вошел в тамбур, чтобы открыть внутренний люк. Если внешний реагировал на биотоки, то внутренние замки — на сетчатку глаз.
— Вы скоро, капитан? — спросил Алас. — А то этот неприятный ветер, и пыль к тому же… Хотелось бы побыть в тепле перед погрузкой.
— Прекрасно понимаю, — сказал Меркурий, распахивая внутренний люк. — Рад приветствовать вас на борту моего корабля. Прошу!
— Не сказал бы, что очень просторно…
— Это ведь не пассажирская машина. Кают-люкс здесь нет. Впрочем, нам подолгу летать и не приходится. Да вы прекрасно это знаете.
— Боюсь, что вы ошиблись. Я всего лишь скромный сотрудник Службы Надежности… Мне не удалось побывать практически нигде, если не считать эпизода в Эморе, о котором напомнил мне уважаемый советник.
— Вам надо носить галстук, — посоветовал Федоров.
— Что? Зачем?
— Потому что когда ваш воротничок расстегнут, виден шрамик от универсальной прививки, которой подвергается каждый, прибывающий на Синеру. Скромность — прекрасное качество, но оно, как соль: если слишком много, пища становится несъедобной. Здесь мы втроем, стоит ли разыгрывать спектакль? Но постойте, если только монитор не страдает галлюцинациями, рефрижераторы с мороженой рыбой уже приближаются. Пойдемте, проследим за погрузкой.
Когда они спустились, машины уже подъехали и головная успела развернуться, чтобы до предела сократить расстояние между собой и грузовым люком корабля.
Из грузового люка выдвинулась рама с лентой. Всей механикой управлял Меркурий при помощи выносного пульта. Дверцы рефрижератора — во всяком случае, именно так прибывшая машина выглядела — тоже распахнулись, и там показались двое грузчиков в толстой, мешковатой арестантской спецодежде, полосатой, как пешеходный переход.
— Сильно фонит? — поинтересовался Федоров.
— Ну, протид это протид… Но ваш-то корабль с защитой. Начали?
— Я в трюм, — сказал Федоров.
— Нет, — не согласился Меркурий. — Вот вам пульт, орудуйте здесь. А укладка груза — дело тонкое, ею займусь я сам. Прихвачу еще пару грузчиков.
И он исчез в корабле, чтобы войти в трюм изнутри. Погрузка началась. Уже через час последний контейнер был установлен, и поднявшийся из трюма капитан спросил у Аласа:
— Ваш подсчет совпадает с заказом? Я пломбирую трюм.
Федоров глядел вслед тяжелым грузовикам, которым приходилось ползти на самой малой скорости, буквально расталкивая толпу, все никак не уменьшавшуюся и по-прежнему занятую куплей и продажей.
— Великая вещь — торговля, — пробормотал он. — Интересно, почем нынче протид на галактическом рынке… Ну что, капитан, по местам стоять, с якорей и швартовых сниматься? И прощай, Иссора. Все было очень интересно и поучительно…
И он первым направился вверх по трапу. Алас подозрительно глянул ему вслед.
— Если бы не заложник, — сказал он, — я мог бы подумать, что вы не собираетесь возвращаться сюда.
— Ну что вы, — сказал ему в спину Меркурий, замыкая шествие. — Мы не бросаем своих. Можете быть уверены.
Люки закрылись, негромко проворковали автоматические запоры.
— Стартую, — объявил приближенный императора Синеры.
Иссора была уже маленькой точкой на мониторе. Федоров отвел взгляд от экрана заднего обзора и улыбнулся.
— Ну, наконец-то, — сказал он и глубоко вздохнул. — А каково ваше настроение, сойт? Не грустно покидать родную планету?
— Успел отвыкнуть от стартов, — признался сойт. — Все-таки последний раз я улетал с Иссоры уже давненько.
— Отдыхайте, набирайтесь сил, — посоветовал Меркурий.
— Да, с вашего позволения полежу в каюте.
— Идите, сойт, и приятного вам отдыха.
Исс вышел. Меркурий и Федоров переглянулись. Меркурий ухмыльнулся.
— Надеюсь, у него крепкое сердце, — сказал он.
— На такой работе сердечников не держат, — ответил Федоров. — Хотя, разумеется, возраст… А лихим был деятелем в свое время.
Он едва успел закончить. Алас ворвался в рубку.
— Корабль захвачен! — крикнул он. — Там в каюте арестанты! Это побег! Немедленно сообщите…
— Не может быть, — усомнился Федоров. — Вам померещилось.
— В таком случае, вы везете зайцев. В каюте двое. По-моему, те самые грузчики. Зачем вы их взяли? Такого уговора не было…
— Успокойтесь, сойт, — спокойно проговорил Федоров. — Мы не возим зайцев. Скорее уж львов… Но ведь они вас не съели?
— Зачем вам эти заключенные?
— Да нет на борту никаких арестантов, — сказал Меркурий. — Вы просто ошиблись, приняв за них нашего друга посла Изнова, а также человека, известного вам под именем Гост.
Алас медленно опустился в кресло, покинутое им столь недавно.
— Гост… — проговорил он медленно. — Значит, это Гост. Значит, это за ним мы гонялись несколько лет и не смогли вычислить…
— Я понимаю, что это для вас неприятная неожиданность, сойт. Но с фактами приходится мириться. А факты говорят, что многолетнего резидента Терраны в вашем мире вы так и не смогли обнаружить, хотя догадывались о его существовании… Ага, вот и наши друзья. Как перенесли старт, посол? Вас, коллега, я даже не спрашиваю: то, что я о вас знаю, позволяет не задавать подобных вопросов.
— Я в полном порядке, — доложил Изнов. — И очень благодарен Гостеву. Вы ведь ни слова не сказали о том, кто он на самом деле.
— Ну, мы сами далеко не сразу его опознали. Да и он, я думаю, лишь со временем понял, что принятый им сигнал исходил именно от нас.
— Так оно и было, — признался Гост. — Обошлось бы без осложнений, сообрази я сразу, кто вы такие. Но вы представились на таможне прибывшими с Ливеры, я поверил и постарался вас изолировать. Моя задача была не допустить вывоза протида на Ливеру.
Он умолк и стал массировать кисть левой руки. Вздохнул:
— Чертовски надоели и контактные линзы о трех фальшивых зрачках, и чехлы для несуществующих пальцев — шестого и седьмого…
— Однако я не понимаю вашего интереса к этой операции, — сказал сойт Алас. — Ваша Федерация далеко, и что ей до крохотной Ливеры?