Мациан, Уния, Пелл… Никто уже не остановит этот фрахтер.
Элен часто заморгала — шкалы датчиков расплывались перед глазами.
— После «Маттео», — сказала она Нейхарту, — мы снова прыгнем. В Глубокий. Там остальные… те, кто нахлебался вдосталь и не пришел на Пелл. Мы их разыщем.
— Твоих — вряд ли, Квин.
— Да, — кивнула Элен. — Моих — вряд ли. Никого не осталось. Но я знаю… все мы знаем координаты… Я помогала вам. Всегда разрешала набивать трюмы и не требовала деклараций.
— Купцы не заблудятся.
— Флоту тоже известны эти места… а потому, капитан, мы пойдем все вместе.
Нейхарт нахмурился. Сообща купцы действовали только в доках, учиняя скандалы.
— У меня мальчишку забрали на один из мациановских кораблей, — проворчал он.
— А у меня муж на Пелле. Что нам осталось? Только предъявить счета.
Поразмыслив, Нейхарт кивнул.
— Нейхарты сделают все, как ты скажешь.
Откинувшись на спинку кресла, Элен посмотрела на экран скана, где мерцали образы униатских кораблей, проникших в систему Пелла. Кошмар наяву. Как перед гибелью Маринера и «Эстели» со всеми Каинами, не успевшими покинуть обреченную станцию. Вероятно, врагу удалось прорваться или кто-то действовал изнутри. И вот — то же самое. Только на сей раз купцы не намерены покорно дожидаться смерти.
Она решила сидеть перед сканом до конца — пока не взорвется станция или пока «Край Вселенной» не наберет прыжковую скорость.
«Дэймон…» — подумала она, проклиная Мациана — он больше, чем Уния, заслуживал проклятья, ибо навлек беду на Элен и ее близких.
Застигнутый врасплох новым скачком силы тяжести, Дэймон ухватился за скобу на стене, а Джош — за него. Но скачок был пустяковым, хоть и вызвал испуганные вопли за исцарапанной дверью. Дэймон отпустил скобу, повернулся к ней спиной и устало покачал головой.
Джош ни о чем его не спрашивал — сам понял, что по всему ободу от станции отделяются фрахтеры. Даже сюда доносились звуки сирены. Это радовало. А может быть, пробоина? Хотя снаружи, в доке, еще есть воздух…
— Они уходят, — хрипло вымолвил Дэймон. На одном из купцов улетала Элен — ему очень хотелось в это поверить. Это было бы очень предусмотрительно… Элен всегда славилась предусмотрительностью, она обзаводилась друзьями и знакомыми, способными помочь, когда от него, Дэймона, не бывало пользы. Она улетела… Может быть, она возвратится, когда все уляжется… Если все уляжется. Если будет к кому возвращаться. Он не надеялся выжить. Возможно, на Нижней все хорошо; возможно, Элен улетела с торговцами… Надо надеяться. Если же все совсем не так, об этом лучше не знать.
Снова — колебания гравитации. Зато прекратились вопли и удары в дверь. В аварийных ситуациях док — отнюдь не самое безопасное место. Любой здравомыслящий человек поспешит перебраться из него в менее просторное помещение.
— Если это купцы, — слабым голосом произнес Джош, — то они ушли неспроста. Что-то увидели… что-то услышали. Наверное, Мациану сейчас не до них.
Дэймон смотрел на него, размышляя об униатах. О том, что Джош — один из них.
— Как ты думаешь, что происходит?
В тусклом свете, сочившемся сквозь побитый пластик оконца, лицо Джоша поблескивало от пота. Он прислонился к стене, поднял глаза к потолку и произнес:
— Мациан способен на все. Он непредсказуем. Униатам совершенно незачем уничтожать станцию. Нам грозит только случайное попадание.
— Мы можем выдержать много попаданий, даже потерю секций. Пока невредимы двигатели и «ступицы», мы способны восстанавливать поврежденное.
— Даже если «К» на свободе? — хрипло спросил Джош.
Гравитационное поле совершило новый курбет, встряхнув их желудки. Дэймон судорожно сглотнул. Его подташнивало.
— Пока творится эта чертовщина с гравитацией, «К» можно не бояться. Может, попробуем выбраться из этой западни?
— Куда мы выберемся? И что будем делать?
