Двумя годами позже вышли в свет вторая и, если не ошибаюсь, последняя антиутопия в китайской литературе — знаменитый ныне роман не менее знаменитого сатирика и бытописателя Лао Шэ (настоящее имя — Шу Цинчунь, 1899–1966 гг.) «Записки о Кошачьем городе» (1933 г.). На небосклоне китайской литературы наконец появился самый настоящий научно-фантастический роман о самом настоящем космическом путешествии на Марс! Впрочем, сатирическая утопия о марсианской цивилизации кошкообразных хорошо известна российским читателям. Впервые опубликованный на русском языке в 1969 г. роман переиздавался много раз. О творчестве, трагической судьбе великого Лао Шэ и его произведениях написано немало, поэтому мы ограничимся лишь упоминанием этого сочинения, положившего начало современной китайской НФ.
В 20 — 30-е гг. время от времени появлялись НФ-рас-сказы и других писателей, по большей части откровенно эпигонского характера. В целом же до середины 1950-х гг. НФ в китайской литературе как таковой не существовало. А редкие эксперименты ряда авторов особого интереса не представляют. И единственным более или менее заслуживающим внимания событием (не считая упомянутых уже произведений Чжан Тяньи и Лао Шэ) «фантастической» жизни Китая тех лет можно назвать появление в 1940 г. первого сборника НФ-рас-сказов китайских авторов «Сновидения о мире», подготовленного й изданного известным популяризатором науки Жу Юньшэнем. Впрочем, содержание сборника составили опять же малохудожественные сочинения о перспективах науки и техники в будущем.
1 октября 1949 г. была провозглашена Народная Китайская Республика. Страна вступила в новую, полную противоречий фазу своего развития, а вслед за ней и вся китайская литература с ее многовековыми традициями. История (и литературная в том числе) писалась заново… И вместе с тем НФ получила наконец свое развитие в Китае.
Говорить о какой-то периодизации современной НФ Китая пока рано. Однако мы попытаемся обрисовать картину послевоенной китайской НФ, отметим некоторые ее особенности, но отнюдь не самобытность, которая, увы, напрочь отсутствует.
В 1950-х в Китае началась кампания либерализации в сфере культуры. Стали активно издаваться произведения советских фантастов: А. Беляева, И. Ефремова, Г. Адамова, А. Толстого, М. Белицкого, т. е. произведения, в большинстве своем идеологически соответствующие духу Нового Китая. Появлялись переводы и западных фантастов, правда, их круг по-прежнему ограничивался двумя именами — Ж. Верном и Г. Уэллсом. Недолговременная «оттепель» успела сформировать пока еще малочисленный отряд китайских фантастов. В 1954 г. в одном из молодежных сборников появилось первое за несколько лет научно-фантастическое произведение китайского автора — незатейливый рассказ Чжэна Вэньгуана «С Земли на Марс». Дверца приоткрылась. Вслед за этим произведением к концу 1950 — началу 1960-х появились рассказы и повести «первого поколения» китайских НФ-авторов: Сяо Цзяньхэна, Е Юн-лэ, Туна Эньчжена, научно-фантастические поэмы Гао Шици, первые повести основоположника детской НФ в Китае Е Ч шаня (Юй Чжи) — «Путешествие на Луну» и «Погибшие арший брат». В 1958 г. увидела свет и первая авторск^, книга китайского фантаста — сборник Чи Шучана «Секрет пловца — чемпиона под номером 3». Произведения первых научных фантастов Китая не блистали новизной идей и оригинальностью мысли. В большинстве своем это были полные оптимизма картины коммунистического строительства в будущем, описания достижений науки и техники, научно-дидактические повествования о покорении планет бравыми китайскими космонавтами. Одним словом — полный набор штампов ранней советской НФ, влияние которой на китайских авторов ощущается повсеместно и сегодня. С самого момента своего рождения послевоенная китайская НФ существует в условиях постоянных идеологических ограничений. Вполне понятно, что это влияет на формирование ее художественного облика, системы образов, сюжетной архитектоники. Сравнивая пути развития современной американской и китайской НФ, пекинский филолог By Ян в докладе «Традиции, обычаи и расцвет фантастики» сообщает о существующих границах: «…У китайской НФ есть некие невидимые. ограничения. Будущее, к примеру, может быть только ясным и многообещающим. <…> Во-вторых, в американской научной фантастике ученый — это просто исследователь. Но в китайской — это некто, почти равный богу! <…> Китай — типичная восточная страна с почти четырехтысячелетней литературной историей. Это заставляет китайцев с уважением относиться к тому, что обладает глубокой философской подоплекой. Другими словами, они стремятся обнаружить связь между древними теориями и новыми идеями». Однако как раз этой связи с традициями прошлого мы и не найдем в послевоенной НФ 50 — 70-х годов.
