От услышанного едва не грохнулась вновь, все вокруг дружно качнулось, грозясь завертеться бешеной каруселью, пришлось опять вернуться в сидячее положение. От страха и непонимания, кто передо мной и что ему надо, обхватила себя руками за колени, желая вжаться в землю, пытаясь унять непроизвольные потряхивания и молясь, чтобы он не тронул меня, а еще лучше просто провалиться под землю.
— Тебе помочь встать? Я не причиню вреда, — в голосе отчетливо промелькнула грусть.
От неожиданного заявления вскинула голову на скрытую тенью фигуру.
— Кто вы? Что вам нужно? — кроме того, что голос дрожал, неприятно клацнули зубы, когда почувствовала, как даже воздух вокруг этого незнакомца излучает невидимую опасность.
— Призрак из прошлого, — почти ощутила, как лицо говорившего исказила гримаса боли.
— Я не верю в призраков.
— А в таких, как я? — и, не дожидаясь ответа, он вышел на освещенный фонарем участок.
Я сощурилась, непроизвольно желая лучше разглядеть говорившего. Прямые черные волосы, остриженные чуть ниже плеч, тонкие черты лица, темные, при таком освещении кажущиеся скорее черными глаза.
Это лицо показалось мне смутно знакомым, всколыхнув где-то глубоко внутри знакомые спящие чувства. Почти физически ощутила его неотрывный взгляд, он следил за мной, за моей реакцией, за каждым движением, улавливая, казалось, любые изменения.
Мной завладело отчаяние. Если убежать от первого преследователя представлялось вполне реальным, то сейчас, вымотавшись, скрыться от возникшего из ниоткуда молодого мужчины не представляло возможности. Нервно сжав пальцы, проскребла ногтями по влажной земле. Затянувшееся ожидание душило. Опустив голову, я безнадежно замерла. Пустота заполняла сознание, лишая возможности мыслить здраво.
— Что вам нужно? — неприятное покалывание усиливалось, когда его словно ощупывающий взгляд скользил по моей коже. — Да кто ты такой, черт тебя побери?
Непонятные образы, подернутые туманной дымкой, всплывали в памяти, я резко мотнула головой, прогоняя их прочь, но они с маниакальной настойчивостью повторялись.
Возня и неприятные звуки отвлекли меня, вырвав из калейдоскопа картинок. Повернув все еще замутненный взгляд, непроизвольно заморгала от открывшегося зрелища.
Грязная, в пыльных разводах, одежда моего первого преследователя и по-прежнему тянущаяся из кармана длинная веревка, зацепившаяся за куст. Он, словно огромный бульдог, полз на четвереньках, странно припадая к земле. Дернувшись в сторону, издала едва уловимый шум, но и этого хватило, чтобы глаза уставились на меня. В них плескалось безумие и ни грамма узнавания. Словно на моем месте росло дерево, одно из многих в этом парке.
Тут же тонко захихикав, он наклонился к земле, принявшись лизать грязь. Я поморщилась от представшей картины. Ветер сменил направление, подув в мою сторону, а нос уловил слабый запах фекалий. Зажав рот и нос, попятилась. Мир вновь крутанулся, едва не упав на меня.
А ведь когда отшвырнуло первого нападавшего, в воздухе чувствовалась надвигающаяся угроза, словно знакомое всем состояние природы перед страшным ливнем. Я ведь и испугалась в тот момент как раз этой внезапно сверкнувшей стихии, состоящей из враждебности, злости, тревоги… Неужели… Пазл начинал медленно складываться и, пребывая в замешательстве от догадок, подняла взгляд на забытого, отступившего в тень человека.
— Это вы…? — не в состоянии выразить словами, неопределенно мотнула головой в сторону валяющегося и катающегося по земле, точно дворняга, человека.
— Перестарался, — а в голосе не промелькнуло и грамма раскаяния.
Он не пытался увильнуть от ответа, просто констатировал факт, и даже не знаю, радовало ли меня внезапное спасение, ведь спасший меня уж точно был куда опасней.
— Что вы с ним сделали?
Для меня было диким видеть то, что вытворяет горе-нападавший. А он, точно животное, грыз ветки, катал по земле камни, подкидывал успевшие опасть листья, тыкался лицом в кусты и даже задрал ногу, точно собака. Мне стало жутко от одной мысли, что вот так играючи он сумел перепрошить мозг. В мельком пойманном взгляде не осталось ничего человеческого, там разливалась безграничная пустота.
Да кто ты такой? — собственные мысли показались слишком громкими. Думать о чем-то другом мешали разыгравшаяся паника и фантазия, специально рисующая картины одна хуже другой.
— Это обратимо? — голос дрожал, но ответ был важен, чтобы рассчитать свои шансы, если меня постигнет та же участь. В душе я и сама знала правду.
— Ты замерзла? — спросил он вместо ответа и этот знакомый жест рукой, когда он поправил волосы и загнувшийся от порыва ветра воротник.
А ведь и действительно, сейчас от сковавшего холода не чувствовала пальцев рук, а повторяющиеся сотрясания тела могли мной так и остаться незамеченными.
