— Но откуда у вас возьмутся деньги, если вы ничего не производите? Они не растут на деревьях.
— Если мне позволят продолжить…
Форд безнадежно махнул рукой.
— Благодарю вас. Поскольку месяц назад было принято решение придать листьям статус законного платежного средства, мы все тут же разбогатели.
Люди в толпе жадно перебирали пачки листьев, которыми были набиты карманы.
— Однако, — продолжал консультант, — одновременно мы столкнулись с проблемой инфляции. В настоящее время, если не ошибаюсь, один грецкий орех, уцелевший после падения корабля, идет за три акра лесных угодий.
По толпе прошел тревожный шепот.
— Для того чтобы решить эту проблему и ревальвировать лист, следует незамедлительно провести интенсивную дефолиацию и сжечь все леса.
— Вы сошли с ума, — сказал Форд. — Свихнулись, — добавил он. — Сбрендили. Рехнулись. Спятили.
Толпа явно становилась враждебной. Скрипучая девица грозно повернулась к нему.
— Пора выяснить, что вы делали все это время?
— Мы путешествовали. Мы пытались узнать хоть что-нибудь о планете.
— Можно было провести время с большей пользой! — отрезала девица.
— Вы так думаете? Так вот, чтоб вы знали: мы открыли будущее планеты!
Форд предвкушал, какое ошеломляющее действие произведут на толпу его слова. Но никто и бровью не повел. Его просто не поняли.
— Отныне, — продолжал Форд, — все, что вы намерены делать, не имеет ни малейшего значения. Можете жечь леса, если вам это по вкусу. Ваше будущее — открытая книга. У вас есть два миллиона лет — и ни минуты больше. Потом планета погибнет. Запомнили? Два миллиона лет!
И Форд пошел прочь, обернувшись лишь на Номера Второго, который уже палил по деревьям из смертобоя.
— Ну что ж, — сказал капитан и тихо улыбнулся.
— У нас еще есть время разок-другой принять ванну. Подайте-ка мне мочалку.
За милю от поляны, на которой проходило заседание, Артур Дент был настолько поглощен своим занятием, что не услышал шагов Форда. На широкой каменной плите он начертил большой квадрат и разделил его на сто шестьдесят девять маленьких. Потом собрал кучу плоских камешков и на каждом нацарапал букву. Рядом с ним сидели два туземца, которым Артур пытался объяснить смысл своей работы. Дело продвигалось туго.
— Что ты делаешь? — спросил Форд.
— Учу местных играть в скрэббл.
— Зачем тебе это нужно?
— Пусть развиваются! Представляешь, каким станет этот мир, если цивилизация возьмет начало от тех недоумков, с которым и мы прилетели? — сказал Артур.
— Нам нет нужды представлять — мы с тобой уже видели этот мир.
— Ты сказал им, что мы нашли? Ты рассказал им про Норвегию?
— Что толку говорить? Для них это пустой звук, который ничего не значит.
— Ничего не значит? Ты отлично знаешь, что это значит. Это значит, что мы на Земле. Это мой дом. Я был рожден именно здесь!
— Был? — спросил Форд.
— Хорошо, буду.
— Через два миллиона лет. Вот пошел бы и сообщил им: «Извините, господа, у меня важная новость. Через два миллиона лет в нескольких милях отсюда я появлюсь на свет». Посмотрим, что они на это скажут. Скорее всего, загонят тебя на дерево и подожгут его.
Артур мрачно слушал.
— Пойми ты, наконец, твои предки — те кретины, что собрались на поляне, а вовсе не эти несчастные, которых ты учишь азбуке. Брось свой скрэббл, Артур, он не спасет человечество. Эти существа никогда не станут людьми. Люди сейчас сидят вокруг скалы с ванной и снимают про себя фильмы.
— Неужели ничего нельзя поделать? — отчаялся Артур. Он чувствовал себя страшно одиноким. Он был на Земле, на своей родной планете, которая в бессмысленной и ужасной катастрофе уже лишилась будущего, а теперь оказалась на грани того, чтобы потерять и свое прошлое.
— Ничего нельзя изменить, — сказал Форд. — Нравится нам это или нет, но люди произошли от голгафрингемцев, и через два миллиона лет вогоны их уничтожат.
Он поднял камень с буквой К и зашвырнул его в куст терновника, вспугнув кролика. Кролик бросился наутек и бежал до тех пор, пока не попался лисе. Лиса сожрала кролика, подавилась костью и сдохла на берегу ручья, после чего ее унесло потоком.
Через неделю Форд Префект познакомился с девушкой, служившей на Голгафрингеме в отделе кадров солидной компании, и был безмерно огорчен, когда она внезапно скончалась, испив воды, отравленной разложившимися останками животного. Мораль этой истории проста: никогда не бросайте в терновник камней с нацарапанной буквой К. Увы, к этому совету слишком редко прислушиваются…
Между тем Артур и Форд с грустью наблюдали за одним из туземцев, мрачно перебиравшим камни с буквами.
— Ухх, ухх ургххх, — бормотал туземец, колотя камнем по скале.
— Почему он бьет по скале? — спросил Артур.
— Хочет опять поиграть с тобой в скрзббл, — , сказал Форд.
— Бедняга, — сказал Артур. — Наверное, опять написал «крджрдвлдивк». Я уже сто раз говорил ему, что это слово пишется без «ж».
Туземец упорно бил по скале камнем.
Артур и Форд заглянули через его плечо.
И глаза вылезли из орбит.
Среди хаоса букв восемь лежали ровной строкой. Артур и Форд прочли два слова: СОРОК ДВА.
— Грррургх гух гух, — объяснил туземец. Одним движением он смешал буквы и направился к своему коллеге под ближайшее дерево.
— Сорок два, — проговорил Артур.
— Сорок два, — повторил Форд.