На таком фоне развертывались события в мире собственно научно-фантастической литературы.
В семидесятые годы ветераны ее Старой Гвардии смогли наконец вкусить заслуженные почет и славу. Хотя авторов кэмпбелловской поры уже повсеместно теснила агрессивная и настырная молодежь, в мире англоязычного фэндома принято уважительно относиться к старшим. Да и сами асы былых времен вовсе не собирались тихо-мирно почивать на лаврах, а по-прежнему интенсивно писали. Причем часто даже и не пытаясь подладиться под новую моду, а продолжая творить в наработанном за десятилетия привычном стиле. Словно бросали вызов молодым да ранним: бурлите себе на здоровье, гоношитесь с вашими «революциями» — массовому читателю все равно это со временем осточертеет. И он опять повернется лицом к доброй старой science fiction, которую завещал великий Кэмпбелл!
Опыт и интуиция не подвели их и на этот раз…
Если внимательно изучить за указанное десятилетие список лауреатов двух высших премий, «Хьюго» и «Небьюла», в глаза бросится одна тенденция. Все чаще премии стали присуждать не за лучшие произведения года по различным номинациям (как указано в статуте обеих), а, фактически, за имя. Как своего рода поощрительный салют читателей и коллег ветерану, после долгого перерыва тряхнувшему стариной и написавшему очередной роман.
Обратите внимание: из всех премий, присужденных за декаду, на долю «гвардейцев» приходится ровно четверть. Немало, если учесть, что весь этот урожай собрали шестеро: Азимов, Кларк, Пол[9], Лейбер, Саймак и Старджон!
И если кто-то считает, что сделавшие «дубль» («Хьюго» плюс «Небьюла») романы «Сами боги» (1972) Азимова или «Встреча с Рамой» (1973) и «Фонтаны Рая» (1979) Кларка, — шедевры, то это дело, как говорится, вкуса. Мне же определенно видится здесь сознательная и даже не скрываемая «тусовочная» необъективность фантастического братства: ветераны, отцы-основатели, снова в седле! Как тут не порадоваться сообща — шляпы долой!.. (А вот повести и рассказы двух классиков — «Человек Двухсотлетия» и «Встреча с медузой» — награды получили, на мой взгляд, вполне заслуженно). Беспрецедентен успех Фрица Лейбера, буквально заваленного премиями. В эти годы писатель трижды получил «Хьюго» и дважды «Небьюлу». Бесспорно, на счету писателя множество прекрасных новелл, но чтобы так всех опередить!..
На этом фоне факт вручения «Небьюлы» и «дубля» нечастому лауреату Саймаку и вообще до той поры никакими наградами не увенчанному Старджону (почившая в бозе за два десятилетия до того Международная премия по фантастике не в счет) тоже подозрительно смахивает на акт доброй воли. Хотя кто ж спорит: «Грот танцующего оленя» и «Медленная скульптура» (удачнее перевод: «Живая скульптура») рассказы, конечно же, запоминающиеся…
Исключением в данном ряду выглядит лишь Фредерик Пол. Именно в 1970-е годы, окончательно покончив с редакторской, литагентской и прочей работой, Пол резко прибавил как писатель. Его «Врата» (1977), также сделавшие «дубль» (и вдобавок собравшие все мыслимые премии более низкого ранга), стали бесспорно лучшим романом года. А в субжанре так называемой «твердой» научной фантастики, возможно, оказались книгой десятилетия[10], ознаменованного появлением других значительных произведений писателя. Солидаризируясь с Ассоциацией американских писателей-фантастов, присуждающей «Небьюлу», назову еще «Плюс-человека» (1976), а кроме того — сложную и неоднозначную социальную антиутопию «Джем» (1979). Кажется, последняя американскому фэндому пришлась не по зубам, поэтому и никакой жанровой премией не разжилась, зато легко завоевала престижную Национальную премию книги — с произведениями science fiction такое случается по-прежнему нечасто.
А что же другие ветераны? Увы, их лучшие времена явно остались в прошлом. Все они, живые почитаемые классики: Хайнлайн, Брэдбери, Бестер, Ван Вогт, Уильямсон в семидесятые тоже активизировались, каждый выпустил по нескольку новых произведений, но общественного фурора они явно не произвели. После чего корифеи снова — и надолго — замолчали…
А теперь переведем взор на боевые порядки их взбунтовавшихся наследников из «Новой Волны», которая, как читатель помнит, обрушилась на оба берега Атлантики в 1960-е.