— Это не убийца и не маньяк, просто очередная жертва, попавшая под влияние денег. Он следил за тобой на протяжении нескольких дней, а сегодня собирался похитить. Я чуть не опоздал, — он одарил презрительным взглядом пытающегося почесать себя ногой человека.
Мозг разрывало от противоречивых чувств. Мужчина, ставший животным, резко повернулся в мою сторону, принюхиваясь, и гримаса перекосила его лицо. Попытавшись отползти еще дальше, упала на спину и закрыла лицо руками, не в силах сдержать рыдания. Меня трясло, и между всхлипами и резкими выдохами я пыталась схватить воздух, чувствуя, как от его нехватки жжет внутри.
— Убирайтесь, убирайтесь оба! Оставьте меня в покое! — смысл сказанного плескался в моих глазах пойманным в капкан зверьком.
Его брови взметнулись вверх, сразу же последовал шаг в моем направлении. Меня резко бросило в жар, выступил холодный пот, моментально впитываясь в ткань футболки. Ветви кустов уперлись в спину, прогнувшись, не пуская дальше. Выставив вперед руки в панике, замахала ими, словно отгоняя внезапный морок в его лице.
Он медлил. От безвыходности тело застыло, забыв о необходимости дышать.
— Как пожелаешь, Агнесса, — шепот разнесся дуновением ветра.
Произнесенное имя не сразу смогло отпечататься в моей голове, будто застряв на пути в лабиринте извилин.
— А-несса? — едва сумела вымолвить между всхлипами близкое сердцу имя. — Кто ты? Почему произнес это имя? — услышать ответ оказалось настолько страшно, что зажмурила глаза. Еще никогда я так не боялась правды и так не желала ее услышать.
Но вокруг вновь воцарилась тишина. Неужели послышалось?
Затравленно заозиралась по сторонам. Сейчас парк полностью погрузился в сонную тьму, странным образом продолжая сгущаться вокруг меня все плотнее, точно обволакивая. Сквозь слезную муть обнаружила, что незнакомец исчез, затихли и жуткие игрища спятившего преследователя, затерявшись в темноте.
Неужели одна? — возникла мысль. Так и лежала, даже не пытаясь встать, зная, насколько бесполезно это занятие. Ослабевшее и уставшее тело слушалось с трудом. Едва рука нашарила в куртке, телефон изо рта вырвался вздох облегчения, а пальцы, еле попадая по кнопкам, начали набирать знакомый номер Адель. Заветные гудки, и сердце в надежде ускоряет ритм, когда я слышу заспанный голос.
Неожиданный звук разлетающегося вдребезги предмета оглушает, а моя рука, сжимающая воздух, взорвалась болью. Распахнув глаза, я непонимающе смотрю на поблескивающие осколки своего любимого телефона.
— Ты не останешься одна. Не сегодня.
Я резко подняла голову, шейные позвонки жалобно хрустнули. Боже, это был Адис! Это имя неоновой вывеской выдала память. Как и тогда, он стоял, глядя на меня свысока (рост здесь не причем), осознавая свое превосходство. Луна осветила его нахально улыбающееся лицо, но все же что-то в его чертах изменилось, только вот так сразу я не могла уловить, что именно.
— Ты пойдешь со мной.
Ну вот и влипла.
Адис развязной походкой сделал круг, вернувшись, легко вздернул меня на ноги и тряхнул, словно куклу. От неожиданности и очередного шока не успела собраться, ударившись затылком об дерево. Голова взорвалась болью, моментально сменившейся холодной тьмой.
***
Я медленно приходила в себя, разрывающая на части головная боль заставляла морщиться. Послышались приглушенные шаги, и яркий свет, упавший на мое лицо, ослепил, вынудил резко отвернуться и вскрикнуть от нарастающей мигрени.
— Как ты себя чувствуешь? Я уж думал, что ты… впрочем, все обошлось, — Адис замолчал, прислушиваясь к далеким звукам, слышным только ему.
И, наконец отставив фонарь в сторону, сам уселся на дощатый пол, катнув в моем направлении бутылку с водой. Едва увидев плескающуюся жидкость, облизала пересохшие губы и жадно припав к бутылке, большими глотками начала поглощать освежающую жидкость.
Организм настолько устал испытывать эмоции, что сейчас внутри наступила спасительная пустота. Сев, уставилась на мужчину. Свет фонаря почти не касался его, но даже так без малейших усилий узнала черты лица. Все та же самоуверенность и чарующее спокойствие в расслабленной позе. Даже в таком месте и в пыльной одежде он выглядел принцем, а не нищим. Адис не мешал, но ухмылка все это время не сходила с его лица.
Наконец он встал и прошелся по небольшому помещению, распинывая по углам валяющиеся камни, крупные обломки досок и веток. Странно, но с виду развалина оказалась недостроем, недоделанный пол был устлан свежей стружкой со странными коричневыми пятнами. Строение все еще вкусно пахло горьковатым деревом, под которым притаились страх и смерть.
Он остановился у противоположной стороны, освещая фонарем стены, потолок, не спеша разглядывая строение, на самом же деле следя за мной, не пропуская ни вздоха, ни малейшего движения.