый Таргум, — донеслось из угла, отгороженного кожаной занавеской. — Гномы очень сильно отличаются от людей строением. Они еще ниже чем я, и шире в плечах и талии.
— Вот! — Радостно взглянул на сына Таргум. — Он еще и разговаривает. А огни такие запускает, что закачаешься! Я, правда, плохо тогда рассмотрел их. Надо будет, чтобы он еще раз запустил.
Занавеска отодвинулась, пропуская щупленького человечка. Он подошел к Тартаку и, задрав голову, представился:
— Тан Велентис, шестой уровень Дара, бытовик. Мне ясновидец указывал на рискованность сего предприятия, но я имел глупость не послушать его. Ибо прямого указания на смерть не последовало. Но сейчас, движимый превратностями судьбы, я уже имею сомнения в том, что смерть была наихудшим выходом.
— Это он чего только что изрек? — недоуменно спросил Тарнак. — Ты, маг, попроще тут говори! Уж больно ты хитро загнул.
— Я хочу сказать, — печально вздохнул Велентис, — что не уверен в том, что мне повезло, хоть я и остался в живых.
— Повезло! — решительно отозвался Таргум. — Особенно тебе повезло, когда я вспомнил, что маги умеют запускать праздничные огни. Если бы не это, то ты бы увидел другой огонь, и он был бы далеко не праздничным. Правда, это с какой стороны огня смотреть. …Вот ты мне скажи: а правда, что Сафур стал бы сильнее, если бы выпил твой пепел?
— Если Дара нет, то никаким пеплом его не возродить, — испуганно попятился Велентис. — А у троллей, и это уже доказано, Дара нет.
— Что-то ты путаешь, маг, — задумчиво уселся в свое грандиозное кресло Таргум. — Наши шаманы иногда такое могут завернуть, что иначе, чем чародейством, такое и назвать сложно. Что ты на это скажешь?
— Действия шаманов, называемые камланием, могут овеществить некоторые скрытые магические механизмы, которые имеют недолгий и несильный эффект, — заученно отбарабанил Велентис.
— Вот, вроде бы, он разговаривает, и каждое слово в отдельности понятно, но все вместе понять невозможно. Почему так? — хмуро спросил Таргум.
— Оставьте вы в покое этого несчастного! — вмешалась Ротона, заходя в пещеру. — Прямо горе с вами! Вот так наслушаются, потом глаза в пучок и сидят, как будто по голове сковородой получили. Смотрите мне! Еще раз такое произойдет, точно сковородкой получите!
— Ну, что вы, милейшая Ротона, — заторопился маг. — Это просто заклинание такое было. Чтобы ваши родные отдохнули и успокоились. Называется сие — бытовым погружением в нирвану.
— Я не знаю, как оно называется! — огрызнулась Ротона. — Но если еще раз ты их погрузишь, то и я покажу одно заклинаньице. Погружение мага в кипящий котел — называется. Правда, навар с тебя никакой, уж больно ты мелок. Но хоть вся эта магия закончится. Терпеть ненавижу, когда мои котлы и сковородки сами собой мыться летят. Перемывай их потом! А одна из мисок помялась! Чего это она об камень начала биться? Ты, если взялся помогать, то не увиливай! Одни убытки от тебя. И жрешь, как не в себя! Никогда не думала, что такой маленький может так много есть!
Велентис быстро юркнул за занавеску, скрывшись от заинтересованного взгляда Тартака.
— Я просто тогда некоторые последовательности перепутал, — донеслось из-за занавеса.
— Ты смотри, чтобы мамуля тебя случайно с бараном не перепутала, — посоветовал Тартак. — Батя, а куда мы эту голову денем?
— Я хочу ее над очагом прикрепить, — поделился планами Таргум и начал внимательно исследовать место предполагаемого крепления.
— Куда? — подозрительно спросила Ротона. — Куда ты хочешь это чудище присобачить?
— Вот! — ткнул пальцем в точку на стене Таргум. — Сюда. А что? Тут она будет смотреться очень хорошо.
— Не вздумай! — резко отозвалась Ротона. — Вряд ли она будет смотреться хорошо, закоптившись от огня. К тому же, я терпеть не могу запах горелой шерсти. Вон, лучше с боку повесь!
— Там камень тверже, — начал втолковывать Таргум жене. — Как я крюк вобью?
Ротона многозначительно ткнула пальцем в сторону занавески.
— Вот! Пусть он хавчик отрабатывает.
Таргум задумчиво пожевал губами, оценивая место, куда Ротона предложила повесить трофей Тартака, признал его лучшим и обернулся в сторону мага.
— Эй! Как там тебя? Велентис! Ану, иди сюда!
Велентис обеспокоенно высунул голову из-за занавески.
— Тут работенку нам подкинули. Вон те, двое, — Таргум махнул рукой в сторону Тартака и Ротоны. — Вот эту голову надо вот сюда прикрепить. Что-нибудь на этот случай имеешь?
Велентис подошел, внимательно всматриваясь в башку беербока.
— Какой ужас, — наконец, вынес свое суждение он. — Она же совершенно не вписывается в обстановку! Где вы раздобыли это кошмарное существо?
— Эй! Ты осторожнее выражайся! — сердито заметил Тартак. — Это голова беербока. Тебя не спрашивали, вписывается она куда-нибудь, или нет. Тебя спрашивали, сможешь ли ты ее прикрепить на стене.
— Понял, — тут же отозвался маг. — В принципе, нет ничего невозможного. Надо будет только приготовить клеящий состав.
— Ну, так готовь! — вмешался Тарнак. — Вон мать тебе даже кусок стола выделит.
— А компоненты? — возмутился Велентис. — И мне кусок стола не подходит! Мне требуется лаборатория.
— Нет, наверное, я тебя все-таки зря спасал, — задумчиво рассматривая мага, сказал Таргум. — Толку от тебя нет. Только жрешь в три глотки. Лабораторию ему подавай, кумпаненты какие-то. Да я тебя сейчас по стенке размажу и этой башкой пришлепну. Как ты думаешь, Тартак, будет держаться?
— Нет, — отозвался Тартак, наслаждаясь сценой. — Слишком он жиденький. Моментально голова отвалится.
— Вот видишь? — печально обратился к магу Таргум. — Даже на это ты не годен.
— Нет-нет! — заторопился Велентис. — Я вот только что вспомнил еще одно, подходящее к случаю заклинание. Только мне надо подготовиться.
— Да? — приподнял бровь Таргум. — Ну, ладно. Готовься! Только смотри мне!
— Что? — усмехнулась Ротона. — Скинул работенку и доволен?
— Ты же сама предложила? — удивленно повернулся к ней отец.
— Вдвоем делайте! — отрезала Ротона.
— Так, — потянулась к затылку рука Таргума. — Ты, маг, давай-давай! Готовься! Я, так и быть, тебе подмогну.
Таргум повернулся и решительно шагнул в сторону выхода.
— Ты куда это? — строго спросила Ротона.
— Мне тоже надо подготовиться, — отозвался Таргум, выходя. — С этими магами нельзя наперед сказать, что тебя ждет. А вдруг он чего-нибудь перепутает?
— Ну, перепутает, так перепутает, — растеряно посмотрела вслед мужу Ротона. — А ты-то тут причем?
— Э-э-э, мамуля, — поднялся и Тарнак. — Тут батя прав. Всякое может быть. Я, пожалуй, тоже пойду готовиться.
— Куда? — Ротона стремительно бросилась за мужем. — Куда пошел? Это ты так готовиться решил? Опять этой проклятой жидкостью накачаться?
Тарнак выбежал из пещеры вслед за матерью. Тартак лениво проводил их взглядом. Он-то не спешил покидать пещеру, полагая, что если маг что-то и напутает, то это отразиться только на крепости крепления головы беербока к стене.
В это время появился Велентис. Его глаза горели огнем вдохновения. Он решительно прошел к башке и попытался ее поднять. …Не получилось. Еще раз! …Снова попытка была неудачной.
— Помоги! — прохрипел он, обращаясь к Тартаку. — А то заклинание выветрится! Его надо применять, пока свежее.