Тут мне придется возвратиться к сказанному в предыдущем обзоре (см. «Если», № 1, 1997). Ничего не поделаешь, такова специфика любых материалов, посвященных временам переходным: в конце статьи, посвященной завершению какого-то этапа, трудно отказаться от искушения заглянуть чуточку вперед; в начале следующей необходимо подытожить пройденное.
Это в первую очередь относится к творчеству англичан: Балларда, Муркока, Браннера, Олдисса, Приста, Уотсона, Шоу, а также их американских коллег и соратников: Силверберга, Желязны, Спинрада, Дилэни, Диша и Эллисона. На их творческой эволюции я уже останавливался, поэтому отмечу лишь самое необходимое для того, чтобы продолжить наше путешествие.
Практически для всех указанных авторов календарное десятилетие разбилось на две «пятилетки». В первой «Новая волна» еще бурлила, во второй схлынула окончательно. Большинство воинства разбежалось: покинув стройные боевые расчеты, каждый из авторов занялся своим делом.
Раньше других эволюционировали два признанных стилиста — Баллард и Олдисс; уже к концу первой «пятилетки» они совершили отчетливый дрейф в сторoну фантастики более традиционной и уравновешенной-
Это особенно заметно на примере Балларда: достаточно сравнить его эпатирующие, экспериментально-авангардистские, а потому вызывающе «нечитабельные» сочинения типа «Выставки жестокости» (1970) или «Аварии» (1973) со зрелыми и выдержанными «Бетонным островом» (1974) и «Высоткой» (1975). Да и романы Олдисса той поры — «Франкенштейн освобожденный» (1973), «Маласийский гобелен» (1975) и другие к типичным образчикам «Новой Волны» никак не отнесешь.
Муркок остался Муркоком, даже перестав быть редактором «Новых миров». То есть продолжал регулярно снимать с ленты своего безостановочного писательского конвейера добротную многосерийную продукцию. Это были как романы о Джерри Корнелиусе, верные духу и букве недавнего бунта, так и нечто прямо противоположное: «фэнтезийные» сериалы в духе Берроуза и Говарда. К концу десятилетия надолго затих Браннер. Умолк как раз на штурме своего пика: две завершающие створки беспрецедентного по масштабам апокалиптического триптиха («Взглянули агнцы горе» и «Оседлавший волну шока») были написаны именно в первой половине 1970-х…
А новая плеяда — Кристофер Прист (чья первая книга увидела свет в 1970 году), Иэн Уотсон, Эдмунд Купер, Гай Комптон и другие, — как шла своим путем, лишь на короткое время отдавшись воле «волн», так и продолжала двигаться самостоятельно все десятилетие. Итогом стали такие оригинальные и запоминающиеся книги, как «Опрокинутый мир» (1974) и «Машина Пространства» (1975) Приста, «Вложение» (1973) Уотсона, «Кирон Голова-в-Облаках»[11] (1973) Купера. Правда, они изначально были рассчитаны на аудиторию образованную и обладающую литературным вкусом — и, стало быть, большого впечатления на американских фэнов не произвели. В дальнейшем и Прист, начиная со «Снов Уэссекса», и Уотсон после «Марсианского инки» (оба романа вышли в 1977 году) окончательно заплутали в дебрях усложненно-символической, сюрреалистической «элитарной» прозы, оказавшись на периферии научной фантастики.
Итак, десятилетие спустя от «славной английской революции» осталось одно воспоминание, и на европейском берегу Атлантики царили всеобщий разброд и шатание. Чего не скажешь о береге противоположном — прагматичные американцы быстрее оценили ситуацию и соответствующим образом перестроились.
Судите сами. Четверо представителей не менее славной американской «Новой Волны» — Силверберг, Желязны, Дилэни и Эллисон взяли десятую часть всех наиболее престижных литературных премий. Но что это были за премии — и что за «Новая Волна»!
