— Неужели вы не понимаете, что от одного вашего слова зависит жизнь и смерть цивилизаций?
Правитель Вселенной прислушался к слабому звуку двигателей стартующего корабля, потом заговорил, стараясь заглушить его:
— Я никак не связан с цивилизациями. Я не жесток.
— Он нежно погладил кота.
— Хорошо, — не сдавался Зарнивуп, — тогда откуда вам известно, что существует этот кот?
— Я не имею об этом ни малейшего понятия. Мне просто приятно вести себя соответствующим образом по отношению к тому, кто (или что?) представляется мне котом… Знаете, я, кажется, немного устал.
Зарнивуп разочарованно вздохнул и огляделся.
— А где мои спутники? — удивился он.
— Какие спутники? — спросил правитель Вселенной. Он откинулся в кресле и налил себе виски.
— Библброкс и эта девушка! Они только что были здесь.
— Я их не помню. Прошлое — это фикция, придуманная для того…
— Замолчите! — Зарнивуп бросился вон из хижины. Корабля не было. Дождь продолжал взбивать жидкую грязь. Зарнивуп закричал, повернулся и побежал обратно. Дверь в хижину была заперта.
Правитель Вселенной дремал в кресле. Потом он очнулся, снова взял карандаш и бумагу и с удовольствием убедился, что первый оставляет след на второй. Снаружи до него доносились различные звуки, но он не знал, реальны они или нет. Потом он в течение недели рассказывал о чем-то столу, чтобы посмотреть, как тот будет реагировать.
Благостная тишина царила вокруг. Едва слышно жужжали насекомые, переливчатый свет звезд дарил покой смущенным душам. Весь день Артур и Форд шли по зеленым холмам и долинам, поросшим сочной травой и пахучими цветами, по густолистым рощам. Солнце согревало их, легкий ветерок приятно овевал кожу. Форд все реже включал субэфирный чувствомат и все меньше огорчался его молчанию. Ему начинало здесь нравиться.
После крепкого ночного сна они проснулись полными сил и голодными. Форд догадался прихватить из ресторана несколько булочек. Ими и позавтракали, прежде чем двинуться дальше.
До сих пор они шли наугад, но теперь взяли направление строго на восток: исследуя планету, решили они, нужно иметь ясное представление о том, откуда и куда идешь.
К полудню им стало ясно, что этот мир обитаем. В кустах промелькнуло чье-то лицо. Оно сразу же исчезло, но они успели понять, что принадлежат оно гуманоиду, который с любопытством, но без страха рассматривал пришельцев. Вскоре они вышли на поляну и замерли. Посреди поляны стояло десятка два мужчин и женщин. За ними виднелся ряд примитивных построек из глины и ветвей.
Самый крупный мужчина был едва ли выше пяти футов. Они стояли, слегка подав вперед плечи. Из-под низких лбов на Артура и Форда глядели блестящие ясные глаза.
Так продолжалось минуты две. Наконец Форд решил, что пауза чересчур затянулась.
— Здравствуйте, — поприветствовал он.
Один из мужчин сделал шаг вперед. Лицо его было спокойно.
— Уггххууггххрр ух ух рух уургх, — вырвалось из его гортани.
— Мне кажется, — заметил Форд, — он просит нас обойти деревню стороной.
В то же мгновение мужчина жестом подтвердил правильность догадки Форда.
— Руурггхх уррггх иргх ургх рруурруух уг, — настаивал туземец.
— Насколько я понял, общий смысл его речи сводится к тому, что нам не возбраняется идти туда, куда заблагорассудится, но, если мы при этом не будем заходить в их деревню, они будут счастливы.
— Как же мы поступим? — спросил Артур.
— Осчастливим их, — сказал Форд.
Они снова вошли в лес и через несколько минут наткнулись на горку плодов, сложенную прямо на тропе. Там были и ягоды, похожие на малину и ежевику, и мясистые желтоватые плоды, удивительно напоминающие груши.
До сих пор они не притрагивались к плодам и ягодам, в изобилии встречавшимся им на пути. «Плоды и ягоды на чужой планете, — говорил Форд, — либо дают тебе жизнь, либо убивают. Поэтому, увидев их, нужно прежде всего решить для себя вопрос: настало ли время выбирать между жизнью и смертью?»
Солнце, смягченное листвой, нежным пятном лежало на крутобоких грушевидных плодах. Ягоды, напоминавшие малину и ежевику, были такими крупными и сочными, каких Артуру еще не приходилось встречать даже на рекламных плакатах, призывающих покупать фруктовые соки.
— Их принесли сюда для нас, — предположил Артур. — Либо туземцы хотят нас накормить, либо отравить. Но если плоды отравлены и мы не станем их есть, они все равно нас убьют. Мы погибнем, даже если не съедим эти груши.
— Мне нравится ход твоих мыслей, — отозвался Форд. — Ну-ка, съешь одну.
Артур нерешительно поднял плод.
— Я часто думал об этой истории в райском саду, — сказал Форд.
— О какой истории?
— Ну как же. Райский сад. Древо. Яблоко. Помнишь?
— Конечно.
— Ваш бог поместил посреди сада яблоню и сказал: «Делайте, ребята, что хотите, но яблок не ешьте». Стало им жутко интересно, съели они яблоко, а бог выскочил из-за куста: «Ага! Попались!» Но если б они и не съели яблока, им все равно бы не сдобровать.
— Почему это?
— Имея дело с типом, который любит оставлять на тротуаре кирпич, прикрытый шляпой, нужно отдавать себе отчет — такие не остановятся на полпути. Они своего добьются.
— Знаешь, — заметил Артур, — это место очень похоже на райский сад.
— Ну ешь же, — настаивал Форд.
Артур откусил кусочек от плода, похожего на грушу.
— Это груша, — сказал он.
Когда они наелись до отвала, Форд повернулся и крикнул:
— Спасибо!
И они пошли дальше.
Еще не раз на их пути оказывались кучки плодов. Артуру и Форду пришлось по сердцу племя, которое благодарило их просто за то, что его оставили в покое. Через пятьдесят миль плоды кончились, потому что началось море.