— Странно, как мы попадем туда. Ведь нас несет совсем в другом направлении.
— О, diabolo!!! — вскричал Ладжози, схватившись за голову. — Как правы те, кто говорит, что за ошибки юности нам приходится расплачиваться в старости! Тридцать три года назад я собирался сделать этот снаряд управляемым, но, придя к выводу, что без особого труда могу это сделать, сразу же охладел к этой затее…
Они вновь переглянулись, но на сей раз растерянно.
…Дмитрий проснулся от пробирающего до костей холода. Зябко поеживаясь, он огляделся вокруг. Закутанная в костюмы мужчин Элизабет мирно посапывала, уткнувшись лицом в плечо Уолтера. Тот спал в обнимку с мешком провизии, а Фабио, словно древнее изваяние, замер у горелки.
— Где мы находимся? — растирая затекшие ноги, спросил у него Дмитрий.
Тот молча показал пальцем вниз. Дмитрий выглянул из Корзины и увидел море.
— Адриатика, — сообщил Фабио. — Нам повезло. Ветер переменился, и мы летим на восток. И довольно быстро.
Он достал и развернул полотно, на котором еще в тюрьме им была намалевана дурацкая рожа.
— Пока у нас есть время, помогите мне очистить картину, потом нам может быть дорог каждый миг. Вы ведь умеете?
Дмитрий кивнул. Вместе они соскребли верхний слой краски, обнажая картину «Гнев». В процессе работы Дмитрий старался не смотреть на нее, но все равно настроение его стало подавленным.
— Сколько у нас времени? — поинтересовался он, чувствуя облегчение от того, что Ладжози вновь свернул картину. — Скоро мы достигнем цели?
— Не знаю, — ответил Фабио уклончиво.
— Ну хотя бы приблизительно?
— Не знаю… — вздохнул Фабио. — У нас топливо кончается.
— Порошок?
— Нет. Порошка еще есть немного, а вот жечь его скоро будет не в чем. А он улетучивается… Щелей наоставляли…
— Что же делать?
— Надеяться на волю Всевышнего… Какое-то время мы еще удержимся на этой высоте. Потом сбросим балласт. Глядишь, и дотянем до берега.
С самыми скверными предчувствиями Дмитрий прикрыл глаза. И, несмотря на ощущение опасности, все-таки уснул снова.
Истошный крик Фабио: «Проснитесь! Мы падаем в море!» — разбудил всех.
Шар опускался. Небо хмурилось от приближающихся грозовых туч.
— Нужно освободиться от балласта! — проорал Фабио сквозь рокот штормовых волн. Путешественники принялись спешно отвязывать от краев корзины мешки с песком. Балласт был сброшен, и шар начал медленно подниматься. Но вдруг замер вновь.
— Что еще случилось?! — воскликнул Уолтер.
— Погасла горелка! — выкрикнул Фабио. — У нас кончилось топливо!
— Конец? — обреченно спросил Дмитрий, но его, скорее всего, не услышали.
— Одежда! — закричал Фабио. — Сбрасывайте одежду!
— Может быть, не надо?! — зябко кутаясь, крикнула ему в ухо Элизабет. — Одежда весит совсем мало! Какой смысл ее сбрасывать?! Лучше уж утонуть одетыми!
— Не вниз, а с себя сбрасывайте! — .прорычал Фабио. — Нам нужно чем-то топить горелку!
Мужчины быстро сорвали с себя одежду, оставшись в нижнем белье. Элизабет продолжала смущенно медлить.
— Рвите на куски! — скомандовал Фабио. Борясь с грозовым ветром, он с трудом разжег горелку и кинул в нее остатки порошка. Воздушный шар, зависший было над прибрежными скалами, вновь стал медленно подниматься.
Решившись, принялась раздеваться и Элизабет.
— Синьорита! — попытался остановить ее Фабио. — Это не обязательно. Порошка уже нет все равно!
— Ах так! — заявила Элизабет сердито. — Снова мужчины делают себя героями, оставляя женщину в стороне! Ну уж нет! — она закончила раздеваться, оставшись в соблазнительном кружевном белье, и демонстративно выбросила платье вниз.
Налетевший порыв ветра внезапно качнул корзину, и все повалились с ног.
— Что это?! — взвыл Уолтер.
Фабио что-то прокричал в ответ, но за ревом бури его не было слышно. Воздушный шар неумолимо падал. Но уже не в море, а на сушу.
Одетые в рубище, обросшие и исцарапанные, брели они по разбитой дороге вдоль реки, один за другим минуя крестьянские дворы.
— Я больше не могу, — взмолилась Элизабет. — Мы тащимся по этим забытым Богом землям уже почти месяц!
— Потерпи, дорогая, — отозвался Уолтер. — К закату мы должны быть на месте.
— К закату? — невесело усмехнулась Элизабет. — О прошлом закате, Уолтер, вы говорили то же самое. Кстати, — заметила она, — уже и закат. Значит, мы пришли. — И со вздохом опустилась на траву.
Повалились рядом с ней и остальные.
Некоторое время молчали.
— Я не понимаю, куда мог подеваться мой замок, — вдруг заплакала Элизабет. — Он ведь должен быть где-то здесь.
— Перестаньте, — жалобно попросил ее Фабио, — я не видел женских слез тридцать три года, и это зрелище невыносимо для меня.
— Может быть, мы что-то напутали со временем? — мрачно предположил Уолтер. — Может быть, Бренд еще не построен?
— Если не лжет завещание, он построен уже двести лет назад, — отодралась Элизабет, вытирая слезы и беря себя в руки. — Если, конечно, оно не лжет, — повторила она скептически.
Дмитрий поднялся и двинулся к ближайшему строению.
— Куда вы? — окликнул его Уолтер.
Дмитрий продолжал идти молча и не оборачиваясь.