- Ой, Мари... А до этого что-нибудь помните? - Даже остановилась Лиза.
- Ну... Как на нас вампиры напали. Как тебя ранили. Как Стефан покрошил их в капусту... А потом мы были здесь... Ну, как запланировали...
- Так. - Она вернулась к прерванному занятию. - И все?
- Нет. Помню, что утром принеслась его мымра крашенная, да за волосья меня оттаскала, грозя отдать стражникам на потеху! - Рыкнула я, невольно взбадриваясь от этого воспоминания.
- Нечего себе. - Лиз нажала на плечи, заставляя меня обратно откинуться на спинку и не мешать ей. - Неудивительно, что их сиятельство разгневались, да войну им объявили! - Покачала она головой, добавляя еще мыла.
- А вот этого я уже не помню. - Покаялась я. У них-то только и разговоров, похоже, что об этой самой войне, а я вот вообще не в курсе...
- Эх ты... государыня... - простонал мозг, расслабляясь до желеобразного состояния. - Ушел в нирвану... Вернусь не скоро...
- Ну так слушайте. - Продолжила Лиз, переводя дыхание. - Едва вы из вот энтой комнаты-то выскочили, князь оделся да пошел к послу. А Стефка-то, пока он одевался, так туточки и обреталась, бесстыдница! - Она так возмущенно фыркнула, что я почти прониклась ее гневом. Потом вспомнила нахальные глазки этой самой невесты...
- Законной! Между прочим, невесты! - напомнил не к месту мозг, сбивая мне весь воинственный настрой.
А горничная продолжала тараторить не останавливаясь ни на секундочку:
- А в зале-то и вовсе, говорят, она опозорилась! Заявила, что князь дескать, не умеет определять, где его дайни, да и потребовала, чтобы он с ней переспал! - В зеркале я заметила, какими выразительно-круглыми стали глаза Лиз. Сразу же стало понятно ВСЕ, что она думала о подобном поведении, даже без комментариев. - Дескать сразу же и поймет он тогда, что именно она - его дайни, а не вы!
Я так расслабилась, что лень было пошевелиться.
- Да еще, говорят, обругала вас, госпожа, она словами грязными. - Продолжала горничная, помолчав немного, но так и не дождавшись гневных высказываний с моей стороны. Я, пока что, очень даже хорошо помнила зубы князя на своем пальце... Если он так нужен этой бешеной дьяволице - пусть забирает!
- Вреш-ш-шь! - Зашипел мозг. - Не отдаш-ш-шь...
- Вот еще... - В реальности я выразительно пожала плечами, отвечая обоим. И мысленно добавила, специально для одного слишком умного зануды:
- Как показывает практика, в несвязанном состоянии он опасен!
- Ну так свяжи! И спокойненько пользуйся... Можно... - он задумчиво мурлыкнул, - и намордничек поискать... Для большей безопасности... Остальное-то, вполне... - Мозг замялся, подбирая слово, потом мысленно махнул рукой (слишком расслаблен, не хочу заморачиваться!) и сказал, как думает - употребляемо...
- Ну, да... - Не поверила я, сложив два и два: картинку, где князь одним движением ломает кровать, освобождая руки; и картинку, где он откусывает мне палец, с улыбкой заливая моей кровью все вокруг... И даже замерзла от подобной перспективы, невольно холодея....
Лиза заметила мое движение и добавила кипяточку...
Я опять расслабилась.
- Ну так, а кандалы-то... - Обрадовано вскрикнул мозг, - Дома! На ДЫБЕ! Помнишь? - Меня вновь передернуло. Я с усилием отвлеклась от него, осознав, что Лиза по-прежнему рассказывает и виновато спросила:
- Что? Прости, задумалась...
- А-а-а... Ну, бывает... Водичка-то горяченькая. - Проявила понимание девушка. - Расслабляет. Усыпляет...
- Ну... да. Так что там было, с послами-то...
- Ну, вот я и говорю... Все ждали-то, что князь ей прям там по физиономии-то двинет, чтоб язык не распускала. Ейный телохранитель так Караху прямо и сказал, я, говорит, думал, княже ваш, прям тама ей личико попортит! А он - нет. Промолчал. Спокойненько так встал, да и говорит: "Вы оскорбили мою дайни, я объявляю вам войну!". И вышел. А посольство чуть с ума не сошло! Говорят, посол, младший брат князя стефкастского, энтой фифе, сам по физиономии съездил. Что уж там дальше было, не знаю. А только ейные крики на весь замок были слышны. Видать учил ее уму-разуму. Ну, а уж потом они изъявили желание, стало быть, как положено, принести свои извинения. До истечения срока. М-да... - Она тихо вздохнула. - А никого уже и нет!
Девушка тяжело вздохнула и вдруг хихикнула:
- Вообще эта фифочка, княжна ихняя... очень странная особа. Твердит, что князя нашего любит, а сама при каждой встрече с Тарисом сцепляется, ну что кошка с собакой...
- И что ? - не поняла я.
- Ну... как же? - пропыхтела горничная. - Так ведь себя лишь влюбленные ведут, госпожа...
- Да? - удивилась я. - А я то думала, что как-то иначе...
Она оставила волосы. Намылила щетку пахучим мылом. Запах был все тот же. Он просто преследовал меня! Неотвратимо возвращал к мыслям о Стефане. О его глазах, его руках, его теле... Он волновал и по-прежнему будоражил кровь, впрыскивая невероятную дозу жажды в мои вены. И это после всего, что случилось...