В 1957 г. начинается эпоха «большого скачка» и борьбы с правым уклоном, и в НФ наступает кратковременное затишье. В 1962 году фантастика снова появилась на книжных прилавках. Но ненадолго. В 1966 г. Китай охватывает вакханалия «культурной революции». Редакции закрываются, многих деятелей культуры объявляют «действующими контрреволюционерами». Молодчики-хунвэйбины до полусмерти избивают мэтра китайской литературы Лао Шэ, пытавшегося вступиться за сотрудников своей редакции<sup>16</sup>. Спустя несколько дней его тело обнаружат в реке. До сих пор ведутся споры: было ли это самоубийством?.. Словом, не до фантастики. Ее вообще запретили — почти на десятилетие.
В 70-е годы нормализовались китайско-американские отношения, и фантастика снова получила право на существование. 1976 год можно считать началом бума НФ в Китае, который продолжается и по сей день. Популярность НФ достигает небывалого размаха. Журналы публикуют произведения западных фантастов, возвращаются в жанр и китайские авторы. Во главе китайской НФ стали авторы, дебютировавшие еще в 1950-е годы и уже упоминавшиеся выше.
В первую очередь, это Чжэн Вэньгуан (р. 1929 г.) — один из самых популярных фантастов Китая, журналист по образованию, сотрудник астрономической обсерватории при АН Китая, главный редактор журнала «Древо мудрости», на страницах которого не раз появлялись НФ-произведения. В 1970 — 1980-х он наиболее плодовитый автор. Выходят романы «Полет к созвездию Пегаса», «Удивительный человек из древнего храма», «В океанских глубинах» и др. В 1980-х он становится членом ассоциации «World Science Fiction».
Вторым по значимости автором 1970 — 1980-х годов следует назвать писателя и критика Е Юнлэ (р. 1940 г.). Подобно Чжэну Вэньгуану, Е Юнлэ принадлежит к поколению первопроходцев НФ в Китае, первый его роман увидел свет в 1961 г. («Удивительные приключения маленького Лин Туна»), но еще в конце 50-х он опубликовал ряд рассказов. Затем последовал «залп» интересных произведений, в которых китайский писатель проповедует идеи интеллектуальной НФ: «Тайная бригада», «От смерти не отмахнуться», «Люди на пути к звезде Короля Ада» и др. Кроме того, Е Юнлэ известен как страстный популяризатор и теоретик НФ. В 1980 г. увидела свет его монография «О литературе и искусстве, которые стали достоянием науки».
Однако не отставало и новое поколение фантастов — в середине-конце 70-х вызрела целая гвардия «свежих сил». В молодежных издательствах одна за другой вышли книги Янь Цзяци («Путешествие сквозь века»), Лю Синши («Колумб из Америки»), Вэн Сяода («Тайная волна»), Цзинь Тао («Люди и бесы») и др. В 1980-е годы ряды китайских фантастов пополнились еще двумя интересными именами — это Вэй Сыли, чей первый сборник НФ-рассказов увидел свет в 1988 г., и, пожалуй, самый необычный и талантливый писатель-фантаст 80-х — Цзя Пиньао, чей дебютный сборник «Пиньао цзи» (1986 г.), отличающийся разнообразием содержания (от стилизации под классическую новеллу-чуаньци до мистики и традиционной НФ), вызвал непривычный для китайских фантастов резонанс в прессе и читательской среде.