Ну, очень не хотелось Тартаку подниматься и помогать. Тем более, что это было поручено не ему. А что? Он свое дело сделал. Башку беербока обеспечил. Так пусть и другие внесут свой вклад! Но других поблизости не было. Тартак представил, как придется напрячься, поднимая голову, и тяжело вздохнул.
…Голова медленно поднялась над полом пещеры и зависла в воздухе. Тартак выдохнул воздух из легких и резко выпрямился, удивленно рассматривая висящую в воздухе башку. Велентис замер, тоже пораженный увиденным.
— Твоя работа? — нахмурился на него Тартак.
Маг испугано повертел головой. Голова снова рухнула на пол.
— Мне кажется, что это ты, уважаемый Тартак, сделал, — проблеял Велентис. — Но как это может быть? Ведь троллям магия не дана.
— Ты это…! Не выдумывай! — оторопел Тартак. — Как я мог это сделать, если я даже не вставал? И вообще, кто из нас маг? Вот ты и сделал!
— Эх! — вздохнул Велентис. — Я бы и рад был бы, да вот какая штука. Я и себя-то с большим трудом и недолго могу левитировать. А что бы поднять еще что-то, да еще такое большое и тяжелое, так это даже мечтать не могу. Это ты, тан Тартак!
— Как ты меня обозвал? — нахмурился Тартак. — Что за “тан” такой выискался? Это ты от орков нахватался?
— Нет! Что вы? — зачастил маг. — Это так уважительно называют магов среди людей. Это очень почетное звание!
— Я не маг! — обрушил на стол кулак тролль. — И никогда им не был!
Велентис сочувственно покивал, а потом мотнул головой в сторону башки беербока.
— А она сама поднялась, да?
Тартак только засопел и свирепо взглянул на башку. Она подпрыгнула, взлетела и стремительно облетела круг по пещере.
— Вот! — удовлетворенно подтвердил Велентис. — Все сходится. Надо же! Я обнаружил первого мага среди троллей. Давайте, уважаемый Тартак, прикрепим же это чудо к стене, а потом можно и рассмотреть перспективы.
— Перпек…, перспер…. Чего? — оторопело повернулся к нему Тартак.
— Будущее рассмотрим, — пояснил Велентис. — Твое будущее.
— Я буду великим воином! — заявил Тартак. — Вон, я даже уже башку беербока заполучил.
Тартак махнул рукой в сторону головы, прикрепленной в том самом месте, на которое указывала Ротона.
— Но среди троллей достаточно было, есть и будет воинов, — вкрадчиво отозвался Велентис.
Таргум и Ротона внимательно прислушивались к разговору, сидя за столом. Тарнака и, появившегося было, Тартока отправили пока погулять.
— А вот магов среди троллей нет ни одного, — продолжил Велентис после многозначительной паузы. — Ты можешь стать первым и единственным. Представляешь?
— Не представляю! — огрызнулся Тартак.
— Это ты что, предлагаешь ему шаманом стать? — решил уточнить Таргум.
— Вот только шамана нам и не хватало, — вздохнула Ротона. — Позор-то, какой на наш род!
— Что вы, что вы! — даже замахал на них руками Велентис. — Шаманы даже и не стояли рядом с магами! А Тартак — маг сильный. Это я могу точно вам сказать.
— И что делать дальше с этим? — осведомился Таргум.
— Только в Школу, — решительно заявил Велентис.
— Куда? — скривился Тартак.
— В Школу Боевой Магии, Чародейства и Целительства, — разъяснил Велентис.
— Это же людская школа! — возмутился Таргум. — Что там порядочному троллю делать?
— А что, есть еще и троллья? — поднял брови Велентис.
— Ну, нет, — вынужден был признать Таргум. — Но Тартак — тролль!
Таргум замолчал и подозрительно взглянул на Ротону.
— Или я чего-то не знаю? — буркнул он.
— А я вот сейчас как дам тебе сковородой по голове, — сердито обернулась к нему Ротона. — Так сразу все и узнаешь! Ты что это себе позволил думать? Я порядочная мать троих лоботрясов. Твоих, между прочим. Вот и разбирайся, откуда что появилось.
— Ну, что вы так беспокоитесь? — вклинился Велентис. — Ведь это очень ценное свойство. Да прибыль от этого может быть очень большая!
— Что? — мгновенно насторожился Таргум, услышав слово “прибыль”. — Ану, давай поподробнее вот с этого самого места!
— Советую учиться на бытового мага, — сразу же предложил Велентис. — Очень выгодная работа. Мой учитель, тан Пекарус ад Хрост, всегда нам говорил, что уж кто-кто, а бытовик без кусочка хлеба с маслицем не останется. К примеру: постройка одного дома силами семи магов-бытовиков знаете, сколько стоит? И это каждому!
— Дом, это шатер из камня? — уточнил Таргум.
— Ну, не обязательно из камня, — замялся Велентис. — Но из камня еще дороже.
— Да ты что, мелкий, из меня строителя вздумал делать? — возмутился Тартак. — Вот разнести что-нибудь по камешку, я могу. А чтобы тролль кому-то что-то строил, такого не бывало еще.
— Мда, — вздохнул Таргум. — Тролли никогда не прислуживали кому-то. Мы — гордый народ! …Но с другой стороны….
— Ты рассказывай, что там еще в этой Школе есть, — потребовал Тартак. — Вон люди, когда сюда воевать идут, тащат с собой еще каких-то магов. Что это за маги и где их обучают?
— О! Это боевые маги, — благоговейно сообщил Велентис. — Их тоже в нашей Школе обучают, только туда не всякого берут.
— Меня возьмут! — безапелляционно пообещал Тартак. — Я сильный и красивый. К тому же, у меня есть башка беербока. Я уже воин, а там стану еще большим воином.
— Нет. Ты не понял, уважаемый Тартак, — Велентис осторожно отодвинулся от тролля. — Туда берут тех, у кого уровень Дара не ниже пятого.
— Ты что, хочешь сказать, что я ниже пятого? — удивленно воззрился на мага Тартак. — Кто это такой, этот пятый? Я вон, какой высокий! Да я как дам ему палицей по кумполу, сразу станет ниже, если, вообще, ноги не протянет.
— Уровень Дара! — отчаянно заторопился Велентис, видя что Тартак уже ухватился за комель своей любимой палицы. — Ну, это сила магии, которой ты владеешь. Чем больше сила магии, тем больше уровень Дара.
— Я и сильный! — грозно поднялся из-за стола Тартак. — Я очень сильный.
Тартак посопел и неожиданно добавил:
— И красивый тоже. Потому, что я — горный тролль в расцвете сил и здоровья.
— Сядь, сильный и красивый! — неожиданно вклинилась Ротона. — Кажется, я поняла, о чем говорит этот человечек. Ты просто не слушаешь, и изображаешь из себя самца горного барана, а не тролля. …Сядь! А то, как дам сейчас сковородой!
— А чего он говорит, что я слабый, — запротестовал Тартак, но на место все же опустился.
— Он этого не говорил! — отрезала Ротона. — Вон, Тарнак еще сильнее тебя, а магии у него нет. Речь идет не о той силе, которая в твоем дурном теле, а о силе, с которой ты можешь всякие магические штучки вытворять.
— Ану, говори какая у меня сила! — повернулся к Велентису Тартак. — Эта, которая для магии.
— Не знаю, — отозвался Велентис. — Не умею я определять ее. Это только сильные маги могут. Вот тан Пекарус, он сильный и может. Тан Горий — само собой. Этот даже определителем не пользуется. Только взглянул на тебя — и готово! Уже знает, какой уровень. Это тебе надо в Школу идти. Там и будет известно, какой у тебя уровень. Но могу сказать одно — он выше, чем у меня. Если ты смог поднять это страшилище силой мысли….
— Это куда ты моего сына хочешь отправить? — насторожилась Ротона. — К людям?
— Да, — отозвался Велентис. — Ведь это людская Школа. Не к эльфам же его направлять. Советую в Школу Хаундара. Это ближе всего, и я там всех знаю.
— А ты тут причем? — хмыкнул Таргум. — Ты здесь останешься. Огни вот запустишь. Очень я люблю, когда праздничные огни летают.