Лиз принялась за меня, а я поинтересовалась, пытаясь отвлечься от мыслей об обнаженном мужском теле, что я тут видела в последний раз. А заодно и от кровавых сцен, что разозленный мозг стал выкидывать мне в сознание со скоростью бешеного принтера.
- Скажи мне, Лиза, а что это за запах?
- Ну, как же... Это же драйты! Любимые цветы князя! Вы еще духами такими духарились в ту ночь, ну, помните?
- Да... так князь их любит...
- Обожает! - Радостно затараторила девушка, охотно отвлекаясь от грустной темы. - Они растут у нас лишь зимой и совершенно не поддаются домашнему выращиванию. Их приходится искать в лесах, под снегом. Это очень сложно. И опасно. Все же их охраняют мантикоры. Вот тоже странность. Ну чего они, тварюки летучие, к цветочкам пристали? Цветы привозят замерзшими в лед. Как они растут? Непонятно! Но когда цветы оттают, то несколько дней пахнут так, что аж пьянеешь от того аромату! Князь их очень любит. Да и вам энтот аромат очень идет. Вот я и приказала, чтоб, значитца, приготовили пару-тройку кусков такого мыла для вас. Это они мне все твердили, что вы уже не встанете. А я так для себя решила: князь скоро в себя придет. А уж как очнется, знамо дело, сразу же и вас вернет! А как же иначе-то... - Она так старательно терла, что у меня аж кости стонали.
- Ты полегче, тряпкой-то. Дыру протрешь! - прошептала я, отодвигаясь, чтобы она могла добавить еще кипяточку. - И с чего же ты взяла, что князь бросится меня будить?
- Ну, так ведь понятно. Вы же его дайни...
- Поясни. - Потребовала я.
- Ну, легенду про то, как боги людей пополам разделили, вы, наверное, слышали? - я кивнула, не очень-то понимая, к чему это она. - Ну, так вот. У оборотней нет женщин - идеальных половинок. Да они им, собственно, и не нужны! У каждого оборотня, есть душа. Только он с ней разделен. И, как говорят, они заключены в женское тело в других мирах. Но иногда, бывает так, что они попадают сюда. К нам. И если оборотень встретит свою душу, то будет безмерно счастлив! Вроде как станет чем-то легендарным! А то и равным богам... Хотя, у нас ведь лишь одна богиня - Мара Прекрасноликая... А если бы это было правдой, то и богов, наверное, было бы побольше, я так думаю... - она замерла. Задумалась. Окинула меня внимательным взглядом, в котором так и сверкало любопытство, круто смешенное с подозрительностью. По-моему, если бы она меня сейчас так усердно не терла тряпкой, то потыкала бы пальчиком, проверяя на ощупь мою "божественность". Придя к каким-то своим выводам, к сожалению, так ею и не озвученным, она продолжила. - Ну, так вот. Это по легенде. На самом деле, мы уже лет пятьсот не слышали о подобной удаче. Вроде и немного времени, а народ стал забывать. Раньше-то, говорят, обережные круги каждую весну полыхали...
- Обережные круги? - не поняла я.
- Ну, да. Своей жизнью клялся оборотень защищать любимую. Их скрепляла кровь. Его и ее... - Перед моими глазами возникла картинка кровавого круга, что полыхает вокруг нас со Стефаном.
- И почему я не удивлена? - Мой тяжкий вздох всколыхнул всю воду в бочке, устроив небольшой шторм и вызвав строгий взгляд Лизы. - Все здесь просто помешаны на крови! Просто кровавый мир какой-то!
- Ну, так ведь так оно вернее всего! - пожала плечами горничная, выливая на меня кувшин воды, чтобы смыть пену с волос. - Вот. А у вас вот как получилось. Князь после залы, к вам пошел. А вы-то закрылись! - всплеснула она освободившимися руками и строго так, пояснила - На засов, будь он не ладен! Их сиятельство-то, еще перед посольством к вам велели завтрак отнести, да букет драйтов, чтобы умилостивить, наверное...
Она сменила гнев на милость, вытащила меня из бочки, и принялась вытирать большим пушистым полотенцем. Я стояла, глядя на огонь и внимательно слушая.
- А вы-то закрылись, и никому не отвечали. После делегации пришел князь, и сам давай вас упрашивать. А вы все молчите. Он уже и меня притащил. Может, говорит, хоть тебе откроет. Попроси ее, Лиза. А я что? Мне не трудно. Я уж вас и курочкой в вине запеченной, и пирожками с капустой, и яблочками мочеными соблазняла. А вы все молчком! Бедный наш князь сел возле вашей двери, да так и сидел. Ждал, пока вы выйдите. Не ел. Не двигался. Токмо глазюками своими синющими сверкал... А потом услышал, как вы кричите...
Я подняла на нее глаза. Девушка показала, что нужно поднять руки вверх, и принялась одевать меня, в подогретую у камина одежду. Сама же трещала без умолку.
- Я сама-то не видала. Я еще плоха была. Меня Карах утащил, сразу же, как их сиятельство нас отпустили. Вот. А потом взял, да и сделал мне предложение, нет, ну, вы представляете? Говорит, я чуть с ума не сошел. Без тебя, говорит, жить не могу...
Она захихикала, затягивая корсет. Я же с трудом поняла, что это она уже перескочила на подробности своей личной жизни, и рассказывает об их, с Карахом, отношениях.