Из всех бунтарей-экспериментаторов верность революционным знаменам сохранил, пожалуй, один Сэмюэл Дилэни. Он, как и раньше, продолжал писать свои стилистически отшлифованные и возбуждающие эпатажные новеллы, а середину десятилетия ознаменовал и вовсе «культовым» в среде молодежного андеграунда романом-глыбой «Далгрен» (1975), после которого рассуждать о принадлежности автора к цеху science fiction можно уже было только с оговорками… Остальные — в первую очередь это относится к оставшимся без наград Норману Спинраду с его «Железной мечтой» (1972) и Томасу Дишу, выпустившему романы «334» (1972) и «На крыльях песни» (1979), — заметно сникли и ушли в тень. Не спасал положение даже неугомонный Харлан Эллисон, который получил с избытком и «Хьюг», и «Небьюл», но, как мне кажется, приобрел их не за опубликованные рассказы, по-прежнему нервные, взрывные, однако вовсе не исключительные, а, скорее, за столь приветствуемые в тусовке бешено фонтанирующую энергию и гиперобщительность.
Зато кто развернулся в полную силу, так это Роберт Силверберг. В первую «пятилетку» он поразил работоспособностью даже видавших виды коллег, буквально выстрелив серией ярких и будоражащих, хотя и не бесспорных, романов: «Назад, на Землю» (1970), «Стеклянная башня» (1970), «Время изменений» (1971), «Умирая внутри» (1972), «Человек в клетке» (1975). Однако к концу десятилетия его творческого запала не хватило, и писатель, вспомнив, как начинал в научной фантастике с откровенной коммерческой беллетристики, окончательно сделал ставку на теперь уже добротную, но по-прежнему коммерчески беспроигрышную «масскультуру».
Еще более разительную эволюцию претерпело творчество первейшего любимца наших фэнов — Роджера Желязны. И в указанное десятилетие он по-прежнему продолжал исправно и вполне заслуженно получать высшие премии за произведения короткой формы, но как раз семидесятые годы прославили его совсем другими вещами. Прославили в фэндоме заокеанском, а потом и в отечественном. Потому что, открыв для себя известную «янтарную» жилу, талантливый стилист и визионер, подобно тому доисторическому жучку, окончательно увяз в золотистой смоле откровенно развлекательного сериала…
Вот и произнесено слово, характеризующее то, что можно назвать «фантастикой сытых»: сериал!
Иначе говоря, нагромождение все новых сюжетных перипетий в однажды удачно найденных пространственно-временных декорациях. Причем без добавления нового качества…
Слов нет, и эпопея Толкина, и сказочная трилогия Ле Гуин, и Дюны Херберта, да и Гелликония Олдисса — тоже в определенном смысле «сериалы». Но дело в том, что все указанные циклы и серии (а список можно было бы продолжить, хотя длинным он все равно не окажется) скорее исключение из правил. Потому что в хорошем сериале единожды построенный фантастический мир все время меняется, поворачивается к читателю все новыми и новыми гранями, эволюционирует — живет! Как и герои, кстати.
Слово «новое» в данном контексте — ключевое. В мирах Толкина и Стругацких (а чем не «сериал» — мир Полдня!) вдумчивый читатель живет, все время настраиваясь на новизну, на какие-то непредвиденные тесты его интеллекту или нравственному чувству. Это и есть, на мой взгляд, настоящая фантастика — односерийная или многосерийная, в данном случае не суть важно.
А сериалы, о которых я поведу речь, настраивают совсем на иное. Устав от дневных тягот, попивая пивко, лениво уставиться в экран телевизора, не сильно напрягаясь, даже если отвлечет телефонный звонок: перед началом каждой новой серии обязательно напомнят содержание предыдущей. А не напомнят — тоже не беда, ибо все серии похожи одна на другую, а сюжетные повороты настолько высосаны из пальца, что, прозевав одну вставную новеллу, без проблем расслабишься на следующей… Знакомо?
