Дзикозес выкрикнул какие-то приказы, и его люди бросились в разные стороны, чтобы оказаться по бокам у первобытного быка. Только американцы все еще оставались на месте, там, откуда они впервые заметили быка. Ту Хокс увидел, что девушка с револьвером в руке спряталась за стволом дерева.
— Бежим! — задыхаясь, произнес О’Брайен. — Я направо, ты — налево!
Они побежали. Первобытный бык изменил направление и ринулся вслед за Ту Хоксом. Тем временем оба ружья открыли огонь, послышались также выстрелы из другого оружия. Кания выпустил стрелу. Стрела вонзилась в тело быка позади лопатки, но это не остановило его, даже не замедлило его бега. Девушка тоже открыла огонь, но ее мелкокалиберные пули не причиняли быку вреда.
Вторая стрела попала быку в правую переднюю ногу. Он упал и несколько метров проскользил по траве, а затем замер не более чем в пяти метрах от Ту Хокса. Ту Хокс кинул взгляд на массивную голову, заглянул в большие черные глаза. Длинные ресницы напомнили ему девушку, которую он узнал в Сиракузах, — позднее он удивлялся, что в такой критической ситуации ему в голову пришла эта мысль. Он подошел к зверю поближе и выстрелил из пистолета ему в глаз. Одновременно в тело быка вонзился рой пуль. Бык вздрогнул. Хотя кровь текла у него по меньшей мере из десяти ран, он все еще пытался встать и, наконец, встал, ревя от боли и ярости. Один из мужчин, подойдя к нему почти вплотную, прицелился и выстрелил. Рев оборвался, и первобытный бык рухнул на землю. Он откатился в сторону, еще раз поднял голову, издал слабое мычание и испустил дух.
Только теперь Ту Хокса охватила дрожь. Ему казалось, что его сейчас вывернет, но это неприятное чувство быстро прошло, и он избежал позора.
Дзикозес вытащил свой длинный нож и перерезал быку горло. Он выпрямился, вытер окровавленный нож и словно забыл в это мгновение и о мертвом животном, и о столпившихся вокруг него людях. Он нервно огляделся по сторонам, приказал своим людям молчать, прислушался и еще раз осмотрел долину и склоны гор, очевидно, обеспокоенный тем, что выстрелы могли быть услышаны и они могут попасть в нежелательное общество. Ту Хокс хотел спросить его, кого можно встретить в этой заброшенной местности. Однако тут же решил, что спрашивать не стоит — и понимают они друг друга с трудом, и в дальнейшем будет только полезно, если эти люди в его присутствии будут говорить свободно и открыто. Правда, он понимал пока едва шестую часть того, что они говорили, но он учился.
Эти люди освежевали могучее животное и своими кинжалами вырезали огромные куски мяса из его бедер и задней части. Кания попытался добыть сердце, однако Дзикозес не разрешил ему сделать это. Некоторое время они спорили, потом Кания угрюмо сдался. Из этого Ту Хокс заключил, что Кании сердце нужно было не для еды. По-видимому, он предлагал, чтобы они все съели по кусочку сердца и благодаря этому приобрели частицу силы и храбрости быка. Дзикозес был против этого обряда. Он хотел как можно быстрее покинуть долину.
Каждый нагрузил на себя по нескольку кусков мяса, потом они отправились дальше. Дзикозес приказал бежать волчьей рысью: сотню шагов бегом, сотню шагов с нормальной скоростью пешехода. За короткое время они преодолели восемь или девять километров, но дорогой ценой. Когда они, достигнув другой стороны долины, начали снова подниматься сквозь лес в гору, они были изнурены и покрыты потом. Но Дзикозес был неумолим и не дал им ни минуты отдыха. Тропа, почти незаметная в зарослях травы, достигавшей колен, все время извивалась, круто шла вверх по лесистому склону.
Они не поднялись и на сотню метров со дна долины, когда поблизости раздались выстрелы. Кания вскрикнул и упал, покатился вниз по склону и наконец застрял в густом кустарнике. Остальные бросились на землю, кто где стоял. Ту Хокс огляделся, однако противник оставался невидимым.