— Но я же, дорогу знаю, — подпрыгнул Велентис. — Он без меня заблудится. И потом, на него не будут нападать, если он со мной будет.
— Пусть только попробуют напасть! — зарычал Таргум. — Ишь, моду взяли на порядочного тролля нападать. На наших послов не нападают. Чего они на Тартака нападать вздумают? Опять же, праздничные огни….
— Обойдешься! — решила Ротона. — Я тебе сама эти огни в любой момент устроить могу. Достаточно одного удара сковородой по лбу, и огней будет даже более, чем достаточно. Пусть ведет Тартака в Школу. Вот только надо с Тыром договориться.
— Я с ним поговорю, — пообещал Тартак. — Я знаю, что ему сказать, чтобы отпустил.
Таргум и Ротона стояли недалеко от пещеры вождя и прислушивались к грохоту и реву, которые доносились из пещеры.
— Вот умеют разговаривать, — вздохнул Таргум. — Это у сынка от меня. Я тоже умею разговаривать.
— Мне почему-то кажется, что разговор пошел не туда, — встревожено заметила Ротона.
— Вечно тебе что-то кажется, — проворчал Таргум. — Нормальная деловая беседа. …Ладно-ладно! Если хочешь, я туда пойду и проверю что там такое.
— Иди! — согласилась Ротона.
Таргум расправил плечи и решительно зашагал к жилищу Тыра. Ротона с беспокойством ждала.
Через некоторое время шум и вправду стих. Из пещеры появился Таргум, закинув руку Тартака за шею, он осторожно вел его по направлению к своей пещере. Тартак сильно хромал, один глаз у него заплыл, но второй горел неукротимой решимостью.
— Да что же там такое произошло? — бросилась Ротона к ним. — Что же вас одних оставить нельзя? Надо было мне идти!
— У тебя с собой сковороды не было, — пропыхтел Таргум. — А без нее, ты бы не справилась.
— А ты это называешь — справился? — гневно спросила Ротона, подхватывая вторую руку Тартака.
— А мне и не пришлось справляться, — отозвался Таргум. — Сразу видно, что ты и жена Тыра из одного племени. И у нее имеется своя сковорода. Пока разговор шел мирно, она не вмешивалась. Ну, а когда пошла веселуха, она не смогла оставаться в стороне.
— Ну, да! Когда этот Тыр калечил сына, она была спокойна, — сердито заговорила Ротона. — А вот когда увидела, что и ты появился, решила вмешаться. Этот Парут Тартаку ногу сломал. Я же вижу!
— Я ему тоже спуску не дал! — прохрипел Тартак. — Но он здоров!
— Теперь Тыру придется к людям добираться! — злорадно сообщил Таргум. — Тартак ему половину зубов повыбивал. Будет теперь знать, как надо мной насмехаться! Я мучился, когда у меня новые зубы росли, а он издевался. Правильно ты ему сынок дал!
— Я тебя туда отпустила для чего? — строго спросила Ротона, помогая Тартаку опуститься на ложе, покрытое мохнатой шкурой беербока. — Это так ты знаешь, что ему сказать?
— Я ему все правильно сказал, — прогудел Тартак, морщась от боли в ноге. — А он ржать начал. Ну, как такое стерпеть можно?
— И ты не стерпел, — кивнула Ротона, пристраивая к ноге сына две прямых палки и доставая из кладовой мотки чистых лент. — А то, что теперь тебя лечить придется, это ты не подумал?
— Можно я вам немного помогу? — осторожно выглянул из-за занавески Велентис. — Я, конечно, не целитель, да и сил у меня не так много. Но я кое-что знаю и в этой области.
— Эй, Та’гум! Маг у тебя? — раздалось с улицы. — Пушть он мне жубы лечит!
— Это тебе Тыр к целителям надо, — отозвался Таргум. — Этот не может, у него сил на это нет.
— Да? — недоверчиво донеслось снаружи. — Ты шкажи еще, што он тебе не помогает твоего шынка лечить.
— А вот я сейчас ему скажу! — решительно подхватила сковородку Ротона, направляясь к выходу. — Я сына лечу!
— Эй-эй! — Тыр попятился, увидев решительно настроенную Ротону. — Я же только шп’ошил. Нет, так нет. Жавт’а пойду к людям.
— То-то же! — вернулась к Тартаку Ротона. — Ну, что ты там можешь, человечек?
— А вот ты неправильно ногу вправила, — заметил Велентис, внимательно исследуя повреждение. — Опухоль на глазе я уже снял. Но вот тут мне нужна твоя помощь. Перелом — дело сложное! Мне всегда с большим трудом давались заклинания на костях. Ну, что делать, если у меня всего шестой уровень Дара. Тут более сильный маг нужен.
— Так ты что-то можешь тут сделать, или нет? — спросила Ротона, помогая Велентису уложить ногу Тартака, как следует, что вызвало рев боли у сына.
— Могу! — натужно просипел Велентис, водя руками над переломом. — Не мешай! Я и так на пределе.
Его лицо перекосилось от напряжения, пот быстро выступил на лбу и висках, собираясь в струйки, потек по щекам.
— Это и мне так придется? — испугано спросил Тартак, увидев такую картину.
— Тролли не потеют, — известил Таргум. — Ну, разве что самую малость.
Тартак крякнул. Боль на мгновение усилилась и сразу же отступила.
— Ну, вот, — удовлетворенно проговорил Велентис. — Получилось. Тут главное, дать правильный посыл. …Ты, Тартак не бойся! Чем больше сил, тем меньше пота. Так вождь тебя не отпустил? Я правильно понял?
— Отпустит! — угрюмо отозвался Тартак. — Куда он денется? Просто я не успел ему всего сказать.
— Это ты о тех зубах, которые у него еще остались? — поинтересовался Таргум. — Тогда можешь не стараться. Там и осталось-то немного. Пока новые вырастут….
— Ну что у вас все сводится к драке? — с досадой проговорила Ротона. — Я просто пойду к его жене, и мы все решим. …Ты гляди! А ведь, действительно, нога почти как новая. Оказывается и от магии бывает толк. Вот тебе мое слово, сынок: если научишься так, то иди к людям! А ты, человек, проводи его!
— Я все сделаю, как требуется, — поклонился Велентис. — Только пусть он седьмицу все же полежит. Надо чтобы нога лучше зажила. Я полностью ее не смог залечить. Сил не хватило.
Как только Тартак снова смог ходить, он сразу же направился к пещере вождя. Но дойти не успел. Столкнулся с Тыром нос к носу. Тот куда-то направлялся в сопровождении двух воинов.
— О! Ты смотри! Здоров, — удивленно остановился Тыр, завидев Тартака. — А что же я тогда тебе ломал?
— Так и ты, вроде бы, не шепелявишь, — остановился и Тартак.
— Магия! — улыбнулся вождь, показывая в улыбке полный набор новых зубов. — Дороговато, конечно, но того стоит. Так ведь ты, вроде бы, к магам не обращался. Как ты смог так быстро в себя прийти?
— А я чего к тебе приходил? — осведомился Тартак. — А ты даже слушать не стал!
— Так слыханное ли дело, чтобы тролль магом становился? — взлетели вверх брови Тыра. — Шаманом, это я еще понимаю.
Тартак в ответ только пожал плечами.
— Кхм! — Тыр испытующе посмотрел на Тартака. — Так ведь если я тебя отпущу, ты же назад не вернешься?
— Почему? — возмутился Тартак. — Я как раз и хочу потом вернуться. Нам тогда людских магов не надо будет бояться. Я пойду на боевого мага учиться.
— Уважаю, — задумчиво нахмурил брови Тыр. — Ну, если обещаешь вернуться, то иди, пожалуй. Только смотри! Ты — тролль! А это означает, что спуску никому не давать! Не урони честь, воин!
— Не подведу! — расплылся в улыбке и Тартак.
— Тебе надо выбрать, на какой стороне ты будешь, — проговорил Велентис, глядя, как вещи, одна за другой, исчезают в походном мешке Тартака.
— О каких сторонах идет речь? — поднял голову тролль.
— Ну, Света или Тьмы, — пояснил Велентис.
— А это обязательно?
— Так положено, — пожал плечами маг. — По-разному идет обучение.
