— Я поступил, как… — он поднял на меня глаза. Взгляд был тяжелым, но спокойным. Нет, похоже, на этот раз он никуда не собирался. На долго ли?
— Что в нашей профессии бывает долгим? — повёл он плечами.
— Колин, я не хочу больше воевать. Я устал. Я не могу так..! — и замолчал. Разве можно было так орать, когда рядом Вланка.
— Я понимаю, — сказал он. — Я тоже иногда не могу. Но я умею воевать. И ты
умеешь. Так или иначе, но с войной в этой части сектора мы справились. Ты хочешь
сказать, что сможешь сидеть на планете, читая в сети, как попусту гибнут те, кто не умеет? Я покачал головой.
— Значит — это пройдёт. Не до конца, но… Я кивнул.
— Я найду эйнитов, — сказал Дьюп. — Лучше них в этом никто не разбирается. Ты же видел, её мозг реагирует, просто мы с тобой ничего не умеем.
— Ты писал, что… Я прочёл это, извини. Что у тебя тоже мог быть ребёнок?
— Мог. Чем чёрт не шутит. Вот заодно и узнаю.
— Слушай, что такое, в конце концов, этот "чёрт"?
— Чёрт? — Дьюп задумался. — Это, скорее всего, какое-то земное божество. Очень
древнее. Время от времени — люди меняют богов, и превращают имена старых богов в ругательства. Вот и чёрт, наверное, такой полузабытый бог. Мы очень многое
забываем, Анджей. Так много, что сразу и не поймёшь, "какие раны скрывает снег". "Но весна всё равно рано или поздно приходит. И… — он улыбнулся. — Мы — вспоминаем". Смешно, но этот отрывок из старинной экзотианской баллады я тоже помнил.
«Течёт тёмная река времени. Мы входим в неё и теряем друг друга. Гладь воды безразлична, как наши мысли. Но чувства — сродни течению тёмной реки. И мы всё равно обретаем больше, чем было потеряно».
Иногда мне говорят те, кто знает меня плохо, тебе повезло, мол, у тебя есть друзья. Если бы они знали, какой ценой мне эти друзья достались.
Ну, вот и всё, пожалуй. Эту историю ты не прочтёшь в газетах, там написано по-другому. Вот потому я и решил набросать кое-что для памяти. Иногда это бывает полезно — узнать, что было на самом деле. Вдруг хотя бы тогда случившееся не повторится. Сколько же можно уже нам ходить по кругу из собственных идиотских поступков. Впрочем — пути каждый выбирает сам. И ты тоже когда-нибудь выберешь. Как и я свои — выбрал.
Капитан Агжей Верен Аннхелл,
2 273 год от Начала колонизации
Мифическая, якобы земная птица. Только не спрашивай меня, как она на самом деле выглядит. В детстве была у меня книжка. Там сороки черно-белые, но обвешаны побрякушками натурально, как местные девицы.
Птица, каждое перо которой окрашено сразу в несколько цветов, словно художник вытирал об нее кисточку.
Стандартный год — 400 земных дней.
Непереводимый набор ругательств на пайсаке.
Хэд — какой-то не очень хороший бог у алайцев, населяющих задворки Империи.
(Я не знал тогда, что ледяные аристократы общения на "вы" не употребляют вообще, и Энек с трудом подбирал необходимые в стандартном языке формы. Ему было жутко неудобно говорить мне это "вы", словно бы он унижал им и себя, и меня. Тем не менее эрцог мужественно давился чужими языковыми формами, а я принимал его лингвистические муки за смущение).
Жутко глупое животное из детских сказок.
Полуслепая длинноносая зверушка.
*КК - космический корабль.