— Мы хотим получить ответ, Дающий Ключи: воевать ли нам с Дающими, или позволить им стереть наш народ с лица земли? Чтобы участвовать в войне дальше, нам нужно иметь желание и средства. Желание зависит от того, сможем ли мы отыскать способ производить потомство, не отнимая чужие жизни. Что же касается средств — необходимо быстро победить неприятеля, превосходящего нас боевой мощью и числом. Мы уверены, что это невозможно, но тем не менее мы пришли к тебе за помощью. Это наш последний шанс.
Я потянулся за Ключом. И показал им шкатулку. Казалось, их конечности окаменели — отчаяние, приправленное надеждой.
— Наверняка на наш вопрос нет ответа, Дающий Ключи?
Я сделал глоток континуума.
— Ключ содержит решение ваших проблем в обратном порядке, поскольку Дающие расправятся с вами, если вы сейчас займетесь проблемой потомства.
— Но у нас ничего нет… нам едва хватает припасов, чтобы не умереть с голода.
Я кивнул.
— Ключ позволит вам создать необходимые ингредиенты. По карте вы отыщете тех, кто с удовольствием согласится помочь вам в войне с Дающими.
— Формула изменит наш метод выведения потомства?
— Нет. Его вы найдете сами. Это совсем другая формула.
Они терпеливо ждали продолжения. Сделав несколько маленьких глотков континуума, я понял, что они хотят услышать объяснение.
— Эта формула вызовет эпидемию среди Дающих.
Он прижался своим бледным лбом к самой земле.
— Ты моя последняя надежда.
Все его тело покрывали язвы. Он был очень худым, а голос звучал хрипло и едва слышно.
— Ты болен.
— Многие из нас умерли, почти половина. Доктора заявили, что болезнь неизлечима. А кое-кто… — он в страхе взглянул на меня. — Говорят, будто ты ее на нас напустил. Говорят, что ты не ложный Дающий, что ты настоящий.
— Да.
— Значит, мы, Дающие… мы совершили страшную ошибку. Мы навлекли на себя твой гнев. Видимо, по этой причине ты решил нас уничтожить, о, Великий.
— Я не принимаю таких решений. Лишь даю Ключи. О чем ты просишь и какие цели преследуешь?
— Мы умираем, Великий. У меня есть дети, жена и друзья, я не могу их оставить, они во мне нуждаются, а я… — он замолчал и, устыдившись, опустил голову. — Это правда, но не… не истинная причина, по которой я не хочу умирать. Наверное, я недостоин того, чтобы просить у тебя сохранить мне жизнь.
— Возможно, Дающие выступают в роли судей, — ответил я. — Я же никогда. Скажи мне, какие цели ты преследуешь.
Он посмотрел на меня; дыхание с трудом вырывалось из его груди.
— Я хочу получить Ключ, чтобы вылечиться.
Я потянулся назад и вручил ему шкатулку.
Он стоял, дрожа и недоверчиво глядя на меня, потом взял шкатулку.
— Правда?
— Тебе нужно найти кого-нибудь, кто соберет необходимые ингредиенты и введет тебе лекарство, пока ты совсем не ослаб. Сможешь это сделать?
— Да. Я знаю одно место… лекарство, Дающий Ключи, оно вылечит и всех остальных?
— Да, если ты им его дашь.
Он заморгал глазами пастельного оттенка, на светлых ресницах повисли слезы.
— А я должен это сделать, Дающий Ключи? Должен ли я спасти мой народ после всего, что мы натворили?
— Ты получил Ключ, и можешь поступить с ним, как посчитаешь нужным.
Он обежал глазами комнату, потом снова посмотрел на меня.
— Я не могу принять такого решения за весь мой народ. Если мы так страшно ошиблись, значит… ты должен дать мне совет, Великий.
— Не могу, — ответил я. — Потому что не выступаю в роли судьи. И никогда ничего не советую. Я даю Ключи. Вот твой.
— Но… если ты мне не скажешь, что мне следует делать, как же я узнаю? Вера Дающих, — с горечью продолжал он, — больше не направляет мой путь.
— Ты хочешь получить другой Ключ?
Он поднял на меня глаза, и его лицо перекосила гримаса боли. Он крепко прижал к груди шкатулку.
— Нет. Я хочу жить. Я возьму то, что ты мне дал. А остальные… мой народ… я приму решение позже.
Он медленно двинулся в сторону двери, тяжело дыша и согнувшись от боли. Возле порога он остановился и повернулся ко мне, его бледное лицо показалось мне тенью, отражением лица юноши с кожей цвета льда, первого, того, что приходил ко мне давным-давно, того, что попросил Ключ в надежде вылечить своих соплеменников.
— Дающий Ключи… как я могу отблагодарить тебя?
Где-то в самой глубине души я ощутил тяжесть.
— В этом нет никакой необходимости. Я не нуждаюсь в твоей благодарности.
— Но если и в самом деле излечится мой народ…
— Никакой платы не требуется. Мне она не нужна.
Я видел, как изменилось выражение его изможденного лица. Планы, надежды, решения.
— Иди, займись собственным здоровьем, а потом решишь судьбу остальных, — сказал я. — Если хочешь, можешь радоваться. Или испытывать благодарность. Можешь меня возненавидеть. Только ничего не присылай взамен.
— Хорошо, Дающий Ключи. Как пожелаешь.