Он попытался добиться, чтобы она высказала хоть какое-то предположение, но Авина постоянно уходила в сторону от ответа. Улисс сдался: когда она чего-то явно не хотела, то ловко уклонялась, как любая женщина. Но он решил присмотреться к Глику поближе. Все это было странно. Если тот не хотел выслеживать Древнюю Тварь, то кто, вообще, мешал ему улететь? Он мог просто не найти гиганта, вот и все!
Через три недели они снова были в стране алканквибов. За неделю до этого Древняя Тварь совершила набег на поля к северу от вагарондитов. Связные принесли весть Улиссу, который поднял свои войска и тотчас бросил их в поход на север. Его силы состояли из двадцати воинов, двенадцати носильщиков, Авины и его самого. Они шли волчьей рысью; сто шагов бегом, сто — шагом. Десятки миль с рассвета и до заката. Улисс падал в спальный мешок и проваливался в сон. Наутро пробуждению противился каждый мускул. На четвертый день он проснулся даже без боли. За это время он потерял больше веса, чем в первую экспедицию.
Непохожий на маленьких, легких и жилистых нелюдей, он не мог бежать все дни напролет, не насилуя организм. Мешал рост, да и мускулы у него были чересчур тяжелые. Но он не мог позволить, чтобы его народ видел своего бога загнанным до смерти, поэтому приходилось держать марку.
Улисс скинул башмаки, в которые был обут после оживления, а нацепил мокасины. Это надолго вывело из строя его ноги, но постепенно он привык.
Поющий Медведь прикинул, что сбросил около двадцати фунтов с того дня, как очнулся. Но тренировка пошла ему на пользу. Жирок исчез, и тело выглядело великолепно. К тому же там, за исключением Авины, не было вуфеа, которые могли загнать его до слепого пошатывания.
Однажды утром глубоко в земле алканквибов отряд остановился. Перед ними внезапно выскочил Глик, он летел быстро, почти касаясь верхушек деревьев, и даже с такого расстояния его выражение говорило, что он нашел-таки Древнюю Тварь с Длинной Рукой.
Через мгновение он соскользнул на поляну и приземлился неподалеку.
Тяжело дыша, он вымолвил:
— Она впереди! По другую сторону большого холма!
— Что она делает? — спросил Улисс.
— Обедает. Сдирает с дерева листья.
Честно говоря, Улисс не ожидал, что Глик обнаружит зверя. Но он мог неправильно оценить реакцию летучего человека. Или, быть может, что-то заставило Глика изменить свои намерения. Если так, то кто или что?
Человек-летучая мышь оторвался от земли. Открытое пространство оказалось слишком мало для его разбега, даже без нагрузки. Неся же пятифунтовую бомбу, у него не было шанса вообще. К тому же нельзя было использовать крутой откос как стартовую площадку. Деревья покрывали все холмы в округе.
Улисс колебался. Он мог бы перенести Глика на две мили назад, где было много открытого пространства. А Глик потом бы перелетел обратно и встретился с ними. Он не хотел его ждать, но, видно, придется, тем более если тренировки Глика окажутся не напрасными. Будет просто стыдно не побеспокоиться об этом, после того как он без всякого труда перенесся через тысячелетия.
Улисс приказал двум вагарондитам, чтобы те отнесли Глика к большой поляне. Потом велел отряду следовать медленно и тихо. Десять воинов взяли на изготовку лук и стрелы, а другие десять с носильщиками не сводили глаз с бомбы и ракеты.
Они пробрались по склону холма через высокие вечнозеленые кущи, наклоненные под углом к горизонту, а затем проползли на четвереньках по краю холма. Внизу простиралась долина со множеством деревьев и с большими прогалинами между ними. Около пятидесяти голых стволов выглядели, будто в середине зимы. Только пожирателем их листьев было не время года, а гигантский зверь. Он казался таким огромным, что душа Улисса ушла в пятки. Зверь был выше большинства молодых деревьев, серый, как и положено слону, но имел уродливое белое пятно на правом плече. Длинные желтые бивни казались такими тяжелыми, что Поющий Медведь удивился, как зверь умудрялся поднимать свою голову. Его тело, действительно длиннее, чем у слона во времена Улисса, двигалось, покачиваясь, между деревьями, засовывая их в громадную пасть и потом голыми выплевывая обратно. Даже на таком расстоянии до охотников долетал рык гигантского зева.