— А ты, на какой стороне? — поинтересовался Тартак, крепко завязывая мешок.
— А разве трудно догадаться? — криво улыбнулся Велентис.
— Я загадки разгадывать не привык, — повернулся к магу Тартак. — Ты давай, говори прямо.
— Ну, разве стал бы темный возиться с тобой, когда у тебя нога была сломана? Темные, они сами для себя. Хотя, дается им это искусство легче.
— Мне как-то все равно, какая сторона, — задумался Тартак. — Мы, тролли, в этих играх не участвуем. Ну, пусть будет Свет. Я солнышко люблю. А ночью, когда Тьма, всякое может случиться.
— Правильное решение, — одобрил Велентис. — Теперь я отведу тебя в Школу со спокойной совестью. Вот это сенсация будет!
— Что будет? — поднял бровь Тартак. — Ты чего это там выражаешься?
— Ну, новость, — поправился маг. — Виданное ли дело, тролль с даром мага?
— И с палицей, — деловито добавил Тартак. — Палица, в таких случаях — первое дело!
Странная парочка появилась в поселке людей ближе к обеду. Огромный тролль размашисто шагал по дороге, легко неся огромный мешок на плече. За спиной у него была закреплена, внушающая одним своим видом уважение, палица. Рядом с ним семенил, что-то тараторящий, невысокий щуплый человечек, который, казалось, совсем этого великана не боялся.
Люди с опаской поглядывали на тролля, не понимая, что же понадобилось ему тут, но задирать не пришло никому в голову. Дураков не было.
Пришельцы прошли к дому старосты. Тот сначала притворился, что его нет дома. Во всяком случае, на стук человечка он не отреагировал. Но когда тролль едва не вывалил кулаком дверь, вежливо стукнув всего один раз, староста сразу же ее открыл и подобострастно поклонился.
— Я тан Велентис, — представился человечек. — Сопровождаю тана Тартака в Школу. Где здесь находится ближайший стационар?
— Ну, что ты, уважаемый тан, — заговорил староста, искоса поглядывая на флегматично стоящего Тартака. — Откуда у нас может быть стационар? У нас маленький поселок. Это вам надо в город. Там есть и маги, и стационар найдется.
Велентис задумался. Идти пешком несколько верст желания не было. Но с другой стороны, и выхода иного не предвиделось.
— Тогда мы тут переночуем, а утром двинемся в город, — решил маг. — Как, говоришь, тот город называется?
— Строград, — сообщил староста и спросил:
— А чего ты тролля таном называешь? Когда это среди них маги были?
— Хамишь? — наконец обратил внимание Тартак на старосту.
— Все в порядке, уважаемый тан Тартак, все в порядке! — заторопился Велентис. — Я же уже тебе говорил, что это, действительно, удивительно. А ты бы, староста, проявил должное уважение! Если я сказал тан, то это означает — тан! Уважительное обращение к особе с магическим даром. Или ты забыл указ Его величества?
— Прости тан Велентис, — пробурчал староста. — Но я как-то не могу себе представить благородного тролля.
— Помочь? — ласково пророкотал Тартак, стряхивая с плеча свой мешок. — Обычно хватает доброго удара, после которого сомнения отпадают, вместе со всем остальным. Ты учти, у нас все благородные.
— Нет-нет! — слегка изменился в лице староста. — Я и так постараюсь поверить. А переночевать есть где. Только вот тану Тартаку сложно будет. У нас нет места, где он сможет поместиться, да и ни одна кровать его не выдержит.
— Что-нибудь придумаем, — поморщился Велентис. — Проводи нас к этому месту!
— А чего вести? — удивился староста. — Вот оно — мой дом. Других мест, как-то не предусмотрено. У нас редко гости бывают.
— Я же не смогу туда втиснуться! — возмутился Тартак, указывая на дверь. — Хотя, если постараться….
— О, нет! — даже подпрыгнул староста. — Я могу устроить тебя во дворе, за домом. Там есть очень хорошее место. Душистое сено, первый урожай, только вчера привезли. Жена постелет что-нибудь сверху, спи — не хочу!
— За домом? — переспросил Тартак, прислушиваясь к истерическому лаю собаки. — А вот та, что гавкает, она где будет? Ты учти, я шума не люблю.
— А собачку мы на ночь всегда к воротам выпускаем, — улыбаясь, сообщил староста. — Она тебе мешать не будет.
— Ну, да, — кивнул Тартак. — А если все же попробует, так ты, наверное, сможешь и новую достать.
Ночь прошла спокойно. Собака действительно не мешала. Вернее, она не сразу сообразила, что мешать не следует. После того, как Тартак на нее один разок шикнул, бедная псина забилась под хозяйское крыльцо и всю ночь провела там, изредка испугано повизгивая.
На следующее утро, плотно позавтракав (завтракал Велентис, а плотно — Тартак), путники снова тронулись в дорогу. Велентис был слегка расстроен потерями для своего кошеля. Староста достаточно дорого оценил ущерб, нанесенный завтраком Тартака его хозяйству. Сам же тролль пребывал в хорошем настроении и все время порывался спеть что-нибудь этакое, душевно-бодрящее. Но после первых пробных нот, когда над окружающим дорогу лесом взмыли все пернатые и не очень обитатели леса, Велентис взмолился. Мотивируя тем, что идти еще далеко, а дыхание при пении сбивается, маг попросил Тартака отложить вокальные упражнения на потом.
— А ты не пой! — великодушно предложил Тартак. — Иди со своим дыханием. Я и за тебя спою.
— Ну, что ты, тан Тартак, — торопливо отозвался Велентис. — Ты так искренне поешь, что очень хочется присоединиться (ну, если не успел до этого убежать).
— Куда убежать? — недоуменно спросил тролль.
— А…. Ну, туда, где уже присоединяться не хочется, — запнулся Велентис. — Давай лучше поболтаем. Вот меня все время интересовал вопрос: зачем тебе палица, коль ты хочешь стать магом?
— Это же надо? — Тартак удрученно покачал головой. — Маг, а мозгой шевелить не хочешь. Вот ты мне скажи, чего с магами войска ходят? Коль они все могут, послали бы только их. Так нет же, идут воины. Правда, по большому счету, воины не очень, но это уже другое дело.
— Не знаю, — пожал плечами Велентис. — Я в этих делах не разбираюсь.
— Значит, не все маги могут, — терпеливо разъяснил Тартак. — Вот и приходится бойцам доделывать дело.
— Быть может, — не стал спорить маг. — Но причем тут твоя палица?
— А это и есть мои войска! — с гордостью сообщил Тартак. — Чего не смогу намагичить, того палицей доделаю. И потом, когда я еще научусь, а палица уже сейчас может мне понадобиться.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Велентис. — Как она тебе сейчас может понадобиться?
Он даже остановился, пытаясь понять смысл сказанного.
— Ты знаешь, что мы, тролли, хорошо чуем запах? — остановился и Тартак. — А ветер, вон оттуда.
Тартак махнул рукой вперед, в сторону предстоящего пути.
— Ну, и что?
— И вот нюх подсказывает мне, что там сидит несколько человек. Сидят они в кустах, вон тех, которые вплотную к дороге подступают. Судя по запаху давно немытых тел, сидят уже долго. А с чего бы они там сидели?
Велентис вглядывался в далекие кусты, но ничего не смог разглядеть.
— Мда, — Тартак неодобрительно качнул головой. — И как это люди выжить в таких условиях умудрились?
— Ну, сидят себе, и сидят, — не выдержал Велентис. — Нам-то что?
— Что-то подсказывает мне, что это засада, — терпеливо начал пояснять Тартак. — Вот наши охотники тоже так сидят, когда на них баранов загонщики гонят.
— Но мы же, не бараны, — Велентис опасливо оглянулся назад. — Да и загонщиков что-то не видно.
— А зачем загонщики, если мы сами идем к ним? — поднял брови Тартак.
— Тогда давай, пока не поздно, развернемся и пойдем другой дорогой, — откровенно запаниковал Велентис.
— Еще чего?! — возмутился тролль. — Это, чтобы я, да удирал от нескольких людишек? Пошли! Быть может, они, увидев меня, и не рискнут нападать. Хотя, это будет жалко!
