— Что ты задумал?
— Хочешь, чтобы я сразу раскрыл свои планы? Так неинтересно, — Ник надавил сильнее, заставляя лежащего сменить положение, приподнявшись. — Он не отступит, может, ты сама решишь, продолжать ли нам этот бесполезный поединок или перейти к делу?
Я молчала, пораженная открывшимся действием. А напор Николаса усиливался. Лицо Алекса странным образом покинула жизнь, оно стало словно фарфоровым, только в глазах закручивалась нарастающая боль. Отчаянно сдавила прижатую к себе подушку, отчетливо представляя, что сейчас может произойти. Алекс закрыл глаза, запрещая мне видеть его состояние. Я пошатнулась, едва не завалившись набок, с ужасом вспоминая торчащую окровавленную кость. Он и вправду пойдет до конца? Захотелось кричать, покрыв их обоих матом.
Николас усмехнулся и дернул краешком губ, когда его взгляд скользнул по мне. Не стоило сомневаться, что устроенное им представление преследовало одну цель, которой он достиг.
— Не тронь его! Пожалуйста, не надо! — поднявшийся из-за страха адреналин вновь заставил кровь бешено бежать по венам.
Спрыгнув с дивана, вцепилась в намертво сжатые пальцы Николаса, царапая, оставляя на белой коже розовые полосы. Пальцы разжались, и Алекс рухнул на пол. Случившееся порождало только одно желание: чтобы все отстали и предоставили меня самой себе. Уткнувшись в успевшего перевернуться Алекса, обняла его, чувствуя себя виноватой в случившемся, шепча слова извинения. Ведь еще немного, и из-за меня он мог пострадать.
— Кто он для тебя, Лейла?
Сама не понимаю почему, но вопрос странным образом напугал меня, хотя уверена, что Николас не использовал и грамма своей силы.
— Друг, — пискнула в ответ первое, что пришло в голову.
— Вы безнадежны, оба.
И, поманив рукой, указал на место, где я должна буду сесть. Погруженная в тишину комнаты, ожидала, пока в ней останутся только два участника дальнейшего представления.
***
Нахмурившись на его дурацкую выходку, замолчала, повернув голову в сторону. Вновь ставшее уже родным чувство тревоги и уязвленности накатывали волнами, грозясь затопить отвоеванный мной островок безразличия.
— Может, поговорим или так и будешь дуться? — дождавшись, когда обращу на него внимание, вопросительно изогнул бровь. — Я начну с небольшого вступления, о котором лучше не рассказывать никому. По правде говоря, об услышанном сейчас должна знать только ты.
«Как я переживу эту потрясающую новость, как общая с тобой тайна?» — хмыкнула я, стараясь думать погромче.
— Для того чтобы соблюдались законы нашего мира, в далеком прошлом был создан совет древних. Также существуют помощники, решающие мелкие правонарушения и выполняющие разного рода задания. С не очень давних пор я один из них, — Николас замолчал, давая мне возможность переварить услышанное. — Они узнали, кем ты являешься, — резко закончив вступление, высказался он.
— Маленькой запуганной девочкой? — не удержалась я.
— Избранницей судьбы. Той, кто побывала в прошлом и вернулась в будущее. Они уверены, что ты захочешь стать одной из нас, и… хотят отсрочить этот момент.
Не поверив, правильно ли поняла информацию, заерзала. И отползла к противоположному краю кровати подальше от собеседника, нервно засмеявшись.
— Мне никто не предлагал стать вампиром, или ты собираешься это сделать?
— Не стоит храбриться, я слышу, как ускорилось твое сердце, — он усмехнулся, откинув волосы с лица. — Никто из тебе подобных не оказывался так близко к нашему миру, а вероятность высказанного мной исхода слишком велика. Да не волнуйся ты так, никто не хочет тебя убивать или запирать в подвале, — протянув руку, он поманил меня вернуться на покинутое место. — Я всего лишь покажу.
— Покажешь? Что именно?
— Правду, которую скрывают ото всех. Саму суть перехода от одной жизни к другой. У тебя первой появится выбор, осознанный выбор, ведь ты будешь знать обе стороны медали.
Вытащив откуда-то маленький ножик, он провел лезвием по подушечке пальца, оставляя полоску с тут же показавшейся алой каплей.
— Что ты делаешь? — в панике рванула назад и, не рассчитав, потеряла равновесие, рухнув с кровати.