Именно в 1970-е годы, подобно мору или стихийному бедствию, пошла волна серийной фантастики (что, кстати, служило еще одной верной приметой окончательной «прописки» science fiction в американской масскультуре). И если б речь шла только о ремесленниках-многостаночниках, во все времена державших нос по ветру и предпочитавших разработку однажды найденной золотой жилы поиску иных путей! Так нет же — отныне многие авторы, которых язык не повернется назвать «холодными сапожниками», вдруг один за другим начали давать слабину перед решающим аргументом на книжном рынке: лучше всего, увы, расходится знакомое, привычное, «раскрученное»…
Говорю «увы», потому что лично меня эта тенденция удручает. Ну, будь бы еще какой жанр, но фантастика — и без новизны? Рутинная, однообразная, абсолютно предсказуемая? Все эти «Звездные пути-5» или «Звездные войны-6» напоминают нелепости другой популярной литературы — любовной мелодрамы: «Потерявшая невинность-69»… Интересно, нравится читать такое? Впрочем, многим нравится. Не секрет, что у сериалов (некоторые из них написаны мастеровито и с выдумкой: фантастика все-таки далеко ушла от примитивных «космических опер» довоенной поры) — огромная армия преданных поклонников. А чем больше армия, тем больше тиражи, а им прямо пропорциональны авторские гонорары. И бессмысленно протестовать против очередной научно-фантастической «Санта-Барбары», потому что в ее отсутствие свято место быстро займет какая-нибудь уж совсем кромешная научно-фантастическая «Просто Мария».
Но, повторяю, у автора этих строк стройные батареи обряженных в одинаковые позолоченные обложки-мундиры единообразных книжек вызывают смертную тоску. Наметившаяся в 1970-е годы тенденция поголовной сериализации англоязычной фантастики почему-то вызывает нехорошие ассоциации со «стерилизацией». Как, впрочем, и еще с одним расхожим словосочетанием, также пришедшим из английского языка: серийные убийцы (serial killers).
По крайней мере, ту фантастику, на которой я вырос и которую мне единственную интересно читать и обозревать, сериалы почти убили.
О степени распространения заразы судите сами.
Я не буду подробно останавливаться на дюжине авторов, имена которых как раз и ассоциируются, в основном, с «многосерийными» космическими приключениями. Пол Андерсон, хотя и собрал за декаду рекордное число премий — три «Хьюго» и столько же «Небьюл», — но за повести и рассказы (тут спорить нечего); основу же его продукции, как и раньше, составили серии о разнообразно-однообразных галактических Лигах. Его частый соавтор Гордон Диксон продолжал заниматься своими дорсаями, Кит Лаумер — галактическим дипломатом Ретифом, а у библиографов Джека Вэнса или ранее упоминавшегося Муркока в глазах рябило уже не от романов, объединенных в серии, но от самих серий!
А если учесть, что к указанным мастерам литературного конвейера присоединилась не менее работоспособная молодая поросль: Алан Дин Фостер, Пирс Энтони, Джек Чалкер, Стивен Дональдсон, Джон Норман[12]… А ряды успевшего себя хорошо зарекомендовать «женского» батальона (Эндрю Нортон, Энн Маккэффри, Мэрион Зиммер Брэдли) пополнились не уступающими мужчинам в продуктивности новобранцами в юбках — Танит Ли, Кэролин Черри и Кэтрин Куртц…
Однако и это еще не все.
В 1970-е годы поточным производством сериалов занялись авторы «штучные», во всяком случае до этого производившие впечатление творцов самобытных и изобретательных.
Один из лидеров «твердой» научной фантастики Ларри Нивен начинал — и как начинал! — с построения своей собственной оригинальной Истории Будущего, принесшей автору только за одно рассматриваемое десятилетие четыре премии «Хьюго» и одну «Небьюлу». Однако, встретив на пути неразлучного соавтора (а на мой взгляд — злого гения) в лице Джерри Пурнелла, Нивен, начиная с романа-бестселлера «Мошка в зенице Господней» (1974), также поддался общему поветрию и принялся плодить бестселлеры, раз к разу все более увесистые и пустые. А на противоположном фланге в «сериальный» грех впали такие прежде независимые и гордившиеся своей независимостью мастера, как Филип Хозе Фармер и Фрэнк Херберт. Первый основательно застрял на берегах своей мистической и во всех отношениях бесконечной Реки; а создателя уникального мира Дюны[13] после третьего романа, ставшего в 1976 году национальным бестселлером, зыбучие пески его творения, можно сказать, не отпускали до самой смерти…
Конечно, кому-то удалось противостоять «серийному» безумию.