Разбойнички оказались людьми глупыми. Не успели путники поравняться с вышеупомянутыми кустами, как из них повалил горохом разномастно одетый люд. То ли они с троллями не были знакомы, то ли решили, что их много, а тролль один. Не принимать же во внимание мелкого человечка, шедшего рядом. Короче, неизвестно, что у них было на уме. А сейчас-то уже не спросишь.
Тартак среагировал быстро и (еще одно умное слово) адекватно. Не успел еще сбитый его мешочком разбойник улететь в кусты, как палица оказалась в руках тролля. А в руках тролля, если это руки воина, все палицы начинают бешено вращаться. Ну, это если не бьют врагов по голове. Тартак успешно совместил и то, и другое.
Как бы это объяснить понятнее? В этом случае Тартак воспользовался тем же приемом, что и при нападении на воинов в ущелье. Представьте себе сумасшедший вертолет, который носится по дороге, кустам и окрестному лесу. Причем, вертолет с глазами. Видит, кого колошматит.
Тартак преподал предметный урок разбойникам, что тролль, как добыча, им не по зубам. Жаль только, что усвоить этот материал было уже некому. Слегка перестарался Тартак. Кто же знал, что эти человечки окажутся такими хлипкими?
— Это не честно! — возмутился тролль. — Я только во вкус вошел, а они уже закончились.
— А что, уже все? — пугливо выглянул из кустов Велентис.
— Жив маг? — обрадовался Тартак. — Я уж думал, что тебя тут затоптали, пока заварушка была.
— Я тут переждал, рядом с твоими вещами, — бледно улыбнулся Велентис. — Чтобы никто не воспользовался. Но признаюсь, несколько раз ты пробегал очень близко.
— Да, ладно! — прогудел Тартак. — Чего уж там. Иногда и я под ноги смотрю. По горам бегать иначе — нельзя.
— Но тут же, не горы, — удивился маг.
— А привычка осталась, — вздохнул тролль. — Бери мой мешок и вылезай из кустов!
— Не могу, — печально отозвался Велентис. — И как ты такую тяжесть носишь?
— Да какая там тяжесть, — пожал плечами Тартак, наклоняясь над кустами. — Всего-то — точильный камень, топорик, да несколько вещичек из одежды.
Он выудил свой мешок и легко вскинул его на плечо.
— Убирать не будем, — заявил Тартак, осматривая поле битвы.
— Да уж, — вздохнул Велентис. — Сообщим стражникам, когда в город придем. Правда, я не уверен, что они займутся этим, но свой долг мы исполним.
— Надо бы исполнить песню победы, — задумчиво сказал Тартак. — Но вот только, мы и так тут задержались. Пусть обойдутся без песни.
— Песня победы? — не подумав хорошо над этим вопросом, заинтересовался Велентис.
— Да! — оживился Тартак. — Там так здорово начинается. Вот послушай!
Рев, который издал тролль, превзошел все ожидания. Бедный маг рухнул в пыль, зажимая уши руками. Ему показалось, что к нему незаметно подкрался полк трубачей и грянул что есть мочи, самым громким и немузыкальным образом.
— Правда, здорово? — пробился сквозь шум в ушах Велентиса нетерпеливый вопрос тролля.
— Сногсшибательно! — завозился в пыли маг. — Продолжать не надо! Я уже примерно представляю, что будет потом.
Еще немного пройдя, путники вышли на вымощенную крупными булыжниками дорогу.
— О! — удивился Тартак, рассматривая полотно дороги. — Это кто так постарался?
— Строители, я полагаю, — удовлетворенно сообщил Велентис. — Это значительно удобнее, чем брести по пыли и грязи.
— Вот так втыкать камни? — наклонился Тартак. — Это же, сколько пришлось возиться! И зачем? Что мы, на своих двоих не пройдем, что ли?
— Но тут еще телеги ездят, — пояснил Велентис. — Не будь дорога вымощена, они бы в грязи застревали.
— Телеги? — нахмурился Тартак. — А, вспомнил! Их еще лошади тащат. Только они очень хлипкие. Я один раз присел, колеса-то и отвалились. Лучше на своих ногах, надежнее.
Стражники у ворот Строграда ощутимо напряглись, завидев фигуру Тартака. А что? Тролль, даже настроенный мирно, каковым и был Тартак, все равно производит внушительное впечатление. Напряжение стражи выразилось в паническом забеге за ворота и истерическом дергании веревки тревожного колокола. Трезвон выдернул из караулки еще десяток стражников, которые внесли свой посильный вклад в создание радушной обстановки для встречи тролля.
По просьбе Велентиса, Тартак остановился в нескольких шагах от ворот.
— Надо же, чтобы они привыкли к твоему присутствию и вспомнили, для чего они, собственно, к воротам поставлены, — пояснил Велентис.
— А что, мы к ним, что ли, пришли? — осведомился Тартак.
— Мы пришли к стационарному телепорту, а телепорт за воротами, в городе. А как мы войдем, если ворота вон, закрыты?
— Ну, я бы не сказал, что это может нас остановить, — задумчиво оценил ворота Тартак. — Я бы даже не сказал, что это может нас задержать. Хочешь, я с одного удара вынесу эту деревяшку?
— Но так не положено, — запротестовал Велентис. — Ты идешь учиться в человеческую Школу. Научись жить среди нас, людей! Ведь это же для твоего блага!
— Ну и ну! — пробурчал Тартак. — Так это что, я и все ваши глупые обычаи должен соблюдать?
— Все, не все, а кое-какие — должен, — признался Велентис. — Вот один из них: если идешь в гости к соседу, то не надо выносить ему дверь ударом палицы. Ты же идешь не к врагу!
— Недаром мне говорили, что у людей можно набраться много дурных привычек, — вздохнул Тартак. — Ладно! Попробую. Ты мне говори, что надо делать в тех или иных случаях!
Появившийся среди суетящихся стражников офицер гаркнул какую-то команду. Привычка подчиняться сыграла свою роль. Суета мгновенно прекратилась. Стражи разбежались по своим местам.
— Без команды — не стрелять! — услышал Тартак.
— Это в кого они там стрелять собрались? — нахмурился тролль.
— Ну, они же не знают, с какой целью ты к ним пожаловал, — пожал плечами Велентис.
Офицер протиснулся в щель между створками ворот, поправил мундир и направился в сторону Тартака.
— Вообще-то, мне стрелы и не страшны, — тихо пробормотал Тартак.
— У них не луки, а арбалеты, — так же тихо отозвался Велентис. — Это помощнее будет. А защитные экраны я слабо знаю. Во всяком случае, на двоих не потяну.
— С чем пожаловал к нам, тролль? — громко спросил, остановившийся в нескольких шагах от них, офицер.
— Разреши, я отвечу на этот вопрос, — вмешался Велентис, сделав шаг вперед.
— Да! — кивнул Тартак. — Лучше пусть он говорит. Тем более, что я и сам не очень-то понимаю, что я тут делаю.
Офицер, как будто, только сейчас заметил мага. Его брови удивленно поднялись вверх. Велентис поспешно провел ладонью над правой стороной груди, где засиял знак цеха магов-бытовиков.
— Маги, — с непонятным выражением произнес офицер. — Чего это тебе, маг, взбрело в голову? Ты чего сюда тролля привел?
— Я привел сюда тана Тартака, — выделив слово “тана”, Велентис со значением посмотрел на офицера, который изумился еще больше. — Для того, чтобы воспользоваться стационаром. Мы должны переправиться в Школу.
— Тана? — повторил офицер за Велентисом. — Ты назвал тролля таном?
— Он плохо слышит, — прогудел Тартак. — Давай я скажу.
— Нет-нет! — отозвался маг. — Не надо! Ты не ошибся, стражник. Я действительно назвал его статус. Ибо это единственный маг среди троллей. И ему следует обучиться в Школе. Надо ли напомнить тебе, что нам необходимо налаживать отношения с этими подданными Его величества?
— Это ты о ком? — заинтересовался Тартак. — Я имею в виду про подданных?
— Потом объясню, — коротко отозвался Велентис, не сводя пытливого взгляда с офицера.
