— Ты никогда не думал остаться там? — я задержала дыхание в ожидании его слов и чуть не столкнулась с идущим навстречу человеком, увлеченно уставившимся в телефон. Отец вовремя потянул на себя, предотвращая столкновение.
— Думал. Даже слишком много. Я хотел, чтоб мы вдвоем перенеслись туда, но ничего не произошло, — я кивнула, вспомнив, как сильно тогда отец расстроился.
— Да, в тот день мы так долго ходили с этажа на этаж, бродили по длинным коридорам и заглядывали в грязные и пыльные комнаты, что устали. Мне казалось, ты что-то ищешь, и так нравилось придумывать разные причины, почему мы там находились. Это выглядело загадочно.
— Хорошо, что ты нашла путь назад, и странно, что вернулась именно в тот день, из которого попала в прошлое.
Мы проговорили допоздна. Отец рассказал про тот мир: голубо-розовое небо, деревья высотой с наши девятиэтажные дома, могучие и красивые, кстати, жители обитают именно на деревьях в очень удобных квартирах. Там многое по-другому, не так, как на Земле. Они рассказывали, что и раньше к ним приходили чужаки, но не все смогли выжить и найти поддержку.
В итоге, проголодавшись, мы зашли в кафе и, расположившись у самого окна, заказали салат. Ожидая официанта, молчали, размышляя об услышанной друг от друга информации. В задумчивости я смотрела сквозь стекло, когда на ближайшем фонаре, точно на гигантской свече, запоздало вспыхнул свет, и на небе пульсирующими светлячками начали загораться звезды.
Получалось, что наши перемещения отличаются друг от друга подобно небу и земле. Исходя из сказанного стариком-провожатым, людей выбирает судьба, значит, это не дар, достающийся по наследству. Папа доел первый и, сделав глоток чая, продолжил свой рассказ:
— Путешествую я не с самого рождения, уже будучи взрослым, в двадцать пять лет, первый раз попал туда. Это вышло случайно. Во второй раз — примерно через год. После смерти твоей мамы мне стало это особенно важно. Стараясь отвлечься, я потратил много сил, чтобы разгадать тайну своих перемещений. Но я всегда возвращался домой, ведь ты ждала меня.
— Теперь все становится на свои места, — голуби и воробьи за стеклом прыгали по тротуару в желтых пятнах света фонарей, растаскивая уроненную кем-то булочку, хлопая крыльями и при этом забавно поворачивая головы. Я сглотнула подступивший к горлу ком. — Знаешь, в прошлом я встретила кое-кого.
Боковым зрением заметила движение. Мужчина за соседним столиком поправлял замотанный вокруг шеи шарф. Он достал электронную сигарету и затянулся, пуская клубы искусственного дыма. «А здесь вообще разрешено курить?» — подумав, нахмурилась я.
— Ты про того молодого человека, Алекса, кажется?
— Да, — повернувшись, усмехнулась я слову «молодой», — но я не всю правду тебе рассказала о нем. Хотя сейчас вижу, что именно ты сможешь поверить.
Отец с интересом посмотрел на меня, а я наконец уловила сладковато-горький аромат электронной сигареты.
— Алекса я встретила и в том, и в этом времени. И он не путешествует, он просто живет.
— Но этот человек сейчас должен быть очень стар. Сколько ему лет?
Вспомнив его, тогда и сейчас едва не рассмеялась.
— Я думала, ты сразу поймешь, в чем дело. Но видно, если видел одно чудо, не обязательно поверишь в другое, — внезапно разволновавшись, помешала ложечкой остывший чай, беря верх над чувствами. — Он не совсем человек. Да, Алекс был человеком, но сейчас и в то время его сущность — вампир.
Отец выронил из рук недоеденный кусочек булочки.
— Ты серьезно? Они существуют?
— Такое чувство, что это не ты только что рассказывал мне про другой мир, — усмехнулась я. И все же я была довольна произведенным эффектом.
— Это сенсация! — он понизил взлетевший от переизбытка эмоций голос и наклонившись ближе ко мне продолжил. — Многие бы отдали золотые горы за такую информацию. Путешествия во времени — это одно, им в истории есть доказательства, свидетельства, но вот вампиры… одни слухи и предположения. Они ускользают от навязчивых людей, смеясь.
Я притихла, размышляя о сложившейся ситуации.
