- Он сказал, что я должна отправиться на гору. Но я же уже здесь.
Карак загадочно посмотрел на Хизи.
- Он имел в виду другое. Ты должна явиться сюда во плоти.
- Почему?
- Я не могу тебе этого объяснить - здесь и сейчас. Перкару все известно.
- Перкар очень болен.
- Да, но ты спасешь его, шаманка.
- Я не... - начала Хизи, но оборвала себя и обернулась, услышав позади какой-то звук.
Там стояли Мать-Лошадь и дух кобылицы.
- Это единственный способ, Карак? - спросила богиня. Хизи расслышала в ее голосе подозрение.
Карак, снова превратившийся в огромную птицу, взъерошил перья и стал перебирать их клювом.
- Ты можешь предложить какой-нибудь другой?
- Нет. Но мне очень не хочется так расставаться со своим ребенком.
- У тебя много детей, одетых во плоть, и к тому же это ненадолго.
Мать-Лошадь кивнула:
- Я знаю. Но смотри, если это снова окажется какой-то твой трюк...
- Ты столько лет знаешь меня и все еще не можешь отличить Ворону от Ворона!
Богиня фыркнула, совсем как лошадь:
- Никто не может.
Хизи озадаченно слушала эту перепалку. Ей хотелось спросить, о чем идет речь, но было страшно: она и так уже много позволила себе с этими странными и могущественными созданиями.
Мать-Лошадь повернулась к ней.
- Поклянись, что ты будешь заботиться о моем отпрыске.
- Что ты имеешь в виду? Богиня гневно взглянула на Карака:
- Она не понимает!
Ворон взглянул на Хизи своими желтыми глазами:
- Чтобы вернуться, тебе нужен дух-помощник. Мать-Лошадь собирается дать тебе одного из своих детей, раз уж Охотница не пожелала расставаться со своими, так же как и Балати. В противном случае тебе придется ждать здесь, пока твое тело не умрет; тогда ты снова будешь одета в плоть человека или зверя, лишившись при этом памяти и силы.
Хизи, нахмурив брови, смотрела на камни у себя под ногами.
- Может быть, мне было бы лучше без них.
- Выбор за тобой, - сказала ей Мать-Лошадь. - Но если ты выберешь жизнь, решать нужно быстро, прежде чем остальные узнают о том, что мы затеяли. И ты должна поклясться, что будешь добра к моему дитятку. - На ее лице появилось жесткое выражение. - А твой спутник, Перкар... Он оскорбил меня, заставил страдать одну из моих дочерей. Когда придет время, он за это заплатит, и ты не должна будешь мне препятствовать.
Хизи непонимающе взглянула на богиню:
- Перкар? Что он натворил?
- Самое обычное дело... - пробормотал Карак.
- Вовсе не обычное. Ее дух вернулся ко мне недавно и рассказал, как бессовестно Перкар обошелся с бедняжкой. Я этого не забуду.
- Перкар - мой друг, - твердо сказала Хизи. - Он спас меня от ужасной участи. Я не могу допустить, чтобы с ним случилось что-то плохое.
- Не обязательно плохое, - ответила богиня-Лошадь, - но заплатить за содеянное он должен. Скажи ему об этом.
- Скажу. Но если ты собираешься причинить ему вред, я должна встать между вами, как бы я ни была тебе благодарна.
Богиня долго смотрела на Хизи, потом слегка кивнула:
- Я по доброй воле отдаю тебе мое дитя - с единственным условием. Я ценю преданность, даже если это преданность тому, кто ее не заслуживает.
- Клянусь, что буду заботиться о твоем ребенке, - сказала Хизи. Но...
Карак нетерпеливо каркнул:
- Что еще?
- Я не так уж уверена, что мне хочется, чтобы одно из этих созданий жило во мне. Я еще не приняла решения, когда все случилось...
- Время для раздумий истекло, - оборвал ее Карак. - Или ты берешь, что тебе предложено, отправляешься обратно, живешь, спасаешь Перкара и выполняешь свое предназначение, или умираешь и проводишь свои дни здесь, сначала как дух, а со временем став лососем или иным подобным существом. Тебе нетрудно сделать выбор, мне кажется.
- Передо мной никогда не стоит легкий выбор, - взорвалась Хизи. - По праву рождения мне следовало бы выбирать, какое платье надеть на дворцовый праздник, какому поклоннику позволить себя поцеловать, какие блюда заказать на завтрак!
- Что за ерунда? О чем ты болтаешь? Твоя судьба никогда не заключалась в том, чтобы заниматься такими мелочами! Твой путь - между богами и людьми. И твой выбор - между надеждой и отчаянием!
- Карак у нас поэт, - проворчала Мать-Лошадь. - Кто бы мог подумать?
- Уж никак не я, - ответил Ворон, расправляя и вновь складывая крылья.
- Он прав, малышка, - обратилась к Хизи женщина; в глазах ее светилась доброта. - Он знает о тебе больше, чем я. Но у тебя будет мое дитя, и я присмотрю за вами.
Без нее Перкар умрет. Она сама умрет тоже, затеряется среди духов, станет такой же жалкой, как призрак, когда-то посещавший ее апартаменты во дворце.