Снова прозвучал выстрел, и Ту Хокс услышал, как пуля ударилась о ветку над его головой. Случайно он смотрел как раз в том направлении, откуда раздался выстрел, и увидел мужчину, прятавшегося за стволом дуба. Он не стал отвечать на огонь, потому что стрелок снова исчез в своем укрытии. Впрочем, пистолет на расстоянии пятидесяти — шестидесяти метров бил очень неточно, так что разумнее было поберечь патроны.
Дзикозес что-то крикнул и начал карабкаться вверх, где чаща деревьев представляла лучшее укрытие. Все последовали его примеру. Противник, который, по-видимому, находился к востоку от них, опасался маневрировать и снова открыл огонь. После нескольких глухих выстрелов у них осталось только одно ружье, которое стреляло не совсем точно.
Ту Хокс и Дзикозес почти одновременно оказались в кустарнике под старыми дубами. Некоторое время они осматривали склон наверху, но там ничего не шевелилось, и когда Дзикозес осторожно выпрямился, в него никто не выстрелил. Ту Хокс указал вверх, на толстую ветвь над ними. Дзикозес улыбнулся и взобрался на нижнюю часть ветви. Потом забрал ружье и начал осторожно карабкаться выше. Ту Хокс ждал внизу, пока Дзикозес не найдет удобное место. С минуту все было тихо, потом Дзикозес выстрелил и мужчина, притаившийся за дубом, упал. Сразу же после этого Дзикозес выстрелил во второй раз, и послышался крик другого человека, которого Ту Хокс не видел. Третий противник показался из-за кустов и побежал к раненому. Один из товарищей Дзикозеса, по имени Скенаске, открыл огонь, бегущий человек споткнулся и упал. Пытаясь встать снова, он допустил ошибку; на этот раз в него попал целый рой пуль.
Наступила тишина. Слева вдали Ту Хокс увидел еще две фигуры, перебегающие от дерева к дереву. Видимо, они искали укрытие.
Остальные члены отряда Ту Хокса друг за другом достигли дубравы, не делая больше ни одного выстрела. Со своей ветви Дзикозес видел все поле боя. Он приказал своим людям напасть с двух сторон на место сбора врагов. Мужчины, а среди них и Ильмика Хускарле, образовали нечто вроде цепи стрелков и устремились вперед по склону. Дзикозес остался на своей ветви и изредка стрелял, чтобы не дать врагам поднять головы. Ту Хокс присоединился к Скенаске. О’Брайен, как единственный безоружный член группы, остался на месте. Ильмика некоторое время бежала между Скенаске и Ту Хоксом, но потом он потерял девушку из виду.
Внезапно со стороны противника раздались торопливые выстрелы, на которые Дзикозес ответил своими. Ту Хокс предположил, что враги покинули укрытие и в свою очередь пошли в атаку. Он подумал, каким это будет абсурдом, если он будет убит в этой маленькой перестрелке на краю чужого мира, так и не узнав, за и против кого он сражается. Или — зачем.
Слева от него вскрикнула девушка. Раздалось три выстрела, два из ружей и один из револьвера. Скенаске и Ту Хокс повернули к тому месту, откуда раздались выстрелы; они двигались осторожно, используя каждое прикрытие и часто останавливаясь, чтобы разведать местность впереди. Минутой позже они наткнулись на первый труп. Человек лежал на спине, уставившись потухшими глазами на вершины деревьев. Голова его была повязана красным платком, а в правом ухе — большое серебряное кольцо, а под курткой у него была рубашка, когда-то белая, а теперь грязная и пропитанная кровью. За его красный пояс был заткнут узкий кинжал, а также древний однозарядный пистолет-монстр. Его черные шаровары были прошиты блестящими кожаными лентами с декоративными кнопками по сторонам.
Цвет кожи у мертвеца был желтовато-коричневым. Ту Хоксу показалось, что он похож на цыгана.
Двое мужчин разделились и продолжали свои осторожные поиски. Хотя нигде не было видно никаких следов борьбы, Ту Хокс все же подозревал, что спутники убитого взяли девушку в плен. Вскоре его предположение подтвердилось — что-то светлое, какое-то движение между деревьями привлекли его внимание, а потом он увидел Ильмику Хускарле со связанными руками и мужчину, который толкал ее перед собой. Второй человек с многозарядным ружьем следовал за ними на расстоянии нескольких шагов и прикрывал их сзади.
