Лучший способ бороться с искушением — поддаться ему.
Лучший способ победить болезнь — выработать иммунитет.
Прояснив для себя ситуацию, в которую попадает молодое поколение писателей-фантастов, я задумался о перспективах.
Так или иначе, отразить любимую игру в романе — это одно К тому же очень здорово помогает в плане лечения. Но это метод сложный, штучный, пригодный только для собратьев по перу. А вот что ждет всю литературу и, в первую очередь, фантастическую? Сейчас, когда подрастает поколение, выросшее на «Денди», «Сеге» и прочих приставках к телевизору?
То, что люди стали меньше читать, понятно. И это не спишешь только на экономические причины: на игровые картриджи деньги находятся А вот чем это кончится для литературы?
Вначале я возлагал основные надежды на дороговизну компьютеров. А игровые приставки — все-таки развлечение для детей. Подрастут и одумаются. И не картриджи глупые — Стругацких и Пелевина с базара понесут…
Но — опять же происки темных сил — прогресс в области электроники идет чудовищными, нигде более не достижимыми темпами. Подержанный компьютер уже сейчас стоит дешевле телевизора. Разумеется, как только его купишь, сразу хочется более современной, дорогой машины. Но об этом-то люди не знают…
Неужели скоро единственным пристанищем писателя-фантаста станут романы по компьютерным играм или, в лучшем случае, сценарии таких игр? Не самое радужное будущее…
Ведь — открою страшную тайну — мне все-таки больше нравится писать, чем играть в игры.
Можно сказать, что ничего страшного не происходит. Смерть книгам предрекали, когда родилось кино, смерть книг и кино ждали после появления телевидения.
Но дело в том, что компьютерные игры обладают одной замечательной особенностью, которой нет у других видов… эх, что уж теперь — у других видов искусства.
Обратная связь!
Мы не вольны изменить судьбу героя книги.
Мы не можем продлить кинофильм до бесконечности или хотя бы растянуть его действие на долгое время. Но — стоп! Чем являются мыльные оперы, от мексиканских слезогонок до таинственных «секретных материалов», как не игрой с обратной связью? Пусть очень слабенькой и не ярко выраженной, но все же… Зрители готовы день за днем смотреть убогий сюжет, постыдно слабую игру актеров, а все потому, что знают — их немудреным вкусам будет предложено то, чего зрители ждут. Пусть здесь в роли программистов выступают режиссеры, постигшие нехитрые правила массовой культуры, но суть неизменна. Потребитель получает именно то, что ему хочется. Не в этом ли причина популярности?
А теперь представьте себе мыльную оперу, которую каждый зритель волен менять на свой вкус. Зрелище, в котором сюжет способен ветвиться в любом направлении. Где главный герой будет иметь твое лицо и твой голос, поступать именно так, как хочется тебе. Бороться с мафией, летать в космос, строить империю…
Да не пишу ли я сейчас краткий пересказ «Линии Грез»? Вряд ли. Ведь игра подобного плана возможна уже «вот-вот». Очередной скачок научно-технического прогресса, переход компьютеров на новые технологии, чуть-чуть фантазии у сценаристов… А если еще добавить сюда возможности электронных коммуникаций…
Пусть машина не способна пока должным образом не то что мыслить, но и имитировать разум, но что вы скажете о такой технологии? Компьютер, постоянно подключенный к Интернету. Длящаяся бесконечно игра Персонажи взаимодействуют друг с другом, каждый находит себе именно то занятие и времяпрепровождение, которое ему по душе. Расстояния не являются преградой. Миры множатся в геометрической прогрессии. Все это отображается не на экране, а через виртуальный костюм и шлем. Эффект присутствия полный. Возможно, добавится какое-либо средство, влияющее на подсознание игрока, — медикаментозное или волновое. Описанный братьями Стругацкими «слег», только не индивидуальный, а с возможностью взаимодействия между людьми.
На какие деньги будет питаться человек, «утонувший» в такой игре, спросите вы?
Отвечу. Стоит подумать о том, что уже сейчас люди ряда профессий — интеллектуальная элита мира — не скованы необходимостью ходить на работу Программировать, прогнозировать, рассчитывать новую технику, творить — все это можно осуществлять и дома посредством компьютера и сетевых коммуникаций. В роли офиса будет выступать мощный сервер, а сидеть на виртуальной лужайке под пение птиц или на виртуальной вилле на берегу моря куда приятнее, чем в стенах самого фешенебельного офиса. Вот вам и источник средств к существованию — работать в виртуальности и в ней жить, выходя лишь для приема пищи и прочих жизненных потребностей.
Все это уже не фантазия Элементы всего вышесказанного существуют и сейчас. Дело за технологией, а когда вопрос упирается лишь в нее, то реализация происходит очень быстро. Причем конечный итог оказывается куда смелее самых ярких прогнозов — так было и с телевидением, и с видеопромышленностью.
Можно возразить, что есть много областей жизни, где прогнозы не оправдались. Увы — все они не являлись областью развлечений. А подлинную изобретательность и фанатизм человек проявляет именно в достижении жизненных удовольствий.
Я не люблю делать прогнозы. Но будущее, когда весь прогресс сосредоточится в области электроники, развлечений, сетевых технологий, представляется мне весьма вероятным. Будущее, когда люди интеллектуального труда стремительно спрячутся в виртуальных играх от скучных, подтекающих кранов, плохой погоды, грязных подъездов и прочих жизненных мелочей…
И, как ни странно, такое будущее наиболее вероятно именно в нашей стране.
Можно попытаться спрогнозировать, что произойдет с миром дальше Не разделится ли человечество на две группы, тех, кто предпочитает обитать в виртуальности, создающих ценности интеллектуальные, и на обитателей реального, вещественного мира? Беда в том, что тут и фантазировать-то почти не надо Первый программист, заставивший точки гоняться по экрану друг за другом, вызвал все это к жизни.
Скажу честно — все вышеизложенное я уже пытался осмыслить в художественной форме. Одна из последних моих книг, «Лабиринт Отражений», была именно об этом. И своеобразным тестом послужили отклики на нее, полученные в Сети.
Были письма с благодарностью и надеждой на то, что данный мир возникнет как можно быстрее.
Были короткие письма со словами о том, что книга заставила задуматься.
Примерно поровну и тех, и других. Как я робко и предполагал. Знаете, очень приятно, что книгу все-таки прочитали и приняли именно в компьютерной среде. Там ведь так много иных, более впечатляющих развлечений. Но мы пока помним буквы, хоть уже и забываем ставить запятые — электронный мир стремителен и предпочитает не размениваться по мелочам.
Бесполезно бороться с болезнью, которая уже в крови. Проще научиться с ней жить.
Глупо отрицать игровую культуру. Могло быть и что-нибудь похуже
А вы говорите: «игры» — и улыбаетесь. Зря. Слово Игра нужно уже писать с большой буквы. Любопытство, которое порой тоже хочется назвать темной силой мироздания, подбросило своим наивным подданным новую Игру — компьютерную. И теперь ждет результата.
Можно было бы еще многое сказать об Играх и Фантастике. И о том, как они превращаются друг в друга. Но я больше не в силах. Уже пять часов я сижу и пишу этот текст для журнала «Если». А герои «Меча и Магии» ждут меня в далеком и прекрасном мире…
Вы же меня понимаете?
Огнедышащих вам фениксов в войско!
Всякая Игра есть прежде всего и в первую голову свободная деятельность. Игра по приказу уже больше не игра. В крайнем случае она может быть некоей навязанной имитацией, воспроизведением игры. Уже благодаря свободному характеру игра выходит за рафики природного процесса. Она присовокупляется к нему, располагается поверх него как украшение, убор.
Худой лысеющий человек в твидовом костюме чуть не опрокинул стакан, когда неверным, но тщательным движением пытался поставить его на стол — и, уж можете не сомневаться, в данном случае осторожность в обращении со стаканом была вполне оправдана.
— Вспомни о собаках, — заявил он. — Правда, дорогая, практически не существует предела тому, чего можно до. биться при помощи селекционного скрещивания.
— Замечу, что там, откуда я родом, мы иногда думаем и о других вещах, — проговорила рыжеволосая красотка и сопроводила старинную шутку, какие обычно печатали в «Нью-Йоркере», таким движением бедер, что хоть сейчас отправляй на страницы «Плейбоя».
Мистер Визервокс поднял нос от второго мартини.
— Вы их знаете, мистер Коэн? — спросил он.
Мистер Коэн, бармен, повернулся к нему и вытер мокрое пятно, оставшееся на стойке бара.
— Это профессор Тотт, чрезвычайно образованный джентльмен, должен вам сказать. Имени дамы не припомню, хотя, кажется, он называл ее Элли или что-то вроде того. Хотите, я вас с ними познакомлю?
— Конечно. Я читал когда-то про селекционное скрещивание, только мало что понял. Может быть, профессор сумеет мне объяснить.
Мистер Коэн с важным видом подвел гостя к столику в дальнем конце бара.
— Рад с вами познакомиться, профессор Тотт, — произнес он. — Моя фамилия — Визервокс.
— Что вы, сэр, это я счастлив знакомству с вами, совершенно счастлив. Миссис Джоунас, позвольте представить вам моего зрелого друга, именуемого Визервокс. Зрелого в том смысле, что он старился, вызревая в прекрасных напитках, подаваемых в баре «Гэвеген», где мы сейчас находимся, а сами напитки в это время вызревали в деревянных бочках, ха-ха — старение третьей ступени. Садитесь, мистер Визервокс. Я мечтаю привлечь ваше внимание к великолепным свойствам алкоголя, среди которых фантазия не самое последнее.
— Хм, вы совершенно правы, — согласился Визервокс, лицо которого приобрело точно такое же выражение, что и у чучела совы, украшавшего стенку над стойкой. — Я вот что хотел спросить…
— Сэр, прошу извинить мне мой педантизм, уместный разве что в аудитории. Фантазия — это обмен ролями. В состоянии святой трезвости я ухаживаю за миссис Джоунас; я соблазняю ее предаться алкогольным забавам. После третьего коктейля мы меняемся ролями, и она начинает обольщать меня — в точном соответствии с известным биологическим, законом, утверждающим, что спиртное способствует разжиганию желания в женщине, но снижает потенцию мужчины. Вам понятно? Обмен ролями!