Наконец, в 1980-х стали выходить и специализированные издания НФ на китайском языке. Значительным событием 80-х китайские фэны считают и издание в 1980 г. первой антологии зарубежной НФ «Дьявольский треугольник и НЛО», куда вошли произведения фантастов США, Англии, Франции, Канады и Испании. Книга была издана огромным тиражом — 400 000! — и разошлась в течение неполного месяца!
Наконец, о все возрастающей популярности НФ и ее роли в культурной жизни современного Китая свидетельствует и тот факт, что с 1980 г. в Шанхайском институте иностранных языков читается курс лекций по НФ. Однако, несмотря на то, что армия местных авторов растет на глазах, современная фантастическая литература Китая пока не сформировалась в некое устойчивое явление. Время для серьезного разговора о ней пока не пришло, поэтому рассказ о нынешнем этапе НФ по ту сторону Великой Стены мы ограничили обзором имен и событий. Так сложилось, что исторические приоритеты в XX веке изменились: китайская фантастика значительно отстала не только от «мировых стандартов», но в первую очередь от своих «литературных питомцев» — фантастов Японии. Но о японской НФ мы поговорим в следующем очерке.
Главные конвенции
--------
происходят два раза в год. Весной по традиции вручают премию — «Небьюла», и в конце августа — начале сентября идет раздача «Хьюго». Но чтобы у любителей фантастики не сложилось впечатление, что это единственные мероприятия подобного рода, приводим список «малых конов» одной лишь осени 1997 года. За 13 осенних уик-эндов было проведено более 40 конвенций в Америке и Европе.
В сентябре фэнов ждали следующие конвенции (номера указывают на количество лет, в течение которых проводились конвенции под тем же названием, кроме, разумеется, числа 97, которое указывает на время проведения. Далее идут штат и фамилии писателей, приглашенных почетными гостями): Шоркон-97 (Нью-Джерси — Лоуренс Уотт-Эванс, Майкл Суэнвик, Нэнси Спрингер), Копперкон 17 (Аризона — Кевин Андерсон), Нексус (Флорида), Калейдоскоп 5 (Вирджиния — Дженнифер Робертсон). Еще три конвенции выделялись, соответственно, темой, местом проведения и названием: это — нью-йоркская ярмарка коллекционеров фантастики «Экспо 9» (Рон Гуларт, Пол Уилсон), «московская» конвенция в городке Москва (штат Айдахо — Ларри Нивен, Пол Андерсон) и, наконец, конвенция в штате Массачусетс, название которой, Notjustanothereon 13, можно перевести как «Не Просто Всякая Там Конвенция 13»!
В октябре проводились: Аркон 21 (Иллинойс — Лоис Макмастер Буджолд, Джордж Мартин), Контекст 10 (Огайо — Морин Макхью, Джеффри Лэндис), Икон-97 (Айова — Джон Форд, Джо Холдеман, Глен Кук), Вэлликон 22 (Сев. Дакота — Роберт Сойер), Альбакон-97 (Нью-Йорк — Мелисса Скотт), Констел-лейшн XVI: Эридан (Алабама — Джек Чалкер), Инкан 97 (Вашингтон — Барбара Хэмбли), Майлхайкон 29 (Колорадо — Майк Резник, С. Стирлинг). Любители «ужасов» собрались во Флориде на свой ежегодный Некрономикон-97 (Джозеф Грин, Кевин Андерсон) и уж совсем непонятно кто — на «Смертельное рав-ноденствие-97 (Кйбер-психо-конвергенцию — Садо-мазохистскую конвенцию) в Денвере (Колорадо). Наверное, куда спокойнее прошла еще одна конвенция — на сей раз под гораздо более жизнеутверждающим названием «Животворный рай» (в штате Массачусетс).
Все рекорды изобретательности побили организаторы конвенции, название которой — Coachcon-1997 — следовало бы перевести как «Конобус-1997». Участники ее оккупировали несколько экскурсионных автобусов и за четыре дня объездили добрую часть Англии и Ирландии.