— Знаешь, доктор, у которого я проходила обследование… он знает о вампирах, — отец слушал внимательно, давая мне время высказаться, — этот врач вводил меня в состояние гипноза. Похоже, он очередной псих, стремящийся к всемирному признанию.
Отец призадумался, нахмурив брови, что не предвещало ничего хорошего.
— Знаешь, это плохая новость. Если этот фанатик действительно верит твоим воспоминаниям, то он может пойти на многое. Тебе следует быть осторожней.
Папа встал, оставив деньги на столике, накинул пиджак, ожидая меня. Мой взгляд вновь зацепился за посетителя. Машинально сделала шаг, желая развеять гложущее чувство, увидев лицо этого человека. Он положил руку с зажатой сигаретой на стол. В полумраке блеснуло серебро, переходя в тусклый перелив черного гематита. Я замерла, узнав перстень, попятилась боясь дышать и желая убраться отсюда как можно скорее.
— Дочка, мы и так задержались, пойдем, — с этими словами папа потянул меня к дверям.
Машинально последовав за папой, вышла на улицу забыв до конца застегнуть куртку и не чувствуя холода молча пошла рядом. Мне казалось, в свете последних событий я стала намного осторожней и внимательней. Казалось. Узнавание в сидящем человеке доктора Мартина стало для меня шокирующим неожиданностью. И один вопрос не давал покоя: неужели он все слышал?
***
Последующие пару дней, приходя с работы, папа улыбался, вот только глаза оставались безжизненными. В них притаилась боль, особенно четко проявляющаяся, когда он думал, что никто не смотрит.
— Папа! — окликнула я, когда он в очередной раз завис над остывшим чаем с зажатой и так и недоеденной печенькой в руке.
— Все нормально, — встрепенулся он, улыбаясь и наконец отправляя в рот надкушенное лакомство и посмотрел на потемневшее небо.
— Может, хватит? Я же вижу, насколько тебе плохо.
— Это скоро пройдет, — отмахнулся он.
— Когда снесут здание? — я горько улыбнулась, таким его не помнила с момента похорон мамы. — Тогда станет только хуже.
Папа вновь замолчал, погружаясь в свой мир и как бы нехотя выложил то, что тревожило его:
— Доктор, к которому ты ходила. Он сегодня подошел ко мне, — осунувшиеся плечи и опущенная голова показывали, насколько отец устал. — Ему известен не только твой, но и мой секрет. Не знаю откуда, он узнал.
Я замерла, забыв как дышать, хотя и так понимала, что встреча с доктором Мартином — лишь вопрос времени. Состояние папы и эта новость напугали больше, чем появление Адиса. От него я хоть знала примерно, что ждать.
— Он предложил сделку, — тяжело вздохнул, показывая, насколько ему самому не нравятся дальнейшие слова. — Я стану участвовать в его экспериментах, и он не тронет тебя.
Намеревалась выдвинуть свои аргументы против, однако рука отца легла поверх моей, призывая дослушать.
— Я тоже не верю в искренность его слов, но у нас появится время. Ты отправишься туда, где он тебя не додумается искать.
— Даже не уговаривай, в деревню не поеду, — не удержавшись, съязвила я, — и тебя одного не оставлю, — закончила став серьезней.
Папа только усмехнулся на мое глупое заявление, потрепав по волосам. Наступило молчание. Я сжимала и разжимала пальцы, пересиливая себя, ведь то, что я готовилась сказать, пугало не меньше сложившейся ситуации.
— Уходи в тот мир. Через два дня наступит последний шанс.
Он ошалело уставился на меня. Похоже, данную возможность отец всерьез не рассматривал.
— Что ты такое говоришь? Я не брошу тебя! Ты не представляешь, на что люди способны ради денег и власти! — схватив за плечи, он затряс меня, стараясь облагоразумить.
Я представляла. Конечно, папа не знал, что творил Адис, я скрыла от него, как покушения, так и истинную силу вампиров и на что они способны. К чему эти сведения? Это незнание показалось в тот день разумным. Лучше пусть думает, что я побывала в прекрасном историческом фильме со множеством джентльменов, готовых на все ради девушки.
— Твоя дочь выросла. Я сумею позаботиться о себе.
Он замотал головой, от отчаяния не сумев сдержать слезы. А ведь и слезы были последний раз тоже на похоронах.