— То есть, тебе нужен только стационар на….
— Хаундар, — подсказал Велентис. — Вернее, на зал телепортов местной Школы. Координаты я дам магу, который обслуживает стационар.
— Задерживаться в городе вы не будете? Вам тут больше ничего не нужно? — деловито спросил офицер.
— Не будем и не нужно, — ответил маг.
Офицер постоял немного, задумчиво бросая взгляды, то на Тартака, то на Велентиса.
— Ну, что же, — наконец, решил он. — Я могу дать разрешение вам на вход в город. Но я выделю двух бойцов, которые будут вас сопровождать до стационара. И еще двух стрелков, который будут следить, чтобы вы не наделали глупостей. Согласен ты с такими условиями, тан маг?
— Согласен! — поспешно заявил Велентис, видя, что брови Тартака поползли к переносице. — Мы сюда пришли не делать глупости, а отправиться в Школу. Твои опасения нам вполне понятны, лор офицер.
Велентис говорил это скорее для Тартака, чем для стражника. Тартак сердито взглянул на мага, но смысл сказанного до него дошел быстро. Тролль тяжело вздохнул и расслабился.
— Пусть будет так, — буркнул он.
Офицер удовлетворенно кивнул и повернулся к воротам, сделав знак страже, что все в порядке и следует пропустить этих пришельцев в город.
Встречные и поперечные поспешно шарахались, завидев фигуру тролля, старательно убираясь с пути.
— Не очень приятно вот так идти, — буркнул Тартак. — Чего они удирают?
— Они не знакомы с твоим народом, а все незнакомое вызывает опасения, — пояснил Велентис, шагая рядом с Тартаком. — А вот и стационар. Потерпи еще немного!
Дверь помещения, к которому подвели стражники Тартака и Велентиса, распахнулась, и из-за нее выглянул мужчина, одетый в костюм странного покроя. Наткнувшись взглядом на Тартака, человек испуганно отшатнулся и попробовал, было, закрыть дверь. Но Велентис метнулся вперед и успел подставить ногу в щель.
— Мы по делу чрезвычайной важности! — торопливо сообщил он.
— Да хоть, по королевскому, — донеслось из-за двери. — Я еще жить хочу.
— А если хочешь, то открывай! — потребовал Велентис. — В противном случае, мы все равно войдем, но вот за твою жизнь я тогда ручаться не буду.
Тартак шагнул вперед и мягко двинул створку двери. Что-то шумно упало. Проем резко расширился. Тартак успел увидеть, как давешний мужик, прытко, на четвереньках, метнулся куда-то в сторону. Велентис, благодарно кивнув Тартаку, вошел в помещение. Тролль двинулся за ним.
— Эй, маг! — донеслось с улицы. — Вы оттуда уже выходить не будете?
— Нет! — бодро отозвался Велентис. — Нам и тут хорошо!
— Тогда мы пойдем?
— Конечно-конечно! Передайте благодарность благородному офицеру!
— Спасайся, кто может! — донеслось из под груды рухляди, сваленной в углу квадратного помещения.
— А что? Тут еще кто-то есть? — с любопытством осмотрелся Тартак.
— Это вряд ли! — наслаждаясь моментом, отозвался Велентис. — Только дежурный оператор. Кстати, надо его, оттуда, извлечь и приставить к делу.
— Как ты его назвал? — поинтересовался Тартак.
— Дежурный оператор, — терпеливо разъяснил Велентис. — Это маг, обслуживающий телепорт. Давай! Извлекай его! А то убежит, ищи его потом по всему городу.
Маг и вправду собирался покинуть задание. Он выбрался из-под груды мусора и осторожно продвигался вдоль стенки к выходу.
— Стоять! — рявкнул Тартак. — Иначе, палицу швырну. Я так баранов со скал сбивал.
Оператор замер. Замер скорее от страха, чем послушавшись Тартака. Велентис поспешно подошел к нему и начал объяснять цель прихода. Дежурный отрешенным взглядом смотрел на Тартака и, казалось, что смысл слов Велентиса до него не доходит. Тартак не вытерпел.
— Ты что, имрец курдючный, не слышишь? — грозно осведомился он. — Давай крути портал! Даже я понял, что надо сделать.
Дежурный сморгнул и уже более осмысленно посмотрел на мага.
— Кто вы? — дрожащим голосом спросил он.
— Я маг-бытовик свободного распределения, Велентис. А это будущий маг из тролльего народа, Тартак.
— Тролль — будущий маг? — недоверчиво спросил оператор.
— А вот это уже не твое дело! — нахмурился Велентис. — Ты выполняй свою работу. Я тебе даю координаты, отправляй нас по ним!
— Но вы не поместитесь на площадке перехода! — ткнув пальцем в сторону, заявил оператор. — Не рассчитана она на таких. Да и мощности может не хватить. Когда маг из Школы этот телепорт устанавливал, то сказал, что место силы совсем слабое.
— А ты постарайся! — ласково попросил Велентис. — Насколько я знаю этот народ, они долго смирными быть не могут. Ты смотри, Тартак уже начинает нервничать. Как ты думаешь, сколько потребуется ему времени, разнести все здесь вдребезги?
Велентис незаметно подмигнул Тартаку. Тот насупил брови и грозно засопел, скинув на пол свой мешок и ухватившись за комель палицы.
— Все-все! — поднял обе руки ладонями вперед, оператор. — Я постараюсь! Я все сделаю, лишь бы вас отправить отсюда подальше!
— Не подальше, а в Школу! — сердито поправил его Велентис.
— Подальше, в Школу! — кивнул оператор.
— Координаты дать?
— А то я их не знаю! — оскорбился человек. — Я, между прочим, тоже эту Школу заканчивал.
— И что нам делать? — буркнул Тартак.
— Становитесь в этот круг, — распорядился оператор. — Только плотнее становитесь, плотнее! …И за что мне такое наказание?
— Наказание? — обернулся к нему Тартак. — Показать, что такое настоящее наказание?
— Тан Тартак, мы спешим, — напомнил Велентис. — Потом, как-нибудь, если будет время и желание, ты можешь сюда нагрянуть и все неясности утрясти.
— Да я и сейчас могу его потрясти, — пожал плечами Тартак. — Тут и трясти-то нечего.
Оператор издал неясный каркающий звук.
— Скорее отправляй нас! — потребовал Велентис. — Пока он не принял этого решения.
Оператор начал делать пасы руками и что-то шептать. Вокруг площадки, на которой с трудом уместились путники, начали подниматься ярко голубые струи какой-то материи. Они становились все шире, полностью охватывая все пространство и окружая Тартака колышущейся кисеей. Что-то слабо тенькнуло и марево схлынуло.
— ТРОЛЛЬ! Тролль в телепорте! — раздался панический крик. — Зовите сюда кого-нибудь из боевых магов!
— И чего бы я так шумел? — недоуменно спросил Тартак, наблюдая за быстро распространяющейся паникой.
— Спокойно! Все под контролем! — заверещал Велентис, выскакивая вперед. — Это будущий студиоз. Он имеет магические способности и будет здесь обучаться.
— А здесь что, все такие нервные? — осведомился Тартак.
Неожиданно перед путниками появилась фигура человека. Глаза янтарного цвета цепко осмотрели пришельцев.
— Ничего себе! Четвертый уровень Дара! — с веселым удивлением произнес человек. — Ты где такое чудо раздобыл?
— Рад видеть тебя, тан Тюрон, — облегченно поприветствовал странного человека Велентис. — Скорее он меня раздобыл, чем я его. Во всяком случае, этот тролль имеет Дар. Я счел своим долгом привести его в нашу Школу.
— Правильно мыслишь, — кивнул тан Тюрон. — Как тебя зовут, тролль?
— А ты кто такой, чтобы спрашивать меня? — нахмурился Тартак.
Велентис слабо застонал. Но тан Тюрон и бровью не повел.
— Я один из преподавателей этой Школы, тан Тюрон, — невозмутимо ответил он. — И вполне вероятно, что ты будешь проходить обучение и у меня. Поэтому, лучше всего будет ответить на мои вопросы. Итак, как тебя зовут?