Ту Хокс подождал, пока их спины исчезнут из виду, потом сделал знак Скенаске и побежал вперед. Секундой позже он снова увидел их у сбегающего в долину желоба. Девушка плакала и сопротивлялась, но конвойные грубыми толчками гнали ее вперед. Скенаске вскинул свое ружье. Второй конвойный, не выпуская ружья из рук, метнулся к кустам в каменном желобе. Ту Хокс положил дуло своего пистолета на левую руку, тщательно прицелился и застрелил человека с расстояния сорока шагов. Потом он побежал вперед и, когда оставшийся в живых конвойный начал стрелять, быстро спрятался за стволом.
Скенаске выстрелил снова, и противник стал вести себя осторожно — больше он ничем себя не выдал. Скенаске что-то крикнул, но Ту Хокс не понял значения его слов и действовал по собственному разумению. Пока Скенаске прикрывал его огнем сверху, он выстрелил еще раз и выскочил из своего убежища. Он старался не производить никаких звуков, но земля у него под ногами была усеяна сухими веточками, и противник должен был его услышать; его повязанная черным платком голова снова появилась в поле зрения Ту Хокса, а потом ее сменило длинноствольное оружие. Ту Хокс немедленно бросился на землю и услышал, как в ствол дерева над ним ударилась пуля. Противник находился в неблагоприятной позиции, потому что не мог поднять повыше голову, стрелял поспешно и очень неточно.
Конец всему этому наступил быстро. Пока чужак пытался попеременно удерживать на расстоянии то одного, то другого нападающего, оба они, тоже попеременно, быстро продвигались вперед. Наконец противник упал — две пули почти одновременно попали ему в грудь и висок, уложив его на месте.
Девушка рыдала и билась в истерике, пока Ту Хокс развязывал путы на ее руках и ногах. Они вернулись назад, к отряду, который одержал полную победу. Почти все чужаки были убиты, только двое из них были ранены и взяты в плен.
Дзикозес тут же, на месте, допросил первого пленного, у которого было прострелено плечо. С искаженным от мучительной боли лицом он сидел на земле. Дзикозес задал ему несколько вопросов, по пленный вместо ответа плюнул ему в лицо. Тогда Дзикозес приставил дуло ружья к его виску и повторил свои вопросы. Мужчина снова плюнул ему в лицо. Раздался выстрел, и несчастный пленник рухнул на землю.
Второй пленник бы ранен в бедро. Дзикозес хотел застрелить и его тоже, потом вдруг изменил свое решение. Пленнику связали руки и ноги и повесили его на толстую ветку вниз головой. Потом они отправились дальше. Достигнув верхней части крутого склона, они услышали громкие крики повешенного. Затем они спустились по другому склону горы и уже больше ничего не слышали. Они теперь находились слишком далеко.
О’Брайен и Ту Хокс оба были очень бледны, но отнюдь не от усталости. О’Брайен сказал:
— О Боже! Святая Богоматерь! Эти парни не знают пощады! Они жестоки, как дикари!
Ту Хокс наблюдал за Ильмикой Хускарле, и ему показалось, что это отвратительное зрелище доставило ей удовольствие. Он вздрогнул. Несомненно, убитые — кто бы они там ни были — в случае своей победы поступили бы точно так же, но этот акт возмездия был выше его понимания.
С этого дня он заметил, что светловолосая девушка благодарна ему за спасение, хотя заслуга его в этом была не так уж велика. Она говорила с ним, когда ей предоставлялась возможность, и даже старалась обучить его своему языку.
Двумя неделями позже они спустились с гор на равнину. Местность производила впечатление густонаселенной и, видимо, была под контролем противника, потому что Дзикозес снова приказал возобновить ночные марши. На второй день марша по равнине они зашли в большой дом, который, казалось, незадолго до этого был местом сражения. Шестнадцать убитых лежали снаружи и внутри дома. Было похоже, что на дом напали партизаны и заняли какую-то его часть, но в последнем бою все они, до последнего человека, были перебиты солдатами. Солдаты тоже, должно быть, понесли тяжелые потери, потому что они покинули расстрелянный дом, не похоронив убитых и не собрав оружие. Отряд Дзикозеса стащил трупы в находящуюся неподалеку рощицу вязов и сложил их в огромную братскую могилу. Свои старинные ружья бойцы заменили многозарядными боевыми винтовками.