В ноябре состоялись: Орикон 19 (Орегон — Стивен Барнс), Сайкой 19 (Вирджиния — Джеймс Патрик Келли), Тропикон 16 (Флорида), Тус-кон 24 (Аризона — Эдвард Брайант), одна из крупнейших региональных конвенций Виндикон 24 (Чикаго — Альгис Будрис, Фредерик Пол, Аллен Стил), Филкон-97 (Пенсильвания — Дэн Симмонс, Гарднер Дозуа), Суперкон 13 (Оклахома), Конкэт 9 (Теннеси — Барбара Хэмбли, Джордж Алек Эф-финджер) и две калифорнийские — Лоскон 24 и Силикон 23.
«Зиланткон-97»
--------
В ноябре 1997 года в Казани прошел седьмой Казанский фестиваль фантастики и ролевых игр. Устроители кона — Казанская Ассоциация фантастики и ролевых игр, а также Военно-исторический клуб ролевых игр «Витязь».
Новый директор на зарплате
--------
появился у американских писателей-фантастов. Профессиональная гильдия — «Ассоциация американских писателей-фантастов» — впервые в своей истории наняла на полную ставку (раньше этим занимались по совместительству) исполнительного директора. Этот пост заняла писательница Шарон Ли. В последние годы Ассоциация вынуждена была неоднократно участвовать в различных судебных разбирательствах, связанных с нарушением авторских прав. Теперь всеми юридическими и финансовыми вопросами будет заниматься исполнительный директор.
Возрастает объем фантастоведения
--------
в журнале «Библиография». Этот факт несомненно порадует отечественных исследователей фантастики, поскольку наряду с сугубо биобиблиографическими материалами все большее место начнут занимать критические и проблемные публикации.
«Скользящие» на наших экранах!
--------
Известный фантастический сериал, повествующий о приключениях героев по альтернативным Америкам, пришел и на наше телевидение. Канал СТС радует любителей телефантастики, до сих пор следивших за приключениями четверки героев по видеокассетам.
In Memoriam
--------
В сентябре 1997 года в Торонто (Канада) скончалась известная писательница, критик и антологист Джудит Меррил. Ей было 74 года.
Андрей ВАЛЕНТИНОВ
ДЕЗЕРТИР
Смоленск: Русич, 1997. — 496 с.
(Серия «Иные миры»). 11 000 экз. (п)
=============================================================================================
Судя по гепталогии «Око силы», сделавшей писателю имя, Андрей Валентинов неплохо знает историю. Вполне логично, что знания не должны пропасть втуне. Они и не пропали. Действие романа происходит во времена Великой Французской революции. Повествование ведется от имени странного персонажа, который с первых же страниц заявляет, что он мертвец. Впрочем, для покойника он довольно-таки активен. Используя «легенду» секретного агента, он пытается кого-то или что-то найти, попутно спасая хороших людей и наказывая плохих. Надо заметить, что автор тонко подметил некоторые характерные приметы времени великих перемен — удивительные сочетания подлости и благородства, ничтожества и величия, верности и предательства…
Другой вопрос — как все это сделано? Поначалу роман читаешь с интересом, сопереживаешь герою, не обращая внимания на мелкие погрешности стиля. Но когда герой (француз, между прочим) употребляет слово «плоскогубцы» вместо пассатижей, тут невольно вздрагиваешь и далее читаешь внимательно, замечая все огрехи, нестыковки и прочие шероховатости. Сюжетное ответвление, связанное с лограми, кажется притянутым за уши, лексика высокоученой гражданки Тома словно заимствована из американских боевиков, а имена некоторых французских исторических персонажей произносятся героями (тоже, кстати, французами) почему-то в транскрипции, принятой в наших старых переводах Дюма или Бретона.
На все эти детали можно закрыть глаза, если бы не финал. Вся интрига, завязанная на поисках некоего предателя в рядах революционной верхушки, сводится к… изобретению, которое на самом деле было сделано сотню лет спустя. Такая вот «альтернативная история». Гора родила мышь, мышь оказалась дохлой. Остается уповать на то, что для талантливого автора это произведение носит случайный характер.
Павел Лачев
--------
Урсула ЛE ГУИН
ЧЕТЫРЕ ПУТИ К ПРОЩЕНИЮ
Рига: Полярис, 1997. — 381 с. Пер. с англ.
(Серия «Миры Урсулы Ле Гуин»). 10 000 экз. (п)
=============================================================================================