Ветер был с севера, так что зверь не мог их почувствовать и услышать — ведь они были настороже. Однако его зрение могло оказаться не таким слабым, как у других представителей слоновьего клана, поэтому Улисс напомнил воинам вновь о необходимости использовать каждый кусочек прикрытия, какой только они могли найти. Чтобы спуститься по склону и рассредоточиться среди деревьев на дне долины, отряд затратил около часа. Потом Улисс начал тревожиться насчет Глика. Он должен был появиться уже давно. Что же могло случиться? Может, вмешались какие-нибудь алканквибы или члены другого племени к северу, промышляющие в округе, убили Глика и его носильщиков? Может быть… да чего зря говорить? Если Глик не показывается, то с этим уже ничего не поделаешь Придется начинать без него.
Улисс предложил всем оставаться на местах под прикрытием деревьев. Он взял деревянную базуку, в которую загнал деревянную ракету, и пополз вперед. За ним — Авина, держа маленький, только что подожженный факел. Остальные факелы подожгли от ящиков с углями, которые также раздули докрасна, предварительно положив на них щепы. А потом к ним поднесли факелы… Это был решающий момент, насколько понял Улисс. Зверь мог почуять или увидеть дым, струящийся по земле, заметить его черные густые клубы.
Громовой рев, срывание ветвей, просовывание их в глотку, сдирание листьев и треск отбрасываемых в сторону обглоданных сучьев продолжались. Китообразная серая масса переваливалась вперед и назад в непрерывном, медленном танце. Чудовище работало основательно, и казалось, ничто не угрожает мирному труду Древней Твари с Длинной Рукой.
На Улисса упала тень. Он взглянул вверх. Над ним парил темнокрылый силуэт Глика. Улисс кивком указал ему свернуть направо. Если его тень упадет на зверя, который, возможно, был пугливым, как и все африканские слоны, это может его насторожить.
Глик то ли не увидел его, то ли неправильно понял его ждет. Он полетел прямо к животному на высоте около пятидесяти футов. Человек держал бомбу, прижав ее к животу одной рукой, а другой сжимал маленький факел. За ним стелился густой дым, словно он был демоном пламени.
Улисс выругался и помчался к Древней Твари. С обеих сторон, забыв о предосторожности, в горячке и ужасе, рванулись воины и носильщики. Их детство было переполнено жуткими легендами об этом чудовище, и все мечтали увидеть его вблизи, наяву. Отцы двоих из них были раздавлены его громадными ногами. Но они не отступили, потому что ненавидели трусость, и смерть казалась лучше позора.
Однако они слишком бахвалились и этим выдали себя.
“И меня тоже”, — подумал Улисс.
Было уже слишком поздно предпринимать что-либо, оставалось надеяться на внезапность и удачу. Если только Глик не сдрейфит и не просчитается, не промажет — хотя кто же промажет по такой громадине, — случится чудо.
Глик не сдрейфил. Он пронесся вперед и наклонился, стремясь спикировать и взлететь над чудовищем. Это было не очень разумно. Он прошел точно над Тварью, и поэтому его тень коснулась животного. Оно ничего не заметило. Но тут дым от факела достиг зверя, хотя Глик был в пятидесяти футах над ним.
Зверь прекратил терзать ветки, поднял хобот, покачал им и затрубил.
Глик уронил бомбу и горестно вскрикнул.
Колосс ответил ему также криком и внезапно превратился из неподвижной массы в невероятно быстро набирающий скорость заряд. Зверь, скорее, так ничего и не понял, он просто испугался и помчался куда глаза глядят. Намеренно или нет, но он повернул на Улисса, и ракета вдруг оказалась удивительно кстати.
Злясь, он положил базуку и снаряд на плечо и велел Авине зажечь запал. Он мог на нее не смотреть — она покорно и холодно сообщала, что делает.
В этот момент бомба Глика взорвалась в тридцати ярдах позади серого монстра. Древняя Тварь только увеличила свой рев и скорость К тому же она изменила направление, так что теперь мчалась мимо Улисса и Авины. Сейчас, сейчас она пронесется от них всего в четырех футах… Но она должна заметить их раньше, как только повернет голову.
