— Да, благодарю.
— Превосходно. — Джоанн услышала шорох его одежд. — Я обещал вам сюрприз. Вот он!
Решительные шаги.
— Привет, майор.
— Бенбо? — Джоанн вытянула руки. — Бенбо?
— Он самый, майор. — Мужские руки обняли ее за плечи.
Внутри у нее что-то оборвалось, ноги перестали ее держать. Бенбо успел подхватить Джоанн и не позволил шлепнуться на каменный пол.
Рядом раздался голос Торы Соама, полный озабоченности:
— Вам нездоровится, Джоанн Никол? — Голос сменил адресата. — Ее только что выписали из чирн-коваха.
— Думаю, с ней все в порядке, овьетах, — ответил ему голос Бенбо. — Просто мы многое пережили вместе и давно не виделись.
— Ты-то как, Бенбо? Проклятие! Как ты, Бенбо, черт?
— Отлично, майор. Лучше не придумаешь. — Теперь адресата сменил его голос. — Через минуту она придет в себя, овьетах. Можно нам немного побыть одним?
— Конечно, Эмос Бенбо. Воспользуйтесь вот этим диваном.
Бенбо повел ее через комнату, опустил на мягкие подушки, сел рядом. До нее донесся голос Торы Соама:
— Это только половина моего сюрприза для вас, Джоанн Никол. Другая половина ждет вас среди гостей и зовется Леонидом Мицаком.
— Мицак… Настоящие посиделки в кругу семьи.
— Не уверен, что правильно вас понял. Желаете, чтобы я прислал его сюда?
— Не надо, Тора Соам. Мне бы хотелось немного побыть вдвоем с Бенбо. Пускай Баадек позовет нас, когда ужин будет готов.
— Разумеется. Увидимся. Идем, Баадек.
Их шаги стихли за дверью. Джоанн повернулась к Бенбо.
— Как ты здесь оказался, Эмос?
— Хотелось бы мне это знать, черт возьми! — засмеялся Бенбо. — На Дитааре меня тряхнуло и обожгло, а теперь я — почетный гость овьетаха Торы Соама, самой главной здешней шишки. — Он понизил голос. — Что у вас с глазами, майор?
Джоанн тряхнула головой.
— Временная слепота. Ничего, пройдет. Что с тобой произошло после налета?
— Я отнес вас в безопасное место — так мне тогда казалось, а сам побежал на полигон, посмотреть, что стало с нашими ребятами. Вам что-нибудь о них известно?
Она кивнула.
— От Мицака.
— Что тут вообще происходит, майор?
— Не знаю. После налета я оказалась на попечении у Торы Соама.
Что это означает и почему — понятия не имею. А ты?
— Меня подобрали, привезли сюда, выгрузили. Два типа, с которыми не особенно поспоришь. Больше я ничего не знаю.
Откуда-то донесся голос Баадека:
— Вечерняя трапеза готова. Желаете присоединиться к остальным?
Джоанн с трудом встала.
— Спасибо, Баадек. Мы сейчас.
Джоанн притянула к себе Бенбо и зашептала ему в ухо:
— Ты спрашиваешь, что здесь происходит? Не знаю. Но мне посоветовали проявлять за ужином осторожность. Так что держи рот на замке, пока тебе не зададут прямой вопрос, а отвечая, будь настороже. Гости Торы Соама — драки, магистры Талмана…
В сознание Джоанн вдруг закралось смутное подозрение, она уловила слабый цветочный запах. Подозрение было немедленно и с возмущением отброшено.
— Что все это значит, майор?
Джоанн покачала головой.
— Ничего. Просто помни, что каждое твое слово дает им массу информации.
Джоанн предоставили место на длинном кольцеобразном диване; справа от нее расположился Бенбо, за Бенбо — Леонид Мицак. Дальше справа было место Торы Соама. Напротив нее расселись пятеро магистров Талмана. В центре кольца стояли блюда. Тора Соам начал ритуал.
— Вот горький сорняк, который мы вкушаем в память о мадахе. Да будет нам заказан путь туда.
Джоанн услышала, как талманцы берут со столика в центре кольца зерна и кладут их назад. Тора Соам продолжал:
— Вторая наша трапеза — фрукты. Мы говорим: «Вот фрукты из Иррведен, за который сражалось племя маведах».
Все взяли чудные луковицы и клубни, считавшиеся у драков фруктами. Бенбо передал Джоанн ее порцию; у нее свело скулы и заслезились глаза от горечи сырых плодов.
— Третья наша трапеза пуста в память о Миджие, предавшем народ свой огню, лишь бы не покоряться маведах.
В воздухе запахло горелым.
— Четвертая же трапеза, вечерняя, прославляет победу Ухе и объединение Синдие. Трапеза эта вкушается вечером; начнем же наш праздник.