Это и Урсула Ле Гуин, чье неуклонное восхождение на самую вершину американской фантастики, начатое в 1960-х годах, достигло своего пика в масштабном и сложном романе «Обездоленные» (1974), принесшего автору обе высшие премии — на сей раз бесспорные. (Еще по одной принесли в то десятилетие писательнице рассказы.) И Филип Дик, опубликовавший в 1970-е годы интересные и сложные романы: «Лабиринт смерти»[14] (1971), «Лейтесь слезы», — сказал полицейский» (1974), «Темное Сканирование» (1977). В то же десятилетие привлекли к себе внимание не на шутку расписавшиеся умный и тонкий «гуманитарий» Джин Вулф, пока блиставший рассказами и повестями, а позже скатившийся (увы, именно так!) на все те же сериалы; и серьезный и обстоятельный «технарь» Грегори Бенфорд, чей роман «Ландшафт времени» (1980) вместе с премией «Небьюла» принес автору и заслуженный титул лидера «твердой» фантастики (а Нивену, естественно, пришлось потесниться).
Наконец, те годы стали свидетелями выхода на литературную сцену многих ярких дебютантов, уже в следующее десятилетие ставших корифеями. Это Джон Краули, Майкл Бишоп, Джордж Мартин[15], Спайдер Робинсон — это если говорить о «гуманитарной» части спектра. На противоположном полюсе следует отметить блистательный первый роман Джо Холдемана «Вечная война» (1975) — еще один «дубль», первые вещи Чарлза Шеффилда, Орсона Скотта Карда и Джона Варли. И еще, пожалуй, странную и любопытную дилогию Томаса Басса — «Наполовину сверхчеловек» (1971) и «Бог-кит» (1974) — странную еще и оттого, что после столь яркого дебюта автор ничего больше не опубликовал.
Словом, не такими и бесплодными оказались годы созерцания фантастикой собственного пупа!
Но даже отдельные удачи погоды десятилетию не сделали.
При подготовке данного обзора я, дабы упорядочить мысли, выписал в две колонки наиболее известные, пользовавшиеся успехом произведения 1970-х. В левом столбце — облегченные развлекательные сериалы, «фантастика сытых»; в правом — гордые одиночки, как раз то, что объективно могло бы вызвать интерес думающего читателя (серьезность, интеллектуальная дерзость, новизна, парадоксальность, масштабность, постановка философских, нравственных, социальных проблем).
Наверное, нет нужды подробно обосновывать, что преимущество на левом фланге выглядело просто подавляющим.
Такие дела, как любил говаривать герой Курта Воннегута, также явно сникшего в описываемое десятилетие… Впрочем, еще две интересные и, безусловно, значительные — если говорить об их развитии в десятилетии, идущем на смену, — тенденции упомянуть просто необходимо.
Начало 1970-х было ознаменовано выходом романа, о котором наши любители фантастики, вероятно, и не слышали, хотя без упоминания об этой книге сейчас не обойдется ни один обзор. Во всяком случае появление романа стало во многих отношениях символичным.
Он был написан известной писательницей так называемого «основного потока» (mainstream) Мардж Пирси; название книги можно перевести как «Танец усыпления орла» (1970), а по жанру это несомненно научная фантастика. Самое интересное не то, что книгу написала женщина, да еще и «нефантаст», но то, что впервые автор-женщина активно обсуждала истинно женские, а не дамские, как в любовных романах или в реалистических мелодрамах, проблемы. И обсуждала с позиций воинствующего феминизма, да еще и выбрала для этой цели научную фантастику!
Широкомасштабное вторжение на прежде заповедную для подобной полемики территорию — одна из наиболее ярких примет конца семидесятых, а затем восьмидесятых годов.
На сцену вышли Октавия Батлер, Сюзи Макки Чарнас, Памела Сарджент, Вонда Макинтайр, Конни Уиллис, Джоан Виндж. Если дополнить список именами Джоаны Расс и скрывавшейся под псевдонимом «Джеймс Тип-три-младший» покойной Алисы Шелдон (обе начали писать еще в 1960-е) и присовокупить к нему ранее перечисленных «сериальных боевых подруг», то, согласитесь, этот отряд вполне способен дать бой любой армии. Я вовсе не хочу сказать, что все перечисленные — ярые феминистки, вовсе нет! Но сам факт «феминизации» жанра, прежде неоспоримо «мужского», говорит о многом.