— Я Тартак Хоран Банвириус, воин и сын воина, — гордо представился Тартак.
— И кем ты хочешь здесь стать? — продолжил расспросы Тюрон.
— Я же сказал, что я воин, — нахмурился Тартак. — Что здесь непонятного?
— А…, - покивал Тюрон. — Боевым магом. …Стоп!
Тюрон внимательно всмотрелся в Тартака.
— Вот это, действительно, неожиданно. Светлый! Тролль — светлый маг! Ущипните меня кто-нибудь! Только не ты, тролль! От твоего щипка я ведь и преобразоваться могу.
— Да, это было бы нежелательно, — произнес невысокий человек в лиловом костюме, незаметно подошедший к разговаривающим. — Тан Тюрон в своем истинном виде, здесь был бы очень некстати.
— Так что мы решим, тан Горий, — обернулся к подошедшему Тюрон.
— Четвертый уровень Дара налицо. Что тут еще решать, если завтра начнутся занятия? Это надо же! В одной группе будут учиться тролль, эльфа и вампиресса. Такого коктейля я раньше себе и представить не мог.
Тан Горий усмехнулся в усы.
— Там, недалеко от ручья, есть свободный домик. Устрой его там, Хризмон. Только прими во внимание, что он не совсем стандартен по габаритам и весу. А ты…. Если не ошибаюсь…э-э-э…, Велентис?
— Совершенно верно, тан Горий, — уважительно склонился маг.
— Зайди ко мне в кабинет. Тану Пекарусу нужен помощник. Если ты согласишься, то, думаю, он не будет возражать.
— Сочту за честь, тан Горий, — еще раз поклонился Велентис.
— А кто это, коротышка в лиловом? — поинтересовался Тартак, шагая вслед за таном Тюроном.
— Это не коротышка, а наш директор Школы, Тан Горий ад Хаснеб, — строго поправил Тартака Тюрон. — Один из самых сильных магов Магира. Так что, научись обращаться к нему уважительно.
— Так я уважительно спросил, — сообщил Тартак. — Не уважительно, это если бы я на нашем, тролльем, спросил. Там вообще нет уважительных слов.
— Тролльем? — удивленно обернулся к Тартаку Тюрон. — Вот уж не знал, что у троллей есть свой язык.
— Есть, — вздохнул Тартак. — Только он очень старый, и мы на нем только ругаемся.
Тартак критично осмотрел домик, к которому его привел тан Тюрон.
— Это что, я здесь буду жить? — осведомился он, заглядывая во внутрь.
— Верно! — усмехнулся преподаватель. — Сейчас мы произведем некоторые изменения, и можешь устраиваться.
Тюрон мимоходом заменил стулья и стол на более массивные. Только вместо стульев появились табуреты. Две кровати исчезли, уступив место низкому ложу, достаточно прочному на вид. Шкаф тоже претерпел изменения. Исчезли многочисленные полки внутри его.
— Сюда можешь положить свой мешок, — сообщил тан Тюрон.
— А если его кто похитит? — обеспокоенно поинтересовался Тартак. — Там у меня точильный камень. Очень ценная штука.
— В этот дом, без твоего разрешения, никто зайти не может, — отмахнулся Тюрон. — Да и нет тут воров.
— Никто зайти не может, — ворчливо повторил Тартак. — А я-то могу?
— Ты рядом с дверью видел дощечку?
— Ну, видел. И что?
— Приложишь ладонь к ней. Я скажу специальное заклинание. И все, — тан Тюрон улыбнулся. — Это будет твой дом, и только твой. Вот смотри, тут располагается умывальня и туалет. А вот здесь — все для уборки домика. Там — кладовка, в которой можно хранить всякие вещи и продукты.
— Этими вещами да продуктами еще обзавестись надо, — печально вздохнул Тартак. — Я, кстати, голоден. Тут, вообще-то, троллей кормят?
— Для этого существует столовая студиозов, — хмыкнул тан Тюрон. — Здание под номером четыре. Цифры знаешь?
— И буквы тоже, — хмуро сообщил Тартак. — Только иногда путаю.
— Я с этим могу помочь. Я сейчас положу ладонь тебе на лоб, только не дергайся! Для того, чтобы тут обучаться, надо хорошенько усвоить такие вещи, как письмо и счет.
— Я хотел бы перекусить, — бросил Тартак, послушно подставляя лоб под ладонь преподавателя.
— Я провожу тебя в столовую, — пообещал тан Тюрон. — Ну, вот и готово!
Тартак задумчиво пожевал губами, перебирая новые ощущения.
— А всему остальному так выучить нельзя? — с надеждой спросил он.
— Нельзя. Если ты хочешь стать настоящим магом, то ты должен осваивать эту науку, шаг за шагом, постоянно тренируясь. По сути, шесть лет, что ты тут проведешь — это только основа. Мы дадим вам только самое нужное, а учиться тебе придется всю оставшуюся жизнь.
— Вот имрец! — крякнул Тартак. — Я, кажется, не туда попал. Надо было в шаманы подаваться.
— Да что ты! — успокаивающе махнул рукой Тюрон. — Шаманы не знают и сотой доли того, что будешь знать ты.
— Зато им этого хватает на всю жизнь, — парировал Тартак. — Вот наш шаман Сафур, к примеру, он вообще ничего не знает и не умеет, а вон какое уже брюхо отрастил. Это же смех, да и только! Ума не приложу, как с таким животом можно за баранами гоняться? Впрочем, он-то и не гоняется.
— Ну, что? — усмехнулся тан Тюрон. — Оставляй вещи и пошли. Я покажу тебе столовую. Сам, поди, найти ее не сможешь.
— Похоже, она там, — махнул рукой Тартак, принюхавшись. — У них, вроде бы как, каша подгорела.
— Точно! — несколько удивленно посмотрел на Тартака тан Тюрон. — Вот это нюх! Не знал, что тролли обладают хорошим обонянием.
— Обо…, чего ты сказал? — нахмурился Тартак.
— Обонянием, — раздельно повторил тан Тюрон. — Это, то же самое, что и нюх.
— Ну, так и говорил бы, — пробурчал Тартак. — Напридумывали всяких слов. Впрочем, люди! Что с вас взять?
Остаток дня Тартак провел в созерцании. Он созерцал небольшой ручей, протекавший недалеко от его нового жилища. Плотный обед, полученный в столовой, располагал именно к такому образу действий. Впрочем, как тролль практичный, Тартак долго в простом созерцании пребывать не мог.
Вот зря говорят, что тролли, мол, о будущем не думают. Говорят, что они живут сегодняшним днем. Очень даже думают! Пусть и не о далеком будущем, но о ближайшем — это точно!
Лохань воды, стоящая в умывальне, Тартака никак не удовлетворяла. Это при такой-то жаре, что стоит в этих местах? Необходимо что-то более радикальное, чтобы и умыться и охладиться. Мысли в голове тролля заворочались и начали принимать все более конкретные формы. Вот если тут и тут загородить этот ручей, то получится неплохой пруд. За ночь воды поднакопится достаточно.
“Конечно, вода тут не та, что в нашей горной реке” — размышлял Тартак, ворочая камни и подтаскивая, попавшиеся под руку ветки. — “Но главным свойством она обладает. Она мокрая. А значит, утром можно будет в нее окунуться”.
— Вот это другое дело! — довольно пробормотал он, рассматривая готовую запруду.
Вода уже начала потихоньку набираться.
— Завтра утром я приду сюда мыться! — сообщил он в окружающее пространство. — Если кто-то порушит мою запруду, я очень рассержусь. Понятно?
Тишина была ответом на его слова. Тартак удовлетворенно кивнул и направился к домику. Завтрашний день обещал быть хлопотным.
…Бам, бам, бам….
Тартак ошеломленно подскочил на своей кровати и принял сидячее положение. Рука инстинктивно нашарила плицу, стоящую у изголовья.
— Они что, очумели? Хартак херак! — пробурчал он. — Это же что такое надо было придумать, чтобы оно так противно бамкало? Уж не про это говорил тот, который Тюрон, что это первый колокол. Вот возьму свою палицу, да как бамкну по башке того, кто это придумал!