Ту Хокс удивился, почему это Дзикозес не выбрал более уединенного места. Однако, внимательно проследив за разговорами людей, — а он понял почти половину разговора, — он пришел к заключению, что этот дом был условленным местом встречи. Дзикозес отправил двух человек в разведку, и они вернулись, сообщив, что местность свободна от врагов.
Ту Хокс, исследуя опустошенный дом, попал в большую комнату, которая, вероятно, использовалась прежними хозяевами в качестве учебного класса. Взрыв ручной гранаты выбил окно, все книги были сброшены с полок на пол и разорваны в клочки. На полу лежал большой глобус. Ту Хокс поставил его на пол. Уже первый взгляд на него подтвердил самые худшие его предположения.
Тут были Азия, Африка, Австралия и Европа, но очертания были не совсем такими, какими он их знал. Он медленно поворачивал глобус на восток. Мимо проплывал Тихий океан.
К нему подошел О’Брайен. Ту Хокс хотел скрыть от ирландца, чем он занят, но тот взглянул на глобус и стал вертеть его. Он всмотрелся внимательнее и пробормотал:
— Ко всем чертям, что это такое? Этого не может быть!
Там, где должна была быть Аляска, начиналась цепь островов, которые пологой дугой тянулись на юго-восток и заканчивались большими островами там, где должно было быть Мексиканское нагорье. Два крошечных острова на востоке были высочайшими вершинами затонувших Аллеган. Всю остальную площадь занимало водное пространство.
Цепь островов с перерывами продолжалась и на месте Центральной Америки. Южная Америка, с Андами и Боливийским нагорьем, была еще одной цепью островов, более протяженной, чем в Северном полушарии.
Ту Хокс, у которого внезапно повлажнели руки, минуты две изучал западную часть глобуса. Потом он повернул глобус и стал всматриваться в восточную часть. Он попытался прочитать названия. Алфавит несомненно происходил от греческого, хотя некоторые буквы были изменены, а “гамма” смотрела налево. Все буквы были заглавными.
О’Брайен застонал.
— Мне давно все это не нравилось, но я не мог объяснить, что именно. Что это за мир?
— Ты можешь представить себе два параллельных мира? — спросил Ту Хокс. — Если я не ошибаюсь, мы находимся здесь в одной из параллельных Вселенных.
— Ты помнишь странное ощущение, которое мы испытали на “Гайавате”? — спросил О’Брайен. — Не думаешь ли ты, что оно возникло потому, что мы прошли какими-то воротами в другой, параллельный, мир?
— Вот именно. Можно назвать это Вратами. То, что до сих пор было только вымыслом писателей-фантастов, стало реальностью. Параллельные миры существуют. Каким-то образом мы попали в другую Вселенную. Мы на Земле, но не на той, которую мы знали.
О’Брайен теперь повернул глобус западной стороной.
— И на этой Земле Северная и Южная Америка находятся под водой, — он передернул плечами и перекрестился.
Ту Хокс кивнул.
— Я уже давно понял, что явления, которые в нормальном мире не могут существовать, тем не менее существуют. Дзикозес и его люди, например, говорят на диалекте индейского племени, принадлежащего к семье чероки и родственным им народам. А девушка, поверишь ли, говорит на языке, родственном английскому. Она называет его ингвинеталу или блодландским языком.
— Но этого же не может быть! Я думал, что она ирландка или, может, шведка.
Ту Хокс снова повернул глобус.
— На нашей Земле индейцы в доисторические времена эмигрировали из Северо-Восточной Азии в Северную Америку, а потом распространились в Центральную и Южную Америку. Переселение началось около двенадцати тысяч лет назад и продолжалось на протяжении жизни многих поколений. Как мы знаем, все эти первоначально монголоидные группы и роды развились в Америке в индейский тип. Эскимосы, кажется, были последними, кто предпринял это переселение.