Не найдясь с ответом, Дэймон неопределенно кашлянул и стал ждать очередного спада гравитации. Ждать пришлось недолго, но спад оказался слабее прежних. Моторы работали, насосы выдержали чудовищные нагрузки. Он перевел дух.
— Одно хорошо: корабли ушли и не могут устроить нам еще одну такую встряску. А то я не уверен, что мы смогли бы ее перенести.
— Может быть, они ждут снаружи?
Поразмыслив над этими словами, Дэймон поднял руку и нажал кнопку замка. Ничего не произошло. Он достал из кармана карточку и после недолгих колебаний сунул в паз. Ни одного огонька. Зато, вероятно, Дэймон выдал свое местонахождение тем, кто сидел в контрольном центре. И он это понимал.
— Похоже, мы остаемся, — сказал Джош.
Сирены умолкли. Дэймон подкрался к иллюминатору и сквозь радужные разводы вокруг бесчисленных выбоин попытался разглядеть фигуры, что крадучись продвигались вдалеке.
Ком над головами Дэймона и Джоша захрипел, будто пытался включиться, и снова замолчал.
Казалось, им не вырваться из этого кошмара. Фрахтеры милиции разбегались, один из них крошечным солнцем полыхнул на экране вида и погас еще до того, как из кома раздался треск потревоженного эфира. Траекторию «Норвегии» пересекла туча раскаленных обломков, некоторые, довольно крупные, угодили по корпусу; жалобным визгом отозвалась обшивка.
Неподвижные мишени, а вплотную к ним — боекомп… За торговцем остался униатский рейдер, и к нему, опережая «Норвегию», бросились четыре ее рейдера. Их непрерывный заградительный огонь на миг высветил вражеский рейдероносец, идущий навстречу.
— Бей его! — крикнула Сигни военопу, когда затих огонь рейдеров. В ту же секунду «Норвегия» дала залп, и мощные лучи ринулись наперехват противнику. Чтобы не напороться на них, униату пришлось совершить маневр и сбросить бортовую гравитацию. Восторженный вопль на борту «Норвегии» утонул в реве сирен — электронный сигнал с боекомпа заставил корабль резко изменить курс. В боевой обстановке компы реагировали на опасность быстрее, нежели человеческие мозги.
«Норвегия» выправила курс и понеслась в гущу боя. Боекомп дал новый заградительный залп нижней батареей, поле скана испещрили светящиеся облачка.
— Отлично! — воскликнул по общему кому корректировщик нижней батареи. — Крепко врезали!
Раздались крики; «Норвегия» сделала полоборота и ринулась в новый зигзаг. Позади оставались фрахтеры — они казались неподвижными, словно разбросанные в космосе обрывки фольги. Но они летели, увертывались, стараясь не задеть друг друга, да еще гонялись за вражескими рейдерами, вынуждая их менять курс, лишая их свободы маневра.
Новый поворот и удар, как вначале… Новая цель… «Тибет» и «Северный полюс» бросятся наперехват униату, стоит ему и «Норвегии» появиться на их сканах. Дальние сканы уменьшают масштаб изображения, приближают образы друг к другу; боекомпы выбирают оптимальный вариант совместной атаки.
Униаты отходят; как только сканы сообщают об этом, мациановские корабли ложатся на новый курс и открывают огонь. «Норвегия», «Атлантика», «Австралия»… Враги потеряли рейдер, уходя из-под огня. Ком сыплет проклятиями, откуда-то сквозь неразбериху голосов просачивается голос Мациана. Из четырнадцати неприятельских рейдероносцев уцелело двенадцать. Вместе с роем рейдеров и «стрел» они уходят от станции, а на пути у них — всего лишь два рейдероносца, уже невидимых на экранах Флота.
— Поджарьте им пятки! — послышался густой бас Порея.
— Отставить! — прогремел Мациан. — Отставить! Приказываю всем удерживать позиции.
Компы по-прежнему действовали в режиме синхронизма; сигнал с «Европы» остановил корабли против воли их экипажей. Униаты бежали… Внезапно в центре стаи их кораблей расцвело пламя; в динамике кома «Норвегии» затрещала статика.
— Подбили! — завопил ком, как только утих треск.
Вероятно, «Тихий океан» несколько минут назад добил поврежденного рейдероносца. Сигни подумала, что в горячке боя она не успела уследить за всем, произошедшим в системе. Даже гибель Пелла — если униаты явились сюда ради этого — могла пройти для нее незамеченной. Чтобы уничтожить станцию, хватило бы одного залпа.