Тартак поднялся и в полусонном состоянии потопал по направлению к ручью. Увидев образовавшийся за ночь пруд, он удовлетворенно засопел, бросил на ближайший куст простыню, которой собирался вытереться, и, взревев, рухнул в пруд. Напор воды, вытесненной крупным телом Тартака, сорвал запруду и понес ощетинившуюся ветками кучу вниз по течению. Тролль блаженствовал на дне рукотворного озера, которое через некоторое время снова превратилось в ручей.
— Сегодня вечером снова сделаю, — пообещал сам себе Тартак, яростно вытираясь простыней.
Подхватив палицу, тролль направился в сторону столовой. Вот это люди хорошо придумали. Приходи, бери и ешь. Вчера тан Тюрон лично вызвал главного лешего и распорядился кормить Тартака вдоволь. Этот очень мелкий субъект долго приглядывался к Тартаку, потом сказал, что у него не будет столько пищи, чтобы накормить тролля. Но, когда тан Тюрон произнес непонятное слово “ревизия”, пища нашлась. Надо будет запомнить это слово, решил Тартак. Наверняка, это какое-то заклинание, чтобы отыскать потерянные вещи.
Тартак уверено шел к столовой, не обращая внимания на шнырявших под ногами существ. Это пусть они обращают внимание!
Все шло именно так. Люди, и не только они, послушно и поспешно убирались с дороги. Тартак уже начал входить в столовую, когда на его пути возникли две тонкие фигурки девушек. Тартак и на них бы не обратил внимания, как, вдруг, его ноги оторвались от земли и, несмотря на то, что он продолжал идти к столовой, его отнесло на несколько метров назад. Это еще что такое? Обе девчонки обернулись. Одна, белобрысая, улыбнулась, а вторая, темненькая, послала ему воздушный поцелуй. Вот хвыра нечесаная!
Тартак нахмурился и, ухватив палицу, решительно двинулся к столовой. Сейчас он этим бабам покажет, что значит, так обращаться с троллем!
Ага! Так они садятся рядом с тем столиком, за которым он вчера ел. Это очень кстати!
Тартак подошел к девушкам и значительно засопел. Но, присмотревшись, немного убрал звук. Та, что белобрысая, оказывается — эльфа. С эльфами Тартак лично знаком не был, но рассказов о них наслушался. Суть рассказов сводилась к тому, что эльфы могут быть очень вредными существами.
Вот идешь себе по лесу, никого не трогаешь, веточкой помахиваешь, а тут раз, появляется этот самый эльф и начинает тебе всякие гадости творить. И ведь что обидно, поймать его невозможно. Сколько ни ловишь, а только гадости и попадаются. А все из-за чего? Им, видите ли, не нравиться, что ты веточку сорвал!
Девушка обернулась и снизу вверх посмотрела на Тартака.
— Ты что-то хочешь мне сказать, тан тролль? — мелодичным голоском прощебетала она.
— Я…, это, — неожиданно смутился Тартак. — Рядом тут сяду.
— О, конечно же! Мы будем рады соседству, — улыбнулась эльфа. — Меня зовут Гариэль, а мою подругу — Аранта. А как обращаться к тебе?
— Тартак…, Тартак Хоран Банвириус, — представился тролль. — Но можно просто Тартак.
— Какую ты выбрал специализацию?
— Чего? — оторопел Тартак.
— Ну, на кого ты учиться будешь? — поправилась Гариэль.
— Я вот, боевым хочу стать, — задушевно пояснил Тартак, усаживаясь за свой столик и пододвинув еще один табурет. — Я вон, даже беербока пришиб! Это зверь такой у нас в горах водится.
— Ух, ты! — качнула головой Гариэль. — Это получается, что мы с тобой будем в одной группе.
— Это как? — не понял Тартак.
— Ну, мы тоже будем учиться на боевых магов, — пояснила Гариэль.
— Бабы — боевые маги? — недоуменно вздернул брови Тартак.
— Не бабы, а девушки, — тихо поправила Тартака Аранта.
— Хм, а ты мне кого-то напоминаешь, — бросил взгляд на Аранту Тартак и снова обратился к Гариэль:
— Нет. Ты что, серьезно говоришь, что будешь тут учиться? Я имею в виду — на боевого мага?
Девушка кивнула, с самым деловым видом.
— И что в мире делается! — покачал головой Тартак, прислонив палицу к краю стола и расставляя появившиеся на столе тарелки в правильном порядке. — Уже и баб в боевые маги берут!
Замечание Тартака:
“Я же не знал, что Эль, Ари и Моритка окажутся такими классными цыпами! Я тогда даже представить себе не мог, что бабы могут быть боевыми магами. Это только потом я понял и оценил”
Чтобы вы знали! Правильная еда возможна лишь тогда, когда поступает в правильном порядке! То есть, надо определить, что за чем бросать в желудок. Это вам любой тролль скажет. Конечно, не всегда можно это сделать. Особенно, когда еда всего одного вида. Тут уж приходится бросать то, что попалось под руки. Но удовольствие от такого приема пищи пропадает.
Тартак настолько увлекся этим занятием, что прозвучавшая за его спиной фраза:
— Мальчики! А вот разрешите вас познакомить с одним нашим одногруппником, — застала его врасплох.
Тартак медленно обернулся и уставился на соседей по столику. Те одновременно гулко сглотнули, когда взгляд тролля остановился на них.
— Это Колин ад Бут и Тимон ад Зулор, — представила парней Гариэль.
С виду — так обыкновенные человеческие мальчишки.
— Тартак Хоран Банвириус, — басом прогрохотал тролль, — можно просто Тартак, — подумав, заключил он.
Было видно, что парни несколько растеряны таким оборотом событий.
— Так у тебя Дар? — осведомился тот, кого представили как Тимона.
— Да, — гордо сказал Тартак. — Четвертого уровня! Мне сказали, что я, пожалуй, единственный чистокровный тролль, имеющий Дар. Это мне сказал Велентис. Он тоже маг. Говорит, что учился здесь.
— А как ты сюда-то попал? — заинтересовано спросил Колин.
— А вот так и попал, — вздохнул Тартак. — Я пошел к вождю и сказал ему, что хочу стать боевым магом. Он долго ржал, потом мы с ним подрались… Когда у меня сросся перелом ноги, а вождю целители вырастили новые зубы, мы снова с ним поговорили…
— И снова подрались? — перебила Аранта, очаровательно улыбаясь Тартаку.
Тартак сделал паузу, некоторое время молча смотрел на Аранту, потом пробурчал:
— Вообще-то, когда говорят мужчины, бабы молчат.
Улыбка девчонки стала напряженной. Из-под верхней губы появились и стали расти белоснежные клыки.
— А я не баба!
Тартак хмыкнул, начисто игнорируя клыки Аранты, которые были уже хорошо видны.
— Извини, дорогуша, но на мужика ты что-то не похожа.
Улыбка исчезла с лица девушки.
— А если я сейчас рассержусь? — тихо спросила она.
Вот теперь Тартак вспомнил, на кого она похожа. Ну, конечно же! Такие же красные блики в глазах. И зубки тоже такие же.
Тартак еще раз хмыкнул:
— Я один раз уже рассердил одного такого же зубастого, как ты. Здорово тогда мы повеселились! Все пытался меня на зуб попробовать. Ну, шерсти он моей нажрался, а до мяса так и не догрыз! Но от моей дубинки он, шельмец, ловко уворачивался! Не сердись, цыпа! Нам вместе учиться.
Тартак бросил в рот последний кусок и поднялся из-за стола. Он вспомнил инструкцию, которую ему давал вчера тан Тюрон и пробасил:
— Ну, чего, пошли на площадь? Там сейчас, вроде бы, всех собирают.
Аранта, прищурившись, смотрела на него. Гариэль положила свою руку на сгиб локтя Аранты, успокаивая ее:
— Ари, в племенах у троллей действительно женщины не имеют авторитета. Так уж сложилось.
Тролль кивнул головой:
— Да. Хотя, бывало, моя мамаша без авторитета так чехвостила папашу, что он драпал от нее со всех ног, а авторитет несся впереди него!
Все расхохотались, напряжение исчезло. Тартак закинул палицу на плечо и уверенно двинулся к выходу.