В книгу Евгения Сусорова вошли два романа: «Камень равноденствия» и «Мышиная полиция». Сделана заявка на фэнтезийный сериал о некоем виртуальном мире Ротан. По тексту видно, что у автора то ли готовы, то ли находятся в работе еще два романа, причем один из них должен встать перед «Камнем равноденствия», а другой — после него и перед «Мышиной полицией».
Романы написаны в разной манере. Создается странное впечатление: то ли они созданы с большим интервалом во времени, то ли существует производственная линия группы энтузиастов с общим названием «Евгений Сусо-ров». «Камень равноденствия» — текст глубоко вторичный, основанный на реалиях Толкина, Желязны и даже чуть-чуть Глена Кука. Роман отягощен минимальным количеством философии: о борьбе Тьмы и Света, о том, как коварен дьявол, носящий местночтимое имя «Сюзерен». В целом же «Камень равноденствия» представляет собой добротную ремесленную поделку: есть динамика, ее чуть взбадривает юмор, не переходящий, к счастью, в бесконечный стеб, много приключений с магией и мечами, и даже есть «про любовь». Пригодно для незамысловатого чтения.
«Мышиная полиция» — поистине большой сюрприз, только со знаком минус. С появлением этого текста можно констатировать: родился новый жанр — предвыборная фантастика. Дело даже не в том, что по сюжету два иномирных существа в компании с бывшим десантником и поэтом-бандитом пытаются скорректировать результат очередных выборов в России, уничтожив зомби, в которого должен вселиться Сюзерен. И не в том, что этот мертвяк играет роль кровожадного полковника Костоправа, уже почти ставшего президентом (списан, кстати, с Руцкого: видимо, роман был создан довольно давно). Главные герои без конца произносят прочувствованные монологи о том, какие мерзавцы эти милитаристы, коммунисты, националисты, фашисты, патриоты — все в кучу. И какие дураки демократы, пришедшие к власти. И какой тупой наш народ — голосует не за тех. А особенно это непростительно для «старичья» (таков термин самого автора), которое мечтает о колбасе вместо свободы. На страницах книги мелькают Бунич, Гамсахурдия, Шеварднадзе, Осташвили, слегка закамуфлированный Лебедь и прочие знакомцы. В результате остается впечатление туповатой предвыборной агитации: наши молодцы — за свободу, а ихние подлецы — за решение продовольственной программы через каннибализм. Суй бюллетень правильно, товарищ!
Алексей КАЛУГИН
ОСКОЛКИ РЕАЛЬНОСТИ
Москва: ЭКСМО-пресс, 1999. — 448 с.
(Серия «Абсолютное оружие»).
14 000 экз, (п)
«Дошли» далеко не всегда означает «остановились». Такой фразой завершается роман Алексея Калугина «Осколки реальности». Точнее, этой фразой он обрывается, набрав достаточную толщину, и ею же обещает продолжение — герои дошли до пункта назначения, который оказывается лишь временным привалом. И начинается книга одним шагом героев в сторону, но этот шаг переносит их с поверхности планеты Дошт во внепространственный Статус. Ощущение, что первая страница начинается с полуслова, с оборванной где-то в другой книге фразы, усиливается и нарастает по мере чтения.
Ларчик открывается просто — «Осколки реальности» есть часть сериала, без начала и конца, продолжение книги того же автора «Подмененный» (не путать с одноименным романом Р. Желязны). Однако по воле издательства никаких на то указаний книга не содержит — ни на обложке, ни в аннотации, ни в выходных данных. Сомнительный сюрприз для читателя, не знакомого с первой частью и не предупрежденного об этом. Он вынужден с ходу вживаться в выстроенный мир, врезаться в действие «крутого экшена», догадываться о значении непонятных терминов и вникать во взаимоотношения незнакомых героев. Естественно, это раздражает, тем более что действие идет плотно, новые сущности появляются на каждой странице. Главный герой помещен в фантастические ситуации, вложенные друг в друга, как матрешки, и каждая из этих ситуаций продуцирует собственные опасности, недоразумения и открытия.