Жар ударил в лицо Улиссу, дым застлал ему глаза, ракета зашипела и вылетела из трубы у него над головой. Она описала широкую дугу по направлению к зверю, который теперь бросился в атаку, заметив их двумя минутами позже. Его туловище изогнулось, красные глаза уставились на них в упор. Темное пятнышко ракеты ударило в левое плечо монстра, и взрыв оглушил Улисса. Дыма было столько, что зверь как бы исчез. Поющий Медведь не стал дожидаться, пока можно будет увидеть результат взрыва. Он бросился в сторону. Рядом бежала Авина. Носильщики подскочили к ним с другой ракетой, а потом над ними полетели остальные реактивные снаряды, один прошел почти рядом, и что-то ударило Улисса в спину.
Он упал лицом вниз, дым накрыл его словно колпаком. Улисс закашлялся и с трудом приподнялся. Какое-то время он был слишком оглушен, чтобы понять, что случилось. Некоторые ракетчики были настолько взвинчены, что направили снаряды под чересчур низким углом. Одна из таких ракет чуть было не попала в Повелителя и сломала дерево рядом.
Улисс встал на ноги. Одежда его порвалась, лицо стало черным от дыма. Он оглянулся в поисках Авины и тут же издал вопль восторга Она стояла рядом с ним, ошеломленная, с покрасневшими глазами и закопченным от дыма лицом. Но, кажется, с ней было все в порядке. Улисс обернулся опять к Древней Твари. Дым еще не рассеялся, и ничего не было ни видно, ни слышно. Он только помнил, что Тварь должна быть где-то справа.
Зверь исчез. Точнее, он лежал на земле, подергивая колоннообразными ногами, и кровь била ручьями из него. Одна нога, хотя и двигалась, но оказалась сломанной в суставе.
Воины и носильщики, радостно крича и стреляя, двинулись на Тварь. Внезапно она, несмотря на сломанную ногу, все-таки поднялась и ринулась в атаку. Двуногие бросились врассыпную, крича от ужаса. Зверь придавил одного своим телом, поднял вверх, повертел над головой и зашвырнул на верхушку дерева.
После этого Древняя Тварь свалилась вновь. Теперь она умирала в озере грязи и крови.
Удивительно, но вуфеа, заброшенный на дерево, отделался только несколькими ушибами и царапинами.
Улиссу потребовалось немало времени, чтобы восстановить слух и нервы. Когда спало первое напряжение, он обследовал животное. Оно казалось, как говорила Авина, шагающей горой. Потребуется гигантский труд, чтобы отрезать бивни и перетащить их в деревню вуфеа. Но он знал, когда вуфеа, вагарондиты и алканквибы совершат туда паломничество и увидят грандиозные бивни, вкопанные в землю перед его замком, они почувствуют, что их Каменный Бог поистине всемогущ. Они должны также, как он надеялся, проникнуться сильным чувством единства. Все три вечных недруга участвовали в общей охоте за своим кровным врагом. И все разделили славу.
Одно портило ему триумф. Глик. Он спросил летучего человечка, что с ним случилось.
— Прости меня, Повелитель! — заверещал Глик. — Я даже вспотел от волнения — моя рука соскользнула, и я выронил бомбу. Я очень расстроился, но ничем не мог исправить дело.
— А крикнул тоже от волнения или хотел предупредить Древнюю Тварь?
— Воистину твои подозрения напрасны, Повелитель! Моя вина только в том, что гигантское чудовище вселяло огромный страх в сердца каждого смертного. Смотри, как близко прошла от тебя ракета. Чуть не сбила.
— Но вреда все же не причинила, — заметил Улисс.
— Теперь, когда Древняя Тварь мертва, могу я уйти? — спросил Глик. — Я хотел бы вернуться домой.
— Куда? — сказал Улисс, надеясь его подловить.
— Как я уже говорил, Повелитель, на юг. Через много-много переходов.
— Можешь идти, — сказал Улисс, удивляясь, что Глик так и не раскрыл свои карты. Ему показалось, что тот спешит перед кем-то отчитаться, но перед кем — оставалось тайной. Не было смысла его задерживать. — Скоро я увижу тебя вновь?
— Не знаю, мой Повелитель, — сказал Глик, украдкой наблюдая за Улиссом и зля его еще больше. — Но ты можешь увидеть других, подобных мне.