Николас только улыбнулся, качая головой. Слушать и разговаривать с ним расхотелось. И почему я приняла мысль остаться с ним наедине за разумную? Невооруженным взглядом видно, что за такой длинный промежуток времени у него слегка съехала крыша.
Добравшись до окна, уперлась в холодную батарею, не зная, как быть дальше. Николас раздраженно похлопал по мягкой кровати.
— Значит, не хочешь по-хорошему? — сняв пиджак, небрежно бросил его на пол.
За это время я совсем как ребенок залезла под стол, спрятавшись, прекрасно осознавая бесполезность своих действий.
В воздухе разлилось приятное тепло, коснувшееся кожи мягкой упругой зефиркой. Подобрав под себя ноги, попыталась отстраниться, закрывшись от неправильных ощущений. Смыкающиеся в голове двери против моей воли начали открываться, заставляя меня впускать этот дурманящий воздух.
«Это мне кажется», — повторяла я, пытаясь бороться.
— Подойди, — сильный голос потянул на себя, точно аркан. Тело, подчиняясь, выползло из нелепого укрытия, а вот в глазах все еще проглядывала собственная воля.
Открыла рот возразить и увидела, как он просто качнул головой и слова застряли в горле сухим комком. Он довольно улыбнулся.
— Сиди и не шевелись, — я застыла каменной глыбой, от сухости начали слезиться глаза, — моргать можешь, — блаженно закрыла глаза, избегая смотреть, что он собирается предпринять дальше. — Открой рот.
Не знаю для чего это ему, однако этот поворот не предвещал ничего хорошего, а главное, помощи ждать точно неоткуда. Одна надежда на себя. Сконцентрировалась на задуманном, с трудом подняв налившиеся свинцом руки, соединив пальцы в замок, закрыла ими рот. От сильного напряжения на лбу выступила испарина.
— Не думал, что ты сумеешь проделать такое, — с воодушевлением потерев ладони, придвинулся ближе сам. — Ну хорошо, поясню, раз настолько пугает неизвестность. С помощью крови я покажу тебе свои воспоминания.
Если он рассчитывал, что мне полегчает, то не вышло. Кроме того, от перенапряжения руки начала сводить судорога, отчего разжать их никак не получалось. Мое лицо безэмоциональной маской смотрело на Ника, ничем не выдавая просьбу прекратить это мучение.
Вновь надрез, и сочившаяся кровь начала скользить по его пальцу. Второй рукой он легко отвел мои вниз, и я, открыв рот, словно в удивлении, не могла противиться задуманному им.
Неожиданно он хитро прищурился и, лукаво подмигнув, выдал то, отчего я захотела придушить этого нахала.
— Сделай мне приятно, слизни ее язычком, — меня бы перекосило, управляй я своим телом. Я выпучила глаза от неслыханной наглости, одновременно осознавая, что выполняю просьбу.
С любопытством разглядывая меня, точно дивную зверушку в клетке, он улыбнулся шире, а я, пунцовая от стыда, совершила неожиданное — обхватила губами палец и сжала челюсти.
— Ай, кусаться не обязательно! — шикнул Ник. — Ладно, достаточно.
Развернув спиной к себе, он привлек меня, обняв. Из-за пошлых просьб в мой адрес совершенно забыла, зачем Николас вообще это все задумал, а стоило бы начать уже волноваться. От едкого вкуса крови замутило, а осторожные прикосновения рук к голове заставили испытать забытое чувство падения в бездну. Внутренности дружно подскочили к горлу, пытаясь спешно покинуть тело. Легкость в ногах и тяжелая голова мешали возобновить мыслительный процесс.
В ужасе от происходящего сглотнула горечь, наполнявшую рот. Напряжение нарастало. Сквозь дурман чувствовала, как руками сжимаю ткань покрывала.
— Расслабься и, позволь, я поведу тебя.
Встрепенувшись, точно маленький желторотый птенчик, заслышавший незнакомый клич, ссутулилась, пытаясь вжаться в обманчиво безопасное укрытие.
— Ты под защитой, — в этот раз Николас использовал вкрадчивый тихий голос, проникающий в разгоряченное сознание, мягко и осторожно успокаивая его.
Туман в голове начал рассеиваться, и неясные образы проступали, заставляя недоуменно вглядываться.
«Кажется, там кто-то есть», — подумала я, всматриваясь в белую молочную муть.