Герой-землянин находится на чужой планете, где принимает участие в местных войнах и политических баталиях. Однако все не так просто: находится он там с секретной миссией, в качестве агента могущественного Статуса. Но это еще не все: он делит тело и мозг с напарником, в товарищах у него такой же бравый агент. Из этого можно было бы выжать не один роман, тем более что влюблены невольные сиамские близнецы в разных женщин, но автору и героям некогда: планета, где трудятся агенты, становится точкой проникновения злобной силы вселенского масштаба, пра-Вселенной, в нашу Вселенную. Сия сила не очень удачно названа запредельной реальностью, а проявляет она себя, создавая на поверхности планеты зоны искаженного мира, убивая почти все ее население и погружая оставшихся в галлюцинаторный бред. Но даже этим далеко не исчерпываются фантастические допущения…
В общем, любителя экшен-сериалов книга порадует. Суровая солдатская дружба лишь окрепнет; монстры, злобные и ужасные, окажутся не круче землян (а их в Статусе двое, и оба русские). Миссии номер три и четыре будут выполнены благополучно. Продолжение следует.
Анатолий Пнин
Сергей ЛУКЬЯНЕНКО,
Владимир ВАСИЛЬЕВ
ДНЕВНОЙ ДОЗОР
Москва: ACT, 2000. — 448 с.
(Серия «Звездный лабиринт»).
35 000 экз. (п)
«Дневной дозор» представляет собой сборник из трех повестей, которые продолжают историю борьбы светлых и темных «иных», стартовавшую в первой книге сериала — «Ночной дозор». Чрезвычайно редкий случай для современной российской фантастики: продолжение оказалось не хуже, а в чем-то даже сильнее начала. Думается, в «Ночном дозоре» было некоторое переусложнение сюжета. Здесь оно исчезло, действие стало более ясным, четким, динамичным.
Пожалуй, в наибольшей степени удалась последняя повесть книги — «Иная сила». В ней разрабатывается тема, намеченная еще в «Ночном дозоре»: маги, вампиры, ведьмы, целительницы — всего лишь пешки, ладьи и слоны в большой игре; их действия рассчитаны на много ходов вперед ферзями, роль которых исполняют два начальника дозоров — Гесер и Завулон. Но вот некоторым фигурам (как темным, так и светлым) перестают нравиться правила игры. Темный маг Эдгар произносит ключевую фразу: «Мы марионетки. Всего лишь марионетки. А пробиться в кукловоды — дело глубоко безнадежное…». Маги-оперативники хотели бы «знать свой маневр» со всеми хитроумными вариантами, да вот беда — начальство не из болтливых. Им остается действовать на свой страх и риск, разгадывая многослойные задумки собственных ферзей, смертельно опасные для подчиненных. Партия «пешек» разворачивает всю игру в совершенно незапланированном направлении…
Порой действие принимает черты шпионского романа. Вот два эмиссара дозоров, отправленные в Прагу для участия в инквизиторском трибунале, садятся за один столик, напиваются до взаимных оскорблений, но не забывают о выведывании секретов неприятеля. Их беседа — точь-в-точь как у каких-нибудь резидентов США и СССР в романах Юлиана Семенова, только «иные» могут себе позволить в большей степени «раскрепоститься».
Кажется, авторы несколько переборщили, описывая прелести чешского пива и свинины по национальным рецептам. Прага со всеми ее знаменитыми достопамятностями и маленькими удовольствиями и так чрезвычайно популярный туристический маршрут. В целом же ясно видно, что потенциал этого фантастического мира еще далеко не исчерпан.
Юрий БРАЙДЕР, Николай ЧАДОВИЧ
ГУБИТЕЛЬ МАКСАРОВ
Моста: ЭКСМО, 1999. — 464 с.
(Серия «Абсолютное оружие»).
15 100 экз. (п)
Когда десять лет назад минский журнал фантастики «Фантакрим-МЕГА» опубликовал роман Юрия Брайдера и Николая Чадовича «Евангелие от Тимофея», трудно было предположить, что он положит начало фактически первой в постсоветской фантастической литературе брейд-серии. Брейд-серия — термин, пришедший из западной фантастики, и обозначает некое множество произведений, в которых подробно разрабатывается какая-либо тема, при этом тексты связаны лишь едиными персонажами, местом и временем действия. В отличие от обычного сериала, брейд-серия имеет не последовательную, а параллельную структуру и включает в себя не только отдельные романы и повести, но и циклы. То есть возможен сериал в сериале. Яркий пример отечественной брейд-серии — произведения братьев Стругацких про мир Полдня.
На сегодняшний день «Миры Тропы» — это семь романов, три из которых объединены в цикл «Плаха и Секира», повествующий о невероятных событиях в уездном городке Талшинск. В 1999 году за второй роман цикла, «Между плахой и секирой», белорусские фантасты получили премию «Меч Руматы» за лучшее произведение героико-романтической фантастики.
Роман «Губитель максаров» объединил в еще один цикл (назовем его условно «максарский») прежде самостоятельные «Клинки максаров» и «Бастионы Дита». В новой книге действуют сын Вечного странника Артема и максарской женщины Ирданы — Окш, а также оппонент Артема по «Бастионам Дита» — Хавар. Создав, согласно завещанию старого мастера Азда, мощное оружие, герои пытаются противостоять бездушным злодеям — максарам, в чем и преуспевают, правда, заплатив за это высокую цену. Сюжет не особенно притязателен, но содержание, философия романа гораздо глубже. Авторы пытаются исследовать природу Власти. Для достижения поставленной цели — уничтожения максаров — полукровка Окш прибегает к любым средствам, шаг за шагом превращаясь из романтического юноши в самовлюбленное чудовище, и в конечном итоге он мало чем отличается от своих врагов.
В целом, роман «Губитель максаров» представляется несколько облегченным. Трудно избавиться от ощущения, что авторы решили слегка отдохнуть после серьезного и многопланового «Талшинского цикла».
Роберт АСПРИН, Дэвид ап ХЬЮ
ЗА ДАЛЬЮ ВОЛН
Москва: ACT, 2000. — 448 с.
Пер. с англ. П. Сосновской —
(Серия «Координаты чудес»).
20 000 экз. (п)
Приключения отважного спецагента Питера Смита продолжаются. В поисках ирландской террористки он оказывается при дворе короля Артура в теле рыцаря Ланселота. Ему предстоит выяснить, в кого воплотилась коварная Селли Корвин, которая воспользовалась слабой бдительностью ученых, разработчиков машины времени, и переместилась в прошлое с целью убить легендарного короля и переписать историю.
Если в первой книге — «Артур-полководец» — преобладало комическое начало, порой уходящее в откровенный стеб, то в этом романе взаимоотношения героев приобретают иной характер. Странная любовная интрига между принцессой Анлоддой и бардом Корсом Кантом, несмотря на внешне откровенно фарсовый финал, напоминает коллизии между персонажами античных драм, а судьба Питера Смита, вроде бы выполнившего свою миссию, незавидна. Любопытно наблюдать, как логика повествования выстраивает драматический контекст вне зависимости от воли авторов, упорно пытающихся шутить и каламбурить.
Кстати, о каламбурах. Перевод вполне позволяет оценить щедро разбросанные по роману скрытые цитаты и тонкие намеки. Впрочем, для любителя остросюжетного чтения эта литературная игра помехой не является — драк, интриг, битв и прочего кровопролития вполне хватает! Чего стоит одна только сквозная тема масонства — оказывается, эти ребята орудовали еще в незапамятные времена и, судя по слабым намекам, вроде бы догадываются о перемещениях во времени.
Отметим, что во второй книге находят свое завершение некоторые сюжетные линии, однако возникают новые, ждущие дальнейшего развития.
Один из главных признаков настоящего искусства — его неожиданность. Когда мы сталкиваемся с чем-то подлинным, мы почти никогда не можем ответить на вопрос «С чего вдруг?». С чего вдруг Франсуа Рабле решил сочинить толстую книгу о житье-бытье каких-то странных великанов? С чего вдруг Джонатан Свифт отправил своего персонажа к разумным лошадям и на летающий остров? С чего вдруг Герберт Уэллс перенесся мыслью в отдаленное будущее?..Роман томского фантаста Юлия Буркина «Цветы на нашем пепле» (издательство «АСТ») стал именно такой неожиданностью в отечественной НФ. И опять-таки — с чего вдруг? Ну, с какой стати писателю пришло в голову поведать нам об удивительных людях-бабочках, их страстях и заботах, зарождении и частичном крушении их цивилизации? Когда встречаешь на прилавке очередной галактический боевик с типовым названием («Месть звездного императора» или «Пираты с Альтаира»), все понятно: автор решил развлечься, а заодно и подзаработать. Если речь идет о социальном прогнозировании, это тоже объяснимо: по давней российской традиции написание такого произведения есть не только литературный, но и гражданский поступок. Но книга, в которой действуют эфирные существа, появившиеся на Земле уже после самоуничтожения людского племени? Какое нам до них дело?!
Тем не менее — против всяких ожиданий — роман Буркина захватывает едва ли не с первой страницы. Его невероятным героям (людей-бабочек вывели искусственно, чтобы было кому передать эстафету разума) сочувствуешь. История любви самочки-феминистки Ливьен и самца-дикаря Рамбая поражает точностью психологического анализа. Трагедия «думателя» Лабастьера (так называли личинок-переростков, отличавшихся высочайшим интеллектом и способностью к телепатии) трогает за душу. Не забудем и о войнах между различными видами бабочек — маака и махаонами, ураниями и приамами; их натуралистичное описание возвращает нас из мира вымышленного в мир реальный.
Самое удивительное, что «Цветы на нашем пепле» вполне укладываются в традицию социальной фантастики, осененную в России именем братьев Стругацких. В романе три части, и каждая из них — это определенный этап в развитии цивилизации бабочек, определенная модель общественного устройства. Сперва мы наблюдаем период «феодальной раздробленности»: недалеко ушедшие от варварства урании, повинующиеся жрецам махаоны и «технократы» маака стараются по возможности уничтожить друг друга. Затем начинается эпоха абсолютизма: сын Ливьен и Рамбая, приобщившийся благодаря Лабастьеру к знаниям древних, огнем и мечом заставляет племена признать его власть. С этого момента на Земле воцаряется относительное благоденствие, но… Слишком высоко над своими подданными стоял монарх, слишком легко он жертвовал жизнями бабочек во имя амбициозных планов. И однажды его собственный отпрыск поднялся против отца. Не имея возможности победить в открытом столкновении, он захватил экспериментальный космический корабль, перелетел на другую планету и основал там колонию, обитателям которой было предложено во всех ситуациях поступать согласно представлениям о рыцарской чести. Как ни странно, усилия новоявленного короля Артура не пропали даром…
Конечно, вряд ли Юлий Буркин планировал доказать читателям преимущества «аристократической утопии». Вероятно, все в этой книжке сделано наугад, по наитию, которое и есть «высшая математика» творчества. А ведь до выхода «Цветов на нашем пепле» автор, честно говоря, не блистал: на его счету значились несколько сильных рассказов, пара произведений, созданных в соавторстве, и детектив с примесью мистики. Но теперь ясно: в нашей фантастике работает еще один самобытный художник с отменным чувством слова (обратите внимание на стихотворные эпиграфы к главам книги) и с уникальным мировидением.
Самая замечательная в мире профессия — ученый.
Он делает науку.
Вторая по замечательности — сайнер. Он делает ученого.