— Да, — ответил я, — со мной все в порядке. Но мои деньги…
— Мы их сейчас соберем!
Он пробрался через толпу и положил руку мне на плечо. Я поспешно засунул в карман ту купюру, которая казалась мне нормальной.
— Мы постараемся собрать все ваши деньги, — сказал он. — Вы прошли сквозь центральную часть машины?
— Нет, — заверил я охранника. — Мимо пролетала купюра, и я за ней погнался.
— А мне показалось…
— Он обошел вокруг машины— сообщил тот человек, с которым я несколько секунд назад поделился этими сведениями. Он пришел мне на помощь, да благословит его Бог, в самый нужный момент, словно все это время сидел у меня на колене с моноклем в глазу.
— Да, — сказал я.
— А, понятно. Вы не перенесли шока или чего-нибудь подобного?
— Нет, и я сумел поймать свой доллар.
— Это хорошо, — охранник вздохнул. — Рад, что нам не придется составлять рапорт об этом инциденте. Что все-таки произошло?
— Меня толкнул какой-то парень, и сумка порвалась. Там у меня была утренняя выручка. Мой босс вычтет ее у меня из зарплаты, если…
— Давайте посмотрим, сколько удалось собрать.
Так мы и сделали, и я получил обратно девяносто семь долларов — вполне достаточно, чтобы помянуть добрым словом своих сограждан и поблагодарить судьбу, которая помогла мне провести свой корабль через опасные рифы. Оставив фальшивое имя и фальшивый адрес на тот случай, если кто-нибудь захочет вернуть мне деньги, я поблагодарил всех несколько раз, извинился за причиненное беспокойство, и был таков.
Движение, как я немедленно заметил, шло в противоположных привычным направлениях. Что ж, это я как-нибудь переживу. Рекламные лозунги на окнах были написаны задом наперед. Ничего, с этим я тоже справлюсь.
Я направился к скамейке, где был спрятан номерок от моего пальто. Пройдя с десяток шагов, я остановился как вкопанный.
Наверное, я пошел не туда, поскольку был уверен, что иду в нужном направлении.
Мне пришлось постоять некоторое время на месте, пытаясь представить себе весь город в зеркальном отображении. Это оказалось гораздо труднее, чем я думал. Мне захотелось ухватиться за что-нибудь. Я постарался расставить все по местам, точнее, так, как считал правильным, и повернулся. Да. Стало немного лучше. Хитрость состояла в том, чтобы двигаться от одной приметной точки к другой, представляя себе, что смотришь в зеркало. Так я сообразил, где находилась скамейка.
Присел на нее, запаниковал было, когда не обнаружил номерка на месте, но потом вспомнил, что он должен находиться на противоположной стороне. Да. Все в порядке…
Конечно, я оставил номерок здесь для того, чтобы он не отобразился и у меня не возникло трудностей при получении пальто. А пальто я сдал для того, чтобы не отобразился билет, который находился в кармане.
Я мысленно начертил маршрут и направился к ресторану. У дверей засуетился в поисках ручки, которая, естественно, оказалась не с той стороны.
Взяв пальто, я купил пачку сигарет и отправился на поиски автобусной остановки. Учитывая, что до отхода автобуса оставалось еще довольно много времени, я решил, что надо принять лекарство против телепатов. Зайдя в скромный бар, я заказал себе кружку пива.
Вкус у него был какой-то странный. Не то чтобы плохой. Просто совсем другой. Я прочитал название марки справа налево и на всякий случай уточнил, что именно я пью, у бармена. Он подтвердил правильность моего обратного чтения. Когда немного позже я закурил сигарету, у нее тоже оказался незнакомый вкус. Подозвав бармена, я попросил налить мне виски.
У него оказался богатый, дымный вкус, не имеющий ничего общего с тем, что мне доводилось пробовать ранее из бутылок с такими же этикетками. Или с любыми другими, если быть до конца честным.
Потом у меня в голове вдруг возникли воспоминания о двухлетнем курсе органической химии. Все аминокислоты, за исключением глицина, были левосторонними, в соответствии с направлением спиралей протеинов. То же самое и с нуклеидами — в соответствии с направлением витков спирали нуклетиновой кислоты. Но так было до моего превращения. Я принялся размышлять о пространственных изомерах и питании. Кажется, организм иногда воспринимает некоторые вещества только левосторонними и отвергает те же вещества с противоположным направлением спирали. Однако в иных случаях организм воспринимает и то, и другое, хотя пищеварение может занять больше времени. Я постарался вспомнить что-нибудь определенное. Мое пиво и виски содержали этиловый спирт, С2Н5ОН… Ладно. Молекула симметрична, два атома водорода отходят от центрального атома углерода. Значит, отображенный или не отображенный, я все равно смогу напиться. Тогда почему так изменился вкус? Они ведь того же рода, да. Они состоят из сложных несимметричных эфиров, которые по-разному воздействуют на мои вкусовые рецепторы. Мое обоняние, наверное, тоже играло в обратные игры с сигаретным дымом. Я решил, что, вернувшись домой, должен буду как можно быстрее разобраться с этими проблемами. Поскольку я не знал, как долго мне суждено оставаться Spiegelmensch[10], следовало позаботиться о том, чтобы не помереть с голоду, если такая опасность существовала.
Я допил пиво. Во время длинной автобусной поездки у меня будет возможность более подробно поразмыслить над этим явлением. Пока же я посчитал, что будет разумно побродить немного по городу и проверить, не следят ли за мной какие-нибудь подозрительные личности. Я вышел из бара и болтался по улицам минут пятнадцать или двадцать, но так и не сумел заметить никого, кто проявлял бы повышенный интерес к моей персоне. Тогда я направился на остановку, чтобы успеть на свой стереоизомерный автобус.
Когда мы медленно и сонно проезжали через пригородную зону, я позволил всем возникшим у меня неприятностям пройти торжественным маршем по улицам моего сознания, пытаясь вызволить мечущиеся в отчаянном танце мысли из-за прутьев бесконечных решеток, и не слыша ничего, кроме громоподобного грохота клоунских барабанов у себя в висках. Я выполнил порученное мне дело. Порученное кем? Ну, он сказал, что является записью, однако, кроме того, он еще снабдил меня в самый нужный момент Статьей 7224, раздел С, а всякий, кто приходит ко мне на помощь, автоматически оказывается на стороне ангелов до тех пор, пока ситуация не изменится. Я размышлял, стоит ли мне напиться еще раз для получения дополнительных инструкций. Или он собирается войти со мной в контакт каким-нибудь иным способом? Такой способ обязательно должен существовать. Еще он сказал, что моя помощь в этой истории обязательно приведет к тому, что все исправится. Ладно. Я это покупаю. Поверив ему, я согласился на зеркальное отображение. Все остальные хотели получить от меня то, чем я не располагал, и не предлагали ничего взамен.
Может быть, если я засну, он обратится ко мне с новым сообщением? Или у меня в крови содержится недостаточно алкоголя? Да и какая тут вообще связь с алкоголем? Если верить тому, что говорил Сибла, алкоголь — скорее блокатор, а не усилитель телепатической связи. Почему же тогда мой собеседник выходил со мной на связь в те моменты, когда я напивался? Даже Чарв и Рагма заподозрили, что у меня есть сообщник, обладающий телепатическими способностями. Меня преследовало какое-то нетерпение, мне казалось, что нужно действовать как можно быстрее, пока инопланетяне не поняли, что происходит. Я был уверен, что они не одобрят моих действий и, скорее всего, попытаются помешать.
Сколько же их всего — тех, кто преследует меня? Где Зимейстер и Баклер? Что собираются делать Чарв и Рагма? Кто тот человек в темном пальто, которого заметил Мерими? Что хотел от меня представитель Государственного Департамента? Так как ответов на все эти вопросы у меня не было, я посвятил свое время планированию дальнейших действий в расчете на то, что события будут развиваться наихудшим для меня образом. По очевидным причинам, мне не следует возвращаться в свою квартиру. К Халу идти тоже слишком рискованно. Я решил, что Ральф Уарп вполне может приютить меня на время, сохранив это в секрете от всех. В конце концов, я владел половиной антикварного магазина «Вуф И Уарп» и не раз ночевал там в задней комнате. Да, именно туда я и отправлюсь.
Призрачные воспоминания рухнули на меня с огромной высоты и погребли под своими обломками. Надеясь вспомнить еще что-нибудь, я даже не сопротивлялся. Однако, когда я задремал, награды в виде нового сообщения не последовало. Более того, мне привиделся кошмар.
Мне снилось, что я снова лежу под ослепительным солнцем, а мое вспотевшее обожженное тело мучительно болит, постепенно превращаясь в изюмину. Страдания достигли пика, а потом медленно отдалились и исчезли. Теперь я сидел на айсберге, мои зубы выбивали дробь, конечности онемели. Потом и это тоже прошло, и мое тело от макушки до самых пяток начало конвульсивно подергиваться. И тут я испугался. Затем разозлился. Почувствовал восторг. Раздражение. Отчаяние. Шлепая босыми ногами, мою душу посетили все виды ощущений, одетых в причудливые одежды, сути которых я не смог понять.
— Мистер, с вами все в порядке?
Мне на плечо легла чья-то рука — она протянулась ко мне из реальности или из сна?
— С вами все в порядке?
Я вздрогнул. Провел рукой по мокрому лбу.
— Да, — ответил я. — Спасибо.
Посмотрел. Пожилой мужчина. Аккуратно одет.
Наверное, едет навестить внуков.
— Я сидел от вас через проход, — объяснил он.
— Мне показалось, что у вас был какой-то приступ.
Я протер глаза, пригладил волосы, дотронулся до подбородка и обнаружил, что он мокрый от слюны.
— Дурной сон, — сказал я. — Теперь все в порядке. Спасибо, что разбудили.
Он смущенно улыбнулся, кивнул и вернулся на место.
Проклятие! Похоже, это какой-то побочный эффект преобразования. Я закурил сигарету, у которой был странный вкус и взглянул на часы. Посмотрев на зеркально отображенный циферблат и сообразив, какое время показывают стрелки, я вспомнил, что мои часы редко идут правильно — так что я проспал примерно полчаса. Я стал смотреть в окно, наблюдая за пролетающими мимо милями, и вдруг понял, что мне страшно. А что если все это чья-то отвратительная шутка, результат ошибки? После того, что произошло в автобусе, все мое существо наполнилось страхом из-за того, что, возможно, внутри у меня произошли такие изменения, сути которых я не в состоянии понять. Машина Ренниуса могла нанести мне непоправимый вред. Впрочем, думать сейчас об этом, пожалуй, поздновато. Я с усилием прогнал сомнения в своем новом приятеле, который называл себя записью. Машина Ренниуса, несомненно, сможет все исправить, если в этом возникнет необходимость. Нужно было только найти кого-нибудь, кто знает, как она работает.
Я сидел довольно долго, надеясь получить ответы на все мучившие меня вопросы. Однако так ничего и не дождавшись, задремал. На этот раз я провалился в нечто большое, темное и мирное, как и полагается, без всяких там глупостей и angst[11]. Я проспал до ночи и до самой своей остановки. Почувствовав себя на удивление отдохнувшим, я ступил на знакомый тротуар и, перечертив карту окружающего меня мира, прошел мимо стоянки машин, по аллее, вдоль четырех кварталов закрытых магазинов. Убедившись в том, что за мной не следят, я вошел в открытое кафе и съел ужин, у которого был непривычный вкус. Это место напомнило давно не мытую, жирную ложку, а вот еда была просто восхитительной. Я съел два их фирменных гамбургера и огромную порцию картошки фри. Вялый листик салата и несколько долек перезрелого помидора завершили мою трапезу. Я все проглотил с волчьим аппетитом, не думая особо о том, сумеет ли мой организм усвоить эти продукты. Вкуснее я ничего в жизни не едал.
Я вышел из кафе и решил прогуляться. Идти было довольно далеко, но я не особенно спешил. Почти целый час я добирался до магазина «Вуф и Уарп», но ночь прекрасно подходила для прогулок.
Магазин был, естественно, закрыт, но наверху, в квартире Ральфа, горел свет. Я обошел здание сзади, влез по водосточной трубе и заглянул в окно. Ральф сидел с книгой в руках, и до меня донеслись тихие звуки струнного квартета — я не смог определить автора. Хорошо. То, что он один, я хочу сказать. Терпеть не могу мешать людям.
Я постучал в стекло.
Ральф поднял голову, посмотрел на меня